Руководство по пытками

Памятка для мучителей

Подготовила Ирина Ролдугина

Краткая история пытки

Пыточная практика стала российской повседневностью в первой половине XVIII века и угасла к его концу, но в целом боль как фактор, характерный для всех сфер жизни — семейной, общественной, политической, — неотступно сопровождала человека в России XVII–XVIII веков. Юристы называют это явление «раздачей боли», стремясь описать его всеохватность и обыденность.

Пытка, ставшая повседневностью при следствии — политическом, уголовном — в XVIII веке, связана не с ожесточением, вернее, не только с ним, а обусловлена более сложным процессом падения роли суда и усиления роли государственного бюрократического начала, перед которым отступили слабые традиции состязательности, развивавшиеся в предыдущее столетие  Дело в том, что до конца XVII века (конкретно до указа 1697 года) в русском судопроизводстве соседствовали две формы — суд и сыск. Суд предполагал состязательность сторон перед судьей, привлечение доказательств, прения и т. д. Сыск после упомянутого указа стал единственной формой судопроизводства. Это связано с общими тенденциями усиления государства, падением престижа суда и т. д.. 

Единственной формой ведения следствия в XVIII веке стал сыск, в рамках которого в застенок попадали и изветчик  Доносчик., и ответчик. В их положении было мало различий, суд не доверял обоим, а в некоторых случаях в процессе следствия они менялись местами. Пытка тоже была не эксклюзивной для подозреваемого, но применялась и в отношении изветчика с тем, чтобы проверить правдивость его слов.

Недонесение о «непригожих речах» в отношении государя и верховной власти в XVIII веке было так же смертельно опасно, как и произнесение «воровских» слов. Вместе с тем этот же страх провоцировал поток доносов, часто ложных и корыстных, но остающихся единственным, хотя и чрезвычайно опасным, способом отвести подозрение от себя.

Пытка, ставшая главным орудием розыска с возникновением Преображенского приказа  Преображенский приказ — административ­ное учреждение, ведавшее делами по политическим преступлениям в России., никогда не была эксклюзивной процедурой и применялась и в политических делах, и в общеуголовных. Однако вместе с ее распростра­нением снижалась ее произвольность и бессистемность. Первая попытка процессуального определения пытки относится к 20-м годам XVIII века. В одной из книг разработанного к 1725 году проекта нового Уложения «О процессе в криминальных, розыскных и пыточных делах» сказано, что «тортура, или пытка, хотя оная телу весьма чувствительное оскорбление причиняет» является средством, изобретенным «для испытания и изведывания правды», «за неимением обличения противу злых и хитрых людей» она остается единственным способом «принудить» к открытию «правды».

Однако уже при Елизавете Петровне, которая ввела секретный мораторий на смертную казнь, до сих пор не проанализированный историками, пытка признается чрезвычайным средством, а не рядовым. Законопроект Уложенной комиссии 1754–1766 годов «О розыскных делах и какие за разные злодейства и преступления казни, наказания и штрафы положены» описывает пытку как «чрезвычайное средство к сысканию истины», не применяемому «без крайней нужды». И уже Екатерина II была твердо убеждена в том, что никакая «крайняя нужда» не может оправдать истязание человеческого тела в поисках правды. Судя по всему, необходимость отмены пыток была для нее очевидной еще до вступления на престол. Первые шаги в этом направлении она предприняла в январе 1763 года, обращаясь к сенаторам:

«Ея Императорскаго Величества присутствие в правительствующем Сенате, Ея Императорское Величество высочайше повелеть соизволила, дабы всех тех, кои в разныя преступлении впадают, обратить к чистому признанию больше милосердием и увещанием, а особливо изысканием по произшедшим в разныя времена околичностям, нежели строгостию и истязанием, но стараться как возможно при таких обстоятельствах кровопролитие уменьшить. Если же все способы не предуспеют, в таком уже случае дошедших к пыткам по законам пытать».

Следующими указами, опять-таки секретными, 1767 и 1774 годов, пытка фактически отменялась, но правоприменительная практика, как всегда, жила своей жизнью — пытка оставалась процессуальной реальностью по крайней мере до начала XIX века, хотя и в более скромных масштабах, чем в первой половине века. Впрочем, настойчивость в отмене пыточной практики изменяла и самой Екатерине: Пугачева и его сторонников пытали, хотя императрица продолжала декларативно требовать «нечинения» суровых казней и пыток. Указ Александра I от 27 сентября 1801 года окончательно отменил пытки как средство дознания.

Процедура пытки

Сохранившийся в недрах Тайной канцелярии своего рода пыточный учебник, озаглавленный «Обряд, како обвиненный пытается», подробно описывает процедуру:

«Для пытки приличившихся в злодействах, зделано особливое место, называемое застенок, огорожен палисадником и покрыт для того, что при пытках бывают судьи и секретарь, и для записи пыточных речей подьячей; и, в силу указу 1742 году, велено, записав пыточные речи, крепить судьям, не выходя из застенка.
     В застенке же для пытки зделана дыба, состоящая в трех столбах, ис которых два вкопаны в землю, а третей сверху, поперег.
     И когда назначено будет для пытки время, то кат или палач явиться должен в застенок с своими инструментами, а оные есть: хомут шерстяной, х которому пришита веревка долгая; кнутья, и ремень, которым пытанному ноги связывают.
     По приходе судей в застенок и по разсуждении в чем подлежащего к пытке спрашивать должно, приводитца тот, котораго пытать надлежит, и от караульнаго отдаетца палачу; который долгую веревку перекинет через поперечной в дыбе столб, и взяв подлежащего к пытке, руки назад заворотит, и положа их в хомут, чрез приставленных для того людей встягивается, дабы пытанной на земле не стоял; у котораго руки и выворотит совсем назад, и он на них висит; потом свяжет показанным выше ремнем ноги, и привязывает к зделанному нарочно впереди дыбы столбу; и растянувши сим образом бьет кнутом, где и спрашивается о злодействах и все записывается что таковой сказывать станет.
     Есть ли ж ис подлежащих к пытке такой случится, которой изобличается во многом злодействе, а он запирается, и по делу обстоятельства доказывают его к подозрению, то для изыскания истины употребляются нарочно:
     1-е. Тиски, зделанные из железа в трех полосах с винтами, в которые кладутся злодея персты сверху большия два из руки, а внизу ножныя два и свинчиваются от палача до тех пор, пока или повинится, или не можно будет больше жать перстов и винт не будет действовать.
     2-е. Наложа на голову веревку и просунув кляп и вертят так, что оной изумленным бывает; потом простригают на голове волосы до тела и на то место льют холодную воду только что почти по капле, от чего также в изумление приходит.
     3-е. При пытке во время таково ж запирательства и для изыскания истины пытанному, когда висит на дыбе, кладут между ног на ремень, которым они связаны, бревно и на оное палач становится за тем, чтобы на виске потянуть ево, дабы более истязания чувствовать. Есть ли же и потому истины показывать не будет, снимая пытаного с дыбы правят руки, а потом опять на дыбу таким же образом поднимают для того, что и чрез то боли бывает больше.
     Хотя по законам положено только три раза пытать, но когда случится пытанной на второй или третьей пытке речи переменить, то еще трижды пытается. И если переговаривать будет в трех пытках, то пытки употребляются до тех пор, пока с трех пыток одинаковое скажет, ибо сколько б раз пытан ни был, а есть ли в чем нибудь разнить в показаниях будет, то в утверждение должен еще три пытки вытерпеть; а потом и огонь таким образом: палач отвязав привязынныя ноги от столба, висячего на дыбе ростянет и зажегши веник с огнев водит по спине, на что употребляется веников три или больше, смотря по обстоятельству пытаннаго.
     Когда пытки окончатся и пытаной подлежать будет по винам ссылки на каторгу, то при посылке от палача вырываются ноздри зделанными нарочно клещами. Есть ли же которые подлежат смертной казни, то и таковых, в силу указов, до будущаго о действительно казни определения, велено ссылать на каторгу ж, а при посылке також ноздри вырываются. И сверх того особливыми присланными стемпелями на лбу и на щеках кладутся знаки (вор), в тех же стемпелях набиты железныя острыя спицы словами и ими палач бьет в лоб и щоки и натирает порохом, и от того слова видны бывают».  

