Период руководство андропова

«Andropov» redirects here. For the city, see Rybinsk.

Yuri Andropov
Юрий Андропов
Andropov in 1974
General Secretary of the Communist Party of the Soviet Union
In office 12 November 1982 – 9 February 1984
Preceded by	Leonid Brezhnev
Succeeded by	Konstantin Chernenko
Chairman of the Presidium of the Supreme Soviet
In office 16 June 1983 – 9 February 1984
Preceded by	Vasili Kuznetsov (acting)
Succeeded by	Vasili Kuznetsov (acting)
Second Secretary of the Communist Party of the Soviet Union
In office 24 May 1982 – 10 November 1982
Preceded by	Konstantin Chernenko (acting)
Succeeded by	Konstantin Chernenko
4th Chairman of the Committee for State Security (KGB)
In office 18 May 1967 – 26 May 1982
Premier	Alexei Kosygin Nikolai Tikhonov
Preceded by	Vladimir Semichastny
Succeeded by	Vitaly Fedorchuk
Personal details
Born	15 June 1914 Stanitsa Nagutskaya, Stavropol Governorate, Russian Empire
Died	9 February 1984 (aged 69) Moscow, Russian SFSR, Soviet Union
Resting place	Kremlin Wall Necropolis, Moscow
Political party	CPSU (1939–1984)
Spouses	Nina Ivanovna (div. 1941) Tatyana Filippovna (m. 1941)
Children	4 Evgenia Andropova Igor Andropov Irina Andropova Vladimir Andropov
Residence	Kutuzovsky Prospekt
Signature
Military service
Allegiance	Soviet Union
Branch/service	Soviet Armed Forces Soviet Partisans
Years of service	1939–1984
Rank	General of the Army
Battles/wars	World War II Hungarian Revolt Soviet–Afghan War
Central institution membership 1973–1984: Full, 24th, 25th, 26th Politburo 1967–1973: Candidate, 23rd, 24th Politburo 1962–1967 & 1982–1984: Member, 22nd, 23rd, 26th Secretariat 1961–1984: Full member, 22nd, 23rd, 24th, 25th, 26th Central Committee Other political offices held 1957–1967: Head, Department for Relations with the Communist and Workers’ Parties of the Socialist Countries 1954–1957: Ambassador, Hungary Leader of the Soviet Union ← Brezhnev Chernenko →

Yuri Vladimirovich Andropov^[a] (15 June [O.S. 2 June] 1914 – 9 February 1984)^[2] was a Soviet politician who was the sixth paramount leader of the Soviet Union and the fourth General Secretary of the Communist Party of the Soviet Union. After Leonid Brezhnev’s 18-year rule, Andropov served in the post from 1982 until his death in 1984.

Earlier in his career, Andropov served as the Soviet ambassador to Hungary from 1954 to 1957, during which time he was involved in the suppression of the 1956 Hungarian Uprising. He was named chairman of the KGB on 10 May 1967. After Brezhnev suffered a stroke in 1975 that impaired his ability to govern, Andropov increasingly dictated Soviet policy-making as part of a brain trust comprising Foreign Minister Andrei Gromyko, Defense Minister Andrei Grechko and Grechko’s successor, Marshal Dmitry Ustinov, throughout the rest of Brezhnev’s rule.

Upon Brezhnev’s death on 10 November 1982, Andropov succeeded him as General Secretary and, by extension, as the leader of the Soviet Union. During his short tenure, Andropov sought to eliminate corruption and inefficiency in the country by criminalizing truancy in the workplace and investigating longtime officials for violations of party discipline. The Cold War intensified, and he was at a loss for how to handle the growing crisis in the Soviet economy. His major long-term impact was bringing to the fore a new generation of young reformers as energetic as himself, including Yegor Ligachyov, Nikolai Ryzhkov, and, most importantly, Mikhail Gorbachev.^[3] Upon suffering kidney failure in February 1983, Andropov’s health began to deteriorate rapidly. He died on 9 February 1984, having led the country for about 15 months.

Early life[edit]

There has been much contention over Andropov’s family background.^[4] According to the official biography, Andropov was born in Stanitsa Nagutskaya (modern-day Stavropol Krai, Russia) on 15 June 1914.^[5] His father, Vladimir Konstantinovich Andropov, was a railway worker of Don Cossack descent who died of typhus in 1919. His mother, Yevgenia Karlovna Fleckenstein (none of the official sources mention her name), was a school teacher who died in 1931.^[6][7] She was born in the Ryazan Governorate into a family of town dwellers and was abandoned on the doorstep of a Finnish citizen, a Jewish watchmaker, Karl Franzevich Fleckenstein, who lived in Moscow; he and his wife, Eudokia Mikhailovna Fleckenstein, adopted and raised her.^[8][9]

Andropov’s earliest documented name was Grigory Vladimirovich Andropov-Fyodorov; he changed it to Yuri Andropov several years later.^[10] His original birth certificate disappeared, but it has been established that Andropov was born in Moscow, where his mother worked at a women’s gymnasium from 1913 to 1917.^[8][10]

On various occasions, Andropov gave different death dates for his mother: 1927, 1929, 1930 and 1931.^[7][8] The story of her adoption was also likely a mystification. In 1937, Andropov was vetted when he applied for Communist Party membership, and it turned out that «the sister of his native maternal grandmother» (whom he called his aunt), who was living with him and who supported the legend of his Ryazan peasant origins, was in fact his nurse, who had been working for Fleckenstein long before Andropov was born.^[7][8]

It was also reported that Andropov’s mother belonged to merchantry. Karl Fleckenstein was a rich jewel merchant, owner of a jeweler’s, as was his wife, who took over Karl’s business after his accidental death in 1915 (he was mistaken for a German during the infamous anti-German pogrom in Moscow, although Andropov preferred to call it anti-Jewish).^[10][11] The whole family could have been turned into lishentsy and stripped of basic rights had she not abandoned the store after another pogrom in 1917, invented a proletarian background, and left Moscow for the Stavropol Governorate along with Andropov’s mother.^[7][8]

Andropov gave different versions of his father’s fate: in one, he divorced his mother soon after his birth; in another he died of illness.^[10] The «father» in question, Vladimir Andropov, was in fact his stepfather, who lived and worked in Nagutskaya and died of typhus in 1919. The Fyodorov surname belonged to his second stepfather, Viktor Fyodorov, a machinist’s assistant turned schoolteacher. Andropov’s biological father is unknown; he probably died in 1916, a date in Andropov’s 1932 résumé.^[8][10] During the 1937 vetting, it was reported that his father served as an officer in the Imperial Russian Army. Andropov joined the Communist Party in 1939.^[7][8]

