С конца 30-х годов Маленков входил в пятёрку самых могущественных людей государства, а после окончания войны и вовсе стал вторым человеком после Сталина. Но, несмотря на всё это, он всегда оставался в тени Берии, Молотова или Кагановича. Оставаясь на неприметной должности, Маленков сосредоточил в своих руках огромную власть и разгромил влиятельный клан Жданова после войны. Более того, именно Маленков после смерти Сталина возглавил страну и на протяжении нескольких месяцев был руководителем Советского Союза, а вовсе не Берия и Хрущёв. Лайф выяснил историю жизни самого могущественного бюрократа в советской истории.
Начало карьеры
Маленков не был связан с революционным движением до 1917 года, поскольку был ещё слишком молод, да и жил достаточно далеко от бурлящих промышленных городов — в Оренбурге.
Во время Гражданской войны Маленков был мобилизован в Красную Армию — его отправили не простым солдатом в окопы, а агитатором-политработником. Именно на этой войне произошла судьбоносная встреча, которая задала блестящий старт его карьере. Будучи в Туркестане, он познакомился с библиотекарем агитационного красного поезда — Валерией Голубцовой, на которой и женился.
Голубцова имела правильную советскую родословную. Три её тётки были знаменитыми сёстрами Невзоровыми, которые дружили с Лениным ещё в те незапамятные времена, когда он был пламенным провинциалом, едва приехавшим в Петербург и только познакомившимся с завсегдатаями первых марксистских кружков. А одна из тёток была замужем за самим Глебом Кржижановским — лучшим другом Ленина.
После окончания войны Голубцова перебралась в Москву и забрала с собой мужа. Она устроилась на работу в организационный отдел ЦК, туда же устроился и Маленков, параллельно поступив в Бауманку и став секретарём её партийной организации.
Взлёт
Маленков резко возвысился во время разгрома внутрипартийной оппозиции, приняв активное участие в чистке партийных рядов университетской ячейки. Через некоторое время нашедшего себя на поприще бюрократии Маленкова забрали в Московский обком, где он также возглавил организационный отдел.
Вскоре его перебросили в отдел руководящих партийных органов ЦК, где он стал заместителем Николая Ежова — будущего наркома НКВД. В те времена Ежов был ещё маленьким и неприметным кадровиком. После его назначения наркомом внутренних дел Маленков занял место руководителя отдела.
Как раз в это время начались самые масштабные партийные чистки и роль кадровых органов партии многократно возросла. Кадровик обрёл невиданную ранее мощь в партии, ведь в его руках находились все картотеки на членов партии и компромат и от желания кадровика могло зависеть очень многое, например сохранение членства в партии.
В 1935 году Сталин инициировал самую массовую кампанию проверки и обмена членских билетов в партии, под предлогом которой была проведена чистка партийных рядов. Большую роль в этой кампании, в силу служебных обязанностей, довелось сыграть Маленкову. Именно он руководил созданием огромной картотеки, в которой хранились личные дела на каждого члена партии, а их к тому моменту насчитывалось около 2,5 миллиона.
Нарком обороны СССР Климент Ворошилов, Председатель СНК СССР Вячеслав Молотов, Секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Сталин и Нарком внутренних дел СССР Николай Ежов (слева направо). Фото © ТАСС
Неприметный Маленков, занимавший, казалось бы, третьестепенную должность, внезапно оказался одним из самых могущественных людей в стране. В его руках оказалась самая большая база данных на партийную номенклатуру. Любой старый большевик, какие бы заслуги перед революцией он ни имел, мог вылететь из партии по щелчку пальцев Маленкова.
Чтобы оценить масштаб влияния, которой приобрёл незаметный аппаратчик, достаточно сказать, что свержение всесильного и жестокого наркома внутренних дел Ежова во многом связано именно с Маленковым. Именно он в разгар кровавых репрессий инициировал масштабную проверку деятельности органов внутренних дел и лично посетил с инспекцией партийные организации крупных городов, чтобы проверить многочисленные жалобы со стороны коммунистов. По итогам инспекции Маленков составил доклад о перегибах на местах и уничтожении честных коммунистов, который через сталинского доверенного секретаря Поскрёбышева передал лично Сталину.
Через некоторое время Ежов был замещён на своём посту Берией, но в конце концов сумел пробиться на встречу к Сталину, где у них с Маленковым произошёл конфликт, в ходе которого он обвинил партийного кадровика в попустительстве врагам народа. Сталин предложил им выйти и продолжить беседу в кабинете Маленкова. Именно там Ежов и был арестован Берией и Маленковым.
После падения Ежова Маленкова ввели в состав ЦК и назначили секретарём ЦК и главой Управления кадров ЦК. Это сделало его самым влиятельным из людей, не входивших в узкий состав Политбюро. Секретарь ЦК имел право присутствовать на заседаниях Политбюро и даже имел совещательный голос. Фактически это был второй человек в партии после генерального секретаря. До Маленкова эту должность занимали ближайшие сталинские соратники — Молотов и Каганович.
Ещё через несколько месяцев Маленков стал кандидатом в члены Политбюро. Таким образом, к началу войны этот неприметный бюрократ вошёл в число доверенных людей Сталина, в ближний круг вождя.
Война кланов
Сразу же после войны в сталинском окружении вспыхнула война кланов, которая стоила Маленкову его места и едва не стоила жизни. Главным соперником Маленкова стал Андрей Жданов, до войны заведовавший советской пропагандой, а также бывший многолетним главой Ленинграда.
Андрей Александрович Жданов. Фото © ТАСС / Мазелев Рафаил
Жданов и Маленков были практически одновременно введены в ближний круг накануне войны, но Жданову за военный период удалось значительно укрепить своё положение. В итоге к концу войны в сталинском окружении возникло сразу три клана — ждановский, маленковский и бериевский. По итогам войны ждановский клан начал выбиваться вперёд и теснить конкурентов.
Во-первых, ждановские ленинградцы отстояли от немцев колыбель трёх революций — город, названный в честь Ленина. Во-вторых, выдвиженцем Жданова был влиятельный глава Госплана, то есть всей советской экономики, Николай Вознесенский. Более того, Вознесенский считался едва ли не официальным преемником Сталина. В случае неожиданной смерти вождя у ждановского клана были самые большие шансы на успех, а это значило серьёзные проблемы для Маленкова, поскольку Жданов терпеть его не мог. За глаза он всегда называл его Маланьей из-за его полноватого и женоподобного лица.
Серьёзный звоночек для Маленкова прозвучал сразу же после войны, когда через Василия Сталина было инициировано т.н. авиационное дело — поиски вредителей в советской авиационной промышленности. А эту промышленность ещё со времён войны курировал как раз Маленков. Не исключено, что инициатива в деле принадлежала вовсе не сыну вождя, а товарищу Жданову, который таким образом пытался ослабить позиции соперника.
Вслед за расстрелами «вредителей» произошла и отставка Маленкова. Он лишился своих постов, а его кадровую вотчину передали его прямым конкурентам — новым главным партийным кадровиком стал Кузнецов, член команды Жданова.
Однако Берия хорошо понимал, что Жданов сейчас находится в фаворе у вождя и легко может «съесть» по одному всех своих соперников, поэтому не позволил добить Маленкова и прикрыл его. Маленков получил несколько должностей в вотчине Берии — атомной промышленности — и начал готовить ответный удар.
В 1947 году удар был нанесён. До сведения Сталина донесли информацию о том, что ждановцы в своём Ленинграде «распустили» литераторов, совсем не следят за их поведением и позволяют печататься явным антисоветчикам. Чтобы отразить удар, Жданов вынужден был обрушиться с яростной критикой на Ахматову и Зощенко.
Жданову удалось отразить атаку и вновь перейти в наступление. Он добился того, что назначенный главой партийного аппарата Кузнецов, его выдвиженец, был назначен наблюдающим за деятельностью бериевского Министерства госбезопасности от партийных органов. Теперь тревожный звоночек прозвучал уже для Берии.
Вдобавок ко всему Жданов стал ещё и главой Коминформа — аналога закрытого в годы войны под давлением союзников Коминтерна. Именно Коминформ Жданова и погубил. В 1948 году глава Югославии Тито вырвался из-под сталинской опеки и демонстративно разорвал отношения с СССР. Был очень большой скандал, Жданова, как главу Коминформа, отправили в отпуск, однако тот так распереживался, что умер от инфаркта.
Это стало концом для ждановского клана, скооперировавшиеся Берия и Маленков разорвали всех ждановских выдвиженцев. Под предлогом проведения продовольственной ярмарки, на которой якобы испортилось много продуктов, всех ждановцев сняли со своих постов.
Ещё через некоторое время против них было инициировано уголовное дело. Их обвинили в противопоставлении ленинградского обкома — партии, а также в намерении присвоить себе победу в войне и расстреляли всех, включая самого опасного соперника — Вознесенского. Дело было такой важности, что специально ради них восстановили ранее отменённую смертную казнь. Сталин не стал вмешиваться и защищать оставшихся без покровителя ждановцев.
Эта победа значительно укрепила позиции Маленкова и Берии — в последние годы жизни Сталина, когда тот в силу возраста понемногу стал отходить от некоторых дел, они стали самыми влиятельными людьми. В последний год перед смертью Сталина Маленков приблизился к нему более чем кто-либо. Именно он произносил отчётный доклад вместо постаревшего вождя.
После смерти Сталина
Сразу же после смерти Сталина Маленков стал человеком, который заменил его во главе государства. В первые месяцы после смерти вождя его ближний круг перераспределил между собой ответственные посты и заключил негласную договорённость о коллективном управлении страной. Хрущёв остался в ЦК, Берия по-прежнему руководил силовиками, а Маленков занял высший пост в стране — председателя Совета министров.
Фото © ТАСС / Ситников Николай
Маленковское правление прошло практически незамеченным, отчасти из-за того, что на любой работе он был неприметен, отчасти из-за коллективного характера принятия решений.
Тем не менее именно Маленков заложил основы нового курса, которым стал двигаться позднее Никита Хрущёв. В частности, на первом же заседании после смерти Сталина Маленков призвал прекратить политику культа личности, характерную для сталинских времён. Началась либерализация режима, позднее прозванная хрущёвской оттепелью. В действительности не стоит считать её хрущёвской инициативой, подобную политику проводил бы любой из сменщиков Сталина из его ближнего круга, все прекрасно понимали, что номенклатура не горит желанием возвратить сталинские времена и дрожать от страха по ночам, да и людям после трёх десятилетий упорного и самоотверженного труда надо что-то дать.
По предложению Маленкова были значительно повышены закупочные цены на продукцию колхозов, а также сокращён сельхозналог, позволивший колхозам чуть больше продукции оставлять себе и таким образом повысить уровень жизни колхозников.
Маленков также выступил с критикой перекосов в советской промышленности сталинской эпохи, когда практически всё внимание уделялось исключительно тяжёлой и военной промышленности, а производством товаров народного потребления практически не занимались. Он заявил о необходимости исправить перекосы и выравнять ситуацию, начав уделять внимание и товарам для людей.
Будучи партийным бюрократом, он тем не менее выдвинул лозунг борьбы с бюрократизмом, под предлогом которого отменил т.н. конверты — дополнительные вознаграждения номенклатуре за различные партийные должности, введённые при Сталине. Фактически это была плата за лояльность. Позднее «конверты» были возвращены Хрущёвым.
Однако коллективное управление страной от лица нескольких высокопоставленных членов партии не значило, что все они помирятся и подружатся. Каждый из них по-прежнему представлял опасность для другого, и все были настороже. Прежде всего надо было обезопасить себя от Берии, который, хотя и декларировал добрые намерения, по-прежнему имел под рукой огромный и лояльный карательный аппарат. Члены ближнего круга скооперировались против Берии, и летом 1953 года он был арестован при активном участии практически всех членов старого ближнего круга, включая Маленкова.
Свержение
Хрущёв, заручившись поддержкой номенклатуры и дав гарантии, что повторения сталинских времён не будет, значительно укрепил свои позиции после свержения Берии и стал первым секретарём партии. Маленков формально продолжал оставаться главой государства, но Хрущёв оказался хитрее и переиграл его на его же поле — в аппаратной борьбе. Хрущёв инициировал Пленум ЦК в январе 1955 года, постановлением которого Маленков был отстранён от власти под предлогом того, что он оказался недостаточно грамотным руководителем, а также находился под сильным влиянием Берии, а кроме того, является одним из инициаторов «ленинградского дела», завершившегося уничтожением клана Жданова.
Хрущёв выполнял обещания, данные номенклатуре, и всячески демонстрировал, что повторения сталинских времён при нём не будет. В сталинские времена с такими формулировками пленума Маленкова ждало бы исключение из партии и скорый расстрел. Однако времена изменились, Маленкову даже дали должность министра по делам электростанций и сохранили его в президиуме (так при Хрущёве называлось политбюро).
Попытка вернуться
Тем не менее старая сталинская гвардия не собиралась сдаваться. В 1956 году на съезде партии Хрущёв раскритиковал Сталина за культ личности и объявил десталинизацию, чем поверг партийцев в шок. Сталинская гвардия, ещё остававшаяся на различных постах, забеспокоилась, что начавшаяся десталинизация является для них угрозой и, чего доброго, их могут объявить виновниками репрессий против честных коммунистов.
На заседании Президиума Совета министров в июне 1957 года противники Хрущёва, скооперировавшись, попытались сместить его. Им удалось составить большинство и проголосовать за то, чтобы рекомендовать Пленуму ЦК сместить Хрущёва, однако ещё до окончания заседания туда прибыли лояльные Хрущёву члены ЦК, благодаря голосам которых вопрос об отставке Хрущёва был снят с повестки. Кроме того, Хрущёва поддержал маршал Жуков, обвинивший сталинскую группу в массовых репрессиях против коммунистов.
После заседания открылся Пленум ЦК, на котором большинство уже имел Хрущёв, который добился вывода т.н. антипартийной группы из состава ЦК под предлогом того, что они пытаются противопоставлять свою линию линии партии.
Совет Министров СССР на трибуне Мавзолея. Фото © Фотохроника ТАСС
Маленкова, активно участвовавшего в этих событиях, изгнали из ЦК и отправили директором электростанции в Казахстан. Через несколько лет он вместе с остальными участниками «антипартийной группы» был исключён из партии и отправлен на пенсию.
Последние годы жизни
Маленков, без сомнения, был самым могущественным из всех бюрократов в советской истории. Но вместе с тем и самым незаметным. Имена почти всех деятелей из сталинского окружения были увековечены в топонимике страны. Именами Калинина, Ворошилова, Кагановича, Жданова, Молотова называли города, посёлки, станции метро, паровозы и т.д. А вот имя Маленкова на карты так и не попало, даже железнодорожная станция в Москве названа в честь совсем другого Маленкова.
Последние годы жизни он провёл так же, как и предыдущие, — оставаясь в тени. Если Молотов и Каганович периодически напоминали о себе, отправляя прошения о восстановлении их в партии, встречаясь с журналистами или записывая мемуары, то Маленков ничем подобным не занимался, ведя затворнический образ жизни. За 27 лет, прошедших от его отставки до момента смерти, он ни разу не напомнил о себе общественности. По некоторым данным, он увлёкся религией и часто посещал храм, находившийся неподалёку от посёлка, в котором была его дача. Он умер в 1988 году в возрасте 86 лет.
Комментариев: 26
Для комментирования авторизуйтесь!
После смерти руководителя советского государства И.В. Сталина на совместном заседании Пленума ЦК КПСС, Совета Министров и Президиума Верховного Совета СССР 5 марта 1953 г. было принято решение о назначении Председателем Совета Министров и секретарем ЦК КПСС Г.М. Маленкова.
В последние годы жизни И.В. Сталина именно руководитель государства, а не партии имел больший вес, возможно, поэтому 14 марта, поставленный перед необходимостью выбора, Маленков уступает руководство Секретариатом ЦК Н.С. Хрущеву. Должность генерального (первого) секретаря была упразднена еще при Сталине.
1 апреля Правительство объявляет о снижении государственных розничных цен на продовольствен- ные и промышленные товары — шестом по счету после окончания войны. 3 апреля освобождаются из-под ареста и восстанавливаются на работе все арестованные по «делу врачей-отравителей». Уголовное дело, имеющее характер всесоюзной кампании, начатой еще в 1948 году, было направлено против видных советских врачей, обвиненных в заговоре с целью убийства лидеров СССР. В связке с т.н. «делом Еврейского Антифашистского Комитета», оно имело антисемитскую направленность. Лишь после смерти Сталина уголовное дело было объявлено «провокацией, жертвой которой явились честные советские люди».
26 июня прямо на заседании Президиума Совета Министров СССР был арестован глава МВД Л.П. Берия. Арест, организованный Г.М. Маленковым, был осуществлен группой военных во главе с маршалом Г.К. Жуковым. В газете «Правда» был провозглашен курс на коллегиальное руководство страной и впер- вые критиковался «культ личности».