The 1950s appear to have been a time when the CIA put a tremendous amount of energy into perfecting the science of torture. The CIA conducted covert experiments, at times on unsuspecting Americans, using LSD in the search of a “truth serum” [source: The New York Times]. It used electrical currents to inflict pain [source: The Boston Globe]. The agency conducted trials investigating the effects of sensory deprivation [source: The Washington Post]. The CIA found that the best methods for extracting information from detainees come not through the infliction of physical pain or torture, but through psychological torture.

Although the brand of torture the CIA devised through more than a decade of trial and error may not inflict physical pain, it can still do some real damage. Historian and expert on the subject of the CIA and torture, Alfred McCoy, writes, “Although seemingly less brutal, no-touch torture leaves deep psychological scars. The victims often need treatment to recover from trauma far more crippling than physical pain” [source: The Boston Globe].

There is indeed a torture manual and the CIA literally wrote it. In 1963, the Agency created the KUBARK Counterintelligence Interrogation manual. It was, as Alfred McCoy puts it, the “codification” of everything the CIA had learned from its experiments throughout the 50s. In the KUBARK (the codename for the CIA in the Vietnam War [source: The Washington Post]) manual, methods for breaking detainees are based generally on psychology. Identifying a victim’s sense of self and then stripping it away is part of the first step toward breaking him or her. An introverted or shy detainee might be kept naked and perhaps sexually humiliated, for example. Clothes may also be taken simply to alienate the detainee and make him or her less comfortable.

Creating a sense of unfamiliarity, disorientation and isolation seems to be the hallmarks of psychologically undermining a detainee in the purview of the KUBARK manual. Practices like starvation, keeping inmates in small, windowless cells with unchanging artificial light and forcing inmates to sit or stand in uncomfortable positions (stress positions) for long periods of time have been decried or banned outright by the United States government. Yet these techniques are part of the regimen prescribed by KUBARK. So, too, are using hypnosis and drugs to extract information.

While it doesn’t mention electric shock directly, the manual calls for interrogators to be sure that a potential safe house to be used for torture has access to electricity. As one source told The Baltimore Sun, “The CIA has acknowledged privately and informally in the past that this referred to the application of electric shocks to interrogation suspects” [source: The Baltimore Sun].

Physical pain, however, is ultimately deemed counterproductive by the manual. It’s a much worse experience, the guidebook concludes, for an inmate to fear that pain may be coming than to actually experience it. The old adage that anticipation is worse than the experience appears to also have a basis in the shadowy field of torture.

A newer book, largely a revision of the KUBARK manual, draws the same foundational conclusion — that psychological torment is paramount to physical abuse. The Human Resource Exploitation Manual — 1983 was first publicized as the result of an investigative report into the human rights abuses in Honduras. Read about the CIA’s torture manual version 2.0 on the next page.

Пытки обычно ассоциируются с историческими событиями, произошедшими в далеком прошлом, а изображения пыток и наказаний напоминают практики, которые возникли в Средние века.

Несмотря на их сокращение к XVIII веку, они возродились и снова распространились во многих государствах, и все еще имеют место в двадцать первом веке, причем, что наиболее характерно – в самых демократических странах, каковыми называют себя Великобритания, США и Израиль.

Кстати, под нынешние пытки прогрессивное и толерантное западное общество подводит новые теории и даже находит им чуть ли не моральное оправдание.

Гуантанамо

Гуантанамо просигнализировало о возвращении санкционированных в судебном порядке пыток в публичную сферу.

Пытки – это не хулиганские издевательства нескольких плохих парней, они являются неотъемлемой частью государственной военной стратегии США.

Пытки и то, что с юридической точки зрения обозначается как «жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение», были санкционированы правовыми экспертами режима Джорджа Буша и регулируются бюрократическими документами, применяемыми в различных местах глобального тюремного архипелага США.

Программа пыток.

Рисунки, сделанные в плену заключенным в Гуантанамо-Бей, подвергшимся «усиленному допросу», ярко и тревожно изображают его рассказ о том, что с ним произошло.

Это зарисовки узника Гуантанамо-Бей, известного как Абу Зубайда, его воспоминание о пытках, которым он подвергался в течение четырех лет содержания в секретных тюрьмах ЦРУ.

Эти недавно опубликованные рисунки изображают конкретные методы ЦРУ, которые были одобрены, описаны и классифицированы в записках, подготовленных в 2002 году администрацией Буша, и отражают точку зрения человека, которого там пытали, г-на Зубайда, палестинца, настоящее имя которого Зайн аль-Абидин Мухаммад Хусейн.

На одном из этих набросков заключенный изображен обнаженным, привязанным к грубой каталке, все его тело сжато, когда невидимый следователь заливает его водой.

Другой рисунок показывает, что его запястья прикованы к решетке так высоко над головой, что он вынужден встать на цыпочки, «с длинной раной, зашитой на его левой ноге, и воем, выходящим из его открытого рта». На другом – изображен тюремщик, бьющий его головой о стену.

Заключённый этот не художник, он сделал грубые и очень личные изображения, которые воплощают суть и эмоции о том, что до сих пор лишь изредка изображалось в массовой культуре как допустимые меры воздействия на арестованного.

Водный спорт.

Стрессовые позы.

Короткие кандалы.

Битье об стену.

Большой тюремный бокс.

На этом рисунке Зубайда бритый, обнаженный, скованный таким образом, что не может встать, и, по его словам, сидит на ведре, служащим унитазом.

«Я оказался в полной темноте», – сказал он. «Единственное место, где я мог сидеть, было на верхней части ведра, потому что это место было очень тесным».

Малая камера заключения.

В своих показаниях Зубайда описывает свое время в том, что он назвал «собачьей будкой», как «очень болезненное». Он добавляет: «Как только меня заперли в коробке, я изо всех сил старался сесть, но тщетно, потому что коробка была слишком короткой. Я пыталась принять позу, но безуспешно, она была слишком тугой».

Он был обездвижен и скован в позе эмбриона, как он это описал, на «бесчисленные часы», испытывая мышечные сокращения.

«Очень сильная боль, – сказал он, – заставила меня бессознательно закричать».

Недосыпание.

Зубайда сообщил, что агенты использовали метод «горизонтального лишения сна», который заключался в приковывании его к земле в таком болезненном положении, что он не мог уснуть.

ЦРУ оправдало лишение сна тем, что оно «фокусирует внимание задержанного на его текущей ситуации, а не на идеологических целях».

История

Античность.

Ассирийцы снимают шкуру с пленников заживо.

Судебные пытки, вероятно, впервые были применены в Персии или мидянами, либо империей Ахеменидов.
Военнопленным вырывали языки, сдирали кожу или сжигали заживо. Это служило косвенной цели – убедить следующий город сдаться без борьбы.

Со временем пытки стали использоваться как средство исправления, вызывая общественный ужас и садистские удовольствия у мучителей и некоторых зрителей, лишенных прочих развлечений.

Древние греки и римляне применяли пытки для допроса. До II века нашей эры пытки применялись только к рабам (за некоторыми исключениями).

После этого их начали распространять на всех членов низших классов (показания раба были допустимы только в том случае, если они были получены под пытками).

Средневековье.

Средневековые и ранние современные европейские суды применяли пытки в зависимости от преступления обвиняемого и его (или ее) социального статуса.

Пытки считались законным средством для получения признаний или имен соучастников, или другой информации о преступлении, хотя многие признания были в значительной степени недействительными из-за того, что жертва была вынуждена признаться в сильной агонии и под влиянием давления.

Колесование.

Пытка, известная также как «колесо Екатерины», использовалась, чтобы медленно убить жертву. Сначала конечности жертвы привязывались на спицах большого деревянного колеса, которое затем медленно вращалось. При этом палач одновременно разбивал конечности жертвы железным молотком, стараясь сломать их во многих местах.

После того, как кости были сломаны, жертву оставляли на колесе, которое поднималось на высокий столб, чтобы плотью еще живого человека питались птицы.

Известно, что свой комплект инструментов для пыток в Средние века был практически в каждом замке. Это разрешалось законом только в том случае, если против обвиняемого уже имелись полудоказательства или как минимум доносы. Пытки применялись в континентальной Европе для получения подтверждающих доказательств в форме признания, когда другие доказательства уже существовали.

Часто подсудимых, уже приговоренных к смертной казни, пытали, чтобы заставить их раскрыть имена сообщников.
Пытки Средневековая инквизиция начала в 1252 году с папской буллы Ad Extirpanda и закончила в 1816 году, когда другая папская булла запретила их использование.

Пытки не восстанавливали справедливость, они способствовали укреплению власти суверена.

Он восстанавливал суверенитет, заставляя всех осознать через измученное тело преступника свою безграничную власть. Страдающее тело осужденного стало точкой опоры для ритуального проявления силы, раскрывающей как правду преступления, так и могущество государя.

Избыток насилия показал несоразмерность власти торжествующего государя над теми, кого он довел до бессилия. Суды проходили тайно. Обвиняемый не имел права знать ни обвинение, ни доказательства против него. Знание было абсолютной привилегией обвинения.

Только наказание стало публичным.

Мучительные казни были, как правило, публичными, и на гравюрах, на которых изображались повешенные, нарисованные и четвертованные английские заключенные, видно большое количество зрителей, как и на картинах испанских аутодафе, в которых еретиков сжигали на кострах.

Пытки также использовались в этот период как средство исправления, поэтому подавались в форме зрелища, чтобы внушить страх публике.

Типичный пример можно найти в книге Л. А. Пэрри «История пыток в Англии»:

И что больше всего поражает при рассмотрении средневековых пыток, так это не столько их дьявольское варварство, которое действительно невозможно преувеличить, сколько необычайное разнообразие и то, что можно было бы назвать художественным мастерством, которое они проявляли.
Они представляют собой состояние мысли, в котором люди долго и тщательно обдумывали все формы страдания, сравнивали и сочетали различные виды пыток, пока они не стали самыми непревзойденными мастерами своего искусства, не израсходовали на эту тему все ресурсы высочайшей изобретательности и преследовали его с пылом страсти.

Ранний современный период.

В эпоху Возрождения протестанты продолжали пытать учителей, которых они считали еретиками.

Подозреваемых ведьм также пытали и сжигали, хотя чаще их изгоняли из города, так же как и подозреваемых в распространении чумы, что считалось более серьезным преступлением.

В XVII веке количество случаев судебных пыток снизилось во многих европейских регионах в целом благодаря выступлениям и книгам тогдашних выразителей просвещённого общественного мнения.

Иоганн Грефе в 1624 году опубликовал книгу «Реформация трибунала», дело против пыток.

Чезаре Беккариа, итальянский юрист, опубликовал в 1764 году «Очерк преступлений и наказаний», в котором утверждал, что пытки несправедливо наказывают невиновных и не должны использоваться для доказательства вины.

Вольтер (1694–1778) также яростно осуждал пытки в некоторых своих эссе.

В Англии суд присяжных предоставил значительную свободу в оценке доказательств и осуждении на основании косвенных доказательств, что сделало ненужными пытки для получения признательных показаний. По этой причине в Англии никогда не существовало упорядоченной системы судебных пыток и их использование ограничивалось политическими делами.

Находясь в Египте, в 1798 году Наполеон Бонапарт писал генерал-майору Бертье относительно действительности пыток как инструмента допроса:

«Варварский обычай избивать людей, подозреваемых в том, что у них есть важные тайны, должен быть отменен. Всегда признавалось, что этот способ допроса мужчин, подвергая их пыткам, ничего не стоит. Бедные негодяи говорят что-то, что приходит им в голову, и то, что они думают, что следователь хочет знать…
Следовательно, главнокомандующий запрещает использование методов, противоречащих разуму и человечности.

С 1948 года.

Современное восприятие сформировалось глубокой реакцией на военные преступления и преступления против человечности, совершенные державами «оси» и союзными державами во Второй мировой войне, что привело к решительному международному неприятию большинства, если не всех аспектов этой практики.

Несмотря на то, что многие государства применяют пытки, немногие хотят, чтобы их описывали, как применяющих пытки, ни свои собственные граждане, ни международное сообщество.

Разнообразные оговорки устраняют этот пробел, в том числе отрицание того, что данное действие является мучительным по своей природе, апелляция к различным законам (национальным или международным), использование аргументов юрисдикции и утверждение о «первостепенной необходимости».

На протяжении всей истории и сегодня многие государства применяли пытки, хотя и неофициально. Пытки варьируются от физических, психологических до политических методов допроса.

Хотя запрет на пытки распространился из Европы на большую часть мира в течение нескольких десятилетий, к 1980-м годам табу на пытки было нарушено, и пытки «вернулись с удвоенной силой», отчасти благодаря телевидению.

Очень показательна возможность освободить политических заключенных и транслировать результирующее публичное отречение от их политических убеждений. Как правило, за этим стоят пытки физические или психологические. Понятно, что их политические взгляды пытки не изменят.

Кого обманываем?

Право.

Государства, ратифицировавшие Конвенцию Организации Объединенных Наций против пыток, имеют договорное обязательство включать положения во внутреннее право. Поэтому законы многих штатов США официально запрещают пытки. Однако такие юридические положения де-юре ни в коем случае не являются доказательством того, что де-факто подписавшаяся страна не применяет пыток.

Методы и устройства пыток

Средневековые орудия пыток были разнообразны, эти садистские артефакты бережно хранятся в музеях многих европейских городов, в том числе в России: в Москве и Санкт-Петербурге.

Пражский музей пыток.

Музей пыток в Толедо.

Одна старая английская хроника периода раннего Средневековья гласит:

«Они вешали их за большие пальцы рук или за голову и вешали им на ноги костры; они надевали на головы завязанные веревки и скручивали их так, что деформировался мозг».

Психологические пытки используют нефизические методы, вызывающие психологические страдания. Его эффекты не проявляются сразу, если они не изменяют поведение человека, подвергшегося пыткам. Поскольку нет международного политического консенсуса в отношении того, что представляет собой психологическая пытка, ее часто упускают из виду, отрицают и называют по-разному.

Психологические пытки менее известны, чем физические пытки, и, как правило, они неуловимы, и их гораздо легче скрыть.

На практике различия между физическими и психологическими пытками часто стираются. Физические пытки – это причинение человеку сильной боли или страданий.

Напротив, психологические пытки направлены на психику с преднамеренными нарушениями психологических потребностей, наряду с глубоким повреждением психологических структур и разрушением убеждений, лежащих в основе нормального здравомыслия. Мучители часто применяют оба вида пыток в сочетании, чтобы усугубить связанные эффекты.

Психологические пытки также включают умышленное использование экстремальных стрессовых факторов и ситуаций, таких как имитация казни, нарушение глубоко укоренившихся социальных или сексуальных норм и табу, длительное одиночное заключение, угрозы расправы с ближайшими родственниками.

Поскольку психологическая пытка не требует физического насилия, чтобы быть эффективной, можно вызвать сильную психологическую боль, страдание и травму без видимых внешних эффектов.

Изнасилование и другие формы сексуального насилия часто используются как методы пыток в целях допроса или наказания.

При медицинских пытках практикующие врачи применяют пытки, чтобы судить о том, что жертвы могут вынести, применяя методы лечения, усиливающие пытки, или сами действуют как мучители.

Йозеф Менгеле и Широ Исии были печально известны во время и после Второй мировой войны своим участием в медицинских пытках и убийствах. Однако в последние годы наблюдается стремление положить конец медицинскому соучастию в пытках с помощью как международных, так и государственных правовых стратегий, а также судебных процессов против отдельных врачей.

Фармакологическая пытка – это использование наркотиков для причинения психологической или физической боли или дискомфорта.

Пытки щекоткой – это необычная форма пыток, которая тем не менее была задокументирована и может быть как физически, так и психологически болезненной.

Особенно популярной щекотка была еще в Китае эпохи династии Хань (206–220 гг. н. э.). Она применялась как специальный метод наказания для преступников, не оставляющий следов и не приводящий к серьёзным последствиям для здоровья. Судя по всему, до смерти дело не доходило.
В Японии, по словам историков, также практиковалась «беспощадная щекотка» в отношении правонарушителей.
Аналогичный метод применялся и в древнем Риме. Ноги жертвы вымачивали в специальном соляном растворе, а затем давали облизывать козе.
Сначала жертва смеялась, но вскоре процедура становилась невыносимой, вызывая небывалое перенапряжение всех систем организма. Историки отмечают, что этот вид наказания использовался, вероятно, по всей Европе, хотя точных сведений о количестве наказанных нет.

Тюремные пытки, широко используемые в современную эпоху, особо изощренны на Ближнем Востоке.

В Египте, Иране, Объединенных Арабских Эмиратах, Бахрейне и Саудовской Аравии действуют центры содержания под стражей, в которых заключенных подвергают физическим и психологическим пыткам с применением электрошока, изоляции, избиений, угроз изнасилования и других методов, включая привязывание к вертелу и поджариванием на огне.

Современность, американский опыт

Исторический контекст важен для тщательного изучения с точки зрения сравнения того, как он развивался в течение долгого времени от истории до настоящего времени, чтобы посмотреть, как современные пытки могут иметь очень похожие модели и связи с древними временами.

Несмотря на запрет пыток, эта практика сохранялась в XIX и XX веках, когда полиция использовала ее в основном для получения информации.

В настоящее время Соединенные Штаты регулярно подвергают своих заключенных пыткам либо напрямую – через персонал, связанный с вооруженными силами, с разведывательными службами или частными подрядчиками, либо косвенно, отправляя заключенных на пытки в Египте, Эфиопии, Иордании, Марокко, Пакистане, Сирии или других странах.

Сама по себе пытка не является новой американской практикой.

Новая политика Буша.

За исключением двух коротких периодов – после окончания Второй мировой войны и холодной войны соответственно – когда американские администрации были движущей силой в превращении запрета пыток в норму международного права через Женевскую конвенцию и Конвенцию ООН против пыток, пытки были характерной чертой американских судебных постановлений.

Многие руководители администрации Буша продолжали отстаивать применение пыток на допросах еще долгое время после официального окончания программы.

После 11 сентября Министерство обороны США разработало агрессивный план по выяснению того, как произошли теракты.

Это, в свою очередь, открыло двери для неопытных и неподготовленных людей к разработке непродуманных практик в Гуантанамо, тюрьме Абу-Грейб, Баграме и ряде других мест.

Либеральная идеология пыток

Пытки были неотъемлемой частью системы правосудия на Западе более двух тысяч лет, и только в конце восемнадцатого и начале девятнадцатого века они приобрели дурную славу. Это был инструмент власти и справедливости, способ наказания или мести, а также инструмент для получения информации и признаний.

Таким образом, пытки – это то, что применяют официальные органы, правовая система, полиция. Пытки – это юридическая практика.

Этот аспект не остался незамеченным администрацией Буша.

Адвокаты режима, набранные из ведущих юридических вузов страны, использовали свои профессиональные таланты, чтобы создать правовое пространство, в котором пытки были бы допустимы.

В своем президентском послании, представленном публике в 2006 году, Буш с большим риторическим мастерством обрисовал либеральную идеологию пыток.

Мир столкнулся с совершенно новым видом врагов, с которыми невозможно бороться обычными методами.
По этой причине правительство предоставило военным и разведывательным службам новые «инструменты» войны. «Самый важный источник» важной военной информации – «сами террористы». Они обладают «уникальными знаниями» о будущих атаках. «Наша безопасность зависит от получения такой информации». Чтобы «выиграть войну с террором», необходимо «переместить этих людей в среду, где они могут содержаться, быть тайно допрошены экспертами и, при необходимости, преследоваться за террористические акты».

Буш объяснил, что для защиты ни в чем не повинных американцев он разрешил допросам использовать «альтернативный набор процедур», который по соображениям безопасности не будет обнародован.

Наши враги-террористы и сторонники их государства объявили себя врагами цивилизованного порядка и его гуманитарных правил. В борьбе с ними мы, конечно, должны придерживаться наших собственных высоких моральных стандартов, не поддаваясь, однако, утопическому представлению о том, что мы можем победить, безукоризненно соблюдая все предписания Нагорной проповеди. В этом падшем мире мы должны остановить зло силой.

Поворот к «чистым пыткам»

Постепенно в течение последнего столетия или около того, и особенно с 1960-х и 1970-х годов, пытки изменились во всем мире, поскольку их практикующие все больше полагались на методы и приемы, которые не оставляли видимых следов.

В отличие от «методов рубцевания», которые физически выводят из строя и каким-то образом визуально деформируют человеческое тело, «чистые пытки» гораздо труднее читать на человеческом теле.

Сюда входят пытки электротоком, избиение, пытки водой, сухое удушье, экстремальные температуры, упражнения на истощение, позиционные пытки, ограничения, соли и специи, наркотики и раздражители, лишение сна, шум и сенсорная депривация.

Пытки были и являются неразрешимой проблемой в глобальной «войне с террором», в которой был замешан ряд европейских стран, в частности, в форме соучастия в выдаче лиц, которые часто заканчивались пытками у «принимающей стороны».

В доступном большом обзоре 2004 года Amnesty International «зафиксировала утверждения о пытках и жестоком обращении в 132 государствах – двух третях государств – членов Организации Объединенных Наций, а в 2005 году организация сообщила о «задокументированных случаях» пыток более чем в половине стран, входящих в Комиссию ООН по правам человека.

Запрет пыток

Сегодня пытки запрещены международным правом и внутренним законодательством большинства государств. К настоящему времени применение пыток уголовно наказуемо почти во всех странах мира.

В ряде стран за сам факт применения пыток (независимо от последствий) виновному грозят длительные сроки лишения свободы:

14 лет – в Канаде;
15 лет – во Франции;
25 лет – в Аргентине;
30 лет – в Гватемале.

В Великобритании применение методов физического воздействия к заключённым было окончательно запрещено в 1971 году – после того, как стало известно о жестоком обращении с подозреваемыми в связях с террористической организацией ИРА. В настоящее время по уголовному законодательству Великобритании применение пыток наказывается вплоть до пожизненного заключения.

Терминология

Пытки не имеют четкого юридического значения, отчасти потому, что не было общих и систематических попыток обозначить границу между «пытками» и «не пытками».

Одна из причин может заключаться в том, что в международных документах по правам человека пытки обычно связаны с «жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство обращением или наказанием».

И то и другое вообще находилось под абсолютным запретом. В результате, хотя некоторые судебные решения отделили пытки от жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения, юридический результат формально должен быть одинаков, но практикой это не подтверждается.

Хотя большинство из нас интуитивно понимает, что подразумевается под словом «пытка», трудно найти четкое и объективное определение. Это слово имеет глубокий эмоциональный и политический подтекст.

Определение пыток.

Любое действие, в результате которого человеку умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или моральное, для таких целей, как получение от него или третьего лица информации или признания, наказание его за действие, которое он или третье лицо совершили или подозреваются в совершении, запугивании или принуждении его или третьего лица, или по любой причине, основанной на дискриминации любого рода, когда такая боль или страдания причинены или по подстрекательству, с согласия или молчаливого согласия государственного должностного лица или другого лица, действующего в официальном качестве.

Декларация о пытках описывает две формы практики: с одной стороны, собственно «пытки», а с другой – «жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения или наказания».

Термин «пытки» придает особое клеймо умышленному бесчеловечному обращению, причиняющему очень серьезные и жестокие страдания.

В дополнение к вовлечению государственного должностного лица, по крайней мере, с молчаливого согласия, это определение содержит три основных критерия:

• причинение сильной физической или психической боли или страданий; с намерением;

• а также нанесено сотрудником полиции (или с его или ее согласия или молчаливого согласия);

• для определенной цели, например, для получения признания или информации.

Женевские конвенции против пыток

Пытки четко и недвусмысленно запрещены в действующих международных соглашениях, таких как Декларация ООН о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов наказания (1975 г.) и Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов лечения или наказания, или CAT (1984, вступила в силу с 1987 года).

Женевские конвенции также содержат определенные положения, запрещающие пытки и жестокое обращение (общая статья 3 Женевских конвенций (общая для четырех Женевских конвенций 1949 года и Дополнительного протокола II), запрещающие «насилие над жизнью и человеком, в частности, убийства всех видов, нанесение увечий, жестокое обращение и пытки, а также посягательство на человеческое достоинство, в частности, оскорбительное и унижающее достоинство обращение «при любых обстоятельствах».

В русском переводе Конвенции 1984 года общепризнанное международно-правовое понятие «torture» («истязание») было переведено словом «пытка», которое традиционно имеет в русском языке более узкое значение. С 2003 года в законодательстве России появилось собственное определение понятия «пытка». Федеральным законом от 8 декабря 2003 года к ст. 117 Уголовного кодекса России «Истязание» добавлено примечание, согласно которому под пыткой в данной и других статьях УК РФ понимается «причинение физических или нравственных страданий в целях понуждения к даче показаний или иным действиям, противоречащим воле человека, а также в целях наказания либо в иных целях».

Таким образом, российский законодатель, вопреки общей тенденции современного уголовного права, отказался от криминализации пыток в качестве самостоятельного тяжкого преступления.

То есть разница в словах и трактовке «истязаний» и «пытки» несет в себе иной правовой смысли и последствия.

Хорошие пытки?

Сценарий «бомбы замедленного действия».

Сценарий «бомбы замедленного действия» использовался, чтобы попытаться оправдать применение пыток в чрезвычайных обстоятельствах из-за первостепенной необходимости.

В этом идеальном сценарии, когда подозреваемый уже находится под стражей, аргумент состоит в том, что крупномасштабные человеческие жертвы можно было бы предотвратить, если бы пытки были допустимы для получения необходимых сведений.

Представьте, что агенты США арестовывают известного террориста Аль-Каиды. Террорист признает, что заложил мощную бомбу, которая должна взорваться в Нью-Йорке, но отказывается сказать, где находится бомба.
Используя стандартные методы допроса, агенты не могут заставить террориста раскрыть местонахождение «бомбы замедленного действия».

Некоторые официальные лица выступают за применение пыток, чтобы заставить террориста заговорить. Другие утверждают, что пытки нарушают международные законы и законы США и не являются надежным способом получения информации.

Метафора «бомбы замедленного действия» неоднократно использовалась для оправдания применения пыток в экстремальных обстоятельствах.

У специализированного агентства, такого как ЦРУ, есть террорист под стражей. Он является единственным источником информации о том, где находится бомба.
Вопрос в том, следует ли пытать этого подозреваемого, чтобы заставить его или ее раскрыть информацию, которая потенциально могла бы спасти множество жизней.
Многие люди считают, что в такой ситуации агенты должны делать все возможное, чтобы найти бомбу, включая пытки террориста.
Сторонники сценария «бомбы замедленного действия» утверждают, что «пытки могут быть неправильными, …но массовые убийства хуже, поэтому меньшее зло необходимо терпеть, чтобы предотвратить большее».
Другие категорически не согласны.
Некоторые считают, что пытки абсолютно неправильны, и цель (спасение жизней) не может оправдать средства (пытки).

Причинение боли плохому парню на короткое время вполне оправдано, если у него есть шанс спасти сотни невинных жизней.

Стоимость причинения вреда одному человеку с помощью пыток – человеку, который виновен в заговоре с целью террористического замысла по сценарию «бомбы замедленного действия» и, следовательно, не заслуживает гуманного рассмотрения – считается перевешенной выгодой от спасения многих жизней.

Многие сотрудники службы безопасности в американском правительстве во время администрации Буша следовали этой логике. Они считали, что пытки, как метод допроса, были необходимы для защиты Америки от катастрофического террористического нападения. Необходимо было позволить пыткам остановить большую катастрофу.

Небольшая боль, причиненная одному человеку, того стоит, потому что она избавляет от огромной боли множество других.

Обращение с подозреваемым в терроризме.

Методы пыток действительно изменились, и это может объяснить, как это происходит в либеральных демократиях, таких как Соединенные Штаты в данном случае, где методы пыток включали принудительное вставание, электрошок и т. д., а также психологическое давление: методы, которые не оставляют физических следов.

В дополнение к физическим пыткам могут применяться психологические пытки, такие как угроза казни подозреваемого, приставление пистолета к его голове, угрозы кастрировать его, сказать ему, что вы собираетесь убить членов его семьи, если он не сообщает вам информацию, которую вы ищете, и аналогичные методы, которые, хотя и не причиняют физической боли, причиняют душевную боль или страдания, даже если нет намерения выполнить такие угрозы.

Соединенные Штаты интерпретируют Конвенцию ООН так, что такое причинение душевной боли или страдания должно быть продолжено, чтобы считаться пыткой.

В некоторых случаях пытки могут вообще не вызывать физического дискомфорта: например, заставить мусульманина упасть на колени и поцеловать крест может быть унижением и пыткой.

Использование сыворотки правды или других веществ, изменяющих сознание, вполне может быть законным в соответствии с законодательством США.

Спецслужба, которая может использовать актуальные современные знания для решения своих проблем, имеет огромные преимущества по сравнению со службой, которая пытает людей в стиле восемнадцатого века.

Американские психологи провели научные исследования по многим темам, которые тесно связаны между собой с допросами: последствия слабости и изоляции, полиграф, реакции на боль и страх, гипноз и повышенная внушаемость, наркоз и т. д.

16 апреля 2009 года Министерство юстиции США начало выпуск серии меморандумов, подготовленных под руководством юриста администрации Буша Джона Ю, в которых излагаются юридические основания США для принудительных допросов в тюрьмах Центрального разведывательного управления (ЦРУ).

Меморандум привлек внимание международных средств массовой информации, благодаря описанию различных методов пыток, предложенных ЦРУ, и условий, при которых юрисконсульт Министерства юстиции считает их допустимыми. В нем перечислены десять техник:

(1) захват внимания, (2) ограждение, (3) удержание, (4) пощечина (оскорбительная пощечина), (5) теснота, (6) стояние у стены, (7) напряженные положения, (8) лишение сна, (9) насекомые, помещенные в камеру, (l0) водяной щит.

Водная доска (водяной щит).

Пожалуй, самая печально известная техника допроса, используемая в Соединенных Штатах – теперь называемая «водная доска» – уходит корнями в средневековые камеры пыток.

В одном из вариантов техники допрашиваемого привязывают к доске, и доску наклоняют так, чтобы голова заключенного была погружена в бассейн с водой.

В другом варианте вода заливается в горло задержанному заключенному.

Эта смоделированная казнь вызывает ужас, поскольку борющийся подозреваемый вынужден испытывать ощущение утопления.

Процедуру можно повторять много раз (хотя подозреваемых, возможно, потребуется оживить, если они потеряют сознание), и при этом не остается физических синяков или шрамов.

Пытки – как ответ на неотложную угрозу.

После террористических атак на Соединенные Штаты в сентябре 2001 года в общественном доступе появились допросы террористов с применением пыток. Призыв состоял в том, что редкое применение пыток для допроса ключевых террористов могло помешать террористическим планам массового уничтожения.

Опыт корейской войны.

Одну из главных ролей в продвижении и одобрении на высшем уровне такого рода практики сыграл тогдашний юрисконсульт Пентагона Уильям Хайнс. Большинство идей, представленных им позднее на утверждение тогдашнему министру обороны Дональду Рамсфельду, он почерпнул из программы, созданной для американских военных под названием «Выживание, маневрирование, сопротивление, побег».

В ней военнослужащих США инструктировали о том, как физически и психологически противостоять пыткам в случае пленения противником. Частично выкладки программы строились на истории пыток, применявшихся против американцев в корейскую войну. Полвека спустя США воспользовались опытом противника против новых врагов – подозреваемых в терроризме.

Чрезвычайные ситуации.

Некоторые американские правоведы предлагают, чтобы в чрезвычайных ситуациях, таких как так называемые дела о взрывах бомбы, судьям было предоставлено право отдавать приказ о применении «нелетальных пыток» к подозреваемому, который, как считается, обладает информацией, которая может спасти жизни.

Применение пыток в заливе Гуантанамо и в секретных, так называемых «черных местах» на Ближнем Востоке было явно основано на этом утверждении. И хотя жестокое обращение с заключенными в Абу-Грейб вышло за рамки официальной цели получения информации, эти нарушения были начаты и узаконены официальной директивой о подготовке заключенных к допросу.

Абу-Грейб – тюрьма в одноимённом иракском городе, расположенном в 32 км к западу от Багдада. Печально известная ещё во времена бывшего иракского лидера Саддама Хусейна тюрьма Абу-Грейб была превращена американцами после вторжения в Ирак в место содержания иракцев, обвинённых в совершении преступлений, направленных против сил западной коалиции.

В конце апреля 2004 года на канале CBS в программе 60 Minutes II был показан сюжет о пытках и издевательствах над заключёнными тюрьмы Абу-Грейб группой американских солдат.

В сюжете были показаны фотографии, которые несколько дней спустя были опубликованы в журнале «The New Yorker». Это стало самым громким скандалом вокруг присутствия американцев в Ираке.

В частности, заключённые рассказали:

«Они заставляли нас ходить на четвереньках, как собак, и тявкать. Мы должны были гавкать, как собаки, а если ты не гавкал, то тебя били по лицу без всякой жалости. После этого они нас бросали в камерах, забирали матрасы, разливали на полу воду и заставляли спать в этой жиже, не снимая капюшонов с головы. И постоянно всё это фотографировали».

Пытки чужими руками.

США также передали военнопленных и подозреваемых в терроризме военнослужащим и разведывательным силам стран с менее чем благоприятной репутацией в области прав человека:

«С 11 сентября ЦРУ организовало тюремное заключение 230 подозреваемых в 40 странах по всему миру. Одним из примечательных аспектов передачи возможных террористов в руки иностранных служб безопасности является то, что эти государства используют методы допроса, которые включают пытки и угрозы в отношении членов семьи».

Чистые пытки.

«Научными» технологиями, одобренными ЦРУ, были методы чистых пыток, то есть физические методы, которые не оставляют никаких следов: электрошок, генитальные пытки, сенсорная депривация, водопой, страх, психоактивные препараты, стрессовые позы, сексуальное унижение и т. д. и избиения ракетками, мешками с песком, электрическими дубинками или другими предметами, которые при правильном использовании причиняли боль, не оставляя следов.

Для ЦРУ научный подход имел двойное преимущество: он был более эффективным и лишал подвергаемого пыткам возможности поделиться своим опытом: рассказ о пытках требует видимых шрамов для подтверждения.

Американские конгрессмены достаточно критически оценили пыточную деятельность ЦРУ.

Основные выводы из осуждающего отчета комитета по разведке Сената США относительно методов задержания и допроса, использованных Центральным разведывательным управлением (ЦРУ) после терактов 11 сентября 2001 года:

1. Использование ЦРУ своих усовершенствованных методов допроса не было эффективным средством получения разведданных или способом заручиться сотрудничеством с задержанными.

2. Оправдание ЦРУ использования своих усовершенствованных методов допроса основывалось на неточных заявлениях об их эффективности.

3. Допросы задержанных ЦРУ были жестокими и были намного хуже, чем ЦРУ представляло это политикам и другим лицам.

4. Условия содержания задержанных ЦРУ были более суровыми, чем ЦРУ представляло это политикам и другим лицам.

5. ЦРУ неоднократно предоставляло неточную информацию Министерству юстиции, что препятствовало надлежащему правовому анализу программы ЦРУ по задержанию и допросам.

6. ЦРУ активно избегало или препятствовало надзору Конгресса над программой.

7. ЦРУ препятствовало эффективному надзору и принятию решений Белым домом.

8. Операция ЦРУ и управление программой усложняли, а в некоторых случаях препятствовали миссиям по национальной безопасности других агентств исполнительной власти.

9. ЦРУ препятствовало надзору со стороны Управления генерального инспектора ЦРУ.

10. ЦРУ координировало предоставление средствам массовой информации секретной информации, в том числе неточной информации об эффективности усовершенствованных методов допроса ЦРУ.

11. ЦРУ все еще было неподготовленным, когда оно начало осуществлять свою программу задержания и допросов более чем через шесть месяцев после получения полномочий на содержание под стражей.

12. Управление и осуществление ЦРУ своей программы задержания и допросов было глубоко несовершенным на протяжении всего срока действия программы, особенно в 2002 и 2003 годах.

13. Два контрактных психолога разработали усовершенствованные методы допроса ЦРУ и сыграли центральную роль в работе, оценке и управлении программой ЦРУ по задержанию и допросу. К 2005 году ЦРУ в подавляющем большинстве случаев передало операции, связанные с программой.

14. Задержанные ЦРУ подвергались принудительным методам допроса, которые не были одобрены Министерством юстиции и не были санкционированы штаб-квартирой ЦРУ.

15. ЦРУ не вело исчерпывающий и точный учет количества лиц, которых оно задержало, и задерживало лиц, которые не соответствовали юридическим стандартам содержания под стражей. Заявления ЦРУ о количестве задержанных и подвергшихся усиленным методам допроса были неточными.

16. ЦРУ не смогло адекватно оценить эффективность своих усовершенствованных методов допроса.

17. ЦРУ редко делало выговор или привлекало персонал к ответственности за серьезные и существенные нарушения, ненадлежащую деятельность, а также системные и индивидуальные ошибки управления.

18. ЦРУ маргинализировало и игнорировало многочисленные внутренние критические замечания, критические замечания и возражения, касающиеся работы и управления программой ЦРУ по задержанию и допросам.

19. Программа ЦРУ по задержаниям и допросам была по своей сути неустойчивой и фактически завершилась к 2006 году из-за несанкционированного раскрытия информации в прессе, сокращения сотрудничества с другими странами, а также из-за проблем с законом и надзором.

20. Программа ЦРУ по задержанию и допросам нанесла ущерб репутации Соединенных Штатов в мире и привела к другим значительным денежным и неденежным издержкам.

Какие законы запрещают пытки?

Несколько международных соглашений запрещают применение пыток при любых обстоятельствах, в том числе Четвертая Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны, Статья 5 Всеобщей декларации прав человека, Статья 7 Международного пакта о гражданских и политических правах («МПКР») и Конвенция ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания («Конвенция ООН»). Эти конвенции обычно вводят абсолютный запрет на применение пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.

Однако ясно, что «никакие исключительные обстоятельства, будь то состояние войны или угроза войны, внутренняя политическая стабильность или любое другое чрезвычайное положение, не могут служить оправданием пыток».

Таким образом, запрет является абсолютным, не допускающим исключений.

Наконец, существует ряд юридически необязательных руководящих принципов, рекомендаций и кодексов поведения ООН, которые содержат соответствующие положения и применимы к определенным группам, таким как сотрудники правоохранительных органов, или конкретным ситуациям, например местам лишения свободы.

К ним относятся:

• Кодекс поведения сотрудников правоохранительных органов ООН (1979).

• Основные принципы ООН по применению силы и огнестрельного оружия должностными лицами по поддержанию правопорядка (1990).

• Минимальные стандартные правила ООН обращения с заключенными (1957).

Также существует ряд практических кодексов и руководств по этому вопросу.

Помимо этого, стоит упомянуть в этом контексте Справочник ОБСЕ по предупреждению пыток (1999), который стал первой попыткой обобщить уроки, извлеченные к тому моменту.

Региональный и международный закон о запрещении пыток

Основные региональные и международные договоры, касающиеся пыток:

• Европейская конвенция о правах человека 1950 г.
• Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г.
• Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания 1987 г.
• Конвенция ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г.
• Факультативный протокол к Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 2002 года.

Россия и еще 14 государств в равной степени являются государствами – участниками всех договоров, за исключением Факультативного протокола к Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 2002 года.

Все эти 15 государств являются участниками Европейской конвенции по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания.

Все эти государства ратифицировали четыре Женевские конвенции 1949 года, и (за исключением Турции) все они также являются участниками Дополнительных протоколов I и II к Женевским конвенциям.

Пытки подозреваемых в США или за рубежом

Подписывая Конвенцию против пыток, Соединенные Штаты согласились с тем, что «никакие исключительные обстоятельства, будь то состояние войны или угроза войны, внутренняя политическая нестабильность или любое другое чрезвычайное положение, не могут служить оправданием пыток».

Суд указывал во многих случаях, что расследования должны быть эффективными в том смысле, что они способны привести к установлению того, что произошло, и установлению личности преступников.

Кроме того, расследования должны быть быстрыми, беспристрастными и эффективными.

Хотя в государствах действуют различные системы расследования пыток, включая специальные подразделения полиции или прокуратуры, а также независимые органы по рассмотрению жалоб, на практике существует множество препятствий, которые часто приводят к безнаказанности.

Верховный суд США констатировал:

«Право допросить задержанных, виновных или арестованных в интересах нации должно иметь приоритет над правом человека на личную свободу.
Латинская максима salus populi su Supreme alex (безопасность народа – высший закон) и salus republicae su Supreme alex (безопасность государства – высший закон) сосуществуют и не только важны и актуальны, но и лежат в основе доктрины, согласно которой благополучие отдельного человека должно уступать благополучию общества.
Однако действия государства должны быть «правильными и справедливыми».

Такой подозреваемый в преступлении должен быть допрошен, действительно подвергнут длительному и научному допросу в соответствии с положениями закона. Однако его нельзя подвергать пыткам, применять методы третьей степени или пытать с целью получения информации, признания или получения сведений о его сообщниках, оружии и т. д.
Его конституционное право не может быть ограничено в порядке, разрешенном законом, хотя метод допроса такого человека будет качественно отличаться от допроса обычного преступника».

Международная практика

До недавнего времени в Израиле пытки были широко распространены, являлись обычным делом и были узаконены. Хотя государство всегда отрицало, что оно прибегало к пыткам, методы допроса, известные как «умеренное физическое давление», считались приемлемыми, законными и необходимыми в борьбе Израиля с палестинцами, которую оно считало угрозой безопасности.

Эти методы включали: безжалостное недосыпание; приковывание задержанных к столбам и другим конструкциям в мучительных положениях; избиения; воздействие экстремальных температур, непрекращающегося резкого света и ревущей музыки; и угрозы членам семьи.

В настоящее время есть свидетельства того, что пытки используются военными хунтами, такими как хунта Мьянмы, в странах, включая Иорданию, Сирию, Пакистан, а также вооруженными силами США в заливе Гуантанамо, Ираке и других местах.

Особый путь России

История пыток в России и СССР имеет свои особенности и традиции. Это тема отдельного исследования для более компетентных, чем автор, исследователей.

Обсудим только недавние события.

5 октября правозащитники из проекта «Гулагу.нет» сообщили, что в их руках оказался архив видеозаписей объемом около 40 гигабайт, на которых запечатлены случаи пыток в учреждениях ФСИН России. Эти видео были записаны самими сотрудниками ФСИН на служебные видеорегистраторы. Несколько опубликованных записей потрясали своей жестокостью: заключенных жестоко избивали, вводили черенок от швабры в задний проход, унижали.

Если штатные видеорегистраторы используется для записи пыток, то это совершенно официальная история, в которой участвуют сотрудники ФСИН, а видеообмен между учреждениями свидетельствует о наличии системы.

Люди, действующие в ее рамках, считают, что все делают правильно. В их понимании так и надо. И они знают, что в случае чего система будет их «прикрывать» и беречь от наказания.

Правозащитники описывают, как это работает.

Что делает система?

Она берет человека, который претендует на роль вора в законе или преступного авторитета, совершает над ним сексуальные действия – любые, от легких версий до изнасилования человеком или с помощью предметов – и записывает все на видео. Обладая таким видео, система может управлять этим человеком и его поведением, шантажировать его.
Если он соглашается больше не придерживаться воровских понятий, то видео просто хранится «на всякий случай». А если заключенный продолжает себя плохо вести, то видео используется для того, чтобы его шантажировать и превратить его жизнь в ад.

Непосредственно перед публикацией этой статьи автор посмотрел несколько доступных видео пыток в тюремной больнице в Саратовской области. Обнародована только малая часть, но и этого достаточно, чтобы понять, что издевательствам и пыткам подвергались не только «проблемные арестанты», они носили массовый характер и, по крайней мере, зафиксированные эпизоды происходили по прямому указанию руководства сотрудниками ФСИН или «активистами» из числа заключенных.

Эта история однозначно будет иметь продолжение, особенно после обнародования основной части видеоархива, которое, как предполагается, произойдет в ближайшие дни.

По словам правозащитников, из всех участников пыток заключенных только 15–20 процентов сотрудников ФСИН пытают по команде сверху. Остальные 80 процентов – это люди, имеющие психические проблемы и крайне опасные для общества.

И они переносят свою агрессию не только на преступных авторитетов (что тоже противозаконно), но на множество заключенных, привлечённых за малозначимые правонарушения, или вообще невиновных, а приговоренных на основе судебных ошибок или преступлений.

ФСИН этим занимается потому, что другие способы перевоспитания более сложные и дорогие, но это не значит, что их нет.

ФСИН – это элемент государственной системы. Наличие огромного объема агрессии в обществе, начиная от телеэкранов и заканчивая действиями и риторикой самих властей, приводят к внутрисистемной агрессии.

И это все взаимосвязано.

Заключение

Пытки существуют потому, что они встроены в систему, которая рассматривает их как эффективное средство сдерживания, и используется как средство для получения информации, наказания предполагаемых террористов, установления дисциплины или психологического превосходства, а также угрозы и предупреждения тем, кто, находясь еще на воле, задумывается о несправедливости существующего порядка и размышляющих об его изменении.

Возрождение пыток в XXI веке можно рассматривать как «усиление» власти с использованием различных стратегий социального контроля. Это усиление власти, как видно из «войны с террором», привело к применению пыток и полному пренебрежению правами человека.
Использование техник, которые равносильны пыткам, порождает боль, страдание, унижение, страх, гнев и, в конечном итоге, ненависть не только у подвергнутого пыткам человека, но и во всем обществе.

Эта ненависть может усилить угрозу терроризма.

Когда людям, находящимся у власти, разрешается обращаться с заключенными жестокими, бесчеловечными и унижающими достоинство способами, насилие быстро становится узаконенным – оно становится частью обычного способа решения проблем.

Те, кому приходится применять пытки, часто становятся настолько жестокими, что злоупотребляют своей ролью, пытая только ради удовольствия или мести. Когда это происходит, никто не застрахован.

Единственный способ защитить людей – это относиться к каждому человеку как к обладающему основными правами человека, которые ни одно правительство, группа или отдельное лицо не может по закону отнять. Если это правило применяется последовательно, справедливость восторжествует.

Понятно, что это декларация о справедливости. А жизнь всегда внесет коррективы.

Значит не все так гладко в Датском королевстве и во всех остальных государствах, включая Россию.

Это явление адаптируется к стране и типу правительства, его потребностям и целям, «война с террором» ясно продемонстрировала, как правительства нашли в этом возможность оправдать применение пыток там, где террорист считается лицом, не подпадающим под действие закона, что, следовательно, позволяет отвечать ему незаконным образом.

Причем ярлык террориста может вешаться произвольно, без какого-либо логического или юридического обоснования, что обосновывает дальнейшие физические и психологические пытки. Наличие огромного объема агрессии, начиная от телеэкранов и заканчивая действиями и риторикой самих властей, приводят к внутрисистемной агрессии.

Правительства обязаны защищать своих граждан, но они не должны бороться с террором с помощью террора. Невозможно защищать такие принципы, как права человека, с помощью насильственных действий, которые их подрывают.
Это противоречиво и лицемерно.

Пытки не только неэтичны и противоречат истинным демократическим ценностям, но и человеческому идеалу, претендующему на статус венца творения Вселенной.

Какой венец?

По божественным и космическим критериям, человечество по проявлению агрессии к себе подобным на всех уровнях от государственного до бытового можно признать только условно или потенциально разумным.

P. S.

Возвращаясь к теме предыдущей статьи автора об Искусственном интеллекте (ИИ) и его опасности…

Какой ИИ может создать государство с такой моралью и представлениями о допустимых методах и практике государственного управления и насилия?

Вопрос, естественно, риторический.

ФСБ показала японские документы о «секретной войне»

Среди обнародованных спецслужбой документов, касающихся участия Японии во Второй мировой войне, — «Руководство по службе секретной войны» 1944 года, в котором описывается, как проводить пытки

ФСБ впервые обнародовала архивные материалы, касающиеся участия Японии во Второй мировой войне, в частности руководство по пыткам военнопленных. С документами ознакомилось «РИА Новости».

Основные положения допроса военнопленных содержатся в «Руководстве по службе секретной войны», изданном в 1944 году Генеральным штабом Квантунской армии — военной группировки Императорской армии Японии в годы Второй мировой войны. Как говорится в наставлении, в некоторых случаях применять пытку «выгодно», однако, прежде чем подвергать человека физической боли, необходимо взвесить все за и против, так как истязание, применяемое при допросе, может привести к «вредным последствиям».

«Вместе с тем пытка должна производиться таким образом, чтобы это не имело для нас дурных последствий», — говорится в документе. Сама пытка должна применяться таким образом, чтобы у того, кого допрашивают, «не было иных способов избавиться от страданий, кроме дачи правдивых показаний», отмечается в руководстве.

Пытка «лиц со слабой силой воли», с одной стороны, ускоряет и облегчает получение «правдивых показаний», с другой — человек, подвергнутый пытке, может исказить факты в угоду тому, кто ведет допрос, указывается в наставлении. Подвергать такому допросу человека со слабой волей рекомендуется только в том случае, если он, даже при наличии улик, отказывается говорить правду, и при уверенности, что под пытками такой человек будет говорить откровенно.

В то же время «у лиц с сильной волей пытка может усилить волю к сопротивлению, а после удачного допроса оставить озлобление против империи», говорится в наставлении.

В руководстве также приводятся примеры пыточных способов допроса: «заставлять сидеть прямо и неподвижно», «заложив между пальцами по карандашу, недалеко от оснований пальцев, связать концы пальцев веревкой и шевелить их», «положить допрашиваемого на спину — ноги рекомендуется положить немного выше — и капать воду одновременно в нос и в рот» и т.д.

Накануне ФСБ рассекретила документы о подготовке Японии к войне с Советским Союзом. В частности, спецслужба обнародовала протокол допроса последнего главнокомандующего Квантунской армии Отодзо Ямады.
В 1938 году он отдал приказ, который «свидетельствует об усилении готовности к войне против Советского Союза», следует из обнародованного документа.

Советско-японская война — завершающий этап Второй мировой войны. Она шла с 9 августа по 2 сентября 1945 года — в этот день был подписан акт о капитуляции Японии.