Early career in the Communist Party[edit]

Andropov was educated at the Rybinsk Water Transport Technical College and graduated in 1936.^[5] As a teenager he worked as a loader, a telegraph clerk, and a sailor for the Volga steamship line.^[9][6] At 16, then a member of the All-Union Leninist Young Communist League (YCL, or Komsomol), Andropov was a worker in the town of Mozdok in the North Ossetian ASSR.^[5]

Andropov became full-time secretary of the YCL of the Rybinsk Water Transport Technical School and was soon promoted to organizer of the YCL Central Committee at the Volodarsky Shipyards in Rybinsk. In 1938, he was elected First Secretary of the Yaroslavl Regional Committee of the YCL, and was First Secretary of the Central Committee of Komsomol in the Soviet Karelo-Finnish Republic from 1940 to 1944.^[9]

According to his official biography, during World War II Andropov took part in partisan guerrilla activities in Finland; modern researchers have found no trace of his supposed squad.^[10] From 1944 onward, he left Komsomol for Communist Party work. Between 1946 and 1951, he studied at the university of Petrozavodsk. In 1947, he was elected Second Secretary of the Central Committee of the Communist Party of the Karelo-Finnish SSR.^[9][12]

In 1951, Andropov was transferred to the CPSU Central Committee. He was appointed an inspector and then the head of a subdepartment of the committee.^[9]

Suppression of the Hungarian Uprising[edit]

In July 1954, Andropov was appointed Ambassador to Hungary. He held this position during the 1956 Hungarian Revolution. Andropov played a key role in crushing the uprising. He convinced Soviet First Secretary Nikita Khrushchev that military intervention was necessary.^[13] Andropov is known as «The Butcher of Budapest» for his ruthless suppression of the uprising.^[14] Hungarian leaders were arrested and Imre Nagy and others executed.

After these events, Andropov suffered from a «Hungarian complex», according to historian Christopher Andrew: «He had watched in horror from the windows of his embassy as officers of the hated Hungarian security service [the Államvédelmi Hatóság or AVH] were strung up from lampposts. Andropov remained haunted for the rest of his life by the speed with which an apparently all-powerful Communist one-party state had begun to topple. When other Communist regimes later seemed at risk – in Prague in 1968, in Kabul in 1979, in Warsaw in 1981, he was convinced that, as in Budapest in 1956, only armed force could ensure their survival».^[13]

Chairmanship of the KGB and Politburo career[edit]

In 1957, Andropov returned to Moscow from Budapest in order to head the Department for Liaison with Communist and Workers’ Parties in Socialist Countries, a position he held until 1967. In 1961, he was elected full member of the CPSU Central Committee and was promoted to the Secretariat of the CPSU Central Committee in 1962. In 1967, he was relieved of his work in the Central Committee apparatus and appointed head of the KGB on Mikhail Suslov’s recommendation, and promoted to candidate member of the Politburo. In 1970, out of concern that the burial place of Joseph and Magda Goebbels and their children would become a shrine to neo-Nazis, Andropov authorized an operation to destroy the remains that were buried in Magdeburg in 1946. The remains were thoroughly burned and crushed and the ashes thrown into the Biederitz River, a tributary of the nearby Elbe. No proof exists that the Russians ever found Adolf Hitler’s body, but it is presumed that Hitler and Eva Braun were among the remains as 10 or 11 bodies were exhumed.^[15][16] Andropov gained additional powers in 1973 when he was promoted to full member of the Politburo.

Crushing the Prague Spring[edit]

During the Prague Spring in 1968, Andropov was the main advocate of taking «extreme measures» against Czechoslovakia. According to classified information released by Vasili Mitrokhin, the «KGB whipped up the fear that Czechoslovakia could fall victim to NATO aggression or to a coup».^[13] At this time, agent Oleg Kalugin reported from Washington that he had gained access to «absolutely reliable documents proving that neither the CIA nor any other agency was manipulating the Czechoslovak reform movement».^[13] His message was destroyed because it contradicted the conspiracy theory Andropov had fabricated.^[13] Andropov ordered a number of active measures, collectively known as operation PROGRESS, against Czechoslovak reformers during the Normalization period.

Suppression of dissidents[edit]

Throughout his career, Andropov aimed to achieve «the destruction of dissent in all its forms» and insisted that «the struggle for human rights was a part of a wide-ranging imperialist plot to undermine the foundation of the Soviet state».^[13] To this end, he launched a campaign to eliminate all opposition in the USSR through a mixture of mass arrests, involuntary commitments to psychiatric hospitals, and pressure on rights activists to emigrate. These measures were meticulously documented throughout his time as KGB chairman by the underground Chronicle of Current Events, a samizdat publication that was itself finally forced out of existence after its 30 June 1982 issue.^[17]

On 3 July 1967, Andropov proposed to establish the KGB’s Fifth Directorate to deal with the political opposition^[18]: 29 (ideological coun­ter­in­tel­li­gence).^[19]: 177 At the end of July, the directorate was established and entered in its files cases of all Soviet dissidents, including Andrei Sakharov and Aleksandr Solzhenitsyn.^[18] In 1968, as KGB chairman, Andropov issued the order «On the tasks of State security agencies in combating the ideological sabotage by the adversary», calling for struggle against dissidents and their imperialist masters.^[13]

After the assassination attempt against Brezhnev in January 1969, Andropov led the interrogation of the captured gunman, Viktor Ivanovich Ilyin.^[20][21] Ilyin was pronounced insane and sent to Kazan Psychiatric Hospital.^[22] On 29 April 1969, Andropov submitted to the Central Committee of the Communist Party of the Soviet Union an elaborate plan to create a network of psychiatric hospitals to defend the «Soviet Government and socialist order» from dissidents.^[19]: 177 In January 1970, Andropov submitted an account to his fellow Politburo members of the widespread threat of the mentally ill to the regime’s stability and security.^[23] His proposal to use psychiatry for struggle against dissidents was implemented.^[24]: 42 As head of the KGB, Andropov was in charge of the widespread deployment of psychiatric repression.^{[25]: 187–188} According to Yuri Felshtinsky and Boris Gulko, Andropov and the head of the Fifth Directorate, Filipp Bobkov, originated the idea to use psychiatry for punitive purposes.^[26]