Первым серьезным успехом Георгия Маленкова на внешнеполитической арене стало перемирие в Корее — кровавая и разрушительная война между Севером и Югом, по сути — военное противостояние КНР и СССР с одной, США, Великобритании и др. — с другой стороны — была остановлена 27 июля 1953 г. по инициативе СССР. За день до того, 26 июля, в Обнинске Калужской области была запущена первая в мире атомная электростанция. Но уже 20 августа СССР испытал и первую в мире водородную бомбу. Вслед за этим Маленков провозгласил принцип мирного сосуществования государств для сохранения мировой цивилизации, которая неизбежно погибнет в случае применения ядерного оружия.
Маленков инициировал системные экономические реформы в стране: сокращение военного бюджета и увеличение средств отпускаемых на развитие лёгкой промышленности, сельского хозяйства, культуру, образование и здравоохранение. Самым популярным в народе делом Маленкова стало списание с колхозов недоимок по сельхозналогу, снижение его размера, отмена налогов на личное хозяйство колхозников, увеличение в несколько раз размеров приусадебных хозяйств. В народе родилась поговорка: «Пришёл Маленков — поели блинков» и её армянский аналог: «Две коровы и десять баранов молятся за тебя, Маленков».
Повеяло свежим ветром и в культурно-общественной жизни: так, в Москве прошла выставка французских импрессионистов, исторические сооружения Кремля были впервые открыты для посещения туристическими группами, был возвращён на должность главного редактора «Нового мира» А.Т. Твардовский. С 1 сентября 1953 года были отменены ночные дежурства в госучреждениях, обусловленные когда-то привычками Сталина, который мог позвонить любому руководителю на работу посреди ночи.
Одним словом то, что позже получило название «хрущевская оттепель», началось после смерти И.В. Сталина и с приходом к власти Г.М. Маленкова. Однако уже в сентябре 1953 г. Пленум ЦК не принял программу Маленкова по аграрному вопросу, назвав ее «популистской», ввел должность Первого секретаря ЦК КПСС и избрал на нее Н.С. Хрущева. А в 1954 году уже Хрущев начинает кампанию по освоению целинных земель Казахстана, Урала, Поволжья и Дальнего Востока.
В 1954 г. по инициативе Маленкова была продолжена внешнеполитическая линия на мирное урегулирование, было предложено создать в Европе систему «коллективной безопасности», а в 1955 г. Маленков выдвинул инициативу объединения Германии путем проведения всеобщих выборов.
31 января 1955 г. Пленум ЦК КПСС, заслушав доклад Н.С. Хрущева «О тов. Маленкове Г.М.» выступил с резкой критикой его работы и постановил освободить от занимаемой должности. 8 февраля Председателем Совета Министров СССР назначили Н.А. Булганина, причем Маленков стал его заместителем, одновременно — министром энергетики и электрификации и остался членом Политбюро ЦК КПСС.
«Пришел Маленков — поели блинков». Прибаутка лучше тысяч исторических фолиантов говорит о том, какую память оставил о себе в народе пятый советский премьер. 70 лет назад, 8 августа 1953 года, выступая на сессии Верховного Совета СССР, председатель Совета министров СССР Георгий Маленков объявил о новом экономическом курсе — о переориентации советской экономики, повороте ее к человеку.
Часто его политику называют «маленковским нэпом», и для этого есть все основания. Куда труднее отыскать основания, истоки самой этой политики: до того как Маленков занял пост главы правительства, реформатора в нем абсолютно ничто не выдавало. У Георгия Максимилиановича была репутация правой руки, подручного, тени Сталина, не имевшей, как и полагается тени, собственного мнения. Во всяком случае, мнения, отличного от мнения Хозяина.
Но стоило умереть Хозяину, как случилось чудо: Тень зажила своей собственной полнокровной жизнью, совершенно не похожей ни на свое прежнее жалкое, теневое существование, ни на то, как жил Хозяин. Что, конечно, ничуть не оправдывает совершенного Тенью по приказу Хозяина: руки Георгия Максимилиановича были изрядно окроплены красненьким. Одно «ленинградское дело» чего стоит.
Но факт остается фактом: вопреки заверениям, сделанным на траурном митинге на Красной площади, у гроба почившего вождя, Маленков не только не стал продолжать дело «величайшего гения человечества», но подверг его политическое наследие тотальной, беспощадной ревизии.
В наибольшей степени это проявилось — точнее, успело проявиться (премьерствовал Маленков менее двух лет) — в экономике. Прежде упор делался на развитие тяжелой индустрии, теперь же, сообщил Маленков в свое программной речи перед депутатами Верховного Совета, «у нас есть все условия для того, чтобы организовать крутой подъем производства предметов народного потребления». Глава советского правительства анонсировал резкое увеличение вложений в развитие легкой, пищевой промышленности и сельского хозяйства.
Цитата из стенограммы: «Неотложная задача состоит в том, чтобы в течение двух-трех лет резко повысить обеспеченность населения продовольственными и промышленными товарами — мясом и мясными продуктами, рыбой и рыбными продуктами, маслом, сахаром, кондитерскими изделиями, тканями, одеждой, обувью, посудой, мебелью и другими предметами культурно-бытового и домашнего обихода, значительно поднять обеспеченность населения всеми товарами народного потребления. (Бурные аплодисменты)».
Надо полагать, особенно бурно рукоплескали Маленкову в колхозах. Собственно, здесь-то и родилась поговорка про маленковские блинки. Говоря о сельском хозяйстве, премьер, во-первых, объявил о резком повышении заготовительных цен на продукты, сдаваемые колхозниками государству в порядке обязательных поставок. При этом розничные цены оставались неизменными: все издержки брало на себя государство.
Во-вторых, резко облегчалось фискальное бремя, взваленное на жителей деревни: снижались нормы обязательных поставок с личных подсобных хозяйств и денежный налог (последний в среднем — вдвое с каждого колхозного двора). Кроме того, полностью списывались недоимки по сельскохозяйственному налогу за прошлые годы.
Сегодня эти изменения, возможно, не покажутся такими уж радикальными. Но для деревенских жителей, составлявших на тот момент большинство населения страны, новости были поистине сенсационными — в хорошем смысле этого слова. Впервые за все время «преображения деревни» советская власть сдала назад, проявила милость к самой многочисленной и самой обездоленной категории свои подданных.
Сельская жизнь
Начиная со времен коллективизации, колхозная политика советской власти заключалась в непрерывном увеличении числа сдираемых с крестьянства шкур — как в прямом, так и в переносном значении. К концу сталинского правления налогом стали облагаться даже фруктовые деревья, находившиеся в личной собственности крестьян. Как следствие — колхозники начали вырубать свои сады. По той же причине сокращалась численность живности в личных подсобных хозяйствах колхозников. И не только в личных.
Анастас Микоян (на тот момент заместитель председателя Совета министров СССР), писал в своих опубликованных после его смерти мемуарах, что бедственное состояние дел в животноводстве обсуждалось на заседании Бюро Президиума ЦК КПСС, состоявшемся в конце 1952 года: «Выступил министр земледелия Бенедиктов, который привел засекреченные, точные данные ЦСУ (Центральное статистическое управление при Совете министров СССР. — «МК») — они были убийственными…
С места Сталин задал вопрос: «Почему такое состояние?» Бенедиктов ответил, что плохо работают. Тогда я взял слово и сказал, что эти цифры, к сожалению, правильные и, конечно, объясняются плохой работой, но этому есть причины. Дело в том, что колхозники или ничего не получают за трудодни от животноводства, или получают так мало, что не заинтересованы им заниматься.
Механизации в хозяйствах практически нет. В холодную погоду они не хотят носить воду ведрами, поэтому скот остается без воды и без корма. Цены на мясо и молоко по поставкам давно устарели — они и малую долю издержек колхозов не покрывают. Поэтому колхозники и не заинтересованы в развитии общественного животноводства и поддерживают свое существование за счет приусадебного хозяйства и скота, находящегося в их личном пользовании, который подкармливают в том числе и за счет хищений колхозного добра».
Созданная по итогам заседания комиссия по выработке мер выхода из кризиса предложила очевидное решение — повысить закупочные цены на продукцию животноводства. Однако «вождь народов», вспоминает Микоян, был категорически против: «Хрущев мне потом рассказывал, что Сталин принял это в штыки, сказав, что мы возобновляем программу Рыкова и Фрумкина, что крестьянство жиреет, а рабочий класс хуже живет».
Мало того, Сталин потребовал ввести новые налоги на крестьян, обосновывая это опять-таки тем, что колхозники, по его мнению, живут чересчур привольно и богато. «Крестьянин что? Сдаст лишнюю курицу — и все», — передает Микоян слова вождя. К счастью, новые подати ввести не успели: от «контрольного выстрела» измордованное властью крестьянство спасла смерть вождя.
Кстати, по утверждению Никиты Хрущева, налог на фруктовые деревья тоже был идеей Сталина. «Я рассказывал Сталину, как, посетив свою деревню, заехал к двоюродной сестре в село Дубовицы, — вспоминал Хрущев. — Она сказала, что осенью вырубит свои яблони… Сталин носился с идеей обязать каждого колхозника посадить какое-то количество фруктовых деревьев. А тут даже плодоносящие деревья собираются вырубать. Он на меня очень зло посмотрел, но ничего не ответил. Конечно, и налог не отменил. Сталин рассматривал и колхозы, и приусадебные участки как место, где можно с крестьян стричь шерсть как с баранов. Мол, новая отрастет».
Страна балансировала, по сути, на грани массового голода. Приведем для иллюстрации такой факт: в 1953 году урожайность зерновых в СССР составляла в среднем 7,8 центнера с гектара. «Для понимания критичности ситуации со снабжением продуктами питания надо учесть, что минимальной нормой, ниже которой в стране должен был начаться голод, была, судя по показателям 1947–1949 годов, урожайность 6,9–7,3 центнера с гектара», — отмечает в своей работе, посвященной эволюции советского экономического развития, экономист Григорий Попов.
Словом, хозяйство, доставшееся в наследство преемнику Сталина, что бы ни говорили на сей счет современные поклонники «вождя народов», было отнюдь не в образцовом состоянии.
Поворот к человеку
Помимо объявленного Маленковым резкого облегчения налогового бремени и увеличения закупочных цен, другой важной мерой в пакете реформ стало снижение административных барьеров для развития личных подсобных хозяйств. Правительство разрешило крестьянам увеличить приусадебные участки в 5 раз.
Одним из наглядных результатов стало резкое увеличение доходов колхозников: если в 1953 году средний годовой денежный доход крестьянской семьи составлял 845,2 рубля, то к 1960-му он вырос до 3763 рублей — в 4,5 раза!
По утверждению сына Георгия Маленкова, Андрея Георгиевича, его отец был готов пойти еще дальше: «Далее Маленков предполагал передать крестьянам на добровольных началах земли нерентабельных колхозов и совхозов (то, что сегодня именуется приватизацией) и планировал в дальнейшем создание фермерских хозяйств».
Проверить это, понятно, невозможно. Но есть основания полагать, что Маленков-младший ничего не выдумывает. Фермерство — не такое уж революционное предложение по сравнению, например, с идей отказа от строительства социализма в ГДР с последующим объединением Германии: вместо двух немецких государств-антагонистов, принадлежащих к противоборствующим военно-политическим блокам, должно было проявиться одно — пусть и «буржуазное», но нейтральное.
А между тем такое предложение Маленков выдвинул вполне официально — на заседании Президиума ЦК КПСС. На пару с тогдашним своим заместителем и главой МВД Лаврентием Берией. Но поскольку идея сильно опередила время, номер, разумеется, не прошел: бдительные товарищи по партийному ареопагу раскусили «капитулянтский смысл предложений» и решительно их отвергли.
Ничуть не противоречит фактам и следующее высказывание Андрея Георгиевича: «Маленков начал ломать диспропорцию, сложившуюся в стране за предыдущие годы, когда наша промышленность была нацелена на производство вооружения и средств производства, а не на реальные потребности народа». Для справки: в 1953 году расходы на вооруженные силы были сокращены вдвое.
В основе маленковской политики «лежали отказ от начатой при Сталине гонки вооружений и наращивание инвестиций в потребление наравне с повышением покупательской способности населения, — подтверждает Григорий Попов. — Данная формула будет в 1970–1980-е гг. реализована в Китае во время реформ Дэн Сяопина. Как и в КНР начального периода реформ, в СССР предполагалась низкая норма прибыли для предприятий потребительского сектора…
Новый курс Маленкова связан с тем, что в 1950-е годы в советской экономике обозначился дефицит капитала, который не позволял решать одновременно задачи реформы промышленности и гонки вооружений. Поэтому Маленков предложил пойти на примирение с Западом ради внутренних реформ. Это спровоцировало рост оппозиции во главе с Хрущевым, который в феврале 1955 года обрушился на Маленкова с обвинениями в мягкости по отношению к империализму, в результате Маленков потерял власть».
Последнее утверждение, впрочем, достаточно спорное: «мягкотелость по отношению к империализму» была как минимум не единственной причиной смещения Георгия Максимилиановича с поста главы правительства. Список политических грехов Маленкова, приведенный в постановлении Пленума ЦК КПСС «О тов. Маленкове Г.М.» от 31 января 1955 года, освободившем его от премьерской должности, весьма обширен. Но да, присутствует тут в числе прочего и потворство империализму.
«Тов. Маленков в своей речи на собрании избирателей 12 марта 1954 г. допустил также теоретически ошибочное и политически вредное утверждение о возможности «гибели мировой цивилизации» в случае, если империалистами будет развязана третья мировая война, — говорится в постановлении. — Распространение подобных взглядов… выгодно только империалистическим поджигателям новой мировой войны, рассчитывающим запугать народы «атомным» шантажом».
Как видим, Георгий Максимилианович и тут опередил время. И еще много в чем опередил. Маленков, к примеру, начал борьбу с привилегиями, бюрократизмом и коррупцией партийного и государственного аппарата, чем, по-видимому, сильно облегчил оппонентам задачу своего свержения: любви со стороны номенклатуры это ему, конечно, не добавило.
Именно Маленков первым среди советских руководителей выступил с осуждением сталинского культа. Произошло это на следующий же день после похорон «вождя народов».
«На заседание Президиума ЦК КПСС 10 марта 1953 года, проходившее под председательством Маленкова, были вызваны «идеологи» П.Н.Поспелов, М.А.Суслов, главный редактор «Правды» Д.Т.Шепилов, — пишет историк и публицист Рой Медведев. — Как вспоминал Поспелов, в ходе заседания Маленков подверг редакцию газеты резкой критике, заметив, что природа многих ненормальностей, имевших место в истории советского общества, крылась в культе личности. Подчеркнув, что перед страной стоят задачи углубления процесса социалистического строительства, Маленков отметил: «Считаем обязательным прекратить политику культа личности».
А вот прелюбопытные воспоминания американского дипломата Чарльза Боуэлена, посла США в Москве в 1953–1957 годах: «Его русский язык был самым лучшим из тех, что я слышал из уст советских лидеров. Слушать его выступления было удовольствием. Речи Маленкова были хорошо построены, и в них видна была логика…
Маленков мыслил, на мой взгляд, в наибольшей по сравнению с другими советскими вождями степени на западный манер. Он, по крайней мере, разбирался в нашей позиции, и хотя он ее не принимал, но все же я чувствовал, понимал ее. С другими лидерами, особенно с Хрущевым, не было никаких точек соприкосновения, никакого общего языка».
Словом, свой среди чужих, чужой среди своих. То, насколько образ мыслей Маленкова отличался от умонастроений тогдашней советской элиты, показывает и самая последняя его речь, произнесенная с высокой трибуны, — выступление на июньском пленуме ЦК 1957 года, на котором он вместе с остальным членами «антипартийной группы», вздумавшей сместить Хрущева (Кагановичем, Молотовым и «примкнувшим к ним Шепиловым») был окончательно изгнан из коридоров власти.
«Нельзя допускать того, чтобы судьбы руководства партией и страной, сплоченность его руководства зависели от случайностей, происходящих от невыдержанности характера и вообще от личных недостатков кого бы то ни было, — пытался убедить Маленков настроенный прохрущевски зал, сознавая уже, впрочем, безнадежность своих усилий. — Товарищи, вопрос о ликвидации поста первого секретаря Центрального Комитета партии был поставлен на обсуждение Президиума ЦК.
Я лично тоже придерживаюсь такого мнения в условиях, когда у нас особенно власть первого секретаря совершенно не ограничена… В наших условиях крайне важно не сосредоточивать власть в руках одного человека. Это опасно для страны и партии».
Такие слова, пожалуй, и сегодня далеко не всеми были бы поняты. В общем, не птенец сталинского гнезда, а какой-то, право, попаданец, провалившийся во временной портал гость из будущего.
Фото: ru.wikipedia.org 
Курсовая разница
Впрочем, для путешественника во времени, которому, по идее, должно быть ведомо грядущее, Маленков вел себя крайне нерасчетливо и неосмотрительно. Так что версия, увы, отпадает: надо искать какое-то иное, менее фантастическое объяснение его «нездешности».
Напомним, в первые полгода после смерти Сталина именно Маленков был первым лицом страны. Главным поприщем упокоившегося «вождя народов» считалось правительственное, пост председателя Совета министров СССР. Который и унаследовал Георгий Максимилианович, заняв кабинет Сталина в Кремле.
Кроме того, Сталин был секретарем ЦК КПСС. Подчеркнем: не генеральным, не первым, а «одним из». Да, фактически вождь исполнял обязанности генсека, но официально такой должности не было: формально все секретари ЦК были равны. После XIX съезда, прошедшего в октябре 1952 года, секретарей стало 10. В этом списке присутствовали в том числе имена Георгия Маленкова и Никиты Хрущева.
Но после смерти Сталина Маленков покинул секретариат. А Хрущев остался. Что и предопределило проигрыш Маленкова в борьбе за власть. Вначале энергичный Никита Сергеевич стал первым среди равных по факту, а вскоре состоялась и официальная «коронация».
В сентябре 1953 года пленум ЦК учредил пост первого секретаря и утвердил в этом качестве Никиту Хрущева. Причем предложение повысить его статус было внесено не кем иным, как Маленковым — на тот момент премьер, видимо, совершено не чувствовал опасности со стороны Хрущева. В стране воцарился дуумвират, или, говоря по-современному, тандем. Но просуществовал недолго. Два медведя в одной берлоге, как известно, долго не живут.
«Ему (Маленкову. — «МК») с Хрущевым политически было по пути, — объяснял Анастас Микоян причины маленковского поражения. — Только он переоценил пост главы правительства (Ленин был председателем Совнаркома) и недооценил роль руководителя партийного аппарата. Сам перешел в правительство, отдав партию в руки Хрущеву. Видимо, не представлял себе, на какое вероломство по отношению к нему мог пойти Хрущев. Непростительная ошибка! Ведь он сам при Сталине сделал этот аппарат всемогущим исполнителем воли генерального (первого) секретаря».
По версии Анастаса Ивановича, причина ссоры Маленкова с Хрущевым была сугубо личной. Все дело якобы в том самом выступлении Маленкова на сессии Верховного Совета, после которого популярность премьера взметнулась до небес. Мол, Хрущеву стало обидно: он тоже всей душой за крестьян, а вся слава — Маленкову.
«Он (Хрущев. — «МК») не хотел ни с кем делить ни славы, ни — главное — власти, — заключает Микоян. — Уверен, именно по этой причине у них, давнишних друзей, пошел разлад». С этим выводом, пожалуй, можно согласиться. Без личных мотивов тут, конечно же, не обошлось.
Но, утверждая, что Маленкову и Хрущеву «политически было по пути», что между ними не существовало никаких идеологических, политических разногласий, Анастас Иванович явно грешил против истины. В противном случае судьба маленковских реформ сложилась бы совершенно по-иному.
Потеря Маленковым всех государственных и партийных постов быстро привела к сворачиванию «маленковского нэпа». Хрущев пошел другим путем. По оценке Григория Попова, фактически он вернулся к сталинскому экономическому курсу, внеся в него некоторые поправки.
«Хрущев возобновил «наступление» на крестьянство: были расформированы МТС, что ухудшило экономическое положение колхозов, развернулась кампания борьбы с личными подсобными хозяйствами, — пишет экономист. — Вместо интенсивного роста аграрного сектора Хрущев предложил освоение целины, то есть возврат к экстенсивным методам в сельском хозяйстве, которые хорошо подходили для военной советской экономики, но исчерпали себя в мирных условиях 1950-х годов…
В результате среднегодовые темпы прироста в аграрном секторе СССР снизились в 1960–1965 гг. до 1,5%, по сравнению с 7,5% в 1958 г. На фоне катастрофического падения заготовок зерновых (до уровня кануна Первой мировой войны) это впервые заставило СССР закупать продовольствие за границей».
С этой точки зрения Хрущева трудно назвать более удачливым политиком, чем Маленков. Да, он победил в схватке за власть и гораздо дольше продержался на ее вершине. Но вот со славой — настоящей, народной — у Никиты Сергеевича в итоге ничего не получилось. Частушки о нем слагали совсем другие, куда менее добрые.
Несостоявшийся преемник Сталина
В июне 1957 года, оборвалась, пожалуй, самая удачная карьера, когда-либо сделанная в Советском Союзе. 55-летний Георгий Маленков, незадолго до этого считавшийся преемником «вождя народов», был отправлен в политическое небытие. Почему он не смог удержать власть, безвольно дав себя переиграть?
Георгий Маленков занимал пост председателя Совета министров СССР менее двух лет – с марта 1953-го по январь 1955 года / ТАСС
После того как на состоявшемся в октябре 1952 года XIX съезде партии, вопреки сложившейся традиции, с политическим отчетом ЦК выступил не сам генсек, а Георгий Маленков, многие партийные функционеры посчитали, что выбор преемника уже сделан.
Этот съезд оказался для Иосифа Сталина последним. Через пять месяцев, когда он умер, предположения подтвердились: 5 марта 1953 года Маленков стал председателем Совета министров СССР, официально вступив в должность главы советского правительства. Ту самую должность, которую до этого занимал Сталин, а ещё раньше фактически для себя учредил основатель коммунистической партии и Советского государства Владимир Ульянов (Ленин).
В общем, стартовые позиции у Маленкова были очень неплохие…
ПЕРВЫЙ СРЕДИ РАВНЫХ
Все это, однако, не означало, что он автоматически становился хозяином страны с теми же неограниченными полномочиями, которыми обладал Сталин. За власть ещё предстояло побороться.
В тот день, когда Маленков занял пост председателя Совета министров, его первыми заместителями стали Лаврентий Берия, Вячеслав Молотов, Николай Булганин и Лазарь Каганович. Одновременно произошли серьезные изменения в структуре органов власти. Министерство внутренних дел объединили с Министерством госбезопасности, и это мощное силовое ведомство возглавил Берия. Сократилось число членов Президиума ЦК. «Молодые сталинские выдвиженцы, назначенные им в состав широкого Президиума, оказались за бортом высшей власти. Фактически этот переворот означал формирование коллективного руководства в составе старого Политбюро ЦК, хотя и под новым названием. <…> Новая система власти была выстроена по принципу многочисленных противовесов, призванных обезопасить олигархов от появления нового тирана», – пишет историк Олег Хлевнюк.
Существует распространенное мнение, что после кончины Сталина Георгий Маленков и Никита Хрущев тут же поделили между собой контроль над правительством и партаппаратом: первый возглавил Совмин, второй – Секретариат ЦК. Но это было не так. Вернее, не сразу так. В марте 1953 года, после проведенной реорганизации, секретарей в ЦК стало пять. Лазарь Каганович, входивший тогда в состав Президиума ЦК, впоследствии вспоминал: «С марта по сентябрь Хрущев был одним из секретарей ЦК – Секретариат был как бы коллективным…»
Однако сам Маленков из Секретариата вышел, допустив таким образом первый политический просчет. «14 марта он сложил с себя полномочия секретаря ЦК, послушав хитрого Хрущева», – отмечает историк Геннадий Костырченко.
Иосиф Сталин и его соратники. В центре – Никита Хрущев, Лаврентий Берия и Георгий Маленков. 1938 год / РИА Новости
Должность секретаря ЦК являлась ключевой в структуре власти: на каких бы постах ни состоял Сталин, каким бы авторитетом ни обладал, он никогда – начиная с 1922 года и до самой смерти – от нее не отказывался. И Маленков, в течение многих лет занимавшийся подбором и расстановкой партийных кадров, конечно, должен был знать, какие возможности дает контроль над партаппаратом. Тем удивительнее легкость, с которой он передоверил эту функцию Хрущеву.
Впрочем, он не единственный и не первый, кто совершил подобную ошибку. Как когда-то Лев Троцкий и Григорий Зиновьев недооценили Сталина, так в 1950-е годы члены Президиума ЦК просчитались в оценке Хрущева, который действовал хитро и осторожно, не сразу заявив о своих амбициях. Известную роль сыграло и то, что авторитет «середнячка» Хрущева в партии не мог сравниться с высоким авторитетом Маленкова, Берии и Молотова. Все были убеждены, что он не способен претендовать на лидерство. И в этом смысле его фигура являлась компромиссной, одинаково приемлемой для деливших сталинское наследство Маленкова, Берии и других.
Оказавшись во главе партаппарата в результате сложного компромисса, Никита Сергеевич, судя по всему, понял, что такой шанс выпадает один раз в жизни, и уже в сентябре 1953 года ему удалось добиться избрания первым секретарем ЦК КПСС. Но не будем забегать вперед.
ДОРОГА К ВЛАСТИ
Георгий Максимилианович Маленков (1901–1988) был самым молодым в сталинском окружении. Уже в 1920-е годы в ходе внутрипартийной борьбы, являясь секретарем парторганизации Московского высшего технического училища (ныне МГТУ имени Н.Э. Баумана), он встал на сторону Сталина: активно боролся сначала с троцкистами, а потом с «правыми» – бухаринцами. В 1930–1934 годах работал заведующим одним из отделов Московского комитета ВКП(б), а в 1934-м стал заместителем и в дальнейшем заведующим Отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б). В 1939–1946 годах Маленков – начальник Управления кадров ЦК ВКП(б) и секретарь ЦК. Во время войны входил в Государственный комитет обороны. В мае 1946-го Сталин обвинил Маленкова в сокрытии злоупотреблений в авиационной промышленности, которую тот курировал с военного времени, и снял с должности секретаря ЦК. Спорить с обвинениями Маленков не стал и сохранил место в окружении вождя. С 1946-го и до марта 1953 года он был заместителем председателя Совета министров СССР Иосифа Сталина, а в 1948-м его вернули в Секретариат ЦК. 5 марта 1953 года Георгий Маленков занял пост председателя Совета министров СССР.
«ПУБЛИКАЦИЯ ТАКОГО СНИМКА ВЫГЛЯДИТ КАК ПРОВОКАЦИЯ»
На похоронах Иосифа Сталина первым с трибуны Мавзолея выступил Георгий Маленков. В тот мартовский день он произнес речь, которая по форме напоминала знаменитую «Клятву» Сталина, зачитанную им 26 января 1924 года на II Всесоюзном съезде Советов – сразу после смерти Владимира Ленина. Только вместо сталинского рефрена: «Клянемся тебе, товарищ Ленин» – Маленков повторял слова: «Наша священная обязанность состоит в том…» И именно этому выступлению газета «Правда» уделила наибольшее внимание: речь Маленкова поместили на первой полосе во всю её ширину, тогда как речи Лаврентия Берии и Вячеслава Молотова и фотография траурного кортежа были опубликованы на второй странице. Однако это не понравилось… самому Маленкову. Уже на следующий день после похорон вождя на заседание Президиума ЦК, на котором председательствовал Маленков, были вызваны главный редактор «Правды» Дмитрий Шепилов и его заместитель, секретарь ЦК КПСС Петр Поспелов. Поспелов зафиксировал претензии руководства страны: «Неправильно расположены при печатании речи: первая – на всю полосу, остальные – на половину полосы. Надо было печатать одинаково. Снимок на третьей полосе опубликован без ведома ЦК. Публикация такого снимка без ведома ЦК выглядит как провокация. Такого снимка (Сталин, Мао Цзэдун, Маленков) вообще не было. Это (произвольный) монтаж. Был общий снимок при подписании договора с Китайской Народной Республикой. Редакция «Правды» допустила и другие нарушения. <…> В описании последнего почетного караула [у гроба Сталина. – «Историк»] – одни охарактеризованы как верные ученики и соратники, другие без такой оценки». Таким образом, в ходе заседания Маленков подверг редакцию главной газеты страны резкой критике, потребовав «прекратить политику культа личности». Этот эпизод представляется крайне важным для понимания линии поведения Маленкова: формально став первым, он действовал не как единоличный лидер или вождь, а как первый среди равных, считая себя членом коллективного руководства.
Такой «снимок» был опубликован в «Правде» после похорон Иосифа Сталина…
…а это реальная фотография, сделанная при подписании договора с КНР
ЧЕЛОВЕК КОМПРОМИССА
Больше всего преемники Сталина, видимо, боялись Лаврентия Берии. Он, в отличие от остальных, почти не скрывал своих амбиций, а силовой ресурс, который стоял за ним, позволял в любой момент реализовать эти амбиции в крайне неблагоприятной для товарищей форме. В июне 1953-го Берию арестовали и сместили со всех постов.
Это была вторая серьезная ошибка Маленкова.
Казалось бы, устранение самого опасного соперника предоставляло ему дополнительный шанс. Именно Маленкову народная молва приписывала главную заслугу в разоблачении последнего «врага народа». «Берия, Берия вышел из доверия, а товарищ Маленков надавал ему пинков» – эта частушка была в то время более чем популярной.
Возможно, Маленков и сам так думал. Однако в действительности все получилось с точностью до наоборот. Берия долгие годы – ещё при жизни Сталина – был союзником Маленкова в самых разных внутрипартийных конфликтах. И хотя это был весьма опасный союзник, его устранение быстро доказало Маленкову верность поговорки «Старый друг лучше новых двух».
Можно согласиться с оценкой, которую дал событиям «холодного лета 1953 года» историк Рой Медведев: «Удаление Берии косвенным образом привело сразу же к ослаблению власти и влияния Маленкова: исчез из руководства важный союзник. Между тем ни Молотов, ни Каганович, ни Ворошилов, ни Микоян не питали никаких симпатий к Маленкову и были склонны поддерживать более простого и откровенного Хрущева. Многие обвинения, которые выдвигались Прокуратурой СССР против Берии, задевали и Маленкова. Это в первую очередь касалось «ленинградского дела»».
Отказавшись сначала от контроля над партаппаратом, а затем лишившись поддержки со стороны силовых структур, новый председатель Совета министров постепенно утрачивал реальные рычаги управления. Хотя, вероятно, сам этого ещё не понимал.
Показательно, что свой доклад «О преступных антипартийных и антигосударственных действиях Берии», зачитанный 2 июля 1953 года на Пленуме ЦК КПСС, он начал так:
«Товарищи! Прошло около 4 месяцев после смерти т. Сталина.
Вы помните, товарищи, как наши враги во всем мире были окрылены смертью нашего великого вождя и учителя. Они ставили ставку на разброд в наших рядах. Весь враждебный нам мир строил расчеты на борьбу внутри руководства нашего ЦК. Враги рассчитывали на растерянность партийных рядов, на отсутствие единства и на раскол в верхушке руководства партии.
Отсюда вытекала главная задача <…> не допустить растерянности в рядах нашей партии, в рабочем классе, в стране. Мы обязаны были сплотить свои ряды, действовать энергично и решительно, обеспечить единство и дружно вести страну вперед по пути, определенному гением человечества Лениным и его великим продолжателем Сталиным».
Решения о распределении властных полномочий между соратниками Иосифа Сталина были приняты в тот момент, когда часы вождя были уже сочтены
СИЛА ПРИВЫЧКИ
Итак, уже весной и летом 1953 года Маленков совершил две непростительные ошибки для человека, стремившегося к власти. Но был ли Георгий Максимилианович на самом деле именно таким человеком?
Многие специалисты полагают, что не был. По мнению историка Елены Зубковой, его вообще вряд ли стоило рассматривать как самодостаточного лидера. По складу характера Маленков лидером не являлся, утверждает она, и, понимая это, был склонен делиться властью. Готов был играть роль первого, по сути оставаясь вторым, – о чем свидетельствуют его отношения с Берией.
В этом смысле он во многом был продуктом сталинской политической школы. «…Маленков, привыкший быть на вторых ролях при Сталине, не обладал достаточно твердым характером, чтобы теперь играть в партии первую роль. Он опасался принимать важные решения, проявляя колебания и неуверенность. Сталкиваясь с возражениями, он не мог настоять на своем», – считает Рой Медведев.
В отличие от того же Хрущева Маленков, занимавшийся в основном аппаратной работой, не имел возможности почувствовать себя первым хотя бы в провинции. «Пребывание в партийном аппарате не могло выработать у Маленкова тех качеств, которые у Хрущева развились благодаря десятилетней самостоятельной работе на Украине», – отмечает Медведев.
Не исключено, что Рой Медведев все же сгущает краски. Тем не менее следует признать: всюду быть первым и самым главным Маленков явно не стремился. Геннадий Костырченко также объясняет это тем, что он «привык находиться на вторых ролях». «Истинный руководитель государства должен обладать политической волей и заряжать энергией. Ни того, ни другого у него не было. Прекрасный добросовестный исполнитель, но не боец», – резюмирует историк.
В итоге соратники «повесили» на Маленкова все народное хозяйство. Иными словами, в 1953–1954 годах председатель Совета министров СССР сосредоточился на решении экономических проблем страны. Он надеялся в сжатые сроки добиться заметного подъема производства предметов народного потребления путем увеличения капиталовложений в легкую и пищевую промышленность. Ряд мер, осуществленных по инициативе Маленкова, значительно облегчил положение крестьянства. Однако справиться со всеми проблемами, стоявшими перед советской экономикой, за столь короткий период он не мог.
Да и члены Президиума ЦК воспринимали проводившиеся реформы, мягко говоря, критически…
ЧЛЕН «АНТИПАРТИЙНОЙ ГРУППЫ»
Французский писатель Оноре де Бальзак как-то заметил: «Всякая власть есть непрерывный заговор». Советская история 1953–1957 годов вполне может служить иллюстрацией этого высказывания.
В январе 1955-го сначала на заседании Президиума, а затем и на Пленуме ЦК Маленкова подвергли жесткой критике. Инициатором атаки стал Никита Хрущев, но среди тех, кто обрушился на соратника по партии, были и Молотов с Кагановичем – через два с половиной года их всех вместе выведут из состава Президиума ЦК.
Председатель Совмина СССР Георгий Маленков наблюдает за плавкой металла
Пока же досталось одному Маленкову. Ему указали на ошибки, допущенные на посту главы правительства, а также поставили в вину близкие отношения с Берией, под полным влиянием которого Маленков якобы находился. Среди претензий присутствовал и голословный упрек в том, что он «неправильно понял свои функции и явно претендовал не только на руководство деятельностью правительства, но и на руководство Президиумом ЦК».
Как и в 1946 году, ещё при Сталине, спорить с выдвинутыми против него обвинениями Маленков не стал. Соблюдая партийную дисциплину, он заявил о полном согласии не только с оценкой совершенных им ошибок, но и с предложением об освобождении его от должности председателя Совмина. После принятия Пленумом ЦК КПСС постановления «О тов. Маленкове Г.М.» он был назначен министром электростанций и одним из заместителей председателя Совета министров СССР. Перестав быть первым среди равных, Маленков сохранил место в Президиуме.
Эпилогом его политической карьеры стали июньские события 1957 года, когда на заседании Президиума ЦК семь из одиннадцати его членов предприняли попытку сместить Хрущева с поста первого секретаря ЦК КПСС. Для этой цели объединились ранее конфликтовавшие Георгий Маленков и Вячеслав Молотов. Их поддержали Лазарь Каганович, Климент Ворошилов, Николай Булганин, Максим Сабуров и Михаил Первухин.
Первым на оставшегося в меньшинстве Никиту Сергеевича обрушился Маленков. На него посыпались самые разные обвинения, ему предъявлялись многочисленные претензии. Критикам очень не нравилось, что первый секретарь ЦК взял в привычку делать заявления по серьезным политическим вопросам без их предварительного обсуждения в узком кругу партийных вождей. В этом они усматривали нарушение принципа коллективного руководства. Хрущева упрекали в грубости и нетерпимости по отношению к отдельным членам Президиума и говорили, что в партии растет культ его личности. Ему указали на непоследовательность во внешней политике, крупные просчеты в сельском хозяйстве и другие ошибки. Кроме того, противники выразили сомнение относительно необходимости дальнейшего существования поста первого секретаря ЦК. Впрочем, то, что этот пост в любом случае не должен занимать Хрущев, сомнений у них не вызывало. Одним словом, «семеро смелых» членов Президиума твердо вознамерились отправить Хрущева в отставку.
А дальше произошли события, которых «заговорщики» предвидеть не могли. Благодаря энергичным действиям министра обороны СССР Георгия Жукова к 22 июня в Москву со всей страны съехались члены ЦК КПСС. «Они вмешались в тот момент, когда Хрущев был уже готов идти на компромисс со своими противниками. Группа членов ЦК вместе с секретарями ЦК решительно взяла дело в свои руки и перенесла обсуждение спорных вопросов на Пленум ЦК, где полностью владела положением», – описывает ситуацию историк Владимир Наумов. Сторону Хрущева занял и председатель КГБ Иван Серов.
Член Президиума ЦК Михаил Суслов, который поддержал Хрущева на упомянутом заседании, выступая на срочно созванном Пленуме ЦК, пересказал собравшимся речь Маленкова: «Прения фактически открыл тов. Маленков, который сказал, что в Президиуме ЦК сложилась невыносимая обстановка, которую долго терпеть нельзя. По словам тов. Маленкова, тов. Хрущев нарушает принцип коллективного руководства, у нас растет культ личности Хрущева, что он, тов. Хрущев, как первый секретарь, не объединяет, а разъединяет членов Президиума, неправильно понимает взаимоотношения между партией и государством, сбивается на зиновьевское отождествление диктатуры пролетариата с диктатурой партии».
В итоге 29 июня 1957 года Пленум ЦК КПСС осудил «антипартийную группу Маленкова, Кагановича, Молотова» и постановил освободить её лидеров от занимаемых должностей.
Создателя московского метро Лазаря Кагановича отправили в Свердловскую область руководить горно-обогатительным комбинатом, одного из творцов послевоенного миропорядка Вячеслава Молотова назначили послом СССР в Монголии, а бывший советский премьер и несостоявшийся вождь Георгий Маленков получил должность директора Усть-Каменогорской гидроэлектростанции. Спустя четыре года, в 1961-м, всех троих исключили из партии.
Георгий Максимилианович Маленков
При перечислении руководителей советского государства имя Георгия Максимилиановича Маленкова (1901–1988) неизменно остаётся в тени фигур И.В. Сталина и Н.С. Хрущёва. Зачастую он вообще не рассматривается как руководитель СССР, однако после смерти «вождя народов», именно Маленкову, а не Хрущёву поначалу достались главные властные полномочия.
Детство и юность
Георгий Максимилианович Маленков родился 23 ноября (6 декабря) 1901 года в Оренбурге в семье железнодорожного служащего. По отцу он принадлежал к дворянскому сословию, но мать происходила из мещан. О детстве и юности Маленкова известно мало – главным образом, из служебных справок и биографии, написанной его сыном Андреем Георгиевичем. В последней в числе прочего сообщается о деде-полковнике и брате деда, дослужившемся на флоте до контр-адмирала. Судя по всему, эти детали следует отнести к разряду семейных легенд, т.к. ни в одном из списков высших армейских чинов XIX века фамилия «Маленков» не упоминается.
Достоверно известно, что будущий председатель Совмина СССР с августа 1911 по июнь 1919 гг. обучался в 1-й оренбургской гимназии. Согласно аттестату, Георгий окончил её с одними пятёрками, за исключением четвёрки по немецкому языку, в самый разгар боев за город между белыми и красными. Вскоре бывший гимназист Маленков добровольно стал красноармейцем 3-й Туркестанской кавалерийской дивизии 1-й армии. В апреле 1920 году он вступил в партию большевиков, участвовал в работе агитпоезда и, благодаря образованию, быстро продвинулся на должность инструктора политуправления Туркестанского фронта. В сентябре 1921 года Георгий демобилизовался и уехал в Москву, где поступил в Высшее техническое училище (МВТУ).
Карьера Маленкова
До конца 1925 года Маленков числился студентом электротехнического факультета, постепенно все больше сосредотачиваясь на партийной работе. В январе 1926 года исполнительного и образованного молодого человека заметили в ЦК ВКП(б), приняв его на должность технического секретаря Политбюро. Прирождённый аппаратчик, Маленков всегда содержал все бумаги в полном порядке, неизменно точно исполнял поручения, и потому сразу же стал незаменимым. Он быстро шагал по карьерной лестнице, к 30 годам заняв должность заведующего орготделом Московского горкома ВКП(б), а ещё через два года вырос до заведующего отделом руководящих парторганов ЦК ВКП(б).
В 1935–1936 гг. под руководством Маленкова была создана грандиозная номенклатурная картотека, содержавшая данные о 2,5 млн членах партии, а также о беспартийных специалистах и руководящих работниках. Именно умелая работа с кадрами станет со временем визитной карточкой Маленкова.
К 1937 году Маленков стал одним из самых ценимых Сталиным партийных работников, вхожим в «ближний круг» участников важнейших совещаний и компаньонов вождя по застольям и отдыху. Как главный кадровик, он активно участвовал в кампании репрессий 1937–1938 гг., в том числе способствовал аресту 10 апреля 1939 года некогда всесильного бывшего наркома внутренних дел Н.И. Ежова.
Перед войной влияние Маленкова продолжало расти. С марта 1939 года он стал членом Оргбюро ЦК ВКП(б), с июля 1940 года – членом Главного военного совета, а с февраля 1941 года – кандидатом в члены Политбюро. Одновременно Маленков курировал вопросы, связанные с обороноспособностью страны, отвечая за производство реактивных артиллерийских систем и боевых самолётов.
Во время войны
С первых дней войны Г.М. Маленков наряду с И.В. Сталиным, В.М. Молотовым, К.Е. Ворошиловым и Л.П. Берией вошёл в состав созданного 30 июня 1941 года Государственного комитета обороны (ГКО) – высшего чрезвычайного органа управления страной. Как член ГКО, он выезжал на наиболее угрожаемые участки фронта во главе специальных групп, известных как «маленковские комиссии». В августе 1941 года Маленков побывал под Ленинградом, в октябре инспектировал позиции на подступах к Москве, в марте 1942 года посетил Волховский фронт, в августе того же года решал насущные вопросы под Сталинградом, а весной 1943 года в преддверии Курской битвы вылетал на Центральный фронт.
С лета 1943 года Маленков все больше сосредотачивался на проблемах военно-промышленного комплекса, курировал производство самолётов и авиационного оборудования, в чём добился значительных успехов. Осенью 1943 года он был назначен главой комитета по восстановлению народного хозяйства в освобождённых от оккупации районах СССР, а после упразднения этого органа с февраля по сентябрь 1945 года руководил комитетом по демонтажу немецкой промышленности. Работу на всех перечисленных постах благодаря своей колоссальной усидчивости и чёткой организации рабочих процессов Маленков успешно совмещал с деятельностью в аппарате ЦК. В знак признания заслуг Георгий Максимилианович в сентябре 1943 года был удостоен звания Героя Социалистического Труда, а в феврале 1946 года его ввели в состав Политбюро ЦК ВКП(б).
Послевоенное время
В мае 1946 года выдающаяся партийная карьера Маленкова подверглась серьёзным испытаниям. Из-за открывшегося «авиационного дела», в рамках которого под следствием оказались многие руководители отрасли и командования ВВС, он потерял высшие государственные и партийные посты. Одновременно на кремлёвском небосклоне взошли новые звезды – выдвинувшиеся из ленинградской парторганизации идеолог А.А. Кузнецов и хозяйственник Н.А. Вознесенский. Борьба с ними за влияние на Сталина закончилась «ленинградским делом» 1949 года, когда попавший в опалу Маленков сначала вернулся во власть при помощи Л.П. Берии, а затем при его же поддержке инициировал уничтожение своих конкурентов.
После внезапной смерти от болезни покровителя ленинградцев А.А. Жданова и последующего расстрела А.А. Кузнецова, Н.А. Вознесенского и их соратников Маленков формально стал вторым человеком в государстве. В декабре 1949 года его статья в честь 70-летия Сталина вышла на первой полосе «Правды», а в октябре 1952 года Маленкову поручили отчётный доклад на XIX съезде партии, как и общее руководство пленумом. К марту 1953 года сложилась «большая четвёрка» членов Президиума ЦК ВКП(б) в лице Г.М. Маленкова, Л.П. Берии, Н.С. Хрущёва и Н.А. Булганина, внутри которой и развернулась схватка за власть после смерти Сталина.
Многие западные дипломаты считали главным претендентом на роль нового правителя СССР именно Маленкова. Его описывали как проницательного, осмотрительного и умного функционера, идеального бюрократа. Но сложные хитросплетения внутренней политики, противостояние кланов и ведомств оказались в итоге не в его пользу. В июне 1953 года Маленков и Хрущёв с помощью маршала Г.К. Жукова устранили Берию, поделив управление между собой. Совет министров достался Маленкову, а Хрущёв стал Первым секретарём ЦК КПСС. В итоге он ловко взял вверх, перераспределяя функции ведомств и протаскивая на ключевые посты, прежде всего в армии и госбезопасности, своих сторонников.
В 1954 году энергия и целеустремлённость Хрущёва сделали своё дело. Он обрёл решающее право голоса как во внутренней, так и во внешней политике. 25 января 1955 года решением ЦК Маленков был освобождён от поста главы правительства, оставаясь при этом членом Президиума ЦК. Последний неудачный бой Хрущёву Маленков дал 18 июня 1957 года на заседании Президиума, когда «старая гвардия» под началом В.М. Молотова, Л.М. Кагановича и Г.М. Маленкова, поименованная в итоге «антипартийной группой», безуспешно попыталась сместить Хрущёва с поста Первого секретаря ЦК – во многом из-за его поддержки министром обороны Жуковым.
После этого государственная и партийная карьера Маленкова подошла к концу. Его сняли со всех ответственных постов, направили в Усть-Каменогорск директором ГЭС, а чуть позже фактически сослали в Экибастуз на схожую должность. В 1968 году Георгий Максимилианович вышел на пенсию и вернулся в Москву, где ограничил общение женой, детьми и внуками, большую часть времени проводя на даче в подмосковном посёлке Удельная.
Реформы Маленкова
Показательно, что сразу же после смерти Сталина Маленков, Хрущёв и Берия принялись за переделку сложившейся системы. Несмотря на разные векторы деятельности, наследники вождя сходились в одном – в необходимости либерализации управления и срочного реформирования экономики. Уже 9 марта 1953 года Маленков заявил о возможности мирного сосуществования двух систем – социалистической и капиталистической, а на следующий день – о недопустимости культа личности. Он повёл наступление против привилегий номенклатуры, запретив практику выдач денег в конвертах, чем подтолкнул чиновников к переходу на сторону Хрущёва. Маленков пытался ослабить партийный аппарат, давая больше полномочий министерствам и главкам.
Вместе с тем, новый председатель Совмина направил усилия на улучшение реального благосостояния населения, уменьшив сельскохозяйственный налог в 2,5 раза при одновременном увеличении закупочных цен на продовольствие и снижении потребительских цен, что, несомненно, привело к росту благосостояния на селе. Но не все нововведения оказались успешными. Так, снижение цен на промышленную продукцию в апреле 1954 года привело к нехватке товара и образованию очередей – т.е., к разбалансировке товарооборота, что не способствовало популярности правительства. К тому же, это сопровождалось практикой торговли в нагрузку, когда к дефицитной продукции прикреплялась маловостребованная, и они продавались только вместе.
Примечательно, что, выступая за приоритет лёгкой промышленности над тяжёлой, за внедрение жилищно-строительных программ, за гармоничное развитие экономики, Г.М. Маленков во многом повторял идеи Н.А. Вознесенского, к преследованию и гибели которого был непосредственно причастен. Во внешней политике Маленков придерживался курса разрядки. Уже в 1953 году СССР вывел из Северной Кореи большинство военных советников и специалистов, после чего состоялось подписание соглашения о перемирии на полуострове, восстановил дипломатические отношения с Югославией и Грецией, отказался от территориальных претензий к Турции.
Семья и личная жизнь
Знакомство Маленкова с будущей супругой Валерией Алексеевной Голубцовой (1901–1987), которую он всю жизнь нежно называл Лерой, состоялось в 1920 году в агитпоезде на Туркестанском фронте. Этот союз коренным образом изменил жизнь Георгия Максимилиановича. Будучи умной и волевой женщиной, Валерия Алексеевна стала надёжной опорой мужу, способствовала его служебному росту, поддерживала в трудные минуты.
Многие считали, что своей карьерой Георгий Маленков был обязан в первую очередь именно жене – это она убедила мужа поступить в институт, устроила в аппарат ЦК. Большая часть трудовой деятельности В.А. Голубцовой оказалась связана с Московским энергетическим институтом, который она окончила в 1934 году и ректором которого была в 1943–1952 гг., очень многое сделав для своей альма-матер.
В семье Маленкова родилось трое детей. Дочь Валентина, или Воля (1924–2010), стала архитектором, а два сына, Андрей (1937) и Георгий (1938), посвятили себя науке. Старший, доктор биологических наук, занимался биофизикой, младший, доктор химических наук, стал специалистом по математическому моделированию физико-химических процессов.
Смерть и похороны
Георгий Максимилианович Маленков прожил длинную жизнь. После ухода на пенсию он возился с внуками и писал безответные просьбы о восстановлении в партии, из которой его исключили в 1961 году – сначала Л.И. Брежневу, потом Ю.В. Андропову, К.У. Черненко и М.С. Горбачёву.
После смерти жены, самого близкого ему человека, старик не прожил и четырёх месяцев, скончавшись 14 января 1988 года в Москве на 87-м году жизни. Похоронили Маленкова на московском Кунцевском кладбище рядом с женой, под скромными каменными крестами. Его уход остался совершенно незамеченным в обществе, занятым наступившей Перестройкой, а через четыре года после смерти Георгия Максимилиановича Маленкова не стало и Советского Союза.
Итоги деятельности
Маленков сочетал в себе лучшие качества советского чиновника – трудоголика, знатока бумажной волокиты и человека, готового точно и быстро выполнить любое распоряжение начальства. Заслуженная репутация безукоризненного исполнителя быстро выделила его из общего ряда партийных работников и позволила сделать прекрасную карьеру при И.В. Сталине, но не оставила шанса в борьбе против простонародной харизмы Н.С. Хрущёва. Недолгая деятельность Г.М. Маленкова на посту председателя Совмина многими современными историками оценивается положительно – именно при нём в 1953–1955 гг. начались многие реформы, позволившие значительно поднять уровень жизни простого советского человека.