Сборы под руководством первых

Как вы относитесь или в прошлом относились к занятиям гимнастикой?

1. Кропотливо и самозабвенно, это моя жизнь и призвание

2. Это тяжелый, изнуряющий физический труд

3. Обожаю боевой дух соревнований и люблю побеждать

4. Это мое страстное, но не единственное увлечение

5. С удовольствием занимаюсь для себя и своего здоровья

6. Просто люблю гимнастику, медали меня особо не прельщают

7. Это возможность попасть в сборную и прославиться в спорте

8. Это моя неоплачиваемая, добровольная работа

9. Это интересное, но временное занятие

10. Это моя сносно оплачиваемая работа

11. Гимнастика отнимает все свободное время, а жить когда?

12. Мне надоело, занимаюсь ради родственников и их мечты

13. Это возможность получить золотую медаль и квартиру

14. Я реалист, занимаюсь только ради звания, наград и денег

15. Это моя хорошо оплачиваемая работа

Всего ответов: 814

Источник

В ЛНР стартовал проект «Сборы Первых» Российского молодежного движения «Движение Первых»

Фото: Александр Река / ТАСС

В конце апреля в Луганской Народной Республике стартовал федеральный проект «Сборы Первых» Российского движения детей и молодежи «Движение Первых». Его участниками стали более 2000 детей и педагогов из 100 образовательных организаций региона. Основная задача проекта — интеграция подростков из новых регионов в проектные активности Движения первых.

Команда Первых посетила десять городов на Луганщине: Лутугино, Ровеньки, Алчевск, Свердловск, Молодогвардейск, Краснодон, Станица Луганская, Беловодск, Марковка, Меловое.

«Нам важно, чтобы у ребят в ЛНР, ДНР, Запорожской и Херсонской областях были такие же возможности для развития и самореализации, как и у других подростков по всей стране. Они с большим энтузиазмом и благодарностью восприняли образовательную и досуговую программу «Сборов Первых», активно включились в реализацию наших проектов: «Хранители истории», «Большая перемена», «Школьная классика». Ребята проявили большой интерес к участию в программе смен Первых на форумах Росмолодежи. Самых активных мы обязательно пригласим на наш Фестиваль детства и юношества, который пройдет 1 июня», — отметил председатель правления Российского движения детей и молодежи Григорий Гуров.

Основную программу проекта «Сборы Первых» составили мастер-классы в рамках проектов Движения первых «Хранители истории», «Школьная классика», «Большая Перемена», «МедиаПритяжение», а также по лидерству и ораторскому искусству. В рамках проекта «Школьная классика» ребят учили ставить театральные постановки и этюды. Команда из Донского государственного технического университета рассказала об обучении в современном вузе.

По итогам мероприятий около 1000 самых активных ребят наградили эксклюзивными футболками Движения Первых и памятными значками. Лучшие из лучших из них отправятся на университетские смены и во всероссийские детские центры по всей стране. 100 педагогам вручили флаги Движения Первых для их первичных отделений в образовательных организациях.
Мероприятие проводилось при поддержке Росдетцентра, Министерства образования и науки Луганской Народной Республики и Донского государственного технического университета.

Одновременно с запуском проекта в ЛНР состоялся визит делегации Движения на Запорожье и в Херсонскую область, где состоялась презентация флагманского проекта Движения первых «Большая перемена». В презентации проекта в городе Геническ Херсонской области принял участие Первый заместитель руководителя администрации президента России Сергей Кириенко.

«Победители «Большой перемены» среди выпускников школ и студентов старших курсов СПО получат гарантированный приз — один миллион рублей. Они смогут оплатить обучение в лучших вузах страны, а в случае поступления на бюджет направить приз на дополнительное образование, обучение в магистратуре или аспирантуре, покупку оборудования или техники для учебы», — отметил Сергей Кириенко.

Председатель правления Российского движения детей и молодежи «Движение первых» Григорий Гуров напомнил о важной роли, которую играет проект для воспитания лидеров в школьной среде.

«Большая перемена — это важный элемент экосистемы Движения Первых. Именно здесь мы реализуем нашу работу по развитию лидерского потенциала подростков. Мы занимаемся отбором ребят, которые хотят не только развиваться сами, но и помогают развиваться другим. Это та важная миссия, которая помогает формировать сообщество по-настоящему ответственных и отзывчивых молодежных лидеров», — подчеркнул Григорий Гуров.

Топ-50 образовательных организаций, подготовивших наибольшее количество активных участников «Большой перемены», получат гранты в размере двух миллионов рублей на развитие образовательной среды.

Педагоги-наставники, подготовившие победителей конкурса среди старшеклассников и студентов СПО, получат по 150 тысяч рублей и возможность пройти образовательную программу от партнеров проекта. Педагоги-наставники победителей также смогут пройти повышение квалификации.

Источник

В 1611 году в Русском царстве было сформировано Первое народное ополчение под руководством Прокопия Ляпунова, Ивана Заруцкого и князя Дмитрия Трубецкого, пытавшееся освободить Москву от польской оккупации.

Несмотря на то, что поляки захватили Москву и подмяли под себя боярское правительство, в Русском государстве ещё оставались самостоятельные силовые центры. Истекая кровью, все еще непоколебимо стоял Смоленск, приковав к себе лучшие полки польского короля Сигизмунда III. Отбился от бандформирований Нижний Новгород. Не хотел покориться врагу и Зарайск, где с февраля 1610 года на воеводстве сидел князь Дмитрий Михайлович Пожарский. Крепость не раз отражала набеги крымских татар. Тяжело было под Зарайском и в годы польской интервенции. Желая удержать такой важный для обороны Москвы город, царь Василий Шуйский назначил Дмитрия Пожарского зарайским воеводой, послав ему в помощь небольшой отряд стрельцов. Когда тушинцы прислали в город грамоту с требованием присягнуть Лжедмитрию II, Пожарский отверг это требование. В ответ на это в Зарайске вспыхнул мятеж. Воевода с немногими людьми укрылся в кремле, где горожане хранили продовольствие и наиболее ценное имущество, и, закрыв ворота, «сел в осаду». Через несколько дней восставшие, видя твердость и решимость своего воеводы, сдались. На переговорах решили: «Кто царь в Москве, тому и служить».

В соседней Рязани верховодил честолюбивый думный дворянин Прокопий Ляпунов, в прошлом он поддерживал Лжедмитрия I, сыграв большую роль в его возвышении. После убийства Лжедмитрия I Ляпунов не присягнул Василию Шуйскому и участвовал в восстании Болотникова. Затем поссорился с болотниковцами и перешёл на сторону царя Василия. Во время московской осады, когда столицу осаждали тушинцы, оказал большую помощь Москве подкреплениями и продовольствием. В это время Ляпунов отмечен царём за верность и усердие. Ляпунов по-прежнему не любил Василия Шуйского и защищал интересы князя Михаила Скопина-Шуйского, даже предложил ему стать царем. После его внезапной смерти воевода стал рассылать по городам грамоты, обвиняя в них царя Василия в умышленном отравлении Скопина и призывая все к восстанию против Шуйского. При поддержке его людей царя Василия Шуйского свергли.

Первоначально Ляпунов положительно отнёсся к решению Боярской думы об избрании польского королевича Владислава на царствование, отправил своего сына Владимира с приветствием к гетману Жолкевскому. Однако вести о польском коварстве быстро расходились по России. Из поляков хитростью сумел сбежать келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий Палицын, разнося правду. А брат Прокопия Захар Ляпунов тайно пересылал брату известия о намерениях интервентов. Выяснилось и то, что даже покорность польскому королю не спасает от насилий. Города, впустившие поляков, терпели погромы и разорение. По стране стало распространяться письмо смоленских и брянских дворян — они в надежде сохранить свои имения первыми поступили на службу к королю, но поместья их были разграблены, близкие перебиты или угнаны в неволю. Попытки добиться справедливости при дворе или хотя бы выкупить родных из неволи ни к чему не привели. Люди, поехавшие в Польшу искать жен и детей, «потеряли там головы», а выкуп у них отняли. Прокопий Ляпунов направил ультиматум к боярскому правительству: пришлют ли, мол, обещанного «православного» Владислав на царство, или весь договор — ложь? Пригрозил в этом случае «биться на смерть с поляками и литовцами» и начал рассылать собственные воззвания.

Кроме того, патриарх Гермоген, который первоначально был склонен к согласию на избрание русским царём Владислава, при условии принятия королевичем православной веры и соблюдения всех русских обычаев, также обнаружил, что «уступки» поляков — это ложь. Поняв замыслы врага и обнаружив угрозу государству и православной церкви, Гермоген, не поддаваясь на давление и угрозы бояр-предателей и поляков, освободил москвичей от присяги Владиславу, проклял его и короля и начал писать и делать воззвания к верным сынам России, призывая их постоять за православие и Отечество. «Вы видите, как ваше отечество расхищается, как ругаются над святыми иконами и храмами, как проливают кровь невинную… Бедствий, подобных нашим бедствиям, нигде не было, ни в каких книгах не найдёте вы подобного». Патриарх призывал: «Мужайтеся и вооружайтеся и совет между собой чините, как бы нам от всех врагов избыти. Время подвига пришло!»

«Время подвига пришло!» Как создали Первое народное ополчение

Патриарх Гермоген на монументе Тысячелетие России

Эти воззвание нашли отклик в Русском царстве. В частности, позиция патриарха повлияла на Ляпунова. В это же время сторонники Лжедмитрия II, которого убили в декабре 1610 года, стали искать союзников. Ляпунов снесся с атаманом Заруцким, с «тушинским боярином» Трубецким и договорились действовать вместе. Таким образом, была создана коалиция двух сил — рязанского ополчения и бывших тушинцев. Кроме того, в январе 1611 года Прокопий Ляпунов обратился к Пожарскому, с предложением объединиться и изгнать из Москвы интервентов. Он призывал зарайского воеводу «со всею землею стать вместе, как один, и с иноземцами биться до смерти». Местом сбора рати предлагался рязанский город Шацк. Пожарский решил принять это предложение.

Поляки, узнав об этом, решили подавить восстание в зародыше и бросили против Ляпунова большой отряд Сумбулова, который вместе с присоединившейся по пути бандой запорожских казаков атамана Наливайко обнаружил рязанского воеводу в Пронске и осадил этот слабо укрепленный город. Однако на помощь Ляпунову выступил Пожарский. Он быстро собрал свои силы и оставив небольшой отряд для обороны крепости, быстрым маршем пошёл к Пронску. Узнав о подходе к Ляпунову помощи из Зарайска и других городов, шляхтичи и казаки сняли осаду и бежали. Подоспевший отряд зарайского воеводы с коломенскими и рязанскими дружинами их уже не застал. Едва Пожарский успел возвратиться в Зарайск, как в ту же ночь запорожцы, надеясь на внезапность в малочисленность гарнизона города, ворвались в острог. Но князь Дмитрий сам повел из кремля в атаку своих стрельцов. В остроге разгорелся жестокий бой. По приказу воеводы была закрыты ворота города. Разбойных казаков беспощадно истребляли. Часть из них все же сумела прорваться из Зарайска, но в ходе преследования многих убили.

Прокофий Ляпунов

Иван Заруцкий. Позднейшие изображения

Формирование ополчения

Надо отметить, что в начале 1611 года чрезвычайно окрепла и расширилась патриотическая переписка между городами. Еще при организации князем Скопиным-Шуйским северного ополчения в 1608—1609 гг. русские города договаривались об общем сопротивлении врагу. В 1611 году число таких призывных грамот сильно возросло. Они во многих списках шли во все концы Русского государства. Специальные гонцы ездили от города к городу, из уезда в уезд, вызывали колоколом народ на общий сход, зачитывали письма и призывали всех подняться для изгнания иноземных захватчиков с Русской земли. На сходе же всем миром писали грамоты, призывая идти «на государевых изменников», на интервентов.

Население городов и сел с воодушевлением откликалось на эти призывные грамоты. Многие уже испытали на себе действия со стороны интервентов или разного рода бандформирований (грабежи, массовые убийства, насилия). Росло национальное сознание широких народных масс. На сходах обсуждали вопросы об организации ополчения и самообороны. Люди целовали крест, они клялись дружно встать на борьбу за Родину, не служить польскому королю, биться насмерть с чужеземными захватчиками. На сборные пункты отправлялись ратники, туда же свозилось оружие, снаряжение и продукты питания.

На призывы Ляпунова, патриарха Гермогена — откликнулись многие города. К рязанским дружинам присоединились ополченцы Нижнего Новгорода (в рядах которых, видимо, находился и Кузьма Минин), Ярославля, Владимира, Суздаля и Костромы. Сразу же откликнулись Тула и Калуга. Отозвалось много поволжских и сибирских городов. К Москве из этих городов шли пешие и конные отряды, чтобы принять участие в освобождении русской столицы.

В Нижнем Новгороде и Балахне была составлена крестоцеловальная запись и организована присяга. В ней говорилось о целях земского ополчения, создававшегося для освобождения Москвы: «что нам за православную крестиянскую веру и за Московское государьство стояти и от Московского государьства не отстати». Согласно крестоцеловальной записи будущие ополченцы договаривались «стояти заодин» против польского короля Сигизмунда III и его русских сторонников. Для этого необходимо было сохранить мир среди тех, кто собирался в ополчении: «…и меж собя смутных слов никаких не вмещати, и дурна никакого не всчинати, скопом и заговором и никаким злым умышлением никому ни на кого не приходити, и никому никого меж собя не грабити, и не побивати, и лиха ни которого меж собя никому ни над кем ничем не чинити». Вопрос о будущем царе не предрешался: «А кого нам на Московское государьство и на все государьства Росийского царьствия государя Бог даст, и нам ему государю служити и прямити и добра хотети во всем вправду, по сему крестному целованью». С принятием крестоцеловальной записи не исключалась возможность призвания королевича Владислава. «А буде король не даст нам сына своего на Московское государьство и полских и литовских людей с Москвы и изо всех московских и из украинных городов не выведет, и из под Смоленска сам не отступит, и воинских людей не отведет: и нам битися до смерти»

Второй частью ополчения стали казаки — бывшие тушинцы во главе с боярином Дмитрием Трубецким и донским атаманом Иваном Заруцким. Присоединился к рязанцам и тушинский стольник Просовецкий, отряд которого стоял к северу от Москвы. Многие командиры погибшего «тушинского царька» вошли в состав народного ополчения, так как смертью Лжедмитрия II не знали, кому служить, и теперь надеялись продолжать «вольную жизнь». Хотя много было и тех, кто сознательно хотел постоять «за землю и православную веру» и ненавидел поляков.

Самоуверенный и властолюбивый Ляпунов считал, что сможет держать в своих руках союзников из числа бывших тушинцев. Поэтому он не только сговорился с атаманами, стоявшими под Калугой и Тулой, но и звал к себе казачьи подкрепления, всех окраинных, понизовых казаков, обещая жалованье и военное снаряжение. Благодаря таким призывам под Москвой собирались со всех сторон большие массы казаков. В результате они численно превысили провинциальное служилое дворянство, на которое опирался Ляпунов, что в итоге и привело к развалу Первого ополчения.

Рязанский воевода не стал собирать отряды ополчения в единую армию на дальних подступах к Москве. Наступала весна, которая превращала наезженные зимние дороги в непролазную грязь. Поэтому в марте 1611 года по последнему зимнему пути ополченцы стали стягиваться со всех сторон к Москве. От Рязани шёл Ляпунов, осадивший Коломну, от Тулы — Заруцкий, от Суздаля — Просовецкий и Измайлов, от Мурома — Репнин.

О начале похода на Москву рассказывает отписка из Ярославля в Казань. К ней была приложена «Роспись, кто из которого города пошел воевод с ратными людми», дающая представление о первоначальном составе Первого ополчения: «С Резани, с воеводою Прокофьем Петровичем Ляпуновым, Резанские городы и Сивера. Из Мурома, с околничим со князем Васильем Федоровичем Масалским, муромцы с околними городы. Из Нижнего, с воеводою со князем Олександром Ондреевичем Репниным, Понизовые люди. Из Суздаля, да из Володимеря, с воеводою с Ортемьем Измайловым, да с Ондреем Просовецким, околние городы, да казаки волские и черкасы, которые подо Псковом были. С Вологды и из Поморских городов, с воеводою Федором Нащекиным. С Романова, с мурзы и с татары и с рускими людми, воевода князь Василий Романович Пронской да князь Федор Козловской. С Галицкими людми воевода Петр Иванович Мансуров. С Костромскими людми воевода князь Федор Иванович Волконской».

Князь Пожарский во главе своего отряда выступил из Зарайска в начале марта. Подойдя к столице, его ратники небольшими группами и поодиночке проникли в московские слободы. То же самое сделали воины из других отрядов, первыми подошедших к окраинам русской столицы.

Падение Новгорода. «Псковский вор»

Поддержали ополчение и Новгород с Псковом, но у них своих проблем хватало. Им приходилось бороться со шведским вторжением, поляками и бандформированиями. Новгородцы в январе 1611 года отбили у шведов Ладогу. Упорные бои шли под Орешком. Шведы бомбардировали, атаковали его, но взять все же не смогли и отступили. К весне положение ухудшилось. Шведы Делагарди осаждали Корелу. В отсутствие регулярных войск, для защиты Корелы было собрано ополчение из местного населения. На защиту крепости встали 2000 ополченцев и 500 стрельцов под командованием воевод И. М. Пушкина, А. Безобразова, В. Абрамова и епископа Сильвестра. С сентября 1610 года по март 1611 года продолжалась героическая оборона крепости. Она завершилась полным истощением сил защитников (в гарнизоне осталось всего около 100 человек) и сдачей Корелы. Воевода Пушкин вступил в переговоры и выговорил почетные условия сдачи, остаткам бойцов и горожан позволили уйти со всем имуществом.

В 1611 году, пользуясь тем, что Москва ничем не могла помочь Новгороду, шведы перешли в новое наступление. Шведы подступили к Новгороду. В самом Новгороде шли смуты: одни стояли за союз со шведами, другие против. Воевода Бутурлин до последнего надеялся договориться с Делагарди и не укреплял город. Тем временем Делагарди решил силой взять Новгород, чтобы положить конец продолжительным и бесплодным переговорам и колебаниям. 8 июля 1611 он повел войска на приступ, но новгородцы отбили нападение после жестокого боя. Однако нашелся изменник и в ночью с 16-го на 17 июля он провел шведов в Новгород. Шведы, сломив слабое сопротивление горожан, заняли Новгород. Бутурлин вывел свои войскам из города, не оказав сопротивления. Поэтому многие обвиняли его в предательстве.

25 июля 1611 года между Новгородом и шведским королём был подписан договор, согласно которому шведский король объявлялся покровителем России, а один из его сыновей (королевич Карл Филипп) становился московским царём и Новгородским великим князем. Таким образом, Новгородская земля стала формально независимым Новгородским государством, находящимся под шведским протекторатом, хоть на деле это Новгородчина была оккупирована шведами. Во главе Новгорода находились с русской стороны Иван Никитич Большой Одоевский, со шведской — Якоб Делагарди.

На Псковщину в это время из Ливонии вторглось войско гетмана Ходкевича. Осадило Печорский монастырь, простояв шесть недель в марте-апреле. Отряды поляков разошлись, разоряя окрестности. После семи приступов Ходкевич отошел, чтобы везти припасы польскому гарнизону в Москве. Но только что из Псковской земли ушло войско Ходкевича, как туда пришла банда Лисовского и стала опустошать в конец и без того уже разоренные окрестности Пскова и Изборска.

Вдобавок объявился новый «вор», Лжедмитрий III, расстрига Матюшка (Сидорка) Веревкин. 11 марта 1611 года в Новгороде на рынке самозванец попытался объявить себя «чудом спасшимся царем Дмитрием». Однако был опознан и с позором изгнан из города. Оттуда новый «Дмитрий» с казаками бежал в Ивангород и там 23 марта 1611 года вновь объявил себя государем. Самозванец рассказывал горожанам, что он не был убит в Калуге, а «чудесно спасся» от смерти. Ивангородцы в это время изнемогали в неравной борьбе со шведами, которые несколько месяцев крепость и были рады любой помощи. Казачий гарнизон провозгласил самозванца «царем». Со всех сторон, главным образом из Пскова, стекались к самозванцу казаки. Под власть ивангородского «вора» перешли также Ям, Копорье и Гдов. Первая попытка подчинить Псков у самозванца провалилась. Его войска отступили при приближении шведского отряда под началом генерала Эверта Горна. Однако постепенно его положение, на фоне окружающего развала, укрепилось. «Царя» признал Псков, с ним вели переговоры шведы и вожди Первого ополчения. Горн решил переманить Лжедмитрия на шведскую сторону, предложив ему стать наместником на Псковской земле, но отказаться от притязаний на русский трон в пользу шведского принца. Играя в «законного царя», Лжедмитрий III отверг это предложение.

Псков оказался для шведов неприступной крепостью, все попытки штурмов в сентябре-октябре 1611 года были отбиты. Однако Псков был в критическом положении. Псковской областью правил дьяк Луговский с посадскими, воевод не было. Пскову угрожали поляки, шведы и русские бандформирования, которые под именем «казаков» разоряли окрестные земли и хотели поставить в цари нового «Дмитрия». В апреле псковичи послали просить помощи и совета в Москву. Челобитчики возвратились в июле с грамотами, содержание которых точно неизвестно. Но было очевидно, что Москва не могла помочь отдаленной окраине, так как сама нуждалась в помощи.

Не видя для себя ниоткуда помощи, псковичи, земля которых опустошалась и шведами, и поляками, призвали Лжедмитрия III к себе. 4 декабря 1611 года самозванец въехал в Псков, где был «оглашен» царём. Казаки «царька» начали совершать набеги из Пскова и Гдова на Дерпт и в шведскую Ливонию. Дело дошло до того, что вожди Первого ополчения послали в Псков своих представителей — Казарина Бегичева и Нехорошку Лопухина, которые при большом стечении псковичей заявили, что перед ними «истинной государь наш». При этом Плещеев, лично знавший Лжедмитрия II, вновь публично признал в новом самозванце «царя Дмитрия Ивановича». 2 марта 1612 года правительство Первого ополчения присягнуло Лжедмитрию III. Присягу самозванцу принесли южные и северские города. Новый самозванец готовился к походу на Москву.

Однако его погубили низменные пристрастия. Добравшись до власти, «псковский вор» начал распутную жизнь, совершал насилия над горожанами и обложил население тяжёлыми поборами. В Пскове возник заговор против самозванца. Московские казаки, разочаровавшись в «царе», ушли из Пскова. Заговорщики арестовали «вора». Его посадили в клетку и выставили на всеобщее обозрение. В июле 1612 года его повезли в Москву, по дороге на обоз напал отряд поляков под началом Лисовского. Псковичи убили «вора» и бежали. По другой версии, Лжедмитрия III всё-таки доставили в Москву и там казнили.

Продолжение следует…

Первое народное ополчение в Российском государстве было образовано в период Смутного времени. Инициаторами создания выступали Прокопий Ляпунов и Дмитрий Пожарский. Первое земское ополчение создавалось с целью освободить Москву от Речи Посполитой и Лжедмитрия II.

Лжедмитрий II

Положение Русского государства в период Смутного времени

Смута в России — длительный процесс, который протекал на протяжении всего XVII века. «Бунташный» период начался с правления Бориса Годунова и закончился правлением Петра I. Внутренние распри и конфликты в государстве нарушили обстановку, что обеспечило интервентам благоприятную почву для захвата России.

Россия смута 17 век

Охарактеризовать положение Русского государства в период Смуты можно следующим образом:

  • голод и экономическая нестабильность государства. 1601-1603 гг. — тяжелое время, в результате которого люди массово гибли. Обстановка накалялась, население вымирало и падало доверие к власти;
  • кризис социальной сферы. Люди разных сословий были недовольны своим местом в социальной сфере;
  • Швеция и Польша претендовали на русские земли, интерес подогревала нестабильная внутренняя обстановка;
  • кризис династии. Трагичная смерть царевича Дмитрия и Федора Ивановича прервала семейное древо Рюриковичей. Династия, которая правила на протяжении 748 лет, погибла и не оставила наследников;
  • кризис в политической сфере. Между боярами внутри государства происходила борьба за власть, позднее к ней подключились польские интервенты.

Смута в России

Действия бывших правителей также привели к «Бунташному» периоду на Руси. Считается, что разрозненность после опричнины, а также русско-польские войны повлияли на Смутное время.

Интересно! Смутное время на Руси называют первой гражданской войной в России. К данному событию привел кризис династии и затяжные процессы Ливонской войны.

Причины первого народного ополчения

Первое ополчение в Смутное время образовалось в 1611 году. Обстановка в Российском государстве была напряженной. В Москве гуляли отряды тушинского вора, которые грабили монастыри, мирных жителей.

Смутное время 1611 год

На формирование ополчения повлияло:

  • отсутствие регулярной армии в России;
  • нестабильная обстановка внутри государства;
  • бедственное положение Смоленска (на момент образования ополчения город держал осаду 2-ой год);
  • крупные города оказались захвачены: в Москве — поляки, в Новгороде — шведы;
  • отсутствие авторитетного правительства — бояре практически не управляли страной, не пользовались авторитетом;
  • отдельные области подчинялись власти разных правителей: кто-то признавал польских интервентов, кто-то сына Марины Мнишек, а кто-то — царевича.

Внутренние конфликты государства, слабая политика и влияние интервентов грозило нарушением целостности Российского государства и потери независимости.

Важно! На первоначальных этапах ополчением руководило желание избавиться от власти Семибоярщины и нападок Сигизмунда 3.

Формирование первого народного ополчения

В период Смутного времени создание земского ополчения стало необходимостью. Города обменивались между собой грамотами, в которых власти предлагали отвергнуть авторитетную верхушку. Инициаторами выступали князья и воеводы следующих областей:

  • Нижнего Новгорода;
  • Северных городов;
  • Юга;
  • Поволжья;
  • Ярославля.

Позднее к группе подключились отряды из разбившегося Тушинского лагеря.

Состав ополчения

Лидером первого народного ополчения стал Прокопий Ляпунов. Воевода был верен Лжедмитрию I, но после смерти названого князя и провозглашения государем малолетнего сына Марины Мнишек, Ляпунов стал собирать средства на образование земского ополчения.

Марина Мнишек и Прокопий Ляпунов

В таблице описаны участники организации: 

Участник Статус Роль в становлении Российского государства в период Смуты (кратко)
Прокопий Ляпунов Рязанский воевода Герой Смутного времени, возглавивший первое народное ополчение. Ляпунов внес большой вклад в историю Смуты, так как за воеводой стояла вся рязанская дружина.В период княжествования Лжедмитрия I Ляпунов участвовал в восстании Болотникова, а также освобождении Калуги, Москвы, Рязани. Ляпунов, как руководитель народного ополчения, брал штурмом столицу, боролся с польскими интервентами и Лжедмитрием II.
Дмитрий Трубецкой Князь, глава Земского правительства Военный деятель Смутного времени, числившийся на службе у Лжедмитрия II. Трубецкой присоединился к организации Ляпунова лишь после смерти псевдокнязя, чтобы очистить столицу от интервентов.
Иван Заруцкий Донской атаман Донской казак Иван Заруцкий был фаворитом Марины Мнишек, и вполне мог претендовать на престол после смерти Лжедмитрия II. В судьбе вольного казака случился внезапный переворот. После похода на Москву (со стороны Сигизмунда), Иван Заруцкий решает перейти на сторону русского ополчения.
Дмитрий Пожарский Князь, национальный герой До вступления в ряды ополченцев (в 1611 г.), Дмитрий Пожарский участвовал в сражении за Зарайск. Военному деятелю удалось отбить город у приспешников Лжедмитрия II. Дмитрий Пожарский на протяжении жизни придерживался мнения: «Власть должна быть в руках того, кто поспособствует укреплению и объединению русских земель».
Григорий Шаховской Князь, политический деятель За всю свою жизнь Шаховской совершил массу «командировок». Григорий был воеводой в Новосиле, Белгороде. В период Смутного времени Шаховской причислялся ко двору Лжедмитрия I, боролся с властью Бориса Годунова и его сына.

Дополнительная информация! Кто считается инициатором создания земского ополчения? Официальным руководителем ополчения являлся Прокопий Ляпунов, но внутри верхушки ополчения происходили регулярные споры. Князья считали, что предводителем должен быть человек с наиболее значимым чином. Упорство воеводы не давало Ляпунову отступить.

Тушинский лагерь: что это, почему князья содействовали Лжедмитрию II

Тушинский лагерь — это формальная резиденция Тушинского вора, Лжедмитрия II, центр сбора польских интервентов. Названый князь переместился в селе Тушино в 1608 году. Лжедмитрий формально правил русскими землями, наделял и забирал имущество, давал чины и управлял народом, проводил сбор налогов.

Тушинский лагерь Лжедмитрия 2

Лжецаревич сформировал свою организацию, а также выстроил хоромы. Постепенно власть князя начала ослабевать. Польских интервенты взяли под контроль казну, начали управлять доходами и расходами.

Интересный факт! Тушинский вор или калужский царек — погибший сын Ивана Грозного за 7 лет до Смуты. Дмитрий погиб при случайных обстоятельствах — по одной из версий, во время игры с кинжаликом.

Поход ополчения на Москву

Положение Русского государства в период Смутного времениОтряды земского ополчения располагались в разных городах. Воеводы и князья собирали своих «людей» для освободительного похода на столицу. В начале 1611 года земское ополчение выдвинулось к Москве, а уже в марте отряды подошли к городу.

За несколько дней до прихода ополчения, горожане устроили восстание. Интервентам удалось подавить разбушевавшийся народ — поляки устроили пожар в городе. Захватчики спрятались за стенами уцелевшего Кремля и Китай-города.

Ополчение прибыло на пепелище — пожар уничтожил большую часть Москвы. Отряды пытались взять штурмом интервентов, но уцелевшие постройки спасли поляков от поражения.

Поэтапная деятельность первого народного ополчения:

  1. 20 марта 1611 года — интервенты атаковали засевший на Лубянке отряд. Был ранен Дмитрий Пожарский, которого поместили в Троицкий монастырь. Неудачно поляки попытались занять Замоскворечье, но в итоге закрепились в Кремле.
  2. 24 марта 1611 года. Казаки Просовецкого подошли к Москве. Отряд был атакован интервентами, погибло порядка 200 человек со стороны нападавших. Оставшиеся казаки устроили засаду, но поляки не решились атаковать и поспешили скрыться в Москве.
  3. 27 марта 1611 года. В город прибыли основные отряды Первого ополчения в лице Ляпунова, Заруцкого. Порядка 100 тыс. человек 1 апреля двинулись к Кремлю и башням Китай-города, где развернулись основные события.

Помимо потерь атаковавших отрядов, в результате бойни погибло порядка 7 тыс. мирных москвичей.

Провал ополчения

Первый поход не увенчался успехом — отрядам не удалось взять крепости штурмом, изгнать поляков из Москвы. Причины распада первого ополчения:

  • распри внутри ополчения, подогреваемые Семибоярщиной и интервентами;
  • вражда между сословиями (казачеством и дворянами);
  • убийство Прокопия Ляпунова, обвинение в измене;
  • роспуск первого земского ополчения, оставшегося без руководителя.

Оставшиеся казаки периодически штурмовали кремль, но так и не смогли спасти Москву от влияния интервентов.

Смерть П. Ляпунова

Убийство Прокопия Ляпунова дало начало для развала Первого народного ополчения. Герой Смутного времени был убит в казачьих кругах. Роковой день для Прокопия наступил 22 июля 1611 года. За воровство и грабеж мирных жителей Ляпунов приказал казнить нескольких казаков из отряда Заруцкого.

Убийство Прокопия Ляпунова

Позднее казаки нашли грамоту, которая «подтверждает» факт измены со стороны Ляпунова. В современное время доказали, что письмо было поддельным и принадлежало, скорее всего, польским интервентам, задача которых — посеять недоверие в рядах ополчения.

Ляпунов явился к казакам, но разъяренные отряды не слушали своих атаманов. Под «горячую» руку попался Иван Ржевский, который встал на сторону Ляпунова, хоть и считался его заклятым врагом.

Важно! Прокопий Ляпунов ранее входил в отряд Тушинского «вора». В рядах казаков Ляпунов делил власть с Иваном Заруцким и князем Трубецким

Основные итоги первого народного ополчения

Официальная дата развала первого народного ополчения — 28 июля 1612 года. Итоги деятельности освободительной организации:

  1. Москва осталась захвачена польскими интервентами.
  2. Прокопий Ляпунов был убит, подозревался в заговорах и измене.
  3. Сплоченность русского народа — бояре воевали наравне с казаками.
  4. Основа для самоорганизации народа, вступление в ополчение было добровольным.
  5. Мотивация для людей к объединению и организации ради сохранения целостности государства.

Первое ополчение дало начало следующей организации под руководством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского.

Минин и Пожарский 1612

Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский

Интересные факты о народном ополчении и Смутном времени

Охарактеризовать «Бунташный» период можно следующими фактами:

  • военные отряды, которые заменяли местную власть, в большинстве случаев грабили мирных жителей и не соблюдали порядок;
  • Первым ополчением руководили Ляпунов и Заруцкий, вторым — Минин и Пожарский;
  • первым призывать народ к общему восстанию начал патриарх Гермоген;
  • Дмитрий Пожарский — один из родственников семьи Рюриковичей;
  • народные ополченцы получали хорошее жалованье. Отряды получались плату большую, чем стрельцы до Смуты. Стрельцы при Иване Грозном получали от 6 до 60 руб. в год, в зависимости от статуса;
  • в ополчении участвовали польско-литовские отряды, а на стороне интервентов нередко сражались западные казаки, пришедшие с русских земель;
  • в каком городе родилась идея создания первого ополчения? Прокопий Ляпунов был рязанским воеводой.

Движение было хорошо организованно — структура повторяла классическую русскую армию.

Первое народное ополчение — это начальный и важный этап в освобождении Русского государства от польских интервентов. Отсутствие опыта в организации земских дружин, безусловных лидеров и слаженной организации не позволили создать освободительную группу. Результатом деятельности Перового народного ополчение стало создание Второго земского ополчения, которое добилось больших успехов.

Источники:

Рюриковичи и Смутное Время — А.Мясников

Смута. Русская битва за престол — Григорьев Д.

4 августа (22 июля по ст. стилю) 2021 года исполняется 410 лет со дня гибели руководителя Первого народного ополчения Прокопия Ляпунова.

Прокопий Ляпунов – рязанский воевода, думский дворянин, один из самых выдающихся деятелей первого десятилетия XVII века, взявший на себя подвиг созыва народного ополчения.

Исключительные заслуги Ляпунова перед Отечеством отмечал патриарх Гермоген: «Воевода и властитель Рязанской земли Прокопий Ляпунов не дал в расхищение и в вечное падение царствующего града Москвы».

Ровно 10 лет назад Общественным движением «Народный Собор» и Фондом по постановке памятника патриарху Гермогену, при поддержке Информагентства «Малая Родина» и Фонда «Хранитель» города Рязани, было проведено Памятное мероприятие и поставлен Крест на месте гибели Прокопия Ляпунова у Храма Илии Пророка на Воронцовом поле.

А в сентябре был организован Крестный ход «Патриарх Гермоген – великий печальник за Родину», который начинался недалеко от стен Московского Кремля с литургии в Храме св. Георгия Победоносца на Варварке, с первой остановкой в Николо-Угрешском мужском ставропигиальном монастыре (г. Дзержинск, Московская область) – место сбора Первого народного ополчения под руководством Прокопия Ляпунова.

В период Смутного времени патриарх Гермоген возлагал на Прокопия Ляпунова особые надежды, благословив Первое народное ополчение, которое объединило жителей более 50-ти российских городов.

Ляпунов поддержал воззвание патриарха Гермогена к верным сынам России с призывом постоять за православную веру и Отечество.

Биография Прокопия Ляпунова – это, по сути, история Смутного времени. Он метался, переходя из лагеря в лагерь, пытаясь найти выход для России.

Прокопий Ляпунов сохранял верность Лжедмитрию I, пока того не убили, принял участие в восстании Болотникова, поддержал Василия Шуйского и князя Михаила Скопина-Шуйского, позже стал сторонником приглашенного на престол королевича Владислава. Но лишь вдохновленный воззваниями патриарха Гермогена, Прокопий Ляпунов созвал первое народное ополчение. К нему присоединились сторонники Лжедмитрия II – князь Дмитрий Трубецкой и казачий атаман Иван Заруцкий.

Прокопий Ляпунов много сделал для возрождения государственной независимости.

В ополчении было создано земское «правительство» в изгнании, были восстановлены некоторые приказы, которые стали осуществлять функции государственных учреждений, налаживая связь со многими городами. Их «Приговор всей земли», вдохновителем которого был Ляпунов, стал фактически первой конституцией России.

В конце февраля 1611 года начался поход на Москву, Семибоярщина объявила Ляпунова и всех, кто выступил с ним, изменниками.

Заняв Белый город, войска Первого народного ополчения превратили его в большой военный лагерь и стали готовиться к штурму Китай-города и Кремля. Их ряды насчитывали около 100 тысяч посадских и служивых людей из разных городов.

Поляки, обеспокоенные активностью ополчения, подготовили поддельную грамоту от имени Ляпунова, в которой он приказывал уничтожить казаков и истреблять их вольницы.

4 августа (22 июля по ст. стилю) 1611 года казаки вызвали Прокопия Ляпунова на круг, т.е. на судилище. За Ляпунова вступился сотник Иван Ржевский, оба были жестоко зарублены саблями.

Как писал историк Карамзин: — «…не стало животворца государственного. Враги Отечества оборвали деяния Ляпунова на благо Родины».

Прокопия Ляпунова и сотника Ивана Ржевского захоронили у стен Благовещенской церкви на Воронцовом Поле.

Через 2 года, в 1613 году, в год 300-летия Дома Романовых, сын Прокопия Ляпунова Владимир дал сторублевый вклад на помин души своего отца и перезахоронил его прах вместе с Иванов Ржевским в Троице-Сергиевой Лавре (по другой версии это было сделано по приказу Михаила Федоровича Романова). На могильном камне была сделана надпись: «Прокопий Ляпунов, да Иван Ржевский, убиты 119 г. (1611 года) июня 22 день».

К сожалению, в сороковых годах XVII века в ходе строительных работ могила народного вождя и героя Смутного времени Прокопия Ляпунова, так же как и могилы Ивана Ржевского, князя Дмитрия Трубецкого, героя обороны Смоленска боярина Михаила Шеина не сохранились.

Патриарх Гермоген и Прокопий Ляпунов, принявшие мученическую смерть, не увидели окончания Смуты, но именно они дали бесценный опыт по объединению людей разных сословий в национально-освободительное движение, которое позволило создать Второе нижегородское ополчение под руководством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского и изгнать поляков из Москвы, спасти наше Отечество и веру православную.

В этом году «Народный Собор» презентовал новый проект «Русский доброволец», поддержанный многими общественными организациями и посвященный русским военным добровольцам, к которым по праву можно отнести и Первое народное ополчение во главе с Прокопием Ляпуновым.

Галина Васильевна Ананьина, председатель правления Фонда памяти Патриарха Гермогена, кандидат исторических наук

Июнь

Первому ополчению с самого начала его создания необходимо было решать вопросы внутреннего обеспечения продовольствием, кормами, оружием, боеприпасами, содержания ратников, дворян, боярских детей и их семей. Поэтому изначально возникла потребность в государственных органах, ведавших делами распределения поместий, сбора налогов.

Одним из первых в ополчении появился Поместный приказ, распределявший, утверждавший земельные владения среди дворян, поместья являлись основой их содержания, жалования. Грамоты на владение ими появляются за подписью дьяков и Прокопия Ляпунова с начала апреля.1 Появляются с того же времени и документы ополчения, подведомственные Разрядному приказу, который ведал служебными назначениями на должности. Большинство дьяков и подьячих перебежало в приказы Первого ополчения из московского боярского правительства королевича Владислава в марте – апреле 1611 года, после московского восстания. На повальное бегство дьяков ссылался в своём апрельском указе король Сигизмунд, жаловались на их острую нехватку в Москве оставшиеся в ней дьяки.

В стане бывших сторонников Лжедмитрия II также ещё со времён тушинского «правительства» самозванца существовали свои дьяки, выпускавшие время от времени документы на сбор налогов или назначения должностных лиц на подвластных бывшим «тушинцам» землях. Такие документы появлялись в марте, июне 1611 года и были подписаны «боярином» Дмитрием Трубецким.

Все решения и письма Первого ополчения до конца мая подписывались единолично одним Ляпуновым.

Кроме вопросов внутреннего обеспечения ополчения, необходимо было удовлетворить множество требований, исходивших от различных военных сообществ. Ополчение составляли: служилое дворянство разных городов, многочисленные казацкие отряды, не связанные с городами, в том числе казаки Заруцкого, ранее стоявшие за воцарение Лжедмитрия II, а также третья сила — в неё входили стяжатели удачи и чинов из бывшего стана того же самозванца: дворяне, боярские дети, казаки Дмитрия Трубецкого. Чтобы управлять разноликим воинством ополчения, Прокопию Ляпунову необходимо было поделиться властью с этими силами.

Ополчению необходимо было также договориться о том, как будут приниматься решения, значимые для государственного устройства. Ведь поддержавшие Прокопия Ляпунова земли, пришли к тому, что теперь ополчение обязано управлять Московским государством. Правление польского королевича Владислава было признано обманным и незаконным. Но такие дела могли решаться только Земским собором, который созвать правильным образом было невозможно. Значительное количество земель находилось под властью иноземцев, церковный Освящённый собор был разогнан захватчиками, патриарх был в заточении, а Боярская дума, которая должна была одобрить состав Земского собора, состояла из предателей русского государства. Поэтому примерно в мае 1611 года для решения самых важных вопросов в ополчении было создано подобие воинского собрания, названное «Советом всей земли».

Приблизительно 22 мая, вероятно, по приговору «Совета всей земли» предводителями Первого ополчения были назначены три человека, которые должны были единодушно принимать решения от имени ополчения: единственный истинный его руководитель думный дворянин Прокопий Ляпунов (стал писаться в документах третьим по счёту, т.к. не получал высших чинов от самозванцев), тушинские «бояре» Дмитрий Трубецкой и Иван Заруцкий. Документом был установлен срок прибытия не позднее 25 мая на службу в Первое ополчение дворян и детей боярских из разных уездов. С марта 1611 года и до конца июля для документов ополчения использовалась только личная печать Прокопия Ляпунова.2

С самого начала июня 1611 года в разных частях Московского государства разгорались всё новые военные события, приносившие русским людям тяжёлые поражения.

Якоб Понтуссон Делагарди.

Недостаток сил у Первого ополчения для взятия Москвы и осада Сигизмундом Смоленска подбодрили шведов, которые давно были нацелены на присоединение к своему государству северо-западных русских земель. Ранее они захватывали приграничные крепости, надеялись получить часть земель по договорам о военной помощи, в которой нуждались московские цари. Теперь ослабление Московского государства, отсутствие правителя и гражданская война показывали, что пришло время взять желаемое силой. Шведский король Карл IX направил командующему своим экспедиционным корпусом Якобу Делагарди письма, предназначавшиеся для Московии и Новгородской земли, в которых обосновывалась необходимость вторжения шведов. Они были направлены получателям под Москвой и в Новгороде. 28 мая войско Якоба Делагарди, прежде помогавшего громить недругов царю Василию Шуйскому, двинулось к Новгороду.

Прокопий Ляпунов находился в сложном положении. К Москве в это время ожидалось приближение войска Яна Сапеги с добытыми продовольственными и прочими запасами. Ляпунов понимал, что Москву взять имеющимися силами невозможно. Помощь от Казани, Вятки и сибирских городов не приходила. Вольные казаки с Дона, Волги, других мест, несмотря на призывы, также почти не пришли к Москве. Необходимо было искать опору на третью силу, каковой уже становились недавно шведы. Снова нужна была военная помощь против Речи Посполитой. С другой стороны, Московии нужен будет новый царь. Выбор верховных правителей из династий других стран был в Европе вполне обычным делом. Для граждан было важно, чтобы сохранялись установленные законные порядки и бытовой уклад, церковная жизнь. Ещё в марте – апреле Якоб Делагарди предлагал Первому ополчению рассмотреть возведение на московский престол одного из двух шведских королевичей — Густава Адольфа или Карла Филиппа. Но тогда ни к чему не пришли. Как год назад возникла надежда на привлечение польской династии, так и теперь, летом 1611 года, самым приемлемым выходом из сложившегося положения стало обращение к династии шведской. По-видимому, такое решение принял «Совет всей земли», так как он уже был создан, а не лично Прокопий Ляпунов. Все решения принимались по единогласному утверждению трёх руководителей ополчения.

Чтобы предотвратить потерю русских земель на северо-западе и увеличить силы у Москвы, Прокопием Ляпуновым немедленно было отправлено для переговоров к Делагарди посольство, которое возглавлял воевода Василий Иванович Бутурлин. Он был близко знаком с Якобом Делагарди ещё по участию в совместных боевых действиях шведского корпуса с войском Михаила Скопина-Шуйского в 1609 – 1610 году. В него также вошли князь Иван Фёдорович Троекуров и воевода Борис Степанович Собакин.

2 июня 1611 года войско Делагарди подошло к Новгороду и встало лагерем у Хутынского монастыря. Оно состояло из 4150 шведских, финских, немецких наёмников. У новгородского воеводы Ивана Одоевского было под рукой чуть больше 2000 казаков, дворян, астраханских стрельцов, татар и монастырских слуг. Воинских людей для обороны города было достаточно, но городские укрепления были ветхими, артиллерии мало. Только после прихода шведской армии воеводы начали латать крепость. Не было даже внутренних лестниц, чтобы взойти защитникам на крепостную стену.

Последние часы обороны Смоленска. Михаил Шеин сдаётся полякам.

3 июня войска Сигизмунда III взяли Смоленск после 20 с половиной месяцев осады и непрерывных штурмов. К лету защитников города почти не осталось, но всё ещё держали крепость. Захватчики ворвались в город и устроили резню. Часть жителей укрылась в Мономаховом Успенском соборе, где хранились запасы пороха. Когда враги ворвались в собор и стали убивать людей, один из посадских людей подорвал пороховые запасы и оставил под развалинами собора вместе с обречёнными жителями многих захватчиков. Героический предводитель обороны города воевода Михаил Шеин с 15 ратниками и своей семьёй закрылся в одной из городских башен и отбивался, решив принять смерть. Гетман Жолкевский сообщал королю, что Шеин убил около 10 нападавших немцев. Только вняв мольбам семьи, он вышел из башни. Его тут же схватили и доставили к королю. Взбешённый почти двухлетним сопротивлением и понесёнными воинскими потерями Сигизмунд забыл о «кодексах чести» и прочих свойствах «рыцарства» в отношении пленных и подверг Шеина жестоким пыткам. Шеин остался не сломлен. Его и семью увезли в Польшу, где он был присоединён к высоким пленникам – бывшему царю Василию Шуйскому, Василию Голицыну, митрополиту Филарету (Романову) и другим членам Великого посольства. Сигизмунд освободил теперь себе дорогу к Москве. Но потерянные под Смоленском силы и неспокойные дела на родине, спустя несколько дней после взятия города, заставили его отказаться от похода к осаждённой Москве и уйти с войском в Польшу.

Прошла пара недель со времени, когда отряд Яна Сапеги, дождавшись выхода голодающего «подкрепления» из Кремля, ушёл от Москвы к Переславлю-Залесскому. Сапега решил, что небольшое столкновение у Тверских ворот с ополченцами Ляпунова, никак не может быть препятствием для продолжения игры, в которой он «пытается» наладить отношения с Ляпуновым и даже понуждать польское войско Гонсевского уйти из Москвы. Он собрал достаточно припасов для осаждённого королевского «рыцарства», нужно было думать, как обратно вернуться в Москву, которая теперь была полностью окружена ополчением. Лишние потери людей ему были не нужны. 4 июня 1611 года Сапега написал Прокопию Ляпунову письмо с «приятным и любезным к нему тщанием» и послал его с неким «паном Степаном». По-видимому, Сапега снова спрашивал Прокопия, что ему может перепасть, если он поспособствует изгнанию Гонсевского из Москвы. Ответа Яну Сапеге пришлось ждать достаточно долго, Прокопий не спешил, он был занят другими делами.

В Новгороде начались переговоры Бутурлина с Делагарди. Уже знали о взятии поляками Смоленска. Для удовлетворения требований шведской стороной оплаты военной помощи предполагалась возможность обсуждения передачи Швеции крепостей Ладога и Орешек.  6 июня, ссылаясь на новые указания из-под Москвы, Бутурлин предложил Делагарди назвать новгородские крепости, которые шведы готовы занять в обмен на немедленную помощь. Бутурлин вынужден был спешить, к Москве мог подойти не только Сапега, но и сам Сигизмунд из-под Смоленска. Такая установка для переговоров Бутурлина не понравилась новгородцам. Они также принимали в них участие и были возмущены возможной передачей части земель. Шведы требовали отдать одну крепость и большую денежную выплату. А новгородцы не могли с холодной головой оценить сложившейся для города и его земель угрозы. Между Василием Бутурлиным и новгородским воеводой Иваном Одоевским возникли распри. 8 июня со шведами договорились соблюдать перемирие на 14 дней для того, чтобы послать гонцов под Москву и в Стокгольм для согласования условий с руководством.3

15 июня Ян Сапега со своим войском вернулся к Москве. Видимо, только по этой причине он получил ответ. Именно в этот день, после долгого ожидания в канцелярии Сапеги отметили получение ответного письма Прокопия Ляпунова. Он ответил в самых любезных выражениях, что верит его уверениям в приятельстве и готовности освободить Московское государство от «злопагубного рыцарства» Гонсевского и предателей – московских бояр. Ляпунов пообещал Сапеге заплатить за его возможные услуги лишь тем, что они отберут из «скарба», что отняли «польские и литовские люди в Московском государстве неправым взятием». И, кроме того, предупредил Сапегу, что не велит до тех пор в Московском государстве «ни до чего жадному человеку коснуться», только когда придёт время вознаградить Сапегу за помощь, будет «оплачено седмицею».4

Ополченцы готовились к приходу Сапеги с припасами для осаждённых. Несмотря на то, что все укрепления Белого города были ими заняты, с юга, из Замоскворечья путь был почти открыт, т.к. стены Земляного города защищать не хватало численности людей. Видя уязвимость прямого подхода к Кремлю через Замоскворечье, Ляпунов распорядился о строительстве там дополнительно к первому острогу неподалёку второй. Остроги соединили глубоким рвом где-то около современного Толмачёвских переулков (Третьяковской галереи).

Войска Сапеги подошло к Москве с северо-востока, с того же направления, куда уходило. Увидев, что пробиться через Белый город будет трудно, было принято решение одним отрядом Руцкого обойти город и войти в Кремль через Замосковречье. Предварительно все собранные припасы были оставлены в обозе Сапеги. Как ни готовились ополченцы, их разведка сработала плохо, не заметив приближение неприятеля. Ров оказался самым слабым звеном в построенной цепи укреплений.

«Руцкий… обошел Девичий монастырь по Заречью, и нечаянно явился между Русскими острогами на рву, вовсе не зная о находившемся здесь укреплении. Москвитяне также не ожидали нападения с сей стороны, выскочили из рва и разбежались; наши немедленно слезли с коней, заровняли ров, перешли его без труда и пустились к нам чрез реку вплавь. Мы ждали их в воротах над рекою, готовые к битве и не впуская в замок, кинулись вместе в Белый город; Русские едва заметили наше наступательное движение, обратились в бегство, оставив в отнятых у нас воротах и башнях отряды для обороны».5

По-видимому, кремлёвский гарнизон сделал вылазку из Боровицких ворот Кремля и захватил Трёхсвятские ворота Белого города, дав возможность войти через них отряду Руцкого.

«На воротах Арбатских засело с полтораста Москвитян; мы взяли их штурмом… Таким образом мы снова овладели всею стеною. Мы заняли и Девичий монастырь, также оставленный Русскими».

Видимо, пали и Чертольские ворота, юго-западная часть стены Белого города с прилегающим Земляным городом и Новодевичьим монастырём вновь перешла к полякам.

Во время московских боёв, 16 июня в стан Первого ополчения прибыли послы от Делагарди.

23 июня, после длительных обсуждений, «Совет всей земли» принял решение о том, что сын шведского короля Густав Адольф достоин избрания русским царём. Соответствующий приговор Совета был подписан, и его копия отправлена в Новгород. На данный документ ещё несколько лет будут опираться русские и шведские власти, рассматривая возможное воцарение в Московии шведской династии.

29 июня в Москве умер Сапега, служивший королю за деньги, собранные московскими боярами с русских земель, но сохранявший своеволие до конца дней.

«… умер пан Caпегa в столице, после кратковременной болезни; войско, бывшее под начальством его… не хотело повиноваться ни нашему региментарю, ни кому-либо другому; занималось только набегами, ни с кем не делилось добычею, пропекало Москвитян сзади, и наживалось. Королю также не служило, исключая разве того времени, когда несколько недель стояло под Москвою, о чем вы уже знаете, и не смотря на то взяло платы за 11 четвертей. Тело пана Сапеги оно увезло с собою и отослано в Литву». 5

После принятия приговора о желании избрания на царство шведского королевича «Совет всей земли» приступил к принятию важнейшего документа, который потомки назовут «первой Конституцией России». 30 июня множеством участников ополчения, включая предводителей Ляпунова, Трубецкого и Заруцкого, был подписан «Приговор всей земли», состоящий из 24 статей. В нём были установлены основы управления государством.

Закреплялся состав правительства в лице Дмитрия Трубецкого, Ивана Заруцкого и Прокопия Ляпунова. Эти лица могли быть переизбраны «всею Землёю» в случае плохого исполнения своих обязанностей. Правительство имело полномочия управлять всеми земскими, ратными и судебными делами.

Приговор устанавливал порядок распределения поместий, перераспределения ранее захваченных поместий в пользу необеспеченных лиц. Устанавливалось 6 основных приказов (министерств того времени), а также четверти (приказы, ведавшие отдельными местностями): Поместный, Большого дворца, Большого прихода, Разбойный, Земский, Большого разряда.

В отношении многочисленных казаков в ополчении устанавливалось, что, по их желанию, они также могут получать поместья и денежные оклады. Если казаки вольные и не хотят идти на службу государству, то таким должен был выдаваться хлебный корм и деньги. Предписывалось отнять у казаков «приставства» — самовольно захваченные для кормления города, волости и сёла и запрещался такой самовольный сбор «дани».

Поместный приказ. Миниатюра из книги XVII века.

Приговор устанавливал судебные правила, порядок работы Разбойного и Земского приказов, боярского суда трёх избранных руководителей.

Таможенные сборы и сборы за содержание кабаков также изымались из частных рук отдельных «бояр», все сборы отныне должен был осуществлять приказ Большого прихода. Подобным же образом устанавливался единый Поместный приказ и запрещение на раздачу поместий прежними учреждениями, раздававшими поместья и вотчины от лица отдельных «бояр».

В отношении переселённых дворянами и боярскими детьми в свои владения чужих крестьян и дворовых людей предписывалось таковых разыскивать и возвращать на прежние места жительства, к прежним помещикам.

Первыми после дьяков – составителей документ подписали «боярин» князь Дмитрий Трубецкой и Прокопий Ляпунов, за себя и за безграмотного «боярина» Ивана Заруцкого. Затем стояла подпись «не на Русском диалекте», подпись окольничего Артемия Измайлова, князя Ивана Голицына, Мирона Вельяминова, стольника Тимофея Измайлова, Ивана Шереметева, большого количества представителей разных городов и полков, стоявших под Москвой.

Приговор мало внимания уделял условиям пребывания в ополчении вольных казаков и «новых» казаков – бывших крестьян, дворовых, находившихся ранее в кабале (договоре служения за прежние долги или за содержание) у помещиков и бежавших от них. Приговор накладывал строгие запреты на их своевольные действия, к которым они привыкли, находясь на службе у Лжедмитрия II. Раньше, если не хватало жалованья или корма, они могли захватывать «приставства», обирать население, грабить. Что было делать вольным казакам при новых строгостях, если жалованья или корма вовремя не дали или его показалось мало, было не ясно. А строгости со стороны Прокопия Ляпунова вскоре последовали. Земство было настроено на полное прекращение грабежей со стороны казаков.

1 – Д.В.Лисейцев. Синтез управленческих структур I и II народных ополчений. // Смутное время и земские ополчения в начале XVII века. К 400-летию создания Первого ополчения под предводительством П.П.Ляпунова. Сб. тр. Всерос. науч. конф. Рязань, 2011, с.61-62.
       2 – В.Д.Назаров. Первой ополчение // Большая Российская Энциклопедия // Т. 25. М., 2014. С.605-608.
       3 – П.В.Седов. Захват Новгорода шведами в 1611 г. // Новгородский исторический сборник, Вып. 4 (14). СПб-Новгород. 1993.
       4 – Н.Ю.Тюменцева, И.О.Тюменцев. Переписка сапежинцев с руководством Первого земского ополчения и П.Ляпунов в документах архива Я.Сапеги. // Смутное время и земские ополчения в начале XVII века. К 400-летию создания Первого ополчения под предводительством П.П.Ляпунова. Сб. тр. Всерос. науч. конф. Рязань, 2011, с.25-27.
       5 – Дневник Маскевича 1594-1621 // Сказания современников о Дмитрии Самозванце. Т. 1. СПб. 1859.

(Продолжение следует.)

Летописец.

Пе́рвое ополче́ние 1611 (Первое земское ополчение, Первое народное ополчение), военно-политическое формирование, созданное с целью освободить Москву от польско-литовского гарнизона и изгнать из Русского государства иноземные войска, которые оказались на его территории во время движения Лжедмитрия II и в ходе интервенции Речи Посполитой начала 17 в.

Традиция наименования освободительных ополчений – Первого ополчения 1611 г. и Второго ополчения 1611–1612 гг. – условна, восходит к историку С. М. Соловьёву и разделяется не всеми исследователями, поскольку локальные добровольные соединения воинских людей в составе различных государственно-политических лагерей в Смутное время действовали и ранее, в частности в 1604–1606 гг. и особенно в конце 1608 – 1609 гг.

Причины создания Первого ополчения

Формирование Первого ополчения, в немалой степени стихийное, стало ответом на резкое изменение внутри- и внешнеполитического положения Русского государства летом 1610 г. С осени этого года параллельно шли два процесса. С одной стороны, происходило в большинстве случаев добровольное принесение присяги королевичу Владиславу (будущий польский король Владислав IV) как русскому царю на основании Московского договора 1610 г., заключённого польным гетманом коронным С. Жолкевским с «Семибоярщиной», в свою очередь, выступавшей от имени «всех чинов» Русского государства. Соглашение, предполагавшее, в частности, быстрейший приезд королевича в Русское государство и вывод из страны польско-литовских сторонников Лжедмитрия II, должно было быть утверждено на переговорах русских «великих» послов и отца Владислава, польского короля Сигизмунда III. С другой стороны, Сигизмунд III стремился установить личную власть в Русском государстве: он не собирался признавать соглашение ни в целом, ни отдельные его статьи (за исключением статьи об избрании сына русским царём), считал нужным проведение повторной присяги одновременно на его имя и на имя Владислава. Для борьбы против сил Лжедмитрия II и установления контроля над верными самозванцу городами королю была необходима свободная от других военных действий армия, содержать которую он намеревался на средства из русской казны. Отсюда вытекало настойчивое требование Сигизмунда III о капитуляции смоленского гарнизона (с принесением присяги только на его имя). Капитуляция и дальнейшая судьба Смоленска стали по инициативе польско-литовских стороны с ноября 1610 г. практически единственной темой на переговорах с русским «великим» посольством. «Семибоярщина» в своих грамотах к послам и в Смоленск (ноябрь 1610 – январь 1611) поддерживала в основных пунктах позицию Сигизмунда III, фактически признав за королём прерогативы верховной власти по управлению страной (Московский договор не давал для этого правовых оснований).

Отдельные назначения на различные посты (в том числе в приказы) в Москве от имени польского короля начались в конце августа 1610 г., массовые – с середины сентября. Начиная с сентября того же года Сигизмунд III стал осуществлять многочисленные пожалования поместий и даже вотчин без реального учёта сложившихся поземельных отношений в том или другом уезде. В конце года в королевской ставке под Смоленском назначали на приказные должности уже среднего и низшего уровней как в столицу, так и на места (тогда же последовали отдельные пожалования в городовые воеводы польских и литовских шляхтичей).

Осенью того же года под предлогом борьбы с отрядами Лжедмитрия II С. Жолкевский по инициативе «Семибоярщины» ввёл в столицу польско-литовский гарнизон, затем в октябре – ноябре занял ключевые позиции в Московском Кремле, Китай-городе и Белом городе. Решения «Семибоярщины» и деятельность приказов с середины ноября – декабря контролировались командующим этим гарнизоном А. Гонсевским и присланными ставленниками короля. Убийство Лжедмитрия II [11(21).12.1610], вызвавшее кризис в войсках самозванца и на подконтрольных ему территориях, позволило Сигизмунду III укрепить и там своё влияние.

Информация о намерениях и действиях польского короля поступала в города Русского государства как из Москвы, так и от «великого» посольства из-под Смоленска (в декабре 1610 оно оказалось фактически под арестом).

Патриарх Московский и всея Руси Гермоген, ещё в ноябре 1610 г. отказавшийся подписать и благословит боярские грамоты членам «великого» посольства с изменёнными в соответствии с требованиями Сигизмунда III текстами сентябрьского наказа «Семибоярщины», рассылал по стране грамоты, которые усилили распространявшиеся протестные настроения. В декабре 1610 г. Гермоген выступил с публичной критикой действий Сигизмунда III, призвал москвичей не присягать ему, в конце декабря направил послания в Нижний Новгород, а также в Переяславль-Рязанский (думному дворянину П. П. Ляпунову), другие города с призывами не подчиняться королевским распоряжениям и освободить Москву от польско-литовского гарнизона, за что был фактически взят под арест.

Формирование Первого ополчения (январь – март 1611)

Начало активному сопротивлению польскому королю положил отказ местных властей многих поволжских, юго-восточных, южных и юго-западных городов и уездов платить налоги в Москву и доставлять в столицу продовольствие и иные товары. В конце декабря 1610 г. лидер рязанского дворянства П. П. Ляпунов потребовал от «Семибоярщины» освобождения Гермогена и публичного объявления точной даты приезда королевича Владислава в Русское государство, продолжая считать его избранным на русский престол. Отсутствие реакции на эти требования послужило прямым поводом для образования Первого ополчения. Инициаторами стали, прежде всего, Ляпунов, выборные власти и воеводы Нижнего Новгорода, Ярославля и других городов Поволжья, Центра и Севера страны, а также предводители отрядов бывшего Тушинского лагеря в Туле, Калуге, Суздале (князь Д. Т. Трубецкой, И. М. Заруцкий и А. З. Просовецкий).

Первое ополчение формировалось в первую очередь из служилых людей: уездных детей боярских, служилых казаков, находившихся до 1611 г. в различных политических лагерях, московских и городовых стрельцов, служилых татар, «новопоставленных» казаков, а также «даточных» людей и добровольцев ряда городов.

Уже с 1-й половины января 1611 г. началась интенсивная переписка между воеводами и выборными властями городов – инициаторов сопротивления. В её ходе они согласовали политические программы и лозунги движения: поход на столицу и изгнание иноземного гарнизона, прекращение осады Смоленска королевскими войсками, требование незамедлительного приезда Владислава и отказ от присяги Сигизмунду III. Одновременно были скоординированы маршруты и время выступления (конец февраля – начало марта 1611).

Складывались структуры управления ополчения. В январских грамотах П. П. Ляпунова уже фигурирует «Совет всей земли», воспринимавшийся как представительский институт всех сословных групп территорий, участвовавших в Первом ополчении, но прежде всего дворян и других служилых людей. Имя Ляпунова стало объединяющим для всех реальных и потенциальных участников Первого ополчения, именно он в письмах и документах января – апреля 1611 г. выступал как главный противник польского короля и «Семибоярщины». Не позднее конца февраля Ляпунов установил контакты с властями в Новгороде (сначала опосредованные), ему же удалось на переговорах отсрочить переход воинских формирований Я. П. Сапеги к Сигизмунду III и обеспечить их временный нейтралитет.

Деятельность Первого ополчения в 1611–1612 гг.

Поход на Москву и первая попытка её освобождения весной 1611 г.

Во 2-й половине февраля – начале марта к Москве двинулись отряды из Калуги, Тулы и ряда юго-западных уездов; из Нижнего Новгорода, Мурома, Владимира, Суздаля и других городов – с востока, из Ярославля, Костромы, Романова (ныне Тутаев) и других – с севера. Затем 3(13) марта из Коломны к Москве выступила рать самого П. П. Ляпунова, с этого времени «Совет всей земли» (Земское правительство) стал центральным органом исполнительной власти.

В то же время 19(29) марта в Москве стихийно вспыхнуло восстание горожан, продолжавшееся 2 дня. После первых успехов восставших наступил перелом в результате поджога солдатами польско-литовского гарнизона дворов москвичей. В итоге тысячи горожан были убиты или погибли в огне, выгорела почти вся деревянная застройка в Белом городе, Китай-городе и Земляном городе, большинство оставшихся в живых жителей было вынуждено уйти из Москвы, их имущество было разграблено солдатами гарнизона. Небольшой авангард Первого ополчения оказался в предместьях столицы у московского Симонова в честь Успения Пресвятой Богородицы мужского монастыря к концу дня 20(30) марта, но потерпел поражение и был отброшен 21(31) марта подошедшим днём ранее из Можайска полком Н. Струся, оказавшим поддержку польско-литовскому гарнизону в Москве в жестоком подавлении восстания.

Главные силы Первого ополчения подходили к столице начиная с 22–23 марта (1–2 апреля) на протяжении 3–4 дней. Почти сразу начались боевые действия: войска Первого ополчения последовательно овладели почти всеми стенами и башнями Белого города (от Яузских до Тверских ворот включительно), причём каждый отряд обустраивал свой лагерь острожками и другими укреплениями на оперативно значимых направлениях. К 11–12(21–22) мая ополченцы взяли под свой контроль Арбатские ворота и укрепления Белого города к югу от них до реки Москва. Первоочередной целью сил Первого ополчения стала полная блокада польско-литовского гарнизона в Кремле, что вело к постоянно возобновлявшимся боям за Арбат, Чертолье и московский Новодевичий в честь Смоленской иконы Божией Матери женский монастырь.

Подавление восстания в Москве принципиально изменило лозунги и политическую программу Первого ополчения. В апрельских крестоцеловальных грамотах, рассылавшихся от имени П. П. Ляпунова по городам, сформулированы отказ от принесения присяги и Сигизмунду III, и королевичу Владиславу, запрет на службу им и оказание любой помощи, требование вооружённой борьбы с целью изгнать с территории Русского государства (прежде всего из Москвы и из-под Смоленска) все военные формирования Речи Посполитой. В идеологическом плане это трактовалось как восстановление суверенитета царской власти и независимости Русского государства, а также сохранение официального статуса Русской Церкви. Обсуждение вопросов о носителе верховной власти, сроках, возможных кандидатах и условиях избрания нового монарха откладывалось.

Реакция на поход Первого ополчения в различных регионах Русского государства

Восстание в Москве и приход Первого ополчения к столице стимулировали выступления в других регионах. Так, в апреле взбунтовались отряды русских дворян западных уездов (Смоленского, Дорогобужского, Бельского, Торопецкого, Вяземского и др.), направленные Сигизмундом III с небольшим отрядом литовских шляхтичей в поход для укрепления польско-литовских гарнизонов по дороге к Москве во главе с воеводой И. Н. Салтыковым Ёром (из рода Салтыковых). Уже в начале похода ночью шляхтичи были убиты, а Салтыков, ранее активный сторонник короля, письменно потребовал от него вывести польско-литовские войска из Русского государства. Это выступление было во многом связано с массовыми конфискациями поместий и разорительными репрессиями против смоленских дворян, развернувшимися к весне 1611 г. Вскоре Салтыков вместе с другими лицами предпринял попытку сформировать в Брянске рать для военных действий против польско-литовских войск под Смоленском, однако 3(13) июня город был взят штурмом (значительная часть дворян западных уездов к концу июня оказалась в Первом ополчении под Москвой).

Практически одновременно с движением отрядов Первого ополчения к Москве, не позднее начала марта, в Новгороде посадили в тюрьму королевского представителя – боярина И. М. Салтыкова Большого, фактически исполнявшего функции 1-го воеводы (прибыл в город в начале октября 1610, привёл к присяге на имя Владислава почти всю Новгородскую землю, позднее казнён как изменник). Примерно в середине марта 1-й воевода Новгорода князь И. Н. Одоевский Большой и новгородцы пообещали от имени «Новгородского государства» военную помощь Первому ополчению: ратники отправились из Новгорода к Москве 21 апреля (1 мая), но скорее всего не добрались до лагерей Первого ополчения. Новгородские власти едва ли не первыми в стране признали в середине апреля незаконными все земельные пожалования от имени Владислава, и прежде всего раздачи в поместья дворцовых земель. В начале мая в Новгород прибыли полномочные представители Первого ополчения, в том числе стольник В. И. Бутурлин (из окружения П. П. Ляпунова) и князь С. Г. Звенигородский.

Осада Москвы весной 1611 – осенью 1612 гг.

Организационное становление Первого ополчения под Москвой

В мае 1611 г. продолжалось становление органов военного и государственного управления в Первом ополчении. Скорее всего, по приговору «Совета всей земли», официальными предводителями Первого ополчения стали П. П. Ляпунов (играл ведущую роль), князь Д. Т. Трубецкой и И. М. Заруцкий; не позднее 22 мая (1 июня) все распорядительные грамоты стали исходить от имени этих лиц. Был установлен срок прибытия [не позднее 25 мая (4 июня)] на службу в Первое ополчение дворян и детей боярских из подконтрольных ему уездов. Примерно тогда же было принято решение о восстановлении в Первом ополчении государственно-административной деятельности приказов, поскольку в ходе и после восстания в Москве к ополченцам присоединились около половины московских дьяков и большинство подьячих; уже в середине мая – июне действовал Поместный приказ и один из приказов-четвертей. В качестве официальной печати Первого ополчения с марта до конца июля использовалась личная печать Ляпунова.

К июню – июлю Первое ополчение насчитывало примерно 12–14 тыс. воинов с сильно разнившимся по качеству вооружением, неодинаковым военным опытом и существенно различавшимися организационными и дисциплинарными характеристиками. Артиллерийский парк Первого ополчения был ограничен и практически не имел осадных орудий крупных калибров. В Первом ополчении наряду с полками (к концу июня их было не менее пяти), состоявшими из дворян, стрельцов, служилых казаков, продолжали существовать отдельные отряды уездных детей боярских, служилых татар, а также станичных казаков во главе с атаманами.

Дипломатические отношения с Я. П. Сапегой и Я. П. Делагарди (лето 1611)

С июня, после падения Смоленска, стратегическая ситуация стала меняться не в пользу Первого ополчения. Новые переговоры 15–16(25–26) июня представителей П. П. Ляпунова с подошедшим к Москве 7(17) июня Я. П. Сапегой (получил финансовые гарантии от командующего польско-литовским гарнизоном в Москве А. Гонсевского) завершились неудачно. Сапега окончательно перешёл на сторону короля (в его отсутствие «коло» его корпуса приняло решение об этом ещё в мае 1611) и 23 июня (3 июля) начал при поддержке гарнизона активные действия против Первого ополчения. В этих боях ополченцы утратили часть занятых ранее позиций.

Одновременно с начала июня шли интенсивные переговоры новгородских воевод и представителей сословий при активном участии В. И. Бутурлина с командующим шведским корпусом бароном Я. П. Делагарди; Бутурлин упомянул о возможном избрании русским царём одного из двух шведских принцев, сыновей Карла IX – Густава Адольфа или Карла Филиппа. Шведы предложили избрать Густава Адольфа, заключить русско-шведский военный союз против Речи Посполитой и оказать военную помощь в борьбе с королевскими войсками и др. После нескольких дней обсуждений в «Совете всей земли» шведских предложений состоялось избрание Густава Адольфа русским царём. Официальный текст приговора «Совета…», заверенный подписями и печатями участников заседания, был принят 22 июня (2 июля) или 23 июня (3 июля) (в этот день в Новгород была направлена грамота от Первого ополчения и копия приговора).

Вскоре, однако, на северо-западе страны произошли неблагоприятные для Первого ополчения изменения: после захвата 16–17(26–27) июля Новгорода корпус Я. П. Делагарди продолжил активную фазу Шведской интервенции начала 17 в. и в итоге установил контроль практически над всей Новгородской землёй. После этого 25 июля (4 августа) русские новгородские власти (1-й воевода князь И. Н. Одоевский Большой и др.), митрополит Новгородский Исидор, местный Церковный собор и местные сословия, опираясь на соответствующий приговор Первого ополчения, подписали от имени «всего Новгородского государства» договор с Делагарди об избрании одного из двух сыновей шведского короля Карла IX государем Новгорода с перспективой распространить действие договора на всё «Московское государство». Но предводители Первого ополчения уже в августе фактически денонсировали прежний приговор «Совета всей земли» об избрании Густава Адольфа на русский трон.

«Приговор всей земли»

Острая нехватка материального обеспечения ратников Первого ополчения, неурегулированность полномочий и функций военных предводителей и приказных разного уровня привели к подаче дворянами, а также частью казаков коллективных челобитных с требованиями разрешения этих проблем.

Итогом рассмотрения челобитных «Советом всей земли» стало принятие «Приговора всей земли» от 30 июня (10 июля) 1611 г., который подтверждал правительственные прерогативы П. П. Ляпунова, князя Д. Т. Трубецкого и И. М. Заруцкого «во всяких земских и военных делех». Вместе с тем «Приговор…» ограничил их полномочия правом «Совета всей земли» отозвать этих лиц при ненадлежащем исполнении ими своих обязанностей и избрать новых руководителей, а также необходимостью согласовывать с «Советом…» смертные приговоры и решения по земельным делам общегосударственного значения.

«Приговором…» устанавливалось, что финансовыми, продовольственными и иными поступлениями в общую казну Первого ополчения должны централизованно ведать приказы, а не воеводы и полки. Приказы также должны были оформлять пожалование новых или возвращение прежних поместий (а отчасти и вотчин) дворянам и детям боярским, прибывшим на службу в Первое ополчение. Были выработаны ясные принципы конфискации земельных владений сторонников короля в Москве, прежде всего полученных от него или «Семибоярщины» (именем Владислава); утверждена норма о возврате всех дворцовых и черносошных земель как основы денежных и натуральных сборов. Признавались законными земельные пожалования царя Василия Ивановича Шуйского и Лжедмитрия II, но «в меру» происхождения, служебных успехов и положения в уездной корпорации. Подтверждалось действие апрельского указа 1610 г. царя Василия Ивановича Шуйского о переводе ⅕ поместного оклада детей боярских за военные заслуги в статус «выслуженных вотчин».

«Приговор…» закрепил повышение социального статуса казаков: части казаков была гарантирована возможность при желании и выполнении немногих условий войти в число городовых детей боярских (т. е. служилых людей «по отечеству») с испомещением и получением денежного жалованья. Оставшаяся часть казаков сохраняла общий статус служилых людей «по прибору» (помимо городовых казаков, их составляли стрельцы, пушкари и др.) с гарантией денежного и продовольственного обеспечения, причём в обоих случаях не предполагалось восстановление их прежнего статуса податного или зависимого человека. Централизация налогов, других платежей и натуральных поступлений связывалась с жёстким запретом и суровым наказанием самовольных сборов отдельными отрядами казаков (такая практика была обычной в Тушинском лагере).

События лета 1611 г. и убийство П. П. Ляпунова

Во время похода сил Я. П. Сапеги за продовольствием [4(14) июля – 4(14) августа] отрядам Первого ополчения удалось вернуть себе контроль над укреплениями Белого города и вновь отбить Новодевичий монастырь. Начиная с 5(15) июля отряды Первого ополчения продолжили ставить острожки и другие фортификационные сооружения в Замоскворечье, напротив Кремля (первые возведены ещё в мае).

Однако начавшиеся в соответствии с нормами «Приговора…» наказания казаков вызвали резкий рост их недовольства (направленного персонально против П. П. Ляпунова как представителя служилого дворянства и инициатора принятия «Приговора…») и разногласия казаков со служилым дворянством. Одновременно обострились отношения между предводителями Первого ополчения, поскольку стали известны тайные планы И. М. Заруцкого о передаче трона сыну Лжедмитрия II и М. Мнишек «царевичу» Ивану Дмитриевичу по прозвищу Ворёнок. Нараставшее противостояние служилого дворянства и казаков, усугублённое практикой применения статьи «Приговора…» о наказании за самовольный сбор кормов казаками и провокацией А. Гонсевского (в казачьи таборы подбросили подделку – грамоту «во все города» якобы от имени Ляпунова с призывом «побивать казаков»), привело к политическому взрыву.

На казачьем кругу 22 июля (1 августа) П. П. Ляпунов, несмотря на приведённые им аргументы о неподлинности грамоты «во все города», был зарублен. Незаконная расправа над ним положила начало социальному, а в итоге и политическому расколу в рядах Первого ополчения. Фактически руководство Первого ополчения перешло к И. М. Заруцкому.

Отъезд заметной части уездного дворянства (в основном самовольный, а также под предлогом служебных назначений и с официальным разрешением на выезд в поместье) и смена приказных в большинстве приказов (теперь их возглавили дьяки бывшего Тушинского лагеря) привели к усилению роли казаков в Первом ополчении, что стало первым шагом по формированию служилого казачества как ведущего военного сословия в стране. С 1611 г. известны факты захвата ими поместий уездных детей боярских и иноземцев на русской службе, испомещений отдельных казаков со сменой социального статуса, составления официальных росписей денежных и продовольственных сборов с тяглых волостей и монастырских вотчин в центральном регионе в пользу тех или других казачьих станиц.

События конца лета 1611 – лета 1612 гг.

В конце лета – осенью 1611 г. возможности Первого ополчения вести активные и результативные военные действия оказались заметно ограниченными. Трёхдневные бои в Москве 4–5(14–15) и 7(17) августа не принесли решающего преимущества ни одной из сторон, однако часть укреплений в южной части Белого города вновь перешла под контроль королевских войск, а главное – иноземному гарнизону в Кремле было доставлено продовольствие. С августа стала сокращаться территория, контролируемая предводителями и приказами Первого ополчения. Так, например, города Поволжья (Нижний Новгород, Казань и др.) договорились не впускать на свою территорию подмосковных казаков и назначенных «Советом всей земли» воевод. Оказался малоэффективным сбор шуб по всем уездам на зиму для ополченцев, большие проблемы были с уплатой налогов, с доставкой продовольствия, боеприпасов, дополнительных сил.

В конце августа и 15(25) сентября после артиллерийского обстрела зажигательными ядрами отряды Первого ополчения предприняли две неудавшиеся попытки штурма Китай-города. Королевские войска в августе – сентябре насчитывали от 5–6 до 8–9 тыс. человек, профессионально подготовленных к длительной военной кампании (однако существенной проблемой являлись конфликты с королём и его представителями из-за невыплат жалованья). К столице 24 сентября (4 октября) подступил корпус великого гетмана литовского Я. К. Ходкевича, что вынудило ополченцев покинуть Новодевичий монастырь и сжечь его, оставить некоторые другие укрепления. В сражении 25 сентября (5 октября) отрядам Ходкевича и сапежинцам не удалось одержать решительной победы, вместе с тем продовольствие польско-литовскому гарнизону в Кремле вновь было доставлено, а сам он усилился отрядами умершего Я. П. Сапеги. Королевские войска вне Кремля зимовали и собирали продовольствие на тверских, суздальских и ростовских землях, не опасаясь ответных военных действий со стороны ополчения.

В сентябре 1611 г. в Нижнем Новгороде начало формироваться Второе ополчение 1611–1612 гг. с теми же политическими целями, но на более широких социальных основаниях и при бóльших финансовых возможностях. Несмотря на постепенное усиление кризиса в Первом ополчении, его власть осенью 1611 г. признавало около 50 городов, а в росписи полка князя Д. Т. Трубецкого (ноябрь) были представлены практически все чины Государева двора и служилые дворяне 13 уездных корпораций.

В декабре 1611 – январе 1612 гг. военные акции Первого ополчения заключались в попытках пресечь доставку продовольствия и фуража польско-литовскому гарнизону в Кремле, которые оказались в целом удачными только в 1-й декаде декабря.

В начале – середине июня 1612 г. ополченцы действовали с переменным успехом: хотя им удалось в целом удержать свои позиции, Я. К. Ходкевич вновь доставил польско-литовскому гарнизону продукты и фураж, произвёл смену войск гарнизона, обеспечил уход в Речь Посполиту сменившегося полка.

Процесс распада Первого ополчения и его объединение со Вторым (январь – сентябрь 1612)

Распад Первого ополчения спровоцировало признание его послами – К. Д. Бегичевым и Н. В. Лопухиным (из рода Лопухиных) в январе 1612 г. в Пскове Лжедмитрия III спасшимся царём «Димитрием Ивановичем», что вызвало резкую реакцию руководителей Второго ополчения. Они изменили стратегию действий и вместо незамедлительного похода к Москве по прямому маршруту приступили к формированию большого войска и планомерному вытеснению казачьих отрядов Первого ополчения из городов Верхнего и Среднего Поволжья, центральных и пограничных с Новгородом уездов, к созыву в Ярославле «Совета всей земли» с широким представительством территорий и сословных групп, созданию системы важнейших приказов.

Принесение присяги в лагерях Первого ополчения Лжедмитрию III в марте (по одним данным, И. М. Заруцкий способствовал этому, по другим, он и Д. Т. Трубецкой «целовали крест неволею», о чём они писали в июне в грамоте к руководителям Второго ополчения) привело к новому массовому отъезду из-под Москвы воевод, дворянских отрядов и большинства приказных (главным образом в Ярославль) и к открытому разрыву со Вторым ополчением. В апрельских окружных грамотах Второго ополчения предводители Первого ополчения, прежде всего Заруцкий, обвинялись «во многих неправдах»: убийстве П. П. Ляпунова, казачьих грабежах и убийствах «на дорогах», самовольной раздаче больших владений «своим советникам», в присяге Лжедмитрию III. Изменение позиции предводителей Первого ополчения в отношении к самозванцу (в конце мая его арестовали в Гдове, затем доставили в Москву и посадили в тюрьму), публичное признание ими ошибкой крестоцелования ему, их июньское посольство в Ярославль (попытка сохранить своё влияние и найти компромисс с лидерами Второго ополчения) не привели к сколько-нибудь значимым результатам.

Окончательный распад Первого ополчения начался после того, как 28 июля (7 августа) И. М. Заруцкий во главе казачьих отрядов (2,5–3 тыс. человек) ушёл из лагерей Первого ополчения под Москвой при приближении авангарда Второго ополчения. Полк князя Д. Т. Трубецкого остался на своих позициях (главным образом в Замоскворечье) и активно участвовал в решающих сражениях с отрядами Я. К. Ходкевича 22–24 августа (1–3 сентября).

В конце сентября произошло слияние управленческих структур обоих ополчений.

Значение деятельности Первого ополчения

Первое ополчение стало первой попыткой самоорганизации сословий и сословных групп (главным образом разных слоёв служилых людей во главе с уездным дворянством) для решения общенациональных задач государственно-политического характера, формирования войска на добровольной основе, восстановления институтов управления с широким применением выборного начала.

Дата публикации:  10 апреля 2023 г. в 15:38 (GMT+3)

Русско-польская война 1605—1618
Белы – Добрыничи – Ворсма — Троице-Сергиев монастырь – Смоленск – Царёво Займище – Клушино – Можайск – Москва (1611) – Москва (1612)

Первое народное (земское) ополчение — ополчение под руководством Прокопия Ляпунова, Ивана Заруцкого и князя Дмитрия Трубецкого, пытавшееся в 1611—1612 годах изгнать поляков из Москвы.

Содержание

  • 1 Внутренняя обстановка в России в 1608—1610 гг
  • 2 Организация первого народного ополчения
  • 3 Поход на Москву
  • 4 Разлад в ополчении
  • 5 Примечания
  • 6 Источники
  • 7 См. также

Внутренняя обстановка в России в 1608—1610 гг

Объявив себя в июне 1607 года новым претендентом на российский престол, Лжедмитрий II к июню 1608 года сильно упрочил своё положение и подошёл к Москве. После безуспешной попытки взять Москву, он был вынужден остановиться в селе Тушино, в двенадцати километрах от Москвы. В этот период многие города России признали Лжедмитрия II, только Троице-Сергиев монастырь, города Коломна, Смоленск, Переяславль-Рязанский, Нижний Новгород и ряд сибирских городов остались верными царю Шуйскому.

Столь бедственное положение России вынудило царя Василия Шуйского прибегнуть к помощи шведов. Карл IX послал в Россию в апреле 1609 года передовой отряд под руководством Якоба Делагарди. Русские войска под предводительством родственника царя, популярного в правительстве Шуйского талантливого воеводы князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского совместно со шведами изгнали поляков из Пскова и других городов и в октябре 1609 года подошли к Москве. Освободив Александровскую слободу, Скопин-Шуйский вынудил помогавшего Лжедмитрию II гетмана Сапегу снять осаду Троице-Сергиевого монастыря.

Восприняв альянс русских со шведами как угрозу для Польши, король Сигизмунд III перешёл к открытым действиям против Московского государства. В середине сентября 1609 года передовой корпус под руководством Льва Сапеги пересёк русскую границу, направляясь к Смоленску. Вскоре к городу подошёл и сам король Сигизмунд, приглашая к себе на службу всех поляков и всех желающих из лагеря Лжедмитрия II. Жители Смоленска отказались сдаться и оказались в осаде. Многие отряды, служившие Самозванцу, покинули его, и Лжедмитрий II вынужден был бежать в январе 1610 года из Тушина в Калугу, где он и был убит впоследствии в декабре 1610 года.

Весной 1610 года посланные польским королём гетманы Жолкевский и Сапега окружили Москву. Скопин-Шуйский внезапно скончался в апреле 1610 года. Шведы же перед этим бросили русские войска и, ограбив Ладогу, ушли в Швецию. Гетманы тайно послали московским боярам письмо, в котором написали, что они пришли с намерением остановить напрасное кровопролитие. И предложили боярам вместо царя Шуйского избрать на русский престол сына Сигизмунда III, королевича Владислава, который, по их словам, охотно примет и православную веру. Такую же грамоту прислал боярам и король Сигизмунд III. Большинство московских бояр и часть москвичей поколебались в преданности царю Шуйскому, и в июле 1610 года он был низложен, насильственно пострижен в монахи и отправлен в Чудов монастырь. В сентябре 1610 года москвичи пустили в столицу войско гетмана Жолкевского, который, установив в Москве свою власть в лице Семибоярщины, завладел московской казной и царскими сокровищами.

После низложения царя Шуйского на российский трон претендовали сразу несколько лиц: Лжедмитрий II, который хоть и лишился многих своих сторонников, но надежды на престол не терял; польский королевич Владислав, выкликнутый на царство боярской Думой и частью москвичей; польский король Сигизмунд III, имевший тайную мысль сам стать российским царем. Первоначально и сам патриарх Гермоген был склонен к согласию на избрание московским царём Владислава, при условии принятия королевичем православной веры и соблюдения всех российских обычаев. Однако, обнаружив замыслы Сигизмунда и увидев в этом угрозу государственному суверенитету и православной церкви, Гермоген, не внимая ни убеждениям боярской Думы, ни угрозам поляков, освободил москвичей от присяги Владиславу и проклял его и короля. С этого же времени (декабрь 1610) он начал писать и делать воззвания к верным сынам России, призывая их постоять за православие и Отечество.

Организация первого народного ополчения

В начале января 1611 года нижегородцы получили грамоту от патриарха Гермогена, в которой святой старец горько сетовал на бояр, низложивших царя Шуйского, и на тех, кто решил предать Россию Польше. «Вы видите, — писал он, — как ваше отечество расхищается, как ругаются над святыми иконами и храмами, как проливают кровь невинную… Бедствий, подобных нашим бедствиям, нигде не было, ни в каких книгах не найдёте вы подобного». Жители Москвы также писали нижегородцам: «Гибнет Москва, а Москва есть основание России; не забудьте, что пока крепок корень, то и дерево крепко… Пощадите нас, бедных душами и телами, к концу погибели пришедших, станьте с нами заодно против врагов креста Христова».

Кроме Нижнего Новгорода, воззвания патриарха и москвичей достигли и других городов. Горячо откликнулись рязанцы. Рязанский воевода Прокопий Ляпунов первым из будущих вождей народного ополчения начал собирать в Рязани патриотов русской земли для похода и освобождения Москвы от интервентов и уже от себя рассылал грамоты, призывая к борьбе против поляков.

Поляки, узнав об этом, призвали на помощь для разорения рязанских городов малороссийских казаков, которые заняли ряд городов, в том числе Пронск. Ляпунов отбил у них город, но и сам попал в осаду. На помощь Ляпунову пришёл зарайский воевода князь Д. М. Пожарский. Освободив Ляпунова, Пожарский вернулся в Зарайск. Но казаки, ушедшие из под Пронска, захватили ночью зарайские укрепления (острог) вокруг кремля, где находился Пожарский. Пожарскому удалось выбить выбить их оттуда, уцелевшие бежали.

Бо́льшая часть сторонников Лжедмитрия II с гибелью последнего откликнулась на призыв Ляпунова, так как тоже не хотела власти поляков в России. В их числе были князь Д. Т. Трубецкой, Масальский, князья Пронский и Козловский, Мансуров, Нащокин, Волконский, Волынский, Измайлов, Вельяминов. Перешла на сторону ополченцев и казацкая вольница во главе с атаманами Заруцким и Просовецким.

В январе 1611 года нижегородцы, утвердившись крестным целованием (клятвой) с балахонцами (жителями города Балахны), разослали призывные грамоты в города Рязань, Кострому, Вологду, Галич и другие, прося прислать в Нижний Новгород ратников, чтобы «стати за…веру и за Московское государство заодин». Воззвания нижегородцев имели успех. Откликнулось много поволжских и сибирских городов.

Рязанский воевода Прокопий Ляпунов, в свою очередь, направил в Нижний Новгород своих представителей для согласования сроков похода на Москву и просил нижегородцев взять с собой побольше боевых припасов, в частности пороха и свинца.

Поход на Москву

Передовой отряд нижегородцев выступил из Нижнего Новгорода 8 февраля, а главные силы под командованием воеводы, князя Репнина, 17 февраля. Во Владимире передовой отряд нижегородцев соединился с казацким отрядом Просовецкого. Репнин, соединившись в дороге с Масальским и Измайловым, догнал передовой отряд и все они вместе в середине марта 1611 года достигли Москвы, где встретились с войсками Ляпунова и других воевод. В числе сподвижников Ляпунова прибыл со своим отрядом и зарайский воевода, князь Пожарский.

Ожидая подхода сил ополчения, во вторник 19 марта на Страстной неделе, поляки начали укреплять Китай-город, принуждая извозчиков перевозить пушки, что вызвало недовольство, принятое находившимся в Кремле отрядом немцев, перешедших в Клушинской битве на сторону поляков, за начало восстания. Выйдя из Кремля, 8-тысячный отряд ринулся на толпу и начал избивать москвичей. Затем к побоищу присоединились и поляки. В Китай-городе погибло до 7 тысяч человек. Также поляками был убит находившийся под стражей князь Андрей Васильевич Голицын.

Среди москвичей оказались проникшие в город передовые отряды ополчения, возглавляемые князем Пожарским, Бутурлиным и Колтовским. Отряд Пожарского встретил врагов на Сретенке, отразил их и прогнал в Китай-город. Отряд Бутурлина сражался в Яузских воротах, отряд Колтовского — на Замоскворечье. Не видя другого средства одержать победу над неприятелем, польские войска вынуждены были поджечь город. Назначены были специальные роты, которые поджигали город со всех сторон. Большая часть домов была предана огню. Многие церкви и монастыри были разграблены и разрушены.

На следующий день, в среду, поляки опять напали на Пожарского, устроившего опорный пункт около своего подворья на Лубянке. Пожарский был тяжело ранен, его отвезли в Троицкий монастырь. Попытка поляков занять Замоскворечье не удалась, и они укрепились в Китай-городе и Кремле.

Подошедшие в пятницу ополченцы увидели горящий город и поспешили на помощь москвичам. Ляпунов послал Просовецкого с несколькими тысячами воинов в поддержку. Навстречу им Александр Гонсевский выслал отряды Сборовского и Струся. В стычке полегло около 200 казаков Просовецкого, после чего он перешёл в оборону («засел в гуляй-городах»). Поляки не рискнули нападать и вернулись в Москву.

К понедельнику подошли отряды Ляпунова, Заруцкого и других. Ополчение в 100 тысяч человек укрепилось у Симонова монастыря.

Разлад в ополчении

Остановившись под Москвой народное ополчение не стало начинать активных боевых действий против оказавшихся в осаде поляков, а занялось восстановлением структур власти. На основе штаба армии был основан Земский собор, состоявший из «вассальных татарских ханов (царевичей), бояр и окольничих, дворцовых чиновников, дьяков, князей и мурз (татарских князей), дворян и боярских детей, казацких атаманов, делегатов от рядовых казаков и всех служилых людей[1].

В ополчении тотчас обозначился антагонизм между казаками и дворянами: первые стремились к сохранению своей вольности, вторые — к укреплению крепостнических порядков и государственной дисциплины. Это осложнялось личным соперничеством между двумя яркими фигурами во главе ополчения — Иваном Заруцким и Прокофием Ляпуновым. В конце концов, по наущению Заруцкого Ляпунов был вызван в казачий круг и там убит. После этого большинство дворян покинуло лагерь; казаки под командованием Заруцкого и князя Трубецкого оставались вплоть до подхода Второго ополчения князя Пожарского.

Примечания

  1. ↑ Вернадский Г. В. Московское царство. II. Смутное время, 1605—1618 гг. (2 часть)

Источники

  • Летопись о многихъ мятежахъ. Издание второе. — М.: 1788.
  • Малиновский А. Ф. Биографические сведения о князе Пожарскомъ. — М.: 1817.
  • Глухаревъ И. Н. Князь Пожарский и нижегородский гражданинъ Мининъ, или освобождение Москвы въ 1612 году. Историческое сказание XVII века.. — М.: 1848.
  • Смирновъ С. К. Биография князя Дмитрия Михайловича Пожарскаго. — М.: 1852.
  • Соловьёв С. М. История России с древнейших времен. Том 8. Глава 8. Окончание междуцарствия. — 1851—1879.
  • Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918. Корсакова В. И. Пожарский, кн. Дмитрий Михайловичъ. — СПб.: 1905. — Т. 14. — С. 221—247.
  • Труды Нижегородской губернской ученой архивной комиссии. — Н.Новгород: 1912. — Т.9.
  • Шматов В. Е. ПУРЕХЪ. Историко-краеведческое исследование. — Киров: 2004. — С. 30-42.

См. также

  • Второе народное ополчение

Wikimedia Foundation.
2010.

1611, март-июнь. Первое ополчение против польских войск во главе с П. Ляпуновым

Первое народное ополчение было возглавлено П. Ляпуновым, И. Заруцким и князем Д. Трубецким. Их отряды стремились к освобождению Москвы от оккупации польско-литовскими силами.

1611, март-июнь. Первое ополчение против польских войск во главе с П. Ляпуновым

Формирование ополчения

В январе 1611 г. по русским городам рассылаются грамоты, подписанные патриархом Гермогеном. В них он призывает русских людей выступить против польской оккупации. Первой откликнулась Рязань, в которой воевода П. Ляпунов начал собирать войско. Именно он затем рассылал свои грамоты с призывом к борьбе. Поляки в ответ направили против Ляпунова казачьи малороссийские отряды. Однако с помощью князя Д. Пожарского их нападения удалось отбить.

Отряды ополченцев под командованием Ляпунова усилились тушинцами. К нему примкнули князья Трубецкой, Мансуров, Волконский, Воротынский, а также Масальский и др. К ополченцам примкнули и казаки Заруцкого и Просовецкого. В тот момент это усиление было важным, но в последующем оно сыграло ключевую роль в распаде Первого ополчения. Однако в январе 1611 г. это позволило начать подготовку похода на Москву.

Поход на столицу

08.02.1611 г. из Нижнего Новгорода вышли нижегородские отряды, а основные силы последовали за ними спустя 9 дней. Во Владимире авангард нижегородского войска соединился с казаками Просовецкого, а отряды Репнина объединились с Масальским и Измайловым в дороге. В середине лета все войско достигло столицы. Там уже произошло объединение с отрядами Ляпунова и других военачальников.

Поход на столицу

Передовые отряды ополченцев подходят к Москве 19.03.1611 г. В столице вспыхивает восстание, которое жестко подавляется поляками и немецкими наемниками. На улицах столицы воевали:

  • отряды Пожарского (в районе Сретенки);
  • отряды Бутурлина (у Яузских ворот);
  • отряды Колтовского (на Замоскворечье).

Контратака польской армии

20.03.1611 г. ополченцы подверглись контратаке поляков в районе Лубянки. Пожарский получает ранение, и его перевозят в Троицкий монастырь. Полякам не удалось завладеть Замоскворечьем, поэтому они занимают и укрепляют Китай-город и Кремль. 24.03.1611 г. казаки Просовецкого оказываются у стен столицы, но его атакуют польские кавалеристы. Понеся потери, казаки отошли, но враг не стал их добивать, а вернулся в Москву. 27.03.1611 г. подходят отряды Ляпунова, Заруцкого и т.д.

Почти 100-тысячное войско Первого ополчения укрепляется у Симонова монастыря. 06.04.1611 г. наносятся удары по башням Белого города, а 22.05.1611 г. атакуется Китай город. Однако в июне в рядах ополчения нарастает напряженность, которой воспользовались поляки. 22.07.1611 г. казаки убивают Ляпунова, вследствие чего большая часть дворянских отрядов покидает лагерь. Это был распад Первого ополчения.

Тем временем польский король Сигизмунд III, усмотрев закат «тушинского вора», решил взять инициативу в свои руки. Под предлогом, что Русское государство заключило мир с враждебной Польше Швецией, он предпринял открытую интервенцию. В сентябре 1609 г. 12-тысячное коронное войско направилось к Смоленску. Воевода М. Шеин имел только 4 тыс. ратников, но в обороне города-крепости приняли участие и жители. Польский король, подтянувший к Смоленску еще 30 тыс. воинов, застрял здесь надолго.

М.В. Скопин-Шуйский, очищая районы Подмосковья от интервентов, усиленно готовился прийти на помощь Смоленску. В апреле 1610 г. под Москвой были проведены военные учения. По плану, намеченному Скопиным-Шуйским, русские войска должны были двигаться к осажденному городу по двум направлениям — одна часть из-под Можайска, другая — из-под Ржева. Этим самым русский военачальник выигрывал время движения, а главное — ставил противника в тупик, поскольку тому было трудно определить направление главного удара.

Принадлежавший к роду нижегородско-суздальских удельных князей, восходивших к полулегендарному Рюрику, видный военный деятель и дипломат князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский родился, по некоторым данным, в ноябре 1586 г. Михаил находился в родстве с Василием Ивановичем Шуйским — он был его племянником. Скопин рано прослыл человеком необыкновенных способностей. Успехи М.В. Скопина ошеломили его дядю — царя Василия.

В условиях назревавшей русско-польской войны, вызванной договором со шведским королем, заклятым врагом Сигизмунда III, князю Михаилу приходилось торопиться. В это время Скопин неожиданно получает царский приказ немедленно прибыть в Москву для оказания ему заслуженных почестей как победителю, освободившему страну от грозившей ей смертельной опасности. Скопина и близких ему людей приказ привел в смущение. Приехавшая в слободу мать князя, которая хорошо знала о подлинном отношении царской семьи к сыну, уговаривала его не ездить на чествование. Не менее горячим противником поездки был и Делагарди, также осведомленный о настроениях царской семьи. Но Скопин считал для себя невозможным невыполнение царского приказа, тем более что отказ от поездки расценили бы как выражение недоверия царю и открытое выступление против его власти, то есть как бунт. А этого князь не хотел.

12 марта его полки торжественно вступили в столицу. Василий приготовил М.В. Скопину-Шуйскому торжественную встречу по тщательно разработанному сценарию, рассчитанному на изоляцию того от народа. Предполагалось, что у въезда в город князя встретят бояре и уведут с собой в Кремль. Рядом со Скопиным должен был идти и Делагарди, чем как бы подчеркивались их равные права на славу. Но народ спутал все карты Василия и его братьев: людская масса в порыве благодарности высыпала за ворота, оттеснив боярскую делегацию. Люди падали перед Скопиным ниц, называли отцом и спасителем Отечества.

Подобный прием совершенно ошеломил царскую семью. Дмитрий Шуйский, который наблюдал встречу, закричал в истерике: «Вот идет мой соперник!». Этот крик услышали все окружающие, и многие задумались о возможных трагических последствиях такой реакции. Василий же плакал от радости и умиления, но все прекрасно знали цену его слезам: известны были и артистические способности царя, который мог по заказу придавать своему лицу любое выражение, а также менять в зависимости от обстоятельств настроение и лить слезы в любом количестве. Затем Василий раздал победителям богатые подарки; угощая их за царским столом, он одаривал всех офицеров золотой и серебряной посудой и выплатил наемному войску жалованье золотом, серебром и соболями.

Царь Василий, потрясенный встречей, устроенной народом его племяннику, попросил последнего перед отъездом домой зайти с ним в хоромы, где, поблагодарив Скопина за все его дела на благо страны, попрекнул князя за то, что он имеет в мыслях против нынешнего царствования. Но Скопин, отвергнув этот упрек как несправедливый, в то же время, в пылу неожиданного разговора, якобы посоветовал дяде все же отречься от престола, так как счастье не благоприятствует его правлению. В Москве между тем широко ходили слухи среди русской аристократии и иностранцев о возможности скорой замены на троне Василия Шуйского Скопиным.

Сам же Скопин занимался подготовкой к походу. Спешка с отъездом ускорила реализацию замысла врагов Скопина, среди которых самыми ярыми были дядя Дмитрий Шуйский и его жена Екатерина, дочь Малюты Скуратова, главного опричника Ивана Грозного. На пир по случаю крестин сына князя И.М. Воротынского М.В. Скопина-Шуйского пригласили в качестве крестного отца, а Екатерину Шуйскую — крестной матери. И вот во время выполнения обряда крещения кума поднесла куму чашу вина, а тот, выпив ее, почувствовал себя очень плохо. Скопина едва успели довезти до ближайшего монастыря, где у него началось сильное кровотечение носом и ртом. Дома ему стало еще хуже. Мать сразу же поняла, что ее сына отравили. Автор поэтического «Жизнеописания князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского» пишет, что княгиня горько заплакала и запричитала, что давно подозревала козни со стороны «лихих зверей лютых, дышащих ядом змеиным» и не советовала Михаилу ехать в столицу.

Слух о болезни всеми горячо любимого полководца-освободителя быстро разнесся по Москве. Пришел Яков Делагарди и привел с собой шведских докторов, из царского дворца прислали лекарей. Но все было напрасным.

У дома умирающего стали собираться толпы людей. Соратников пускали к Михаилу, и те, припадая к его ложу, говорили со слезами: «Ты не только был нам господином, ты был государем нам возлюбленным. Кто у нас полки урядит? Кому нам служить? За кем идти в бой? Ныне мы как скоты бессловесные, как овцы без пастыря».

Промучившись около двух недель, в ночь с 23 на 24 апреля 1610 г. князь Михаил скончался. Его тело установили в церкви и разрешили всем желающим проститься. Толпы москвичей запрудили все окрестные улицы. Горе поистине было всенародным. Приехал и Я. Делагарди со своими офицерами. Как иноверца, его не хотели пускать в православный храм. Но он грубо всех растолкал и с гневом заявил: «Как вы можете не разрешить мне увидеть господина моего, государя и кормильца, в последний раз?!»

По родовому обычаю Михаила должны были похоронить в усыпальнице князей суздальских. Но толпа вознегодовала — такого мужа-воина необходимо похоронить в царской усыпальнице Архангельского собора. Василий Шуйский согласился воздать царские почести племяннику, поскольку тот уже не представлял для него угрозы. Ни он, ни его брат Дмитрий не понимали, что, расправившись со всенародно любимым полководцем, они подписали и себе смертный приговор.

На 24 году жизни М.В. Скопин, находившийся в расцвете сил, пользовался большой любовью и авторитетом у служилых людей. Конечно, с ним не шел ни в какое сравнение Василий Шуйский — невзрачный подслеповатый 57-летний царь, отличавшийся не столько умом, сколько изощренной хитростью. Василий Иванович был большим охотником до наушников, действовал всегда исподтишка, отличался двойственностью как в обещаниях, так и в решениях. А черная зависть, двуличие и неблагодарность — не лучшие черты характера любого человека и уж тем более царя.

Русское войско возглавил Д.И. Шуйский. В Можайске рать численностью до 30 тыс. человек соединилась с вновь набранным отрядом Я. Делагарди — 8 тыс. человек. Передовой отряд из 6–8 тыс. человек под командованием Г. Валуева подошел к Цареву-Займищу, где укрепился.

Князь Михаил Скопин-Шуйский встречает шведского воеводу Делагарди близ Новгорода. Рисунок Н. Штейна.

Шведские наемники не захотели служить под началом царского брата и отправились к Новгороду. 24 июня (4 июля) 1610 г. Д.И. Шуйский у деревни Клушино потерпел тяжелое поражение от войск польского гетмана С. Жолкевского. Узнав о поражении царской армии, к Москве подошел Лжедмитрий II и вознамерился ее захватить. Защищать царя Василия оказалось некому. 17 (27) июля 1610 г. толпа москвичей во главе с рязанским дворянином З. Ляпуновым ворвалась в царские покои и вытолкала из них упирающегося Василия. Затем с женой он был пострижен в монахи. По соглашению с Жолкевским бывшего царя с братьями отправили в польский плен, где Василий с Дмитрием умерли. Таким бесславным оказался конец коварного и неблагодарного В.И. Шуйского. Подвиг же М. Скопина-Шуйского остался навсегда в народной памяти, сделав его национальным героем.

Польские войска гетмана С. Жолкевского, посланные из-под Смоленска навстречу русским, столкнулись с отрядом Валуева и были задержаны под Царевым-Займищем. Жолкевский, выделив до 1500 человек для блокировки отряда Валуева, с 8,5 тыс. войска двинулся навстречу основным силам русских. 24 июня 1610 г. у деревни Клушино поляки внезапно напали на лагерь русских и наемных войск Д.И. Шуйского. Московская рать успела поставить плетень и выстроить боевой порядок. Наемники укрылись за обозом. Поляки несколько раз атаковали боевые порядки русской рати, но стрельцы удержали позиции. Наемники Я. Делагарди вступили с поляками в переговоры и вышли из боя. Измена наемников решила исход боя в пользу поляков. Д.И. Шуйский и бояре, бросив войско, помчались в Москву.

Поляки одержали победу под Клушином, однако она не свидетельствовала о преимуществе их военного искусства над русским. Как и прежде, все надежды поляки возлагали на конницу, разделенную на три части: центр, правое и левое крыло. Пехота оставлялась в резерве[8]. У русских войск, наоборот, вся тяжесть боя возлагалась на пехоту, и она показала свою способность противостояния конной атаке.

Продвигаясь к Москве, поляки в середине июля заняли Можайск. К концу месяца они подошли к самой столице и расположились на Хорошевских лугах. Одновременно Сапега и самозванец, бежавший из Тушино в Калугу, начали движение на Москву и в июле заняли Коломну.

Боярская верхушка (Семибоярщина — семь московских бояр) в этот тяжелый для России час вместо организации всех сил на борьбу с врагом пошла на прямую измену русскому народу. Она низложила Василия Шуйского, заключила договор с поляками и признала царем польского королевича Владислава. Эта измена дала возможность всего лишь 3,5 тыс. поляков и 800 немецким наемникам беспрепятственно войти в Москву в ночь на 21 сентября 1610 г. Самозванец теперь стал не нужен, и он снова бежал в Калугу. Польские войска выступили против него. Верным самозванцу остался И. Заруцкий, который организовал отпор польскому воинству. Но дни Лжедмитрия II были сочтены. В декабре во время послеобеденной загородной прогулки «царя» охрана из касимовских татар убила его и отвезла в Калугу. А вскоре после смерти Богданки-Лжедмитрия М. Мнишек родила сына. Заруцкий и казаки нарекли его царевичем Иваном Дмитриевичем, а народ прозвал его «воренком». Авантюристы из Тушинского лагеря присоединились к королевским войскам.

Польские феодалы считали себя хозяевами Москвы и рассчитывали на полное покорение России. Они выслали из столицы в различные отдаленные города почти 18 тыс. стрельцов, чтобы обезопасить себя. Но русский народ не склонил голову перед захватчиками и решительно поднимался на борьбу. Грабежи, насилие и притеснения со стороны поляков вызывали все большее негодование народа и ускорили создание единого фронта. В центральных областях было сформировано первое народное ополчение под руководством рязанского воеводы П.П. Ляпунова, состоявшее из казаков и крестьян, отошедших от самозванца, и отдельных дворянских отрядов, которые вместе пошли против поляков.

Точная дата рождения П.П. Ляпунова неизвестна. Можно только предположить, что он родился в 60-е гг. XVI в., поскольку в период Смуты был уже достаточно зрелым человеком. Обладал деятельным, но вспыльчивым характером. Тем не менее его уважали за открытость в отношениях с людьми. Отец его, Петр Ляпунов, был современником Ивана Грозного и принадлежал к старинному рязанскому роду, члены которого редко появлялись при царском дворе. Но среди местного дворянства он и его дети — Григорий, Прокопий, Захар, Александр и Степан, занимали одно из первых мест и имели право возглавлять городовую дружину. Рязань была главной житницей столицы, поэтому Прокопий и его братья имели тесные связи с московским купечеством и дворянством, часто посещали столицу и поэтому имели некоторое представление, как разворачивалась борьба за царский трон после смерти Ивана Грозного.

В 1604 г. во главе рязанских отрядов Прокопий был отправлен для борьбы с войском Лжедмитрия I. После внезапной смерти царя Бориса в апреле 1605 г. вместе с другими воеводами он не захотел служить Федору Годунову и перешел на сторону самозванца. Вполне вероятно, что он поверил в его истинность и решил, что должен служить законному отпрыску царского рода, а не узурпаторам Годуновым.

В близкое окружение Лжедмитрия Ляпуновы не вошли и вернулись в Переяславль-Рязанский. Однако быстро меняющиеся в Москве события вновь заставили Прокопия взяться за оружие. В мае 1606 г. стало известно, что «царь Дмитрий» свергнут с престола. Новым царем «без воли всей земли» провозгласил себя боярин Василий Шуйский. Эта перемена на троне показалась Ляпунову незаконной. Поэтому узнав, что «Дмитрий» якобы спасся и послал войско во главе с И. Болотниковым против своего врага Шуйского, рязанский воевода вместе с рязанской дружиной решил к нему присоединиться. Поддерживая Болотникова, Ляпунов со своими единомышленниками поднял оружие против политической олигархии бояр. По указанию И. Болотникова он овладел Коломной и открыл повстанцам путь к Москве.

5 октября началась совместная осада столицы. Вместе с другими провинциальными дворянами Прокопий вошел в руководство войска болотниковцев. Лазутчики царя Василия стали настойчиво убеждать дворян покинуть восставшую чернь, которая по собственной воле затеяла кровавое междоусобие, прикрываясь именем убитого самозванца.

Агитация подействовала на умы рязанцев. 15 ноября 1606 г. под покровом ночи 500 человек во главе с П. Ляпуновым и Г. Сумбуловым покинули стан Болотникова в Коломенском и отъехали в Москву. Это существенно поколебало ряды восставших.

Отъезд Ляпунова, а с ним и «многие рязанцы дворяне и дети боярские», стал одной из причин разгрома движения Болотникова. Царь Василий это прекрасно понял и по достоинству оценил поступок рязанца, присвоив ему чин думного дворянина. С этого момента Прокопий стал заседать в Боярской думе.

Но борьба с авантюрой самозванцев не закончилась. Весной 1608 г. стало известно, что к столице движется армия Лжедмитрия II. У Пронска вместе с воеводой И. А. Хованским П.П. Ляпунов попробовал остановить «воров». Но сражение было проиграно. Прокопий был ранен в ногу и отступил к Переславлю-Рязанскому. Здесь ему пришлось срочно заняться обороной города. Враги наступали со всех сторон.

Летом 1608 г. после образования Тушинского лагеря рязанская земля вместе со столицей оказалась в блокадном кольце. Мощные городовые дружины отбивали все атаки тушинцев и не позволяли грабить свои города и села. Сбор продовольствия и фуража все еще оставался в руках рязанского воеводы. Это позволило ему неоднократно посылать продукты голодающей Москве.

Весной 1609 г. в Рязань пришло известие, что М.В. Скопин-Шуйский с большой армией двинулся из Великого Новгорода к столице, нанося поражение за поражением войскам самозванца. П.П. Ляпунов радостно приветствовал все победы молодого полководца. В его ставку в Александровскую слободу он прислал грамоту, в которой всячески превозносил боевые заслуги воеводы-освободителя и прямо называл его новым государем и царем всея Руси. Царя Василия же он всячески поносил и ругал за трусость, бездеятельность и полную никчемность.

Хотя для Скопина, имевшего сильное войско и народную любовь и уважение, путь к престолу был открыт, он возмутился грамотой Ляпунова и даже хотел наказать его гонцов. Благородный полководец был верен своей клятве, данной царю Василию.

Но в Москве стало известно о содержании грамоты рязанского воеводы. Мнительный и подозрительный В. Шуйский вместе со своим братом Дмитрием, метившим в наследники престарелого царя, затаили злобу на своего освободителя и стали ждать удобного момента для расправы. 23 апреля 1610 г. Скопин-Шуйский скоропостижно скончался после тяжелой болезни.

Но смерть Скопина сыграла злую шутку и с самим царем. Известие о внезапной и весьма подозрительной кончине молодого князя всколыхнуло всю рязанскую землю. Братья Ляпуновы сделали один вывод — полководец был отравлен по приказу злобного и мстительного царя. Всеобщая волна ненависти к Шуйскому достигла предела. Задумав свергнуть Василия, Прокопий стал договариваться с другими боярами и дворянами. Его планы нашли поддержку у князя В. В. Голицына, также метившего на престол. Сам же Ляпунов первоначально предполагал посадить на престол Лжедмитрия II и даже отправил к нему гонцов и стал ссылаться с другими городами, чтобы уговорить их присоединиться к нему. Но вскоре выяснилось, что мало кто хотел видеть на троне самозванца. Поэтому было решено выбрать нового царя общим советом.

После разгрома царских войск под Клушином 24 июня 1610 г. создалась исключительно благоприятная обстановка для свержения ненавистного В. Шуйского. К Коломенскому подошли войска Лжедмитрия II, у Можайска расположились полки польского гетмана С. Жолкевского. Защищать Москву было некому. Прокопий понял, что следует действовать решительно. Он отправил в Москву к своему брату Захарию гонца, который должен был сообщить, что настало время «ссадить с престола царя Василия».

По призыву Захария заговорщики объединились, выехали на Лобное место и стали призывать народ выступить против ненавистного «шубника». Вскоре собралась большая толпа и во главе с 3. Ляпуновым и Ф. Хомутовым направилась в Кремль. Только патриарх Гермоген пробовал защитить царя, но его насильно отвели за реку. К заговорщикам присоединились и некоторые бояре. И.М. Воротынский вошел в царский дворец и арестовал В. Шуйского с женой. Сначала их поместили на старом боярском дворе, потом его постригли в Чудовом монастыре в монахи, а впоследствии отправили в Польшу, где он и скончался.

На совете бояр — правительстве временщиков — было решено провозгласить новым царем польского королевича Владислава. Для обсуждения с королем Сигизмундом III всех условий воцарения его сына под Смоленск было отправлено посольство. В его состав был включен и брат Прокопия Захарий.

П. Ляпунов поначалу горячо поддержал этот проект и даже стал присылать продовольствие в Москву для польского гарнизона. Однако вскоре от брата он узнал о коварных планах короля насильно присоединить Русское государство к своей короне. Прокопий решил готовиться встать на защиту независимости государства, не задумываясь о том, кто сядет впоследствии на царский трон. Положение Прокопия Ляпунова в Рязанской земле давало ему необходимую силу и влияние. Во-первых, он был облечен властью воеводы, одновременно принадлежа к составу местного дворянства. Поэтому он мог найти необходимые рычаги, а главное — убедительные слова, чтобы поднять против врага местный люд. Во-вторых, он действовал в крае, который имел для Москвы первостепенное значение, обеспечивая поставки хлеба. Владея, по словам Жолкевского, большим расположением народа, сознавая свою силу и влияние, Ляпунов считал за собой право и обязанность вмешиваться в общегосударственные дела и поднимать свой голос перед членами Боярской думы, к числу которых он и сам принадлежал по чину думного дворянина.

От верных людей он узнал о том, что только патриарх Гермоген пытался сопротивляться польскому засилью. Бояре же пошли на поводу у короля, получая щедрые пожалования и чины. Поэтому Прокопий решил опереться на городовых воевод — сначала соседних, а потом и более отдаленных городов. Повсюду он стал рассылать грамоты, в которых сообщал о самоуправстве поляков, о гонениях на патриарха, о его призыве бороться за Веру и Отечество. От имени Гермогена он запрещал русским людям целовать крест Владиславу.

Боярское правительство расценило действия рязанского воеводы как открытую крамолу и направило в Переславль-Рязанский отряд казаков для наказания ослушника. В октябре 1610 г. те даже заняли Пронск и осадили главный город рязанской земли. Но Ляпунов не испугался. Он повел в бой свою дружину и попросил помощи у соседей. Д. Пожарский, воеводствовавший в Зарайске, выступил со своим войском и помог отогнать непрошеных гостей.

Инициатива Ляпунова имела широкий резонанс по всей стране. Многие воеводы изъявили желание присоединиться к его борьбе. Патриарх Гермоген благословил патриотов и попросил поскорее освободить столицу от польского плена.

Поляки видели это и принимали меры по предотвращению восстания настолько строгие, что русским запрещалось носить ножи, топоры, продавать дрова, ибо под ними в телегах могло перевозиться оружие, и появляться вечером на улице. На стенах Кремля и Китай-города были установлены пушки. Но несмотря на строгости, ополченцы пробрались в город для поддержки москвичей на случай восстания. В числе этих ратников был и князь Дмитрий Михайлович Пожарский.

Дмитрий Михайлович Пожарский происходил из древнего рода князей Стародубских, потомков великого князя владимирского Всеволода III Большое Гнездо. Во время монголо-татарского нашествия их наследственный город Стародуб подвергся разорению и сожжению. После восстановления его стали называть Клязминским, а соседнее с ним поселение — Погар или Пожар, а князей — Пожарскими. Князья Стародубские, от коих пошли ветви Пожарских, Ковровых и других знатных фамилий, отличились в Куликовской битве 1380 года, при штурме Казани в 1552 г., в Ливонской войне 1558–1583 годов, но во время опричнины попали в опалу. Род Пожарских превратился в мелких землевладельцев, и хотя его представители жили в Москве, но среди московской знати утратили свое положение.

В 12 км от села Коврово (ныне г. Ковров) в деревне Сергово (близ бывшего Погара), где находился родовой терем, в семье Михаила Федоровича и Марии (Ефросиньи) Берсеневой-Беклемишевой 1 ноября 1578 г. родился сын Дмитрий. Детство и юность провел в Москве, где Пожарские имели дом на Сретенке напротив церкви Введения (на углу Фуркасовского переулка с пересечением улицы Большая Лубянка — Сретенка в XVII в.). Молодой Дмитрий Пожарский в 1593 г. поступил на службу. Отличался честностью, прямотой в суждениях, за что впал в немилость у придворной знати. В смутные годы проявил храбрость и ратное умение в борьбе с разбойными шайками интервентов. В 1608 г. получил чин боярина, с 1610 г. воеводствовал в Зарайске.

Согласно замыслу, предстояло нанести удар по захватчикам с поля и в самой столице.

Приспешник интервентов боярин М. Салтыков советовал полякам спровоцировать выступление москвичей в целях упреждения восстания до прихода ополчения. 19 марта 1611 г. произошла схватка между немецкими наемниками из польской армии и народом, намеренно спровоцированная интервентами. Когда поляки и наемники-немцы устанавливали пушки у Водяных ворот Китай-города, один из ротмистров решил привлечь возчиков, смотревших издали за работой солдат. Но возчики понимали, против кого будет применяться артиллерия, и отказались. Наемники решили силой заставить русских помогать им. Москвичи воспротивились и оглоблями стали отбиваться от захватчиков. Воспользовавшись этим, поляки и немцы бросились избивать безоружных. Произошла настоящая резня, в которой погибло не менее 7 тыс. человек. Русские ударили в набат, собрали свои силы, построили в Белом городе баррикады и оказали упорное сопротивление. Литовец С. Маскевич свидетельствовал: «Мы (интервенты) кинемся на них с копьями, а они тотчас загородят улицу столами, лавками, дровами; мы отступим… — они преследуют нас, неся в руках столы и лавки…» На Сретенке отряд под командованием Д.М. Пожарского ударил по полякам. Ему помогали московские стрельцы и пушкари, которые пищальным огнем и легкой артиллерией буквально загнали немецких наемников и польских солдат пана А. Гонсевского в Китай-город. Другие отряды нажимали от Замоскворечья и Яузских ворот.

Ополченцы И.М. Бутурлина организовали отпор захватчикам на Кулишках и не пропустили их к Яузским воротам. Отряд И. Колтовского выбил интервентов из Замоскворечья, воздвиг баррикады возле наплавного моста через Москву-реку и обстрелял Водяные ворота Китай-города. На помощь ополченцам, проникшим в Москву, вышли тысячи москвичей. Решительность восставших в схватке с наемниками заставила последних закрыться в Китай-городе и Кремле. Положение интервентов становилось критическим. И тогда «переметчик» М. Салтыков посоветовал Гонсевскому поджечь деревянные строения Москвы. Он исходил из собственного опыта — перед бегством за стены Китай-города М. Салтыков поджег свое подворье и пожар вынудил ополченцев-москвичей отступить. Вооруженные факельщики оккупантов принялись поджигать срубы деревянных строений. Столицу объял огненный вал, чему способствовал усилившийся ветер. По словам очевидца — литовца С. Маскевича — Москва «уподобилась аду». Наемники под прикрытием пожара, по пепелищам продвигались вслед уходящим москвичам и ополченцам. Но Д.М. Пожарский в острожке у церкви Введения в храм Пресвятой Богородицы продолжал обороняться. И тогда обеспокоенный Гонсевский направил основной удар по укреплению. 20 марта последние защитники Введенского острожка сумели вывезти израненного князя в Троице-Сергиев монастырь, а затем переправить его в село Мугреево — вотчинное имение в 120 км от Нижнего Новгорода.

25 марта основные силы первого ополчения вступили в предместье столицы и остановились в окрестностях Николо-Угрешского монастыря. Их численность, по некоторым явно преувеличенным данным, достигала 100 тыс. человек. Но фактически объединенное войско насчитывало не более 20–40 тыс. ратников.

Казачьи таборы (отряды) И. Заруцкого и Д. Трубецкого да и других атаманов не отличались не только надежностью в деле постоять за Москву, но и в количественном отношении. Сам П. Ляпунов полагался исключительно на рязанцев и ополченцев-москвичей, которых он насчитывал около 6 тыс. воинов[9]. Ляпунов, надеясь на приход в ополчение новых сил из городов Замосковья (Ярославль, Кострома, Углич и др.) и Поволжья (Н. Новгород, Казань, Балахна и др.), готовился к штурму покинутой жителями столицы. Рязанский воевода также знал, что в Кремль, воспользовавшись суматохой во время пожара, прошел полк Н. Струся, вызванный на помощь интервентам из Можайска. Несмотря на то что московские ополченцы пополняли ряды войска П.П. Ляпунова, воеводе необходимо было провести более тщательную подготовку штурма мощных систем укреплений Китай-города и Кремля.

Попытка Н. Струся остановить прибывавшие отряды ополченцев была пресечена московскими стрельцами, которые окружили интервентов «гуляй-городом» — деревянными щитами с бойницами, установленными на огромных санях. При каждых санях было по 10 стрельцов, которые вели пищальный огонь по польским конникам, как «из-за каменной стены». Поляки с большим трудом, теряя воинов, вырвались из окружения.

27 марта польский гарнизон и наемники попытались разгромить ополченцев в районе Симонова монастыря, но потерпели поражение. Последняя проба сил произошла 6 апреля. Русские обрушились на врагов с такой яростью, что захватчикам пришлось, по выражению С. Маскевича, бежать «очень исправно» под прикрытием пушек, установленных на стенах Китай-города.

Карта Москвы XVII века в пределах Земляного вала.

Первое ополчение под руководством П.П. Ляпунова подтягивалось к центру столицы. Отряды рязанцев заняли Яузские ворота. Противник пытался их отбить, стремясь помешать укрепиться ополченцам на близком расстоянии от Китай-города и Кремля. Беспрерывный огонь артиллерии со стен Китай-города обрушился на рязанцев, которые устанавливали батареи. Московские ополченцы помогали ратникам рыть траншеи и устанавливали туры (плетеные корзины диаметром в 2 м и высотой около 3 м, засыпанные землей), между которыми ставились орудия. Ополченцы открыли огонь, но ядра отскакивали от могучих стен Китай-города. Тем не менее осадная артиллерия наносила урон врагу, вызывала пожары в Китай-городе и даже в Кремле. Позиция у Яузских ворот стала ключевой при осаде. Она прикрывала дороги, ведущие в Рязанский край.

Таборы Заруцкого и Трубецкого облегли Белый город в районе Покровских ворот и до Трубы на Неглинной. Ополчения владимирцев, ярославцев, костромичей и угличан заняли северную часть Белого города, контролирующую дороги, шедшие к Ростову и Ярославлю. Но западное направление — Большая Смоленская или Литовская дорога на Можайск — Смоленск, начинающаяся от Новодевичьего монастыря, который еще был в руках интервентов, оставалось открытым, и в мае 1611 г. отряд Яна Сапеги попытался воспользоваться этой возможностью и прорваться в Кремль. Однако сапежинцы получили отпор в Лужниках и около Тверских ворот. Я. Сапега отошел к Переславлю-Залесскому. К июлю 1611 г. ополченцам удалось завершить блокаду — был взят Новодевичий монастырь. Блокада оккупантов в Москве была последним и крупным успехом Первого ополчения. Но в его рядах наметилась тенденция раскола.

Еще в апреле 1611 г. по инициативе П. Ляпунова ополченцы приняли присягу: стоять против поляков и короля Сигизмунда и его сына Владислава; освободить страну от польских и литовских людей; не подчиняться Семибоярщине, а служить царю, который будет избран «всей землей». П. Ляпунов мыслил создать «Совет всей земли», в котором, однако, были представлены лишь дворяне — в нем не упоминались посадские люди. Казачьи отряды Заруцкого и Трубецкого вообще жили по своим неписаным уставам. Представителя от казаков и даже крестьян-ополченцев не упоминались в «Совете…». Тем не менее были воссозданы Разрядный, Поместный и некоторые другие приказы. В целях объединения усилий Ляпунов составил приговор от 30 июня 1611 г. Его первыми подписали Ляпунов, Заруцкий и Трубецкой (за неграмотного Заруцкого подписался Ляпунов)[10].

Приговор имел положительные и отрицательные стороны. В нем указывалось, что у бояр, получивших новые поместья (и денежное жалование) от польского короля и королевича, они должны быть изъяты и отданы разоренным, беспоместным дворянам, а нерадивых бояр, избранных в «Совет всей земли», можно было «переменить» и выбрать иных, которые будут верно исполнять свой долг. В приговоре отмечался и тот факт, что крестьяне, которых в Смутное время вывезли в свои поместья «свои же братья» (то есть дворяне и дети боярские), возвращались к прежним хозяевам; продолжались сыски крестьян, убежавших от владельцев.

Дмитрий Трубецкой, ведший свой род от Гедиминовичей (от внука Гедимина[11] Дмитрия (Корибута) Ольгердовича князя Брянского и Трубчевского — участника и героя Куликовской битвы 1380 года), боярский чин получил от «тушинского вора», считался самым родовитым из воевод ополчения. И. Заруцкий, происходивший из мещан и записавшийся в казаки, не имел родословной, но обладал боевым опытом и потому получил чин боярина от «Совета…», созданного Первым ополчением. П. Ляпунов избрал в помощники Трубецкого и Заруцкого, чем закрепил равноправие казацких таборов с остальными участниками ополчения и дворянами, входившими в него. Но триумвират руководителей был непрочен. В приговоре от 30 июня 1611 г. содержались требования, которые не пришлись по душе руководителям казачьих отрядов: не разорять города, крестьянские подворья, не чинить грабеж и душегубство, не замышлять заговоры, что каралось смертной казнью ослушников.

Заруцкий, используя слабохарактерность Трубецкого, подчинил последнего своему влиянию и начал исподтишка противодействовать столь строгим мерам наказания своевольным казакам, ушедшим из войск «тушинского вора». Но главной ошибкой П. Ляпунова было то, что он, надеясь на помощь шведского короля Карла IX против притязаний Сигизмунда III, прочил на московский престол одного из шведских принцев — Густава-Адольфа или Карла-Филиппа.

Честолюбивый И. Заруцкий настраивал казаков в пользу избрания на трон «царевича» Ивана Дмитриевича — сына М. Мнишек и Лжедмитрия I. Сам же Заруцкий сблизился с М. Мнишек и, вероятно, мнил себя ближайшим советником при «новом царе», поскольку многие родовитые бояре из русских сидели еще в Кремле вместе с осажденным польским гарнизоном. Строгости Ляпунова по наведению порядка и дисциплины в казачьих таборах, а главное — задумка возвести иностранца на московский престол вызвали негативное отношение к руководителю ополчения.

А. Гонсевский воспользовался недовольством казаков. Верный его соратник некий атаман Сидора Заварзин подкинул казакам подметную грамоту, в которой якобы Ляпунов объявлял казаков смутьянами и врагами Московского государства и приказывал их бить повсюду.

Разъяренные казаки вызвали воеводу на круг и вручили ему подметную грамоту за подписью Ляпунова. Воевода прочитал ее и промолвил: «Похоже на мою руку, но я ее не писал». Но казаки не стали слушать Ляпунова и разнесли его на саблях. Предводитель Первого ополчения был умерщвлен, ополченцы остались без вождя. Дворянин Иван Ржевский, который хотя и не симпатизировал Ляпунову за его вспыльчивый характер, но был против самосуда, также был убит вместе с воеводой. Их тела перевезли в Троице-Сергиев монастырь, предали земле. На надгробном камне высекли краткую надпись: «Прокопий Ляпунов да Иван Ржевский убиты 119 г. (1611) июля в 22 день»[12].

После гибели П.П. Ляпунова дворянская часть ополчения разошлась по домам. Под Москвой осталось около 10 тыс. воинов Д. Трубецкого, И. Заруцкого и московские ополченцы, которые не теряли надежды на возвращение в родной город. Они продолжали борьбу с интервентами.

Первое ополчение не выполнило своей задачи, но опыт его создания был использован при формировании Второго ополчения.

В это время польский король Сигизмунд продолжал осаду Смоленска.

Осажденные тревожили частыми вылазками неприятельский лагерь и даже, переправившись через Днепр, смогли захватить вражеский штандарт. Свыше 20 месяцев продолжалась борьба смолян. К концу осады в Смоленске из 40 тыс. жителей осталась лишь пятая часть, а гарнизон насчитывал 200 ратников. Каждому из них приходилось наблюдать и оборонять 3-километровый участок крепостной стены. Несмотря на огромные потери, Смоленск продержался до 4 июня 1611 г. и был занят коронным войском только в результате измены.

Один из боярских детей перебежал на сторону поляков и показал им самое слабое место в стене, где кирпич был сложен наспех и потому непрочно. 2 июня поляки направили сюда огонь своей артиллерии, сделав подкоп, взорвали его, разрушили стену и ворвались в город. Воевода Шеин был взят в плен, а жители, не желая сдаваться врагу, заперлись в Успенском соборе. Смолянин Андрей Беляницын взял свечу и поджег хранившийся в его подвалах порох. Собор взлетел на воздух вместе с защитниками и нападавшими. Так 3 июня 1611 г. закончилась героическая 20-месячная оборона Смоленска.

Великий Новгород также подвергся осаде войском Я. Делагарди. Шведский король торопил его захватить город-крепость, а новгородскую землю оторвать от Руси и превратить ее в зависимое от Швеции вассальное «государство». 8 июля 1611 г. новгородцы отбили первый штурм шведов. Воеводы В.И. Бутурлин и И. Одоевский, посланные на помощь Новгороду, не смогли между собой договориться. Бутурлин занялся подготовкой города к обороне, а Одоевский еще не терял надежды на мирный исход — договориться со шведами, которые должны были уйти из новгородских земель. Но Делагарди деятельно готовился к очередному штурму.

16 июля 1611 г. шведский предводитель приказал провести ложную атаку города с юго-восточной стороны. Новгородцы отбили ее, усилив оборону городских стен на этом участке. Делагарди же сосредоточил войско на противоположной стороне и предпринял атаку в районе Чудинцев ворот. Изменник Иван Шваль[13] по колее прополз под воротами и открыл их.

Шведская конница ворвалась в город. Началась безудержная резня защитников и жителей города. Василий Бутурлин увел свой отряд по мосту через Волхов на Торговую сторону и, отбиваясь от противника, двинулся московской дорогой на Бронницы. Но засевшие в Кремле казаки и стрельцы оказали ожесточенное сопротивление врагу. В городе также сражались до последней возможности отдельные группы казаков и стрельцов. Они отказались сдаться врагу. В неравной схватке погиб известный казачий атаман Тимофей Шаров, участник восстания Болотникова (болотниковцы не принимали в свои ряды отряды польской шляхты и по этой причине, не задумываясь, переходили на сторону патриотически настроенных ополченцев, в том числе в отряды М. Скопина-Шуйского, П. Ляпунова, Д. Пожарского и К. Минина)[14]. Упорно сражался священник Софийского собора Аммос с горожанами, затворившись в своем дворе. Он с новгородцами был сожжен шведами, которые так и не смогли их осилить. Но в итоге новгородский Кремль был все же сдан воеводой И. Одоевским. Новгородчина была на грани отторжения ее от России.

Несмотря на уход из-под Москвы основной массы Первого ополчения, вокруг столицы стояли еще ополченцы-москвичи, отряды Д. Трубецкого и И. Заруцкого. Однако ослабленное ополчение не могло осуществить плотной блокады гарнизона интервентов. Но тем не менее оно нашло силы дать бой отряду Я. Сапеги, возвратившемуся с продовольствием из подмосковных поселений. Сапежинцам удалось обойти укрепление ополченцев у Новодевичьего монастыря и соединиться с польским гарнизоном, вышедшим им на помощь. Но этот прорыв не решил проблемы со снабжением интервентов фуражом и продовольствием. Пан Гонсевский даже послал делегацию к польскому королю с предупреждением, что он будет вынужден уйти из Москвы в начале января 1612 г., если ему не окажут помощи.

В конце сентября 1611 г. на выручку гарнизону подошел к Москве гетман Я. К. Ходкевич. 25 сентября он перешел Москву-реку с юга в районе впадения в нее Яузы. Но ожесточенные схватки не дали перевеса ни одной из сторон. Несмотря на то что Ходкевичу удалось осуществить связь с польским гарнизоном в Кремле, ситуация не изменилась — ни войску гетмана, ни гарнизону облегчения это не принесло.

Собранное Ходкевичем продовольствие в районе Можайска было отбито партизанами. В войске интервентов замаячил призрак голода. И тогда Ходкевич, не смогший разбить даже ослабленные отряды ополченцев, вынужден был в июне 1612 г. отводить войско к границам Польши. Вместе с ним ушел из Кремля и пан Гонсевский. Гарнизон захватчиков, оставшийся в Китай-городе и Кремле, возглавил полковник Николай Струсь. Бесславно закончился первый приход гетмана Яна Кароля Ходкевича к Москве.

Частичный успех ополченцев под Москвой не изменил общего тяжелейшего положения Российского государства. Смоленск оставался в руках польских войск, шведы захватили Великий Новгород, в Москве сидели интервенты, ряды Первого ополчения распались. И в этот критический для государства момент с новой силой возникло народное сопротивление оккупантам. Россияне потеряли терпение, видя, как разрушаются устои государственности и экономическое состояние страны, попирается национальное достоинство, растаскивается государственная казна не только захватчиками, но и боярами-изменниками.

Источник

«Зенит» отправился на первый сбор под руководством Семака

«Зенит» под руководством Сергея Семака отправился на первый сбор в Зальцбург.

Первые тренировочные сборы сине-бело-голубых пройдут с 17 по 29 июня.

В Австрию отправились 29 футболистов:

Вратари: Юрий Лодыгин, Михаил Кержаков, Егор Бабурин, Никита Гойло;

Защитники: Миха Мевля, Эмануэль Маммана, Луиш Нету, Иван Новосельцев, Максим Карпов, Александр Анюков, Эльмир Набиуллин, Ибрагим Цаллагов, Дмитрий Богаев, Евгений Чернов;

Полузащитники: Матиас Краневиттер, Леандро Паредес, Магомед Оздоев, Эрнани, Артур Юсупов, Кристиан Нобоа, Эмилиано Ригони, Дмитрий Полоз, Олег Шатов, Ильзат Ахметов (на просмотре), Роберт Мак;

Нападающие: Александр Кокорин, Себастьян Дриусси, Антон Заболотный, Лука Джорджевич.

Семак прокомментировал возвращение Дзюбы в «Зенит»

Источник:

Официальный сайт ФК «Зенит»

Источник

В прошлом году играл за КАМАЗ, а осенью дорос до сборной России.

Мингиян Бевеев пример того, как футболист благодаря своему усердию и трудолюбию за несколько лет от футболиста низших дивизионов вырос до игрока из расширенного списка сборной России. Большую часть карьеры Мингиян провёл в КАМАЗе и играл за клуб в один из самых сложных периодов в истории – в ФНЛ-2. Он застал, как Ильдар Ахметзянов начал тренерскую карьеру, а в раздевалке доходило и до рукопашной. В интервью «БИЗНЕС Online» игрок рассказал о времени, проведённом в Набережных Челнах и «Енисее», чем Виктор Гончаренко отличается от Игоря Шалимова и почему летом отказал «Рубину».

Фото: пресс-служба «Енисея», графика: Владимир Чирков

«Шалимов говорил, что футболисты РПЛ должны сами всё знать. Может поэтому у нас было 0 очков на старте»

– Мингиян, это твои первые тренировочные сборы под руководством Виктора Гончаренко. У него самая сложная подготовка к сезону?

– Пока нет. Но я слышал, что Виктор Михалыч поменял отношение к сборам и раньше всё было намного жёстче. Пока мы живы. 

– Тогда у кого было тяжелее всего?

– У Юрия Фарзуновича Газзаева были одни из самых тяжелых, потому что у него много работы с весами, а зал – вообще не моё. В плане бега для меня всё нормально, беговую нагрузку я спокойно переношу. Говорят, у Александра Ташуева чудовищные сборы. Там приседают по 110/120 кг. 

– Чем сборы у Гончаренко отличаются от предыдущих тренеров? Какие нюансы впечатлили?

– Прежде всего дисциплина. Конечно, это не значит что у остальных тренеров её не было. Но у Гончаренко нет разделений на опытных или молодых. Все бегают и всем надо доказывать, что они заслуживают своё место на поле. Я так скажу, что не все тренеры имеют такой подход, всё равно где-то есть поблажки.

Виктор Гончаренко / фото: Dmitry Golubovich, globallookpress.com

– При Шалимове были поблажки?

– У нас тренировочный процесс был совершенно другой. Играли в футбол на всё поле. Он говорил, что футболисты сами должны всё знать, если ты выступаешь в РПЛ. Наверное, поэтому у нас было 0 очков. 

– Что изменил Гончаренко в тебе как в футболисте? При нём ты заметно прибавил.

– Индивидуальных бесед и разборов не было. Но он сказал, что если будешь работать на максимуме, то обязательно получишь свой шанс. В общем-то стандартные вещи, но я действительно работал, старался. Я играю так же, как и раньше, мой стиль не изменился. Какие-то детали внесли, скорректировали подход, чтобы делать меньше ошибок.         

Вспоминаю только одну провальную игру с «Ахматом». В один момент собрался с мыслями, что надо сыграть проще, но затем то терял мяч, то отдавал неточные пасы. Я думал, после этого будет много критики, но Виктор Михалыч не прессовал меня и не говорил, что по моей вине команда  проиграла. 

– Как отдыхаешь от тренировок? Совместные игры в FIFA?

– Да не, смотрим турниры Counter-Strike: Go, какие-нибудь сериалы. С Юрой Газинским и Егором Филипенко играем в нарды. Но Юра – большой мастер, а мы на уровне ФНЛ по сравнению с ним. Но мы стараемся.

– Давно играете в  «контру»?

– Нет, не так давно. У меня и компьютера своего не было, недавно только приобрёл. В КАМАЗе у меня был друг начальник команды – я у него ноутбук выпрашивал и забирал домой, чтобы вечером поиграть.

– Сейчас игровой ноутбук взяли?

– Не, обычный. Не заморачивался. Я же не киберспортсмен. С ребятами поиграть мне этого достаточно.

– Есть футболисты, которые не следят за футболом, не смотрят матчи других команд и прочее. Ты смотришь матчи других команд, европейских чемпионатов?

– Стараюсь смотреть по возможности. Конечно, слежу за топ-чемпионатами: и АПЛ, и бундеслига. Если Англию тяжело найти, потому что трансляций легальных нет, то бундеслигу включаю по телевизору. В выходные рано заканчивались матчи, мог приехать домой и посвятить вечер просмотру футбола. 

– За кем-то конкретным следишь?

– Не скажу, что я болельщик какого-то именно клуба. Но мне нравится стиль футбола «Баварии» или «Боруссии» из Дортмунда. 

– Ты же был на «Сигнал Идуна Парк» в Дортмунде…

– Не только. Ездил ещё и в Хоффенхайм. Запомнилось, что такая маленькая деревня, а стадион у них огромный – вместимость больше, чем сама эта деревня. 

«Мне не нравился футбол. Меня бесило, что папа смотрит матч, а я из-за этого мультики не могу включить»

– Правда, что футболом ты начал заниматься только в 10 лет? Не поздно?

– Да. Тогда я не понимал, что это поздно. Я из деревни переехал в город и для меня было важно чем-то заниматься в физическом плане. В деревне все знают друг друга, все общаются, а в городе ты никого не знаешь, нужно находить друзей. 

– То есть до 10 лет ты за футболом вообще не следил и матчи не смотрел?

– Мне не нравилось. Папа смотрел футбол по выходным, тогда ещё по Первому каналу показывали главную игру тура. Меня бесило, что там какой-то матч, а у меня мультики в это время по другому каналу. Потом уже втянулся… Раньше ведь дома не сидели, я мог целый день на улице бегать с палкой, из которой можно было сделать всё что угодно. Не хотелось даже на обед домой заходить.

Мингиян Бевеев / фото:fckamaz.ru

– Помнишь, как первый раз пришёл на тренировку?

– На первых двух тренировках я ощутил разницу между мной и теми ребятами, которые занимались по 2–3 года. Я вообще ничего не умел – просто бегал от ворот до ворот. И тренер сказал моему брату, а он тоже футболом занимался: «У вас что, все дебилы в семье? Чего он от ворот до ворот бегает, ему даже мяч не нужен». Сейчас часто об этом вспоминаем с братом, смеёмся.

– И с таким тренером ты занимался?

– Виктор Анатольевич Михайличенко – хороший тренер, идейный. У него была большая мотивация стать профессионалом. Он учился, смотрел на кассетах тренировки «Аякса», хотел попасть в профессиональный футбол.  Для нас он многое делал. Не было возможности где-то в тренажёрный зал ходить – мы тренировались в школьном зале. Он договорился, чтобы нам сделали там тренажёрку: гантели, штанги. Нам как раз было по 12–13 лет, нужно было окрепнуть.

– А когда тренировались? Во время уроков приходили?

– Нет, приезжали в школу заранее – к 7 утра. Виктор Анатольевич тоже приезжал и сейчас я понимаю, что это очень тяжело. Нужно любить своё дело, чтобы помимо основной работы посвящать себя хобби. Вкладывал свои деньги для команды, кому-то бутсы покупал. У меня не было школы больших московских клубов, но благодаря этому тренеру я, парень из глубинки, выполняю все элементы не хуже, чем воспитанники «Спартака» или «Зенита». 

– Чем ещё занимался тренер, кроме футбола?

– Работал на себя, поэтому мог своё время распределять. Вообще он очень целеустремленный человек – начинал свой бизнес с нуля, ещё и с нами занимался. 

– Сейчас поддерживаете общение?

– Да, у нас город маленький и когда я приезжаю – стараюсь увидеться. 

– Тренирует или бросил это дело?

– Энтузиазма стало поменьше. Сейчас он состоятельный человек, да и в возрасте уже… Ему тяжело ещё и потому что ребята сейчас другие. Мне и самому хотелось бы, чтобы больше ребят из Калмыкии выступали на профессиональном уровне.

– Ты дорос до РПЛ, расширенного списка сборной России. Как сейчас он о тебе отзывается?

– Раньше он меня прибивал, конечно. Говорил: «У тебя ничего не получится, как ты можешь заиграть?» Ещё и маме постоянно это говорил. 

– Кто-то из твоих одноклубников стал футболистом?

– До профессионального футбола человек шесть дошли. Один в Казахстане, в основном ребята уже позаканчивали. 

– Ты недавно приезжал и проводил мастер-класс в Элисте. От местных ребят не было отбоя?

– Ребята скромничали. Было видно, что смущались, боялись совершить ошибку. Думаю, что кому-то это было полезно и интересно, но не могу сказать, что было какое-то вау, мол футболист из премьер-лиги приехал. Я стараюсь быть примером. Когда я занимался в детской школе, к нам на тренировки приходили игроки старшего поколения, года 1982-1983. То, как они выглядели, как играли, на каких машинах приезжали – это мотивировало нас расти, стать профессиональными футболистами. При этом, они помогали команде материально – покупали мячи. С ними было интересно, истории всякие рассказывали. 

– Сейчас в каком состоянии город? Что-то изменилось с того времени?

– Ничего не изменилось. У нас нет производства. Раньше было скотоводство – сейчас и с этим тяжело. Люди стараются как-то жить, но зарплаты маленькие, а цены растут. Я брал квартиру в Набережных Челнах, и цена была такая же, как в Элисте. Да, ездят на дорогих машинах – Камри или Королле, но все они – в кредит, а их обслуживание дорогое. В целом, в городе ничего не меняется на протяжении долгого времени. Ну сделали какие-то аллеи, лавочки, а глобально всё так же.

– Ты прошёл, такую школу жизни – поднялся из низов. Самый ужасный случай, который до сих пор вспоминаешь из низших дивизионов? 

– В Митосе самое жесткое время. Ездили на старом ПАЗике. Тренировались и играли на ужасном искусственном  поле. Летом ноги просто горели. В остальном – всё было в порядке. В КАМАЗЕ есть отличный зал, в «Волгаре» своя база, об «Урале» и говорить даже нечего – все на высочайшем уровне. А вот в Новотроицке мы на базе жили. Был в этом большой плюс – заработанные деньги не тратили.трёхразовое питание – всё вкусно. На тренировку идёшь пешком. Когда давали 3-4 дня выходных, то я на накопленные летал из Новотроицка в Германию. Ходил на «Хоффенхайм», смотрел футбол с немецким пивом и сосисками. 

– Сейчас в Первой лиге нет огородов вместо полей?

– Времена меняются, но я видел и ужасные условия. В Барнауле ужасное поле и раздевалки. У меня в деревне поле было лучше. Я не понимаю как там вообще можно в футбол играть…

Фото: fckamaz.ru

– За медиалигой следишь? Можно ли сказать, что там уровень выше, чем во второй лиге?

– Какие-то видео попадаются в рекомендациях. В какой-то степени медиалига тоже популяризирует футбол, потому что дети смотрят их челленджи, матчи, но всё это – ради контента. И дети стремятся быть такими хайповыми и больший акцент делают на этом, а не на футболе. Наш профессиональный футбол не развивается. Но всё же, это разные вещи.

В «Амкале» играют ребята, кто был в профессионалах. В 2DROTS почти все профи. Тем более выводы о медиалиге сделали по кубковым матчам – это совершенно разные вещи с чемпионатом. Например, мы с «Енисеем» в прошлом году победили «Локомотив» в Кубке России со счётом 4:0, но дай нам вторую игру – мы бы так не сыграли. Профессиональный футбол – это не одна игра, а длинный отрезок. Тем более, у ребят была мотивация показать себя и доказать, что незаслуженно их списали со счетов. Даже посмотреть на их интервью – у них остались обиды, что не реализовали свой потенциал.

«Не испытал чего-то особенного, когда увидел свою фамилию в расширенном списке сборной России»

– Как ты можешь объяснить свой прогресс от игрока ФНЛ до расширенного списка сборной России?

– Ну, в сборную ещё не вызвали, так что рано радоваться. Думаю, правильные люди попадались на футбольном пути. Матвеев Юрий много помогал, когда я выступал за «Урал-2», в КАМАЗе Ильдар Ахметзянов всегда говорил, что надо верить в себя, ставил на разные позиции на поле, доверял. Это был полезный этап в карьере.  

– Кто тебе сообщил о попадании в расширенную заявку сборной?

– Мне друг прислал фото расширенного списка в ватс-апе. Я ещё говорю: «Бред». А потом смотрю, правда есть такой список. Но из тренерского штаба мне никто не звонил, не было никакого разговора ни с Валерием Карпиным, ни с его помощниками.

– Как воспринял эту новость? Какие эмоции были?

– Было приятно, но чего-то особенного не испытал. Вот если бы попал в окончательную заявку – это совсем другое дело. Может, даже и сыграл бы в товарищеской игре. Я понимал, что расширенная заявка –  это не гарантия вызова. 

– Расстроился, что в окончательный список не попал?

– Нет, понимаю свои шансы. Там по позиции Караваев, Хлусевич – ребята не первый день в сборной, на хорошем уровне. Мне нужно доказывать, что ничем не хуже. С «Ростовом» хорошо сыграл, вот и вызвали (смеётся).

Валерий Карпин / фото: Stupnikov Alexander, spartak.com

– Ты играл рядом с Карпиным на бровке, что-то кричал тебе?

– Мне – нет. Но доставалось всем: и нашим, и чужим. 

В КАМАЗе были драки в раздевалке, когда команда играла во второй лиге 

– За КАМАЗ ты поиграл в ФНЛ-2 и в ФНЛ. Чем запомнился период в Набережных Челнах?

– К городу я очень привязался – мне всё там нравилось. Между прочим, у меня и прописка челнинская, квартира там. Признаться, я и не хотел уходить из КАМАЗа, потому что дорожил теми отношениями и коллективом, что у нас был. Но всё что не делается – всё к лучшему. Принял правильное решение перейти в «Енисей», встретил ещё одного тренера, который изменил меня к лучшему – это Вадим Гаранин. 

– Судя по статистике, твой главный партнёр в карьере – Алексей Мамин. С ним ты большего всего выходил на поле в «Урале» и КАМАЗе. Поддерживаете связь? 

– Это мой близкий друг, мы на связи. Когда я перешёл в КАМАЗ из «Урала-2», были разговоры и о переходе Лёхи. Мне очень хотелось, чтобы он тоже в Челны переехал. В общем, так и получилось и, как мы видим, он прогрессирует, растет.

– Следишь за его выступлениями? В курсе, что он близок к рекорду Первой лиги по отбитым пенальти?

– Когда есть время, смотрю за матчами КАМАЗа. У меня там осталось много друзей и среди футболистов, и среди тренерского штаба. Знаю, что Лёха уже четыре отбил – в этом компоненте он силён.  После того, как он на тренировках мои удары с пенальти тащил, я к точке больше вообще не подхожу. Всё желание отбил, ха-ха.

Алексей Мамин /фото: fckamaz.ru

В КАМАЗе растёт топ-вратарь: к 23 годам отбил больше пенальти, чем Акинфеев

– Этой зимой Алексей Герасимов сменил «Урал» на КАМАЗ.Советовался ли он перед переходом?

– Да, спрашивал, интересовался командой. Думаю, с таким игроком как Герасимов, который в РПЛ имеет большой опыт, вполне по силам в стыки попасть. 

– Удивило высокое место КАМАЗа на старте сезона?

– Нет, почему должно удивлять? 

– Ну хотя бы потому, что в клубе не так много денег, как у конкурентов. Команда с маленькими зарплатами обгоняла «Рубин», «Арсенал»…

– Деньги – не показатель. Мы и в прошлом сезоне неплохо начали. Закончили плохо, конечно. Сегодня у команды два состава, футболисты выходят и усиливают игру. Шамкин отлично выступает, забивает. В защите Толстопятова бы отметил. На самом деле, все хороши. Ну были у «Ротора» хорошие финансовые условия для футболистов, брали игроков под задачи в прошлом сезоне. «Кубань» такая же, но где они сегодня? «Ротор» во второй лиге, Кубань тоже внизу таблицы. 

– А почему КАМАЗ в итоге занял место в зоне вылета в прошлом сезоне?

– Зимой ушли ключевые футболисты. Попали в яму, в такое пике, из которого тяжело выбраться. Мяч не летел в ворота, ничьи там, где должны были побеждать. Две-три победы – и всё сложилось бы иначе. Выдалась отрицательная серия, которая привела к такому печальному месту. Но хорошо, что КАМАЗ всё же остался в Первой лиге.

– Главный тренер  Ильдар Ахметзянов отмечал, что такой результат – из-за потери ключевых игроков прошлой зимой. Было ли угрызение совести, ведь ты, в том числе, уехал в «Енисей»?

– Я переживал из-за этой ситуации и уезжать-то не хотел. Но поступило отличное предложение с профессиональной точки зрения, мне же нужно расти дальше? Век футболиста не так долог, к тому же мне 27. В КАМАЗе, по крайней мере тогда, не было таких амбиций об РПЛ, как у «Енисея».

Ильдар Ахметзянов / fckamaz.ru

«У нас есть мечта – мы хотим в премьер-лигу». Интервью тренера КАМАЗа Ильдара Ахметзянова

– В том числе и финансовые условия лучше?

– Не только.  Были выгодные предложения  из Липецка, из Волгограда. Пошёл бы в  «Ротор» за деньгами – сейчас бы не о сборной говорил, а во второй лиге выступал.

– В КАМАЗе отмечают теплую, семейную атмосферу внутри коллектива. Так ли это? 

– Так было не всегда. Будучи во второй лиге были и ссоры, и драки. Но над этим работает тренерский штаб, руководство, так что ситуация теперь такая, какой вы её назвали. Тимбилдинги, дни рождения команда отмечает вместе. В плане коллективизма я бы отметил «Енисей». Коллектив там просто космический. Но оно и понятно – ребята очень долго играют вместе. Не было каких-то интриг, ссор. Могли неформально посидеть где-нибудь все вместе. К тому же там опытные ребята играют. Валера Кичин, Анзор Саная, Саша Зотов – на них всё держалось. Только Зотов ушёл, остальные всё также. 

– Какой тренер Ахметзянов? Ведь при тебе он пришёл в КАМАЗ и начал свою карьеру.

– Ильдар Раушанович больше психолог, индивидуально подходит к каждому игроку. Харизматичный и неуступчивый. Меня удивляло, с каким фанатизмом он подходит к своей профессии: остается допоздна и смотрит игры, все мысли о команде. Поэтому у команды такой прогресс. 

– Но в КАМАЗ тебя позвал тренерский тандем Белов–Бояринцев. 

– Да, мы с ними ещё в «Носте» работали. Но с Денисом Константиновичем мы могли и раньше работать – он не взял меня в «Текстильщик». Мы до сих пор с ними на связи, созваниваемся. Знаю, что сегодня они работают в «Новосибирске». В какой-то степени, они из КАМАЗа ушли из-за меня. В матче с «Уралом-2» я забил в свои ворота  на 90-й минут, и мы проиграли – 2:3 Поле этого Белов ушёл в отставку. Он мне пожелал, чтобы у меня больше не было таких матчей и он бы не ушёл, если бы я не забил этот автогол!  

– Ребята подшучивали?

– Травили немного. Говорили тренера своего уволил. Но там такой гол был, никак траекторию не изменить. Ещё 100 раз так ударь – ни разу мяч не пойдёт. 

– А Бояринцев тоже ушёл?

– Да. Денис Константинович – отличный человек. Компанейский, простой, много интересных историй рассказывает. Человеческие качества у него на высоте. В игре всегда подскажет, поддержит, но и напихать может. 

Летом вёл переговоры с «Рубином», а в «Енисее» главным защитником Гаранина был Зотов

– Ты же без агента ведёшь свои дела. Несложно? Всякие юридические проволочки…

– Наверное, нет. Клубы напрямую обращаются. Разве что, договариваться об отступных непросто. Но в этом мне помогает человек – советник, не агент. 

– А как это происходит? Клуб с тобой связывается, мол, мы тобой заинтересованы…

– Обычно в клуб звонят и уточняют, где-то тренер напрямую может позвонить. У меня не было каких-то запар на этот счёт. Если ты хорошо играешь, то агент тебе не нужен. В молодости были другие агенты, которые не могли ни команду найти, ни зарплату повысить. Толку от них не было. Но бывают и нормальные, всё равно всех нельзя судить по одному случаю.

– Платил им процент с зарплаты?

– У меня зарплата была 35 тысяч, там платить не с чего было. 

– Летом ты мог оказаться в «Рубине». Насколько был близок к переходу?

– В «Рубине» трансферными делами Олег Яровинский занимался, было конкретное предложение. Разговаривал с Леонидом Слуцким о позиции на поле и прочих деталях. Было тяжело выбрать между «Уралом», «Рубином», ещё и «Ахматом». С одной стороны, команды РПЛ, с другой – «Рубин» с большими амбициями. Но сейчас не жалею, сделал правильный выбор.

Леонид Слуцкий / фото: fcrubin.ru

– У «Рубина» было самое выгодное предложение среди остальных команд?

– У всех трёх команд были одинаковые условия, но у «Рубина» в случае выхода в РПЛ дополнительные бонусы.

– Почему вообще решил покинуть «Енисей»? Отыграл всего полгода и говоришь, что обстановка там хорошая…

– Как и в случае с КАМАЗом, когда я уходил в «Енисей». Перспектива роста очень важна, повторюсь. Я никогда не играл в премьер-лиге, а тогда меня звали несколько команд. Ну и финансовые условия другие. Вкупе все факторы сошлись воедино. Понимаете, как любящий свою семью человек – я хочу для них самого лучшего. Чтобы жена, родители, сестры ни в чем себе не отказывали. Конечно, это не значит что я бегу за деньгами, но в моем случае профессиональный рост позволяет расти и в зарплате. 

– То есть с уходом Гаранина из «Енисея» в «Сочи» твой уход не связан?

– Нет, но, с другой стороны, если бы он хотел – то мог бы повлиять на трансфер в «Сочи». Может, просто я не дождался. Но я бы хотел снова с ним поработать.

– Можешь поподробнее рассказать, что он за человек. Почему его так обожают в Красноярске, хотя он проработал всего полгода?

– Такой футбольный гик, я бы сказал. Вадим Вячеславович – открытый человек, всегда улыбается. К нему хорошо относятся потому что он ко всем так относится, к журналистами в том числе – клуб открыт для всех. Ну и результаты хорошие были, а футбол, который он нам ставил, очень нравился болельщику Хотя, по началу, в него мало кто верил. Может, один-два человека в команде.

– Почему?

– Результаты были плохими – проиграли 7 или 6 игр. «Велес» в одной из игр нас просто возил, мы один раз до ворот дошли. Все упражнения и задания выполняли, но не понимали зачем. Не верили в то, что делаем. Александр Зотов говорил нам мол, подождите, потерпите, результаты придут.

Александр Зотов/ фото: fcrubin.ru

– Это была слепая вера или она чем-то подкреплена?

– Саша – воспитанник спартаковской школы, и он нам говорил, что мы будем играть в умный футбол, в спартаковский лучших времен. К словам Саши прислушивались и его доверие к тренеру подбодрило нас, остальных игроков. После победы в Кубке (4:0) мы поняли, что он оказался прав. За «Енисеем» теперь буду следить пристально: как изменится команда, какую схему выберет. Только теперь у Гаранина ещё и опыт работы в РПЛ – большое преимущество. 

– Почему «Енисей» при яркой игре в Кубке России не смог побороться хотя бы за стыковые матчи?

– Проиграли в конце «Краснодару» и «Торпедо», сыграли вничью с КАМАЗом. С «Краснодаром» вообще двух наших игроков удалили! Возможно, ошибка судьи – человеческий фактор. В 10-м ещё можно было этот матч спасти, но в 9-м – нереально. Короче говоря, попали им 0:4. Нам нужно было выигрывать последние три игры, чтобы обойти Хабаровск в таблице, но не получилось. Усталость, перелёт из Красноярска, в Краснодар к тому же на поезде ещё добирались… А с «Торпедо» ещё и Зотов сломался. 

– Как ты относишься к этой истории, что «Енисей» проводит домашние игры в манеже? 

– Натуральное поле в Красноярске не лучшего качества. Вроде бы, что-то приводят в порядок, но глобально на нём играть тяжело. Да, в манеже искусственный газон, но полные трибуны с болельщиками. Разница ощутимая, что на стадионе сидят три тысячи, и что в манеже… 

– Это ты рассматриваешь с точки зрения болельщиков, а с точки зрения игрока? Как играть в закрытом помещении?

– Ничего в этом страшного нет. А мы из Красноярска постоянно в дальняки летали. У каждого есть своё преимущество, пусть у Красноярска оно будет в виде манежа. Ровное поле для хорошего футбола, а не для вертикального. В «Велесе», например, поле хоть и искусственное, но намного хуже.

ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Мингиян БЕВЕЕВ
Дата рождения: 30 ноября 1995 года
Место рождения: Верхний Яшкуль, Целинный район, Калмыкия, Россия
Игровая карьера: «Волгарь» – 2014–2017, МИТОС – 2015–2016, «Носта» – 2017, «Урал» – 2018–2019, 2022 – по н.в, «Урал-2» – 2018–2019, КАМАЗ – 2020–2021, «Енисей» – 2022.

Источник

Понравилась статья? Поделить с друзьями:
  • Символьное руководство для вышивания что это
  • Фавирокс 500мг инструкция по применению цена отзывы
  • Инструкция по применению глазных капель диклофенак
  • Вентиляция в частном доме как сделать самостоятельно пошаговая инструкция
  • Инструкция по заполнению налоговой декларации на имущественный вычет