The repression of dissidents^[27][28] was a big part of Andropov’s agenda and targeted such prominent figures as Andrei Sakharov and Roy Medvedev. Some believe that Andropov was behind the deaths of Fyodor Kulakov and Pyotr Masherov, the two youngest members of the Soviet leadership.^[29] A declassified document revealed that as KGB director, Andropov gave the order to prevent unauthorized gatherings mourning John Lennon.^[30]

Beginning in January 1972, Andropov led the implementation of the Soviet détente strategy.^[31]

In 1977, Andropov convinced Brezhnev that the Ipatiev House, where Tsar Nicholas II and his family were murdered by Bolshevik revolutionaries during the Russian Civil War, had become a site of pilgrimage for covert monarchists.^[32] With the Politburo’s approval, the house, deemed to be not of «sufficient historical significance», was demolished in September 1977, less than a year before the murders’ 60th anniversary.^[33]

According to Yaakov Kedmi, Andropov was particularly keen to persecute any sign of Zionism in order to distance himself from his Jewish heritage. He was personally responsible for orchestrating the arrest and persecution of Soviet Jewish activist Natan Sharansky.^[34]

Role in the invasion of Afghanistan[edit]

In March 1979, Andropov and the Politburo initially opposed military intervention in Afghanistan.^[35] Among their concerns were that the international community would blame the USSR for its «aggression» and that the upcoming SALT II negotiation meeting with U.S. President Jimmy Carter would be derailed.^[36] Andropov changed his mind after the assassination of Nur Muhammad Taraki and Hafizullah Amin’s seizure of power. He became convinced that the CIA had recruited Amin to create a pro-Western expansionist «New Great Ottoman Empire» that would attempt to dominate Soviet Central Asia.^[37] Andropov’s bottom line, «under no circumstances can we lose Afghanistan», led him and the Politburo to invade Afghanistan on 24 December 1979. The invasion led to the extended Soviet–Afghan War (1979–1989) and a boycott of the 1980 Summer Olympic Games in Moscow by 66 countries, something of concern to Andropov since spring 1979.^[38] Some have proposed that the Soviet–Afghan War also played an important role in the Soviet Union’s dissolution.^[39]

Role in the non-invasion of Poland[edit]

On 10 December 1981, in the face of Poland’s Solidarity movement, Andropov, Soviet Second Secretary Mikhail Suslov, and Polish First Secretary Wojciech Jaruzelski^[40] persuaded Brezhnev that it would be counterproductive for the Soviet Union to invade Poland by repeating the 1968 Warsaw Pact invasion of Czechoslovakia to suppress the Prague Spring.^[41] This effectively marked the end of the Brezhnev Doctrine.^[42] The pacification of Poland was thus left to Jaruzelski, Kiszczak and their Polish forces.

Promotion of Gorbachev[edit]

From 1980 to 1982, while still chair of the KGB, Andropov opposed plans to occupy Poland after the emergence of the Solidarity movement and promoted reform-minded party cadres, including Mikhail Gorbachev.^[6] Andropov was the longest-serving KGB chairman and did not resign as head of the KGB until May 1982, when he was again promoted to the Secretariat to succeed Mikhail Suslov as secretary responsible for ideological affairs.

Leader of the Soviet Union[edit]

Two days after Brezhnev’s death, on 12 November 1982, Andropov was elected general secretary of the CPSU, the first former head of the KGB to become general secretary. His appointment was received in the West with apprehension in view of his roles in the KGB and in Hungary. At the time his personal background was a mystery in the West, with major newspapers printing detailed profiles of him that were inconsistent and in several cases fabricated.^[43]

Andropov divided responsibilities in the Politburo with his chief deputy, Konstantin Chernenko. Andropov took control of organizing the work of the Politburo, supervising national defense, supervising the main issues of domestic and foreign policy and foreign trade, and making leadership assignments in the top ranks of the party and the government. Chernenko handled espionage, KGB, the Interior Ministry, party organs, ideology, organizational matters, propaganda, culture, science, and higher education. He was also given charge of the Central Committee. It was far too much for Chernenko to handle, and other Politburo members were not given major assignments.^[44]

Domestic policy[edit]

Economy[edit]

At home, Andropov attempted to improve the USSR’s economy by increasing its workforce’s efficiency. He cracked down on Soviet laborers’ lack of discipline by decreeing the arrest of absentee employees and penalties for tardiness.^[45] For the first time, the facts about economic stagnation and obstacles to scientific progress were made available to the public and open to criticism.^[46] Furthermore, Andropov gave select industries greater autonomy from state regulations^[47] and enabled factory managers to retain control over more of their profits.^[48] Such policies resulted in a 4% rise in industrial output and increased investment in new technologies such as robotics.^[49]

Despite such reforms, Andropov refused to consider any changes that sought to dispense with the Planned economy introduced under Joseph Stalin. In his memoirs, Gorbachev wrote that when Andropov was the leader, Gorbachev and Gosplan chairman Nikolai Ryzhkov asked him for access to real budget figures. «You are asking too much», Andropov responded. «The budget is off limits to you.»^[50]

Anti-corruption campaign[edit]

In contrast to Brezhnev’s policy of avoiding conflicts and dismissals, Andropov began to fight violations of party, state and labor discipline, which led to significant personnel changes during an anti-corruption campaign against many of Brezhnev’s cronies.^[6] During 15 months in office, Andropov dismissed 18 ministers and 37 first secretaries of obkoms, kraikoms and Central Committees of Communist Parties of Soviet Republics, and criminal cases against high-level party and state officials were started. Biographers including Solovyov and Klepikova^[51] and Zhores Medvedev^[52] have discussed the complex possibilities underlying the motivations of anti-corruption campaigning in the Soviet Union during the 1970s and early 1980s: it is true that Andropov fought corruption for moral, ethical, ascetic, and ideological reasons, but it was also an effective way for party members from the police and security organizations to defeat competitors for power at the party’s senior levels. Thus Andropov himself, as well as such protégés as Eduard Shevardnadze, could advance their power by the same efforts that also promised to be better for the country in terms of justice, economic performance, and even defense readiness (which depended on economic performance). Part of the complexity is that in the Brezhnev era, corruption was pervasive and implicitly tolerated (though officially denied), and many a member of the police and security organizations participated in it to various degrees, but only those organizations had access to the power to measure it and monitor its details. In such an environment, anti-corruption campaigning is a way for police and security people to appear to be cleaning up villains’ malfeasance and coincidentally increasing their own power, when in fact one set of antiheroes may be defeating another set in a morally gray power struggle.^[51][52]

