Пушкинский смена руководства

В одном из интервью Елизавета Лихачева вспоминала, что буквально «выросла в музее»: ее мать Валентина Лихачева — искусствовед, которая еще в конце 1980-х готовила каталог работ художника Виктора Мельникова. Тот был сыном архитектора Константина Мельникова — автора таких шедевров конструктивизма, как Бахметьевский гараж, ДК имени Русакова и собственный дом необычной планировки с узнаваемыми окнами-шестигранниками. В этот дом в Кривоарбатском переулке в Москве 10-летняя Елизавета Лихачева попала в 1988 году и, по ее словам, регулярно бывала там три следующих года — приезжала после школы к работавшей там матери.

И в Дом Мельникова, и в искусство Елизавета вернется спустя десятилетия. Но до этого ее жизнь никак не будет связана ни с архитектурой, ни с искусством. Окончив школу, Лихачева работала в торговых организациях и в органах Федеральной миграционной службы (ФМС), получала юридическое образование. «Я, как большинство моих товарищей по несчастью, которые росли в богемной среде, всячески избегала какого-либо продолжения жизни там в силу многих обстоятельств. В общем, я никогда не хотела связывать свою жизнь с искусством», — объясняла она свой выбор. 

В 2006 году Виктор Мельников умер. Елизавета Лихачева пришла на его похороны, а затем и на поминки. «Притащила мама», — говорила она. Лихачева предполагала, что одна из дочерей покойного, Екатерина Каринская, надеялась на ее помощь как сотрудницы ФМС — еще в 1996 году суд аннулировал ее прописку. Там, на поминках, Лихачева встретила тогдашнего директора Музея архитектуры Давида Саркисяна, который и убедил Елизавету перестать «заниматься ерундой» и начать работать вместе с ним. «Я подумала, что он прав. Действительно, у меня есть какая-то карьера; наверное, ближе к 45 я выйду на пенсию, но дальше только огурцы растить на грядке. Я подумала, что он прав, и решила полностью изменить свою жизнь», — вспоминала Лихачева. Так она стала работать в музее, в том числе, занималась организацией лектория.

Важно понимать, что Саркисян — легендарная фигура в истории Музея архитектуры (МУАР). Он был биологом по образованию (и даже участвовал в разработке препарата от болезни Альцгеймера), с 1980-х снимал документальные фильмы, а в 2000 году был назначен директором музея. В 2009 году Саркисян оставил пост, а в 2010-м умер от рака. Лихачева вспоминает, что его смерть для многих стала шоком, и сама она даже подумывала уйти из музея. Но решила остаться, потому что к тому моменту поняла, что хочет работать в сфере искусства, и начала получать искусствоведческое образование. И в 36 лет Лихачева с отличием окончила истфак МГУ.

После смерти Саркисяна новым директором музея стала Ирина Коробьина, до этого возглавлявшая Центр современной архитектуры. При ней Елизавета Лихачева занимала должность заведующей научным отделом популяризации архитектуры, занималась просветительской и издательской деятельностью, создала экскурсионное направление и реорганизовала работу лектория, увеличив число посетителей с 600 до 8000 за пять лет. «Я выбила из начальства должное помещение под лекторий и деньги на закупку соответствующего оборудования. Еще 3000 посетителей прибавилось после того, как я предложила водить экскурсии по городу. Архитектура ведь на улице. Еще я занималась издательской деятельностью. Во многом моими стараниям был выпущен путеводитель по музею», — рассказывала она. 

А затем в ее жизни снова появился Дом Мельникова.

Дом с историей

Важная часть профессиональной истории Елизаветы Лихачевой — сложный и многолетний конфликт вокруг Дома Мельникова, активным участником которого она являлась. 

Дело в том, что у архитектора Константина Мельникова было двое детей — дочь Людмила и сын Виктор. Людмила, унаследовав половину дома, оставила ее своему сыну, а тот позже продал ее бизнесмену и на тот момент сенатору от Усть-Ордынского Бурятского автономного округа Сергею Гордееву (сейчас — основной акционер группы компаний ПИК). Виктор завещал свою половину дома государству с условием, что будет создан музей отца и сына Мельниковых. Кроме того, несмотря на завещание, по закону по ⅛ дома в наследство получили две его дочери — Елена Мельникова и Екатерина Каринская (последнюю Виктор Мельников назначил своей душеприказчицей).

На момент смерти Виктора Мельникова в 2006 году дом оказался разделен между Еленой Мельниковой, Екатериной Каринской, Сергеем Гордеевым и государством, которое передало свою долю в управление Музею архитектуры. От лица музея действовала Елизавета Лихачева.

Все так или иначе выступали за создание в доме музея, но расходились в понимании того, как это будет происходить. Гордеев считал, что музей, вопреки завещанию Виктора Мельникова, должен быть посвящен только его отцу. Елена Мельникова обвиняла сестру в том, что та, проживая в доме, уничтожает мемориальную обстановку («много посторонних вещей, икеевской мебели, в прихожей грибок поднялся уже до потолка»).

Елизавета Лихачева объясняла, что музеефикация не может начаться, пока в доме живет Каринская. А та отказывалась съезжать, опасаясь, что музей не выполнит условий завещания ее отца. Звучали и взаимные обвинения в попытках нажиться — на реставрации (в адрес Музея архитектуры) или на частных экскурсиях (в адрес Каринской).

Конфликт тлел несколько лет и в 2014 году вылился в скандал. В феврале Минкульт объявил о создании Государственного музея отца и сына Мельниковых. В августе сотрудники Музея архитектуры начали в нем опись имущества. Каринская тогда заявила, что музейщики варварски выломали дверь, пока ее не было дома. Представители музея утверждали, что к тому времени дом по документам являлся нежилым, поскольку прописка Каринской была давно аннулирована. «Ни разу она не появилась в департаменте, а мы неоднократно пытались с ней связаться. В три часа дня 13 августа я подошла к дому Мельникова с просьбой пустить. Вышел человек, сказал, что Екатерины Викторовны нет и когда будет, неизвестно. Я пошла в соседнее отделение полиции, написала заявление, с ним нас спокойно пустили», — рассказывала Елизавета Лихачева на пресс-конференции, которая прошла 18 августа.

Однако общественная реакция на такой «захват территории» оказалась неоднозначной. Тем более что Лихачева и ее коллеги использовали в Facebook и Instagram (принадлежат компании Meta, которая признана в России экстремистской и запрещена) хэштег #Домнаш, созвучный с появившимся в том же году хэштегом #Крымнаш — в связи с присоединением Крыма.

На имя тогдашнего министра культуры Владимира Мединского было написано открытое письмо, в котором говорилось: «Мы, члены профессионального архитектурного и музейного сообщества России, искусствоведы и историки архитектуры, считаем несовместимыми со статусом и миссией учреждения культуры действия Музея архитектуры им. А. В. Щусева, сотрудники которого 13 августа 2014 года вторглись в дом-мастерскую всемирно известного русского архитектора Константина Мельникова, памятник архитектуры федерального значения». Среди подписантов: архитекторы Евгений Асс, Александр Бродский, Юрий Григорян, искусствоведы Евгения Кикодзе, Мария Кравцова, Александра Селиванова, архитектурный критик Григорий Ревзин. 

Правда, вскоре появилось и другое письмо — уже в поддержку Музея архитектуры. «Люди, представляющие действия Музея незаконными и неэтичными, сознательно вводят общественность в заблуждение, намеренно искажая или утаивая факты», — говорилось в нем. Его подписали архитекторы Алексей Бавыкин и Алексей Гинзбург, бывший главный архитектор Москвы Александр Кузьмин, ректор МАРХИ Дмитрий Швидковский, директор Московского музея современного искусства Василий Церетели и др.

В итоге в октябре Екатерину Каринскую окончательно выселили из дома. Как объяснила Лихачева «Известиям», женщине дали возможность забрать вещи, она начала собираться, но затем у нее случился гипертонический криз. Каринской вызвали скорую, от госпитализации она отказалась и заявила, что из дома никуда не уйдет. «Я подошла к ней и сказала: «Екатерина Викторовна, вы не можете находиться в этом доме, у вас нет на это оснований». Мы были готовы перевезти все ее вещи, куда она пожелает. Она отказалась, и нам пришлось действовать иначе: когда Каринская вышла покурить, мы просто закрыли дверь, предварительно оставив ей теплые вещи», — говорила Лихачева.

«Поддавили меня дверью и захлопнули ее, а вещи выбросили в окно», — рассказала Екатерина Каринская Forbes.

«Меня периодически спрашивают, жалею ли я, что в 2014 году поступила так, а не иначе. Нет, не жалею: на тот момент это был единственный способ разрубить гордиев узел. Мы понимали, на что шли, и резанули по живому», — говорила позже Лихачева о конфликте с Каринской. Свои действия она объясняет стремлением спасти объект культурного наследия от неизбежного разрушения и сделать его доступным для публики после восьми лет безуспешных переговоров с наследницей. 

В декабре 2014 года Музей Мельниковых начал принимать посетителей — в небольших (до пяти человек) группах. Сейчас он ждет реставрации, она начнется после того, как проектную документацию утвердит Мосгорнаследие. Средства на нее, $2,5 млн, выделил девелопер, владелец «Группы ЛСР» Андрей Молчанов. Экспертный надзор должен был осуществлять международный совет, в который вошли видные специалисты по русскому авангарду. Он собирался дважды, первый состав начал распадаться после конфликта с Каринской. После 24 февраля 2022 года из совета снова начали выходить участники. «Я не осуждаю этих людей, у них свое «партсобрание», — прокомментировала эту ситуацию Елизавета Лихачева.

Директор музея

В 2016 году директор Музея архитектуры Ирина Коробьина подала в отставку. Из письма, которое она разослала подчиненным, следовало, что одной из причин стал ее конфликт с директором Музея Мельниковых Павлом Кузнецовым, непосредственным начальником Лихачевой. Минкульт принял отставку Коробьиной и объявил конкурс на пост директора. Соискатели должны были представить концепцию развития музея. Эксперты, опрошенные тогда изданием Colta.ru, в один голос говорили, что музей как институция не соответствовал масштабу своей коллекции: постоянная экспозиция небольшая, фонды до конца не описаны, выставки слабые. При этом, как отмечал Григорий Ревзин, желающих возглавить это учреждение культуры оказалось немного: «Никто из музейщиков, архитекторов с именем или академических специалистов не захотел иметь дела с этим казусом, что выглядит симптоматичным». 

Среди участников конкурса была Елизавета Лихачева. В интервью The Village она рассказывала, что концепцию писала вместе с тем самым Павлом Кузнецовым: «Вдруг выгорит? А если не выгорит, будет хороший экспириенс или хотя бы строчка в CV». Концепция подразумевала строительство открытого депозитария, который позволил бы разместить коллекцию и освободить место под выставки; создание электронного каталога фондов, чтобы сделать их доступными; реставрацию старого здания музея; расширение постоянной экспозиции; создание попечительского совета.

В марте 2017 года Министерство культуры объявило Елизавету Лихачеву победителем конкурса и назначило директором Музея архитектуры. Вскоре после этого в интернете появилась петиция, созданная сотрудниками музея, которые просили не допустить этого назначения. В ней говорилось, что Лихачева «получила высшее образование в 2014 году, не имеет ученой степени, научного опыта и веса, не обладает опытом руководящей работы», «не курировала ни один выставочный проект, не участвовала в научных конференциях и круглых столах», «неоднократно получала выговоры», «не справилась с руководством структурным подразделением — отделом фототеки», «не пользуется авторитетом и уважением среди коллектива, ей свойственны интриги и саботаж при выполнении работ, неэтичное поведение по отношению к коллегам», а ее действия по отношению к Каринской проверяют правоохранительные органы.

Лихачева на это отвечала, что ее образование — сознательный выбор взрослого человека, а не вчерашнего школьника; что она является специалистом по итальянскому искусству раннего Возрождения, что ее диплом — первая на русском языке работа, посвященная итальянскому архитектору Доменико Фонтане, что в архитектурную среду она действительно не вхожа, но в музейном сообществе ее знают, что в возбуждении уголовных дел Каринской отказали. «Во-первых, я не червонец, чтоб всем нравиться, во-вторых, большинство музейщиков — люди консервативные, они боятся новшеств и не знают, чего от меня ждать», — говорила она о петиции. 

«Обращать внимание на репутацию не стоит, как мне кажется. У меня есть дело, и я это дело должна сделать. Если хотите, у меня есть убежденность даже не в миссии, а… это очень громко звучит и довольно странно — в своем предназначении», — рассуждала она позже, вспоминая, как попала в Музей архитектуры почти случайно. «Те, кто клялся, что порога не переступят, пока в музее сидит эта ужасная Лихачева, приходят и читают лекции», — говорила она в интервью The Art Newspaper Russia.

В 2019 году Елизавета Лихачева сообщила, что уже начала работать над строительством депозитария — совместно с профильным департаментом Министерства культуры ищет для него место в пределах Третьего транспортного кольца. В 2021-м рассказала, что даже нашла на строительство деньги, но процесс остановился из-за пандемии COVID-19. В 2022-м добавились планы строительства нового здания музея, поскольку стало понятно, что в старом — усадьбе Талызиных на Воздвиженке — невозможно разместить постоянную экспозицию, «это убьет памятник». По ее словам, пока что продолжаются поиски подходящего места. Лихачева также упоминала в разных интервью переговоры с потенциальными участниками попечительского совета музея, но конкретные имена названы не были.

Старое и новое

Критикуя московскую реновацию, Елизавета Лихачева говорила: «Идея все снести и построить заново мне чужда: я музейщик и выступаю за то, чтобы все сохранить, это мое главное отличие от архитекторов, которые хотят все снести». В 2020 году она снова оказалась втянутой в конфликт — как раз между теми, кто хотел «все сохранить», и теми, кто пытался «снести». Речь о строительстве офисного здания в московском районе Ивановская горка. Проект, разработанный бюро «Гинзбург Архитектс», предусматривал реставрацию и регенерацию нескольких зданий. Жители района выступили против: они считали, что проект нарушит сложившуюся историческую застройку; обратили внимание на путаницу в терминологии (регенерация подразумевала снос), требовали допустить их к обсуждению проекта.

Елизавета Лихачева предложила провести открытую дискуссию на площадке Музея архитектуры. О том, как прошла встреча сторонников и противников стройки, она позже вспоминала с раздражением: «Я искренне пыталась им помочь, пыталась им [протестующим против строительства] дать слово — но выяснилось, что они не в состоянии его сформулировать». В том конфликте она встала на сторону застройщика, считая, что вместо того, чтобы апеллировать к незаконности стройки, стоило бы дать девелоперу возможность возвести офисное здание, а заодно отреставрировать находящиеся поблизости памятники архитектуры: «В любом деле надо искать компромиссы: бескомпромиссная позиция — это позиция идиотов». 

В январе 2023 года Лихачева совместно с архитектором Сергеем Чобаном начала сбор подписей под открытым письмом в защиту модернистского здания вокзала города Владимира. Поводом для его написания стали новости о готовящейся реконструкции здания с полной заменой интерьера и внешней облицовки — градозащитники считают, что новый вентилируемый фасад толщиной 20 см нарушит целостность облика вокзала. Но в письме говорится не только о нем — авторы сетуют, что ценность памятников советской архитектуры 1960–1980-х годов остается неочевидной для подавляющего большинства россиян. «Уничтожая и перелицовывая до неузнаваемости эти здания, наше поколение рискует безвозвратно вырвать страницы истории, сделать ее нечитаемой и дать неверный пример для подражания нашим потомкам», — пишут Чобан и Лихачева. 

Эти две темы — сохранение наследия и необходимость перемен — красной нитью проходят через все публичные высказывания Елизаветы Лихачевой. Ссылаясь на опыт Европы, она признает, что градостроительные компромиссы простыми не бывают. Сетует на отсутствие культуры дискуссии — любое обсуждение «превращается в какой-то бесконечный срач» — и культуры судебного разрешения споров. А выход видит в смене поколений: «Должно пройти время. Помните: 40 лет, евреи, пустыня, поиск места без нефти. Должно пройти время. И я к нашему президенту отношусь как к Моисею. Путин — наш Моисей».

Комментируя разрыв международных культурных связей, начавшийся после того, как Владимир Путин начал «специальную военную операцию»*, Лихачева защищает Россию: «Пытаться отвратить Россию от своего правительства путем ее изоляции от мира — это, по-моему, самая идиотская идея из всех возможных. Фактически отрезать страну от некоего западноевропейского и американского древа культуры. Да, это их выбор, не мы от них закрылись, а они от нас, но это плохо и для них и для нас. Для нас хуже, потому что мы объективно слабее».

В 2023 году рабочий контракт Елизаветы Лихачевой истекает, но вопрос о его продлении уже не стоит — 21 марта она назначена новым директором ГМИИ им. Пушкина.

* Согласно требованию Роскомнадзора, при подготовке материалов о специальной операции на востоке Украины все российские СМИ обязаны пользоваться информацией только из официальных источников РФ. Мы не можем публиковать материалы, в которых проводимая операция называется «нападением», «вторжением» либо «объявлением войны», если это не прямая цитата (статья 57 ФЗ о СМИ). В случае нарушения требования со СМИ может быть взыскан штраф в размере 5 млн рублей, также может последовать блокировка издания.

Новый директор ГМИИ им. А.С. Пушкина Елизавета Лихачева считает главным приоритетом сохранение музеем статуса одной из ведущих выставочных и научных институций страны, а в числе первых вопросов, которыми она лично займется, — строительство музейного городка, выяснили «Известия». Ее предшественница Марина Лошак останется в России и продолжит работу в музейной сфере страны. Об этом рассказала сама экс-руководитель Пушкинского, комментируя громкие кадровые перестановки. Подробности — в нашем материале.

«Компетентный и отзывчивый человек»

О том, что Марина Лошак уходит из ГМИИ, а ее место занимает директор Музея архитектуры (МУАР) Елизавета Лихачева, стало известно еще 20 марта — видимо, не случайно событие совпало с днем рождения Ирины Антоновой, легендарной предшественницы Марины Девовны на этом посту. Важной для музея дате был посвящен ряд полузакрытых мероприятий «для своих», для Лошак же это была возможность красиво попрощаться с ближайшими коллегами и друзьями.

Официальное объявление о смене руководства прозвучало утром 21-го. Министерство культуры выпустило сразу два релиза: отдельный и лаконичный про отставку Лошак и более подробный про назначение Лихачевой.

«Под руководством Марины Лошак было запущено свыше 60 ярких выставочных российских и международных проектов. Воплощены в жизнь спецпроекты для младшего возраста, а также проект «Пушкинский.Ю», который объединяет все молодежные программы музея, вовлекая юных зрителей в культурную среду. Открылась программа «Друзья Пушкинского», что помогло создать большое сообщество постоянных посетителей музея», — отметило министерство, сообщив, что музей находился «в постоянном развитии».

В релизе о новом директоре ведомство отметило успехи МУАР под руководством Лихачевой.

«За последние шесть лет, с момента, как Елизавета Лихачева заняла пост директора, посещаемость музея увеличилась в четыре раза — с 27 тыс. до 110 тыс. человек ежегодно. Благодаря непосредственному участию директора Музей архитектуры встал в линейку самых популярных музеев Москвы, вновь стал одним из ведущих культурных учреждений России и центральной институцией в области истории архитектуры», — подчеркивается в сообщении.

С высокой оценкой работы Лихачевой в Музее архитектуры солидарны сторонние эксперты.

— Она пришла, когда там было, мягко говоря, не очень хорошо. Под руководством Лихачевой, при ее личном участии сейчас в музее проходят отличные выставки. Так что, полагаю, в ГМИИ она сможет сделать много хорошего, — отметил в беседе с «Известиями» ректор Санкт-Петербургской академии художеств, историк архитектуры Семен Михайловский. — Она компетентный и, что немаловажно, отзывчивый человек, связанный не с только с архитектурой, но и с дизайном, и с изобразительным искусством.

Репутация Лихачевой в арт-сообществе действительно прекрасная. И хотя ее назначение в Музее архитектуры в 2017 году было омрачено протестами коллег (сотрудники подписали открытое письмо против ее кандидатуры), а до этого ее имя звучало в связи с конфликтом вокруг Дома Мельникова, успешная шестилетняя работа во главе МУАР показала, что это решение тогдашнего министра культуры Владимира Мединского было как раз одним из самых дальновидных.

Один из первых вопросов

Теперь перед Лихачевой стоят задачи нового уровня сложности. Главная — зависшее строительство музейного городка (комплекса зданий на Волхонке, фактически — целого района). Этот проект всегда казался непростым, но в нынешних условиях — тем более. Совпадение или нет, что его завершением придется заняться специалисту по архитектуре? В сущности, не так уж важно. Новому директору тут понадобится не столько искусствоведческая компетенция, сколько качества менеджера, управленца и переговорщика: надо получить от государства очень крупные средства.

На вопрос «Известий», есть ли понимание, как сдвинуть это дело с мертвой точки, Елизавета Лихачева ответила:

— Пока нет понимания, но, безусловно, это будет один из первых вопросов, которым я лично займусь.

Вторая задача — переориентирование выставочной программы с интернациональной (что проблематично сегодня) на национальную. Марина Лошак сообщила СМИ, что выставочный план сверстан с учетом нынешних реалий аж до 2025 года. Но одно дело — предварительные наметки, другое — реализация задуманного в условиях тотальной нестабильности. Не секрет, что экспозиции создаются за счет спонсорских средств. А в каком финансовом состоянии будут нынешние компании – покровители ГМИИ год-два спустя, едва ли кто-то сможет спрогнозировать.

Новый директор пока не успела ознакомиться с выставочным планом. Его корректировки она считает вполне возможными, однако о подробностях говорить пока не готова. В целом же Елизавета Лихачева нацелена на сохранение преемственности.

— Государственный музей имени Пушкина должен подтвердить статус одной из ведущих выставочных и научных институций в стране, — отметила Елизавета Станиславовна в беседе с «Известиями».

Не исключает она и возможное сотрудничество с Мариной Лошак в качестве куратора, но отмечает, что приоритетом будет работа с действующими специалистами ГМИИ. В свою очередь, Марина Лошак готова создавать проекты для Пушкинского и не только, но уже имеет конкретные карьерные и творческие планы. Отказавшись сообщить какую-то конкретику, она тем не менее подтвердила «Известиям», что речь идет о работе в музейной среде.

Уход и вечность

Это уже третья громкая кадровая перестановка в российской арт-сфере за последние два месяца. До этого с поста директора на почетную должность президента ушел патриарх музейного дела Владимир Гусев, несколько десятилетий возглавлявший Русский музей, затем случилась громкая отставка главы ГТГ Зельфиры Трегуловой, которую сменила Елена Проничева, оставившая Политехнический музей. Теперь же дело дошло до ГМИИ и Музея архитектуры.

Впрочем, из всех трех рокировок последняя была самой предсказуемой. О том, что Марине Лошак придется оставить свой пост, слухи ходили давно. В целом было ощущение, что с последний год музей существует будто по инерции. Прекрасная выставка коллекции Морозовых стала, конечно, очень обсуждаемым событием, особенно в контексте таких приключений вокруг возвращения экспонатов из Франции, но она была спланирована существенно раньше. Из новых же проектов ничего сопоставимого показать не удалось. Разве что красивым символическим призывом прозвучал проект «Всеобщий язык», напоминающий о важности диалога и умения договариваться, да и камерные экспозиции «Котел алхимика» (про незрительное восприятие) и «Ответвления» (про арт-объекты из необработанного дерева) порадовали необычными, свежими концепциями, но едва ли могли претендовать на роль блокбастеров.

Кажется, в новой реальности у Марины Лошак, сделавшей за предыдущие девять лет очень много, открывшей выдающиеся выставки, присоединившей сеть филиалов (раньше существовавших в составе ГЦСИ и РОСИЗО) и так далее и тому подобное, просто не было ясного понимания, куда двигаться в условиях разорванных международных связей. Для ГМИИ, ориентированного на зарубежное искусство, невозможность привоза экспонатов из-за рубежа особенно болезненна. Правда, в годы пандемии, когда с музейным обменом тоже дело обстояло непросто, Пушкинский как раз демонстрировал уверенное движение вперед, предлагал нестандартные подходы и решения.

Сама Марина Девовна, впрочем, не считает, что музей зашел в тупик, — напротив, подчеркивает, что у него есть большой запас прочности и он находится в прекрасной форме. Но для публики это пока неочевидно. И, конечно, зависшая стройка музейного городка — вина не Лошак лично, а суммы обстоятельств, однако от крупнейших управленцев государство сегодня ожидает не просто хорошей работы, но умения прыгнуть выше головы.

Все перечисленные факторы сделали отставку практически неизбежной и широко обсуждаемой. Дошло до того, что когда за несколько недель до самого события не имеющий отношения к музею пользователь в соцсетях написал шуточный пост, имитирующий заявление Лошак об уходе, его тут же подхватили и приняли за чистую монету, в результате чего опровержения пришлось давать лично Марине Девовне. Но прошло чуть больше месяца, и она действительно ушла «по собственному желанию».

Надо отдать должное: отставка Лошак была обставлена максимально красиво. Видимо, памятуя о том, как месяцем ранее увольнение Зельфиры Трегуловой обросло скандальными подробностями, Марина Девовна постаралась сделать всё иначе. В каком-то смысле превратить это в произведение искусства, перформанс. Во-первых, сама объявила об этом на пресс-конференции. Во-вторых, приурочила к событию открытие архитектурной инсталляции в собственном (и ставшем чужим) кабинете.

Напомним, несколько лет назад Лошак уже превращала свой офис в публичное арт-пространство — и это символизировало открытость, демократичность руководителя. Теперь же интерьерные трансформации Александра Бродского, соединившие символическим порталом части кабинета, в которых сидели Марина Девовна и Ирина Александровна, были призваны подчеркнуть преемственность и подвести итоги десятилетнего правления. А еще — напомнить: директора приходят и уходят, а кабинет как мозговой центр музея и, главное, сам музей — существуют и будут существовать.

Из миграционной службы в музей

В начале своей карьеры Елизавета Лихачева была далека от сферы культуры: в 2000-е годы она училась на юриста в Московском университете МВД, а затем несколько лет работала в Федеральной миграционной службе.

В 2006 году Елизавета Лихачева стала сотрудником Музея архитектуры им. А. В. Щусева. Первые годы работы она провела в архивах — Лихачева готовила новые экскурсии и занималась переписью экспонатов. «Архивы и фонды музея пополнялись весьма хаотично, учетная документация не приводилась к единому образцу. 35 сотрудников хранят миллион экспонатов», — вспоминала Елизавета Лихачева в одном из интервью. 

Битва за дом Мельникова

В 2014 году Елизавета Лихачева получила диплом искусствоведа в МГУ и сразу же стала заместителем директора Музея архитектуры им. А. В. Щусева. В том же году случился скандал: из дома Мельникова — филиала Музея архитектуры выселили внучку архитектора, Екатерину Каринскую. Ответственной за это решение считают Лихачеву. Музей же ссылается на завещание Мельникова и говорит, что открыть пространство для людей просил сам архитектор.

С 2014 года по дому Мельникова ежедневно стали водить экскурсии, а в 2021-м Музей архитектуры объявил о реставрации здания — начать ее планируют в 2023 году. Для более точного воссоздания первоначального вида специалисты будут изучать архивные документы. В музее хотят укрепить стены и восстановить надпись «Константин Мельников архитектор» над витражом на главном фасаде.

При назначении Елизаветы Лихачевой на должность директора Пушкинского музея в Министерстве культуры выделили изменения в доме Мельникова как ее наиболее яркий проект.

Петиция против назначения Лихачевой на пост директора

Переход на должность директора Музея архитектуры в 2017 году также был скандальным. Сотрудники музея распространили открытое письмо против назначения Елизаветы Лихачевой на руководящую должность. Авторы петиции говорили, что Лихачева на тот момент не успела заслужить научного авторитета и была малоизвестна в архитектурных кругах и среди музейщиков. Письмо тогда поддержали около тысячи сотрудников различных музеев.

Новоизбранный директор музея им. А. В. Щусева отвергла обвинения в некомпетентности. В качестве доказательств она напомнила, что подготовила два курса лекций и занималась другими проектами. 

Мнения о Лихачевой в профессиональных кругах разделились. «Елизавета Лихачева, которая занимала самую агрессивную и неприличную позицию в ситуации с домом Мельникова, стала директором. <…> С одной стороны, действительно нужно разобрать фонды и создать постоянную экспозицию — эта идея фигурировала и в концепциях других соискателей. Но с другой — как эту задачу будет реализовывать человек, против которого настроена основная научная часть музея?» — говорила в 2017 году Александра Селиванова, руководитель центра авангарда на Шаболовке. 

Другие же считали, что именно Лихачева способна развивать музей. «Приход Елизаветы ознаменован тем, что будут созданы новые структуры, новые ученые советы, заново поставлены задачи на реконструкции и нарушение статус-кво старого коллектива. Я на стороне прогресса: чем быстрее приступят к новым планам, тем лучше», — рассказывал Антон Белов, директор музея современного искусства «Гараж». 

Работу в музее новый директор начала с решения управленческих вопросов. «Был проведен внутренний аудит. А дальше началось формирование команды, и если с искусствоведами проблем не было, то хорошего прораба найти невозможно», — рассказывала Лихачева в 2019 году. 

При Елизавете Лихачевой количество посетителей Музея архитектуры увеличилось в четыре раза: с 27 до 110 тысяч человек. Кроме того, с 2017 года там провели несколько крупных выставок: «Архитектура стадионов», «Мельников/Melnikoff» и другие.  

Что будет с Пушкинским?

О смене руководителя Пушкинского музея заговорили еще в феврале 2023 года, но заявление на увольнение Марина Лошак написала 20 марта. Перед этим руководство также сменилось в Третьяковской галерее и Русском музее. «Их смена вполне объяснима. Вероятно, в Минкульте провели аудит и оценили деятельность директоров — одних оставили на своем месте, других повысили, а с кем-то распрощались. На ситуацию с Мариной Лошак повлияла история Морозовской коллекции, которую было сложно вернуть в Россию с европейской выставки», — рассказала «Снобу» искусствовед, автор телеграм-канала «ку-ку» Ксения Коробейникова.

«Лихачева — блестящий искусствовед, прекрасный музейный управленец со своей стратегией, тактикой и жесткой позицией. При этом она очень дипломатична. Вероятнее всего, она как грамотный управленец проведет аудит — финансовый, материальный и человеческий», — добавила Коробейникова.

Сейчас же Елизавета Лихачева только готовится вступить на новую должность и говорить о конкретных планах отказывается. «Мне надо понять, что происходит сейчас в Пушкинском музее. Для меня Пушкинский музей, как и для всех, кто находится снаружи музея, я вижу только внешнюю часть», — рассказывает Лихачева. Она также собирается посетить все филиалы музея и предлагает отреставрировать главное здание — «оно давно и безнадежно нуждается в реконструкции».

Подготовил Петр Бузлаев

https://ria.ru/20230321/likhacheva-1859565734.html

Уважать себя заставила: чем известна новый директор Пушкинского — Лихачева

Уважать себя заставила: чем известна новый директор Пушкинского — Лихачева — РИА Новости, 22.03.2023

Уважать себя заставила: чем известна новый директор Пушкинского — Лихачева

Новый директор ГМИИ имени А. С. Пушкина Елизавета Лихачева ранее возглавляла Музей архитектуры имени А. В. Щусева (МУАР). Чем она известна и как изменила свою… РИА Новости, 22.03.2023

2023-03-21T19:11

2023-03-21T19:11

2023-03-22T17:15

культура

москва

европа

алексей щусев

а. с. пушкин

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e7/03/15/1859423883_0:776:2048:1928_1920x0_80_0_0_db5a53e109b0e353e67d7dd3291e3b58.jpg

МОСКВА, 21 мар — РИА Новости, Татьяна Рыжкова. Новый директор ГМИИ имени А. С. Пушкина Елизавета Лихачева ранее возглавляла Музей архитектуры имени А. В. Щусева (МУАР). Чем она известна и как изменила свою институцию — в материале РИА Новости.Уважать себя заставилаСама Елизавета Станиславна признает, что ее восхождение на пост директора Музея архитектуры имени Щусева не было простым. Более того, оно ознаменовалось скандалом: некоторые сотрудники МУАР обвинили историка искусств Лихачеву в отсутствии опыта, знаний и квалификации. По московскому обществу искусствоведов распространился слух, что Елизавета Лихачева была замешана в некрасивой истории с выселением из Дома Мельникова внучки архитектора. Директор критику воспринимала близко к сердцу, но от своей цели — превратить Музей архитектуры в одну из лучших культурных институций страны — не отступила.Создала новую концепцию музеяНа момент заступления Лихачевой на пост директора в 2017 году Музей Щусева не имел постоянной экспозиции, а его коллекция не была систематизирована. Сам он находился в аварийном здании, хотя стоит в центре Москвы. Гости столицы его просто не замечали, а москвичи смотрели со снисхождением — и спешили в Третьяковку, ГМИИ или «Гараж».Елизавета Лихачева предложила новую концепцию развития МУАР. Разработка и создание постоянной экспозиции, изменение выставочной и научной деятельности, привлечение частного финансирования — на все это она дала себе пять лет. Создала даже больше: привлекла иностранных деятелей искусства в Москву, наладила международные и межрегиональные связи. МУАР начал фигурировать в публикациях СМИ — и отнюдь не в отрицательном ключе. Сохраняя классический дух музея, Лихачева делала его современным, и стали появляться мультимедиа-форматы выставок.Руководила запоминающимися выставкамиПуть развития МУАР — это создание места с особой историей, стилем и душой, концепцией, которая хранит сам дух столичной архитектуры. Были и выставки, которые запомнились Москве. В первую очередь это масштабная экспозиция «Мельников/Melnikoff», которая открылась в 2022 году. Это событие, приуроченное к 130-летию Константина Мельникова, знакомило москвичей и гостей города с творчеством этого знаменитого архитектора в самых разных его проявлениях. Среди 200 экспонатов особенно интересны были макеты нереализованных проектов мастера.Нашлось место и для персональных выставок: признанный фотограф-неоклассик Михаил Розанов открыл в Музее архитектуры экспозицию «Сталь. Стекло. Бетон» — фотоисследование архитектуры модернизма. Одухотворила «Руину»Особняк, в котором расположен музей, древний — некоторые его части разрушены. Любой директор стыдился бы такого здания, но не Елизавета Лихачева: она и этот минус обратила в плюс и «фишку» музея.Уже в 2017 году открылся флигель «Руина» — атмосферное место с голыми кирпичными стенами, которое дышит стариной. Сразу же здесь начали проводиться лекции по архитектуре, открылись «Муарстерские», где взрослые и дети могли окунуться в историю искусства и иконописи.Об искусстве — чтобы было понятноЕлизавета Лихачева могла бы сидеть в кабинете и оттуда руководить музеем, но для нее это, видимо, противоестественно. Умный и харизматичный историк искусства, она лично проводит открытия выставок, свободно общается как с прессой, так и с гостями мероприятий. А еще рассказывает россиянам об искусстве. В Сети можно найти внушительное количество лекций Лихачевой. Ее стиль и манеру речи сложно перепутать, а харизма искусствоведа известна всем, кто хотя бы раз становился ее собеседником.Лихачева покидает МУАР в самый интересный момент: осенью 2023-го Алексею Щусеву исполняется 150 лет, и музей его имени готовится к большому юбилею. Впрочем, как признается сама Елизавета Станиславна, покидать коллектив ей не страшно, ведь она собрала команду и определила вектор развития.

https://ria.ru/20230321/likhacheva-1859465430.html

https://ria.ru/20230209/muzei-1850846847.html

москва

европа

2023

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e7/03/15/1859423883_0:650:2048:2186_1920x0_80_0_0_fa1ec2c09d50e219dac47755356b58c5.jpg

москва, европа, алексей щусев, а. с. пушкин

Уважать себя заставила: чем известна новый директор Пушкинского — Лихачева

В России продолжается череда смен директоров крупных музеев. Вслед за Третьяковкой и Русским музеем Минкультуры назначило нового руководителя ГМИИ имени Пушкина.

Экс-директор музея Марина Лошак подала в отставку по собственному желанию, объяснив ее желанием «двигаться дальше», однако СМИ напоминают о ее родственниках-иноагентах.

Ну а новый директор Пушкинского музея Елизавета Лихачева пока не убирает из соцсетей резонансный пост про Земфиру, также имеющую с недавних пор иноагентсткий статус.

ДОЧЬ, ПЛЕМЯННИК И ЖИЗНЕННОЕ КРЕДО

В начале февраля с поста гендиректора Третьяковской галереи убрали Зельфиру Трегулову, которая говорила НСН, что узнала об увольнении из СМИ. В те же дни ушел в отставку Владимир Гусев, возглавлявший Русский музей с 1988 года, и появились слухи о грядущем уходе Марины Лошак из Пушкинского музея, которые воплотились в реальность 21 марта.

В Минкультуры отметили, что Лошак ушла «по собственному желанию», отметив, что ее преемница Елизавета Лихачева, начиная с 2017 года, успешно руководила Музеем архитектуры имени Щусева, а всего там проработала почти 17 лет.

«Мое жизненное кредо — двигаться дальше. Десять лет для директора — достойный срок. Музей стоит на верных рельсах, у меня есть проекты и идеи, которые я хочу реализовать в новых условиях, с новой динамикой, но с теми же целями: искусство для всех, новые идеи, надежды на будущее. Я была директором музея 10 лет», — объяснила решение Лошак.

Она также высказала мнение, что музею будет хорошо с ее преемницей.

При этом СМИ припоминают Лошак закрытую вечеринку Тимати в Пушкинском музее в 2018 году и родственников-иноагентов. Именно такой статус имеют сейчас в России дочь Марины Девовны, журналистка Анна Монгайт и ее племянник Андрей Лошак.

Марина Лошак говорила в этой связи, что если ситуация с дочерью «станет проблемой, я готова уйти с поста директора музея».

«Конечно, это проблема, потому что я государственный чиновник — есть правила игры и определенные обязательства. Я надеюсь, что мы живем в мире, где это можно развести, ведь мы говорим о разных личностях. У меня еще есть племянник Андрюша Лошак (признан в России иноагентом — прим. НСН), тоже журналист. У нас у всех своя позиция, и мнения могут различаться. Все мы личности, все разные. Если это станет проблемой, я готова уйти с поста директора музея», – сказала она в одном из интервью.

При этом ранее сообщалось, что контракт Лошак с Пушкинским музеем заканчивается 2 апреля.

Елизавета Лихачева, сменившая Лошак на посту руководителя одного из главных музеев столицы, пока не замечена журналистами в неправильных родственных связях. Однако, она уже успела отметиться неоднозначным постом в соцсетях.

«Я не поняла, с чего это вдруг Земфиру (признана в РФ иноагентом — прим. НСН) внесли в реестр иноагентов? Она не подходит по требования закона или я чего-то не знаю. Но, насколько мне известно, она политической деятельности не ведёт. Идиоты, нарушают законы, которые сами же и написали», — гласит заглавный пост на странице Лихачевой «ВКонтакте». При этом комментарии к нему отключены.

Ну а сегодня Лихачева рассказала о планах на новом посту, пообещав не увольнять сотрудников и не отменять выставок.

«Выставочный план утвержден, пересматривать в ближайшее время не планирую. Я за осмысленную выставочную политику и равномерный показ всех фондов. Музей — проводник смыслов. Будет больше выставок в духе “Москва — Париж”, которые готовятся годами и институциями», — цитирует ее издание «Сплетник».

ГЛУБОКИЙ ПЕССИМИЗМ И «НИКАКИХ ПРОБЛЕМ»

Зельфира Трегулова говорила НСН 9 февраля, что узнала от журналистов о своей отставке с поста гендиректора Третьяковской галереи.

«Хотите услышать, что я думаю о своем увольнении, о котором узнала из СМИ? Ничего! Всё, спасибо», — сказала расстроенная Зельфира Исмаиловна.

В Минкультуры тогда сообщили, что у нее закончился контракт. При этом отставке предшествовала жалоба в ведомство некого Сергея Шадрина, по мнению которого экспозиция Третьяковки не соответствовала «госполитике по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей».

Он посетовал, что в музее «представлены произведения, имеющие признаки деструктивной идеологии», после знакомства с которыми он испытал «глубокий пессимизм, ощущение пустоты и беспросветности».

В частности, Шадрина расстроил цикл «Тайная вечеря», благодаря которому он узнал, что искусство второй половины XX века изобилует сценами «многочисленных похорон», «запойного алкоголизма» и «волюнтаристскими интерпретациями» образов отечественных правителей.

Вместе с тем СМИ указывали на ожидаемость отставки и «конформизм» Трегуловой, которую сменила Елена Проничева, занимавшая пост директора Политехнического музея.

А вот смена директора в Русском музее обошлась без драм и переживаний.

«Никаких проблем нет. Естественный ход событий», — сказал тогда НСН уже экс-глава музея Владимир Гусев.

Временно исполняющим обязанности гендиректора стала заместитель Гусева Анна Цветкова. При этом сам Владимир Александрович числится «президентом музея» на его официальном сайте.