Foreign policy[edit]

Andropov faced a series of foreign policy crises: the hopeless situation of the Soviet army in Afghanistan, threatened revolt in Poland, growing animosity with China, the polarization threat of war in the Middle East, and civil strife in Ethiopia and South Africa. The most critical threat was the «Second Cold War» U.S. President Ronald Reagan launched, and the specific attack on rolling back what he called the «Evil Empire». Reagan used American economic power and Soviet economic weakness to escalate massive spending on the Cold War, emphasizing technology that Moscow lacked.^[53] The main response was to raise the Soviet military budget to 70% of the total budget and supply billions of dollars of military aid to Syria, Iraq, Libya, South Yemen, the Palestine Liberation Organization, Cuba, and North Korea. That included tanks and armored troop carriers, hundreds of fighter planes, anti-aircraft systems, artillery systems, and other high-tech equipment of which the USSR was its allies’ main supplier. Andropov’s main goal was to avoid an open war.^[54][55][56]

In foreign policy, the conflict in Afghanistan continued even though Andropov, who now felt the invasion was a mistake, half-heartedly explored options for a negotiated withdrawal. Andropov’s rule was also marked by deterioration of relations with the United States. During a much-publicized «walk in the woods» with Soviet dignitary Yuli Kvitsinsky, American diplomat Paul Nitze suggested a compromise for reducing nuclear missiles in Europe on both sides that the Politburo ignored.^[57] Kvitsinsky later wrote that, despite his efforts, the Soviet leadership was not interested in compromise, instead calculating that peace movements in the West would force the Americans to capitulate.^[58] On 8 March 1983, Reagan called the Soviet Union an «evil empire». On 23 March, he announced the Strategic Defense Initiative. Reagan claimed this research program into ballistic missile defense was «consistent with our obligations under the ABM Treaty». Andropov dismissed this claim, saying, «It is time they [Washington] stopped … search[ing] for the best ways of unleashing nuclear war. … Engaging in this is not just irresponsible. It is insane».^[59]

In August 1983, Andropov made an announcement that the USSR would stop all work on space-based weapons. One of his most notable acts as leader of the Soviet Union was in response to a letter from a 10-year-old American child, Samantha Smith, inviting her to the Soviet Union. She came, but he was too ill to meet with her, thus revealing his grave condition to the world. Meanwhile, the Soviet Union suspended talks with the U.S. on intermediate-range nuclear weapons in Europe in November 1983, and by the end of the year the Soviets had broken off all arms control negotiations.^[60]

Massive bad publicity worldwide came when Soviet fighters shot down a civilian jet liner, Korean Air Flight KAL-007, which carried 269 passengers and crew. It had strayed over the Soviet Union on 1 September 1983 on its scheduled route from Anchorage, Alaska, to Seoul, South Korea. Andropov kept secret that the Soviet Union held in its possession the black box from KAL 007 that proved the pilot had made a typographical error when entering data in the automatic pilot. The Soviet air defence system was unprepared to deal with a civilian airliner, and the shooting down was a matter of following orders without question.^[61] Instead of admitting an accident, Soviet media proclaimed a brave decision to meet a Western provocation. Together with the low credibility created by the poor explanation of the 1986 Chernobyl disaster, the episode demonstrated an inability to deal with public relations crises; the propaganda system was useful only for people and states aligned with the Soviet Union. Both crises were escalated by technological and organizational failures, compounded by human error.^[62]

Death and funeral[edit]

In February 1983, Andropov suffered total kidney failure. In August 1983, he entered Moscow’s Central Clinical Hospital; he spent the rest of his life there.

In late January 1984, Andropov’s health deteriorated sharply and due to growing toxicity in his blood, he had periods of falling into unconsciousness. He died on 9 February 1984 at 16:50, aged 69.^[63] Few of the top Soviet leaders learned of his death on that day. According to the Soviet post-mortem medical report, Andropov suffered from several medical conditions: interstitial nephritis, nephrosclerosis, residual hypertension and diabetes, worsened by chronic kidney deficiency.

A four-day period of mourning across the USSR was announced. Syria^[64] declared seven days of mourning; Cuba declared four days of mourning;^[65] India declared three days of mourning;^[65] Bulgaria,^[66] North Korea^[67] and Zimbabwe^[68] declared two days of mourning; Czechoslovakia^[69] and Costa Rica^[70] declared one day of mourning. Andropov had a state funeral in Red Square, in a service attended by numerous foreign leaders, such as U.S. Vice President George H. W. Bush,^[71] British Prime Minister Margaret Thatcher,^[72] West German Chancellor Helmut Kohl, Italian President Sandro Pertini, East German First Secretary Erich Honecker, Polish First Secretary Wojciech Jaruzelski, Indian Prime Minister Indira Gandhi, Cuban President Fidel Castro, and Irish President Patrick Hillery.^[73] Eulogists were Chernenko, Ustinov, Gromyko, Georgi Markov^[74] (head of the Union of Soviet Writers), and Ivan Senkin (First Secretary of the Karelian Regional Committee of the CPSU).^[75] Andropov was buried in the Kremlin Wall Necropolis, in one of the 12 tombs between the Lenin Mausoleum and the Kremlin wall.^[76]

Andropov was succeeded by Konstantin Chernenko, who seemed to mirror Andropov’s tenure. Chernenko had already been afflicted with severe health problems when he ascended to the USSR’s top spot, and served even less time in office (13 months). Like Andropov, Chernenko spent much of his time hospitalized, and also died in office, in March 1985. Chernenko was succeeded by Mikhail Gorbachev, who implemented perestroika and glasnost policies to reform the Soviet Union politically and economically. On 26 December 1991, the USSR was dissolved.

Personal life[edit]

Andropov lived at 26 Kutuzovsky Prospekt, the same building in which Suslov and Brezhnev lived.^[77]

Tatyana and Andropov had two children, Igor and Irina.^[78] Igor joined the USSR Ministry of Foreign Affairs and served as ambassador to Greece.^[79]

Legacy[edit]

Andropov’s legacy remains the subject of much debate in Russia and elsewhere among scholars and in the popular media. He remains the focus of television documentaries and popular nonfiction, particularly at important anniversaries. As KGB head, Andropov was ruthless against dissent, and author David Remnick, who covered the Soviet Union for The Washington Post in the 1980s, called him «profoundly corrupt, a beast».^[80] Alexander Yakovlev, later an advisor to Gorbachev and the ideologist of perestroika, said: «In a way I always thought Andropov was the most dangerous of all of them, simply because he was smarter than the rest.»^[80] But Andropov himself recalled Yakovlev back to high office in Moscow in 1983 after a ten-year exile as ambassador to Canada after attacking Russian chauvinism. Yakovlev was also a close colleague of Andropov associate KGB General Yevgeny Primakov, later Prime Minister of Russia. Andropov began to follow a trend of replacing elderly officials with considerably younger ones.

According to his former subordinate Securitate general Ion Mihai Pacepa,

In the West, if Andropov is remembered at all, it is for his brutal suppression of political dissidence at home and for his role in planning the 1968 invasion of Czechoslovakia. By contrast, the leaders of the former Warsaw Pact intelligence community, when I was one of them, looked up to Andropov as the man who substituted the KGB for the Communist party in governing the Soviet Union, and who was the godfather of Russia’s new era of deception operations aimed at improving the badly damaged image of Soviet rulers in the West.^[81]

Despite Andropov’s hard-line stance in Hungary and the numerous banishments and intrigues for which he was responsible as head of the KGB, many commentators regard him as a reformer, especially in comparison with the stagnation and corruption of Brezhnev’s later years. A «throwback to a tradition of Leninist asceticism»,^[80] Andropov was appalled by the corruption of Brezhnev’s regime, and ordered investigations and arrests of the most flagrant abusers. The investigations were so frightening that several members of Brezhnev’s circle «shot, gassed or otherwise did away with themselves.»^[80] He was generally regarded as inclined to more gradual and constructive reform than was Gorbachev; most of the speculation centers on whether Andropov would have reformed the USSR in a manner that did not result in its eventual dissolution.

The Western media generally favored Andropov,^[82] but the short time he spent as leader, much of it in ill health, leaves debaters few concrete indications as to the nature of an extended rule. The 2002 Tom Clancy novel Red Rabbit focuses heavily on Andropov during his tenure of KGB chief, when his health was slightly better. It mirrors his secrecy in that British and American intelligence know little about him, not even able to confirm he was married. The novel also depicts Andropov as a fan of Marlboros and starka vodka, almost never available to ordinary Soviet citizens.

Attitudes toward Andropov[edit]

In a message read at the opening of a new exhibition dedicated to Andropov, Vladimir Putin called him «a man of talent with great abilities.»^[83] Putin has praised Andropov’s «honesty and uprightness».^[84] According to Russian historian Nikita Petrov, «He was a typical Soviet jailer who violated human rights. Andropov headed the organisation which persecuted the most remarkable people of our country.»^[85] According to Petrov, it was a shame for the USSR that a persecutor of intelligentsia and of freedom of thought became leader of the country.^[86] According to Roy Medvedev, the year that Andropov spent in power was memorable for increasing repression against dissidents.^[86] During most of his KGB career, Andropov crushed dissident movements, isolated people in psychiatric hospitals, imprisoned them, and deported them.^[87] According to political scientist Georgy Arbatov, Andropov is responsible for many injustices in the 1970s and early 1980s: deportations, political arrests, persecuting dissidents, the abuse of psychiatry, and notorious cases such as the persecution of academician Andrei Sakharov.^[88][89] According to Dmitri Volkogonov and Harold Shukman, Andropov approved the numerous trials of human rights activists such as Andrei Amalrik, Vladimir Bukovsky, Viacheslav Chornovil, Zviad Gamsakhurdia, Alexander Ginzburg, Natalya Gorbanevskaya, Petro Grigorenko, and Anatoly Sharansky.^[90]

According to Natalya Gorbanevskaya, after Andropov came to power the dissident movement went into decline, not on its own but because it was strangled.^[91] In the late 1970s and early 1980s, repression was most severe; many people were arrested a second time and sentenced to longer terms. The camp regime was not strict but specific, and when Andropov became General Secretary, he introduced an Article under which violations of camp regime resulted in a punishment cell and an additional term up to three years. For two or three remarks a person could be sent to another camp with non-political criminals.^[91] In those years, there were many deaths in camps from disease and lack of medical care.^[91]

Various people who knew Andropov well, including Vladimir Medvedev, Aleksandr Chuchyalin, Vladimir Kryuchkov^[92] and Roy Medvedev, remembered him for his politeness, calmness, unselfishness, patience, intelligence and exceptionally sharp memory.^[93] According to Chuchyalin, while working at the Kremlin, Andropov would read about 600 pages a day and remember everything he read.^[94] Andropov read English literature and could communicate in Finnish, English and German.^[95]

Honors and awards[edit]

Soviet Awards

	Hero of Socialist Labor (14 June 1974)[9]
	Order of Lenin, four times (23 July 1957, 13 June 1964, 2 December 1971, 1–4 June 1974)[9]
	Order of the October Revolution (14 June 1979)[9]
	Order of the Red Banner (14 July 1944)[9]
	Order of the Red Banner of Labour, thrice (23 September 1944, 24 July 1944, 15 February 1961)[9]
	Medal «Partisan of the Patriotic War», 1st class (1943)
	Medal «For the Victory over Germany in the Great Patriotic War 1941–1945» (1945)
	Medal «For Valiant Labour in the Great Patriotic War 1941–1945» (1945)
	Medal «For Distinction in Guarding the State Border of the USSR»
	Jubilee Medal «Twenty Years of Victory in the Great Patriotic War 1941-1945» (1965)
	Jubilee Medal «Thirty Years of Victory in the Great Patriotic War 1941–1945» (1975)
	Jubilee Medal «In Commemoration of the 100th Anniversary of the Birth of Vladimir Ilyich Lenin» (1969)
	Jubilee Medal «60 Years of the Armed Forces of the USSR» (1978)
	Medal «In Commemoration of the 250th Anniversary of Leningrad» (1957)
	Medal «In Commemoration of the 1500th Anniversary of Kyiv» (1982)

• Honorary Member of the KGB, 1973

Foreign Awards

	Order of the Sun of Liberty (Afghanistan)
	Order of the Star (Afghanistan)
	Hero of the People’s Republic of Bulgaria (Bulgaria)
	Order of the People’s Republic of Bulgaria, 1st class (Bulgaria)
	Order of Georgi Dimitrov (Bulgaria)
	Medal «100 Years of Liberation from Ottoman Slavery» (Bulgaria)
	Order of the White Lion, 1st class (Czechoslovakia)
	Medal “For Strengthening Friendship in Arms”, Golden class (Czechoslovakia)
	Order of Karl Marx (East Germany)
	Order of the Flag of the Republic of Hungary, 1st class (Hungary)
	Order of Sukhbaatar (Mongolia)
	Order of the Red Banner (Mongolia)
	Jubilee Medal «50 Years Anniversary of the Mongolian Revolution» (Mongolia)
	Military Merit Cross of Colonel Francisco Bolognesi (Peru)

Speeches and works[edit]

• Ленинизм озаряет наш путь [Leninism illumes our way] (in Russian). Moscow: Издательство политической литературы. 1964.
• Ленинизм – наука и искусство революционного творчества [Leninism is science and art of revolutionary creativity] (in Russian). Moscow: Издательство политической литературы. 1976.
• Коммунистическая убежденность – великая сила строителей нового мира [Communist firm belief is a great power of builders of new world] (in Russian). Moscow: Издательство политической литературы. 1977.
• «Доклад на торжественном заседании по случаю столетия со дня рождения Ф.Э. Дзержинского» [The report at the solemn meeting on the occasion of the centenary of F.E. Dzerzhinsky’s birth]. Izvestiya (in Russian). 10 October 1977.
• Шестьдесят лет СССР: доклад на совместном торжественном заседании Центрального Комитета КПСС, Верховного Совета СССР и Верховного Совета РСФСР, в Кремлевском Дворце съездов, 21 декабря 1982 года [The sixty years of the USSR: a report of a joint solemn meeting of the CPSU Central Committee, the USSR Supreme Soviet and the RSFSR Supreme Soviet in the Kremlin Palace of Congresses, 21 December 1982] (in Russian). Moscow: Издательство политической литературы. 1982.
• «Text of Andropov’s speech at Brezhnev’s funeral». The New York Times. 16 November 1982.
• Speeches and writings. Oxford; New York: Pergamon Press. 1983. ISBN 978-0080312873.
• Selected speeches and articles. Moscow: Progress Publishers. 1984. ASIN B003UHCKTO.
• Speeches, articles, interviews. A Selection. South Asia Books. 1984. ISBN 978-0836411652.
• Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР [The teaching of Karl Marx and some issues of socialist building in the USSR] (in Russian). Moscow: Издательство политической литературы. 1983.
• Ленинизм – неисчерпаемый источник революционной энергии и творчества масс. Избранные речи и статьи [Leninism is an inexhaustible source of revolutionary energy and creativity of masses. Selected speeches and articles] (in Russian). Moscow: Издательство политической литературы. 1984.
• Andropov, Y.V. (1995). «The birth of samizdat«. Index on Censorship. 24 (3): 62–63. doi:10.1080/03064229508535948. S2CID 146988437.
• Supreme Soviet — June 16, 1983.^[96] [1]
• Speech against the use of atomic Bombs — c. December 1982.^[97]

Notes[edit]

References[edit]

• This article incorporates text from this source, which is in the public domain: «Biography of Yuri Andropov» (PDF). Soviet Life (323): 1B. 1983. Retrieved 19 August 2013.

Further reading[edit]

• Beichman, Arnold; Bernstam, Mikhail (1983). Andropov, New Challenge to the West. Stein and Day. ISBN 978-0812829211. OCLC 9464732.
• Bialer, Seweryn (3 February 1983). «The Andropov succession». The New York Review of Books.
• Downing, Taylor. 1983: Reagan, Andropov, and a World on the Brink (Hachette UK, 2018).

• Ebon, Martin (1983). The Andropov file: the life and ideas of Yuri V. Andropov, general secretary of the Communist Party of the Soviet Union. McGraw-Hill. ISBN 978-0070188617.
• Epstein, Edward (7 February 1983). «The Andropov hoax». The New Republic. Archived from the original on 25 February 2002.
• Epstein, Edward Jay (1996). Dossier: The Secret History of Armand Hammer. New York: Random House. ISBN 978-0679448020.
• Fischer, Ben B. A Cold War conundrum: the 1983 soviet war scare (Central Intelligence Agency, Center for the Study of Intelligence, 1997). online

• Glazov, Yuri (1985). «Yuri Andropov: A Recent Leader of Russia». The Russian Mind Since Stalin’s Death. D. Reidel Publishing Company. pp. 180–221. doi:10.1007/978-94-009-5341-3_10. ISBN 978-9027718280.
• Goodman, Elliot (Summer 1984). «The Brezhnev-Andropov legacy: implications for the future». Survey. 28 (2): 34–69.
• Granville, Johanna (2004). The first domino: international decision making during the Hungarian crisis of 1956. Texas A & M University Press. ISBN 978-1585442980.
• Gribanov, Alexander; Kowell, Masha (2009). «Samizdat according to Andropov». Poetics Today. 30 (1): 89–106. doi:10.1215/03335372-2008-004.
• Herman, Victor (September 1983). «In Stalin’s footsteps: Yuri Andropov: rise of a dictator». Imprimis.
• Hough, Jerry F. «Soviet politics under Andropov.» Current History 82.486 (1983): 330–346. online
• Kotkin, Stephen. Armageddon Averted: The Soviet Collapse, 1970–2000 (2nd ed. 2008) excerpt
• Medvedev, Roy (1 January 1984). «Andropov and the dissidents: the internal atmosphere under the new Soviet leadership». Dissent. 31 (1): 97–102.
• Olcott, Martha Brill. «Yuri Andropov and the ‘national question’.» Soviet Studies 37.1 (1985): 103–117.
• Ostrovsky, Alexander (2010). Кто поставил Горбачёва? (Who put Gorbachev?) Archived 7 August 2022 at the Wayback Machine — М.: Алгоритм-Эксмо, 2010. — 544 с. ISBN 978-5-699-40627-2.
• «П.Л. Капица и Ю.В. Андропов об инакомыслии» [P.L. Kapitsa and Yu.V. Andropov about dissent]. Kommunist (in Russian) (7). 1991.
• Sayle, Timothy (August 2009). «Andropov’s Hungarian complex: Andropov and the lessons of history». Cold War History. 9 (3): 427–439. doi:10.1080/14682740902764528. S2CID 154971262.
• Solovyov, Vladimir; Klepikova, Elena (1983). Yuri Andropov: a secret passage into the Kremlin. Macmillan. ISBN 978-0026122900.
• Steele, Jonathan; Abraham, Eric. Andropov in Power: From Komsomol to Kremlin (HIA Book Collection, 1984), online review
• Ticktin, Hillel. «Andropov: Disintegration and discipline: The disintegration of the USSR under the banner of discipline. Andropov and his inheritance». Critique: Journal of Socialist Theory, 16.1 (1988): 111–122.
• Whelan, Joseph (1983). Andropov and Reagan as negotiators: contexts and styles in contrast. Congressional Research Service, The Library of Congress. ASIN B00DDVND9I.
• Vinogradov, V.K.; Pogonyi, J.F.; Teptzov, N.V. (2005). Hitler’s Death: Russia’s Last Great Secret from the Files of the KGB. London: Chaucer Press. ISBN 978-1-904449-13-3.

Primary sources[edit]

• Johanna Granville, trans., «Soviet Archival Documents on the Hungarian Revolution, 24 October – 4 November 1956»,
• Cold War International History Project Bulletin, no. 5 (Woodrow Wilson Center for International Scholars, Washington, D.C.), Spring 1995, pp. 22–23, 29–34.

External links[edit]

• List of Andropov documents related to Andrei Sakharov and other dissidents
• The KGB’s 1967 Annual Report, signed by Andropov by CNN
• Похороны Андропова (Andropov’s funeral, in Russian, 21 min) on YouTube

Government offices
Preceded by Vladimir Semichastny	Chairman of the State Committee for State Security 1967–1982	Succeeded by Vitaly Fyodorchuk
Party political offices
Preceded by Leonid Brezhnev	General Secretary of the Communist Party of the Soviet Union 1982–1984	Succeeded by Konstantin Chernenko
Preceded by Konstantin Chernenko	Second Secretary of the Communist Party of the Soviet Union 1982–1984	Succeeded by Konstantin Chernenko
Political offices
Preceded by Vasili Kuznetsov	Chairman of the Presidium of the Supreme Soviet 1983–1984	Succeeded by Vasili Kuznetsov
Awards and achievements
Preceded by The Computer	Time’s Men of the Year (with Ronald Reagan) 1983	Succeeded by Peter Ueberroth

Запрос «Андропов» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Ю́рий Влади́мирович Андро́пов (2 [15] июня 1914^[3][4], станция^[5] Нагутская^[1], Ставропольская губерния, Российская империя — 9 февраля 1984, Москва, РСФСР, СССР) — советский государственный и политический деятель, руководитель СССР в 1982—1984 годах. Генеральный секретарь ЦК КПСС (1982—1984). Секретарь ЦК КПСС по идеологии (1982). Депутат Верховного Совета СССР 3-го и 6-10-го созывов: Совета Национальностей от Карело-Финской ССР (3-й созыв, 1950—1954)^[6], Совета Союза от Латвийской ССР (6-й созыв, 1962—1966)^[7], Эстонской ССР (7 созыв, 1966—1970)^[8] и Московской области (8-10-й созыв, 1970—1984)^[9][10][11]. В Верховный Совет 9-го созыва избран от Каширского избирательного округа № 29 Московской области^[10]. Председатель Президиума Верховного Совета СССР (1983—1984). Председатель Комитета государственной безопасности СССР (1967—1982). Герой Социалистического Труда (1974).

Юрий Владимирович Андропов
Председатель Президиума Верховного Совета СССР 16 июня 1983 — 9 февраля 1984
Предшественник	Леонид Брежнев Василий Кузнецов (и. о.)
Преемник	Василий Кузнецов (и. о.) Константин Черненко
Генеральный секретарь ЦК КПСС 12 ноября 1982 — 9 февраля 1984
Предшественник	Леонид Брежнев
Преемник	Константин Черненко
Член Политбюро ЦК КПСС 27 апреля 1973 — 9 февраля 1984 (кандидат с 21 июня 1967 по 27 апреля 1973)
Председатель КГБ СССР (до 5 июля 1978 — Председатель КГБ при Совете Министров СССР) 18 мая 1967 — 26 мая 1982
Предшественник	Владимир Семичастный
Преемник	Виталий Федорчук
Секретарь ЦК КПСС 23 ноября 1962 — 21 июня 1967
24 мая — 12 ноября 1982
Рождение	2 (15) июня 1914 станция Нагутская[1], Ставропольская губерния, Российская империя
Смерть	9 февраля 1984 (69 лет) Москва, РСФСР, СССР
Место погребения	Некрополь у Кремлёвской стены
Имя при рождении	Юрий-Григорий Владимирович Андропов[2]
Отец	Владимир Константинович Андропов (отчим, ? — 1919)
Мать	Евгения Карловна Флекенштейн (? — 1927)
Супруга	1) Нина Ивановна Енгалычева (1914—1994) 2) Татьяна Филипповна Андропова (Лебедева) (1917—1991)
Дети	от 1-го брака дочь: Евгения (1936-2018), сын: Владимир (1940—1975), от 2-го брака сын: Игорь (1941—2006), дочь: Ирина (род. 1947).
Партия	ВКП(б) / КПСС (1939, кандидат с 1937)
Образование	Рыбинский речной техникум, Высшая партийная школа при ЦК ВКП(б), Карело-Финский государственный университет
Отношение к религии	отсутствует (атеист)
Автограф
Награды	Иностранные
Военная служба
Годы службы	1967—1982
Принадлежность	СССР
Род войск	КГБ СССР
Звание	Генерал армии
Командовал	КГБ СССР
Сражения	Великая Отечественная война
Медиафайлы на Викискладе

С 1954 по 1957 год Андропов работал послом в Венгрии, участвовал в подавлении Венгерского восстания 1956 года.

10 мая 1967 был назначен председателем КГБ СССР. При Андропове советские органы государственной безопасности уже не использовали жёсткие сталинские методы борьбы с антисоветской деятельностью и инакомыслием.

Так как здоровье Л. И. Брежнева неостановимо ухудшалось в последние годы его правления, Юрий Андропов вместе с министром иностранных дел Андреем Громыко и министром обороны Дмитрием Устиновым, будучи самыми информированными и влиятельными чиновниками, стали определять политику Советского Союза.

После смерти Л. И. Брежнева, последовавшей 10 ноября 1982 года, с 12 ноября 1982 года Юрий Андропов сменил его на посту Генерального секретаря ЦК КПСС, стал официальным лидером Советского Союза. Во время своего недолгого (15 месяцев) пребывания в должности Андропов предпринял ряд мер, направленных на устранение коррупции партийно-государственного аппарата, на повышение экономической эффективности социалистической системы. Против ряда руководителей коммунистической партии были возбуждены уголовные дела, началось расследование. Под лозунгом: «Рабочее время — работе!» — началась борьба с прогулами, иногда принимавшая анекдотические формы, вплоть до опроса зрителей в кинотеатрах о месте и времени работы.

В феврале 1983 года, после обострения почечной недостаточности, здоровье Андропова начало быстро ухудшаться, и 9 февраля 1984 года он скончался.

ПроисхождениеПравить

Сведения о происхождении Андропова до сих пор засекречены (на том основании, видимо, что его мать была советской разведчицей) и весьма запутаны и противоречивы^[12].

Первый отчим Владимир Константинович Андропов (? — 1919) — железнодорожный служащий, окончил или учился в Московском институте инженеров путей сообщения императора Николая II^[13]. Работал телеграфистом на станции Нагутской. Умер от сыпного тифа в 1919 году^[14].

Мать Андропова, учительница музыки Евгения Карловна Флекенштейн (? — 1927)^[15], была, со слов самого Ю. В. Андропова, приёмной дочерью богатого купца-еврея^{[14][16][17][18]}, уроженцев Финляндии, владельцев магазина «Ювелирные вещи»^[19] (Москва, ул. Большая Лубянка, дом 26) Карла Францевича Флекенштейна^[15] и Евдокии Михайловны Флекенштейн^[15]. Дочь Евдокии Михайловны, мать Андропова с 17 лет работала учительницей музыки в женской гимназии Фелицы Францевны Мансбах в Москве^[15].

У Андропова среди части коллег в КГБ было прозвище «Ювелир» — намёк на то, что дед Андропова — финляндский еврей Карл Флекенштейн — владел в Москве магазином «Ювелирные вещи»^[20].

ОбразованиеПравить

• Моздокская семилетняя железнодорожная фабрично-заводская школа (ныне средняя общеобразовательная школа № 108 имени Ю. В. Андропова) (учился в 1924—1931 годах, окончил полный курс).
• Рыбинский речной техникум (учился в 1932—1936 годах, окончил, специальность — техник по эксплуатации речного транспорта).
• Заочно^[21] окончил Высшую партийную школу при ЦК ВКП(б) (1947).
• Заочно на историко-филологическом факультете Карело-Финского государственного университета в 1946—1951 годах (проучился четыре курса, ушёл из университета по причине своего перевода в Москву)^[22].

БиографияПравить

Комсомольский билет № 4411236, 1939 год

После смерти первого отчима вместе с матерью перебрались в Моздок, где вырос и жил до 1932 года. Окончил семилетнюю школу. Член ВЛКСМ с 1930 года. С августа по декабрь 1930 года Юрий Андропов работал сначала рабочим на телеграфе, а с декабря 1930 года по апрель 1932 года — учеником и помощником киномеханика в Клубе железнодорожников на станции Моздок. В 1932 году поступил в Рыбинский речной техникум^[23], который окончил в 1936 году, после чего работал комсоргом на Рыбинской судоверфи им. Володарского. В 1935 году женился на дочери управляющего Череповецким отделением Госбанка Нине Ивановне Енгалычевой, которая училась в том же техникуме на электротехническом факультете, а впоследствии работала в Ярославском архиве НКВД. У них было двое детей — Евгения и Владимир.

Мало кто знает о его проблемах с первой женой, с сыном от первого брака и вообще, как он появился в Политбюро. Рассказывают, он становился белым как бумага, когда его спрашивали про первую супругу или про автобиографию периода 1933—1935 годов.

В 1936 году стал освобождённым секретарём комсомольской организации техникума водного транспорта в Рыбинске. Затем его выдвинули на должность комсорга (комсомольского организатора^[25]) Рыбинской судоверфи.

Также в 1936 году он был снят с воинского учёта из-за сахарного диабета и проблем со зрением^[26].

Назначен завотделом горкома комсомола Рыбинска, затем завотделом обкома комсомола Ярославской области. В декабре 1938 года он избран первым секретарём Ярославского обкома ВЛКСМ, который возглавлял до 1940 года. Жил в Ярославле в номенклатурном доме на Советской улице (дом 4). В 1939 году сумел мобилизовать на стройку Рыбинского и Угличского гидроузлов 7 тысяч комсомольцев области, за что в 1944 году был награждён орденом Трудового Красного знамени^[27].

В Карело-Финской ССР (1940—1951 годы)Править

Медаль «Партизану Отечественной войны» I степени

В июне 1940 года Юрий Андропов был направлен на комсомольскую работу в образованную 31 марта 1940 года Карело-Финскую ССР^[28] (в её состав вошла часть территории Финляндии, отошедшая к СССР по Московскому мирному договору 1940 года).

3 июня 1940 года Ю. Андропов был избран первым секретарём ЦК ЛКСМ Карело-Финской ССР. Семья (жена и двое детей) остались в Ярославле^[29][30].

В 1940 году Андропов познакомился в Петрозаводске с Татьяной Филипповной Лебедевой, на которой женился в начале войны. В августе 1941 года родился сын^[31].

«Юрий Владимирович сам не просился послать его на войну, в подполье или партизаны, как настойчиво просились многие работники старше его по возрасту. Больше того, он часто жаловался на больные почки. И вообще на слабое здоровье. Был у него и ещё один довод для отказа отправить его в подполье или в партизанский отряд: в Беломорске у него жила жена, она только что родила ребёнка. А его первая жена, жившая в Ярославле, забрасывала нас письмами с жалобой на то, что он мало помогает их детям, что они голодают и ходят без обуви, оборвались (и мы заставили Юрия Владимировича помогать своим детям от первой жены). …Всё это, вместе взятое, не давало мне морального права… послать Ю. В. Андропова в партизаны, руководствуясь партийной дисциплиной. Как-то неудобно было сказать: „Не хочешь ли повоевать?“ Человек прячется за свою номенклатурную бронь, за свою болезнь, за жену и ребёнка» (из неопубликованной рукописи Г. Н. Куприянова «Партизанская война на Севере»)^{[32][33][34][35]}.

В 1943 году Ю. В. Андропова должны были направить на повышение в Москву — заведующим отделом рабочей молодёжи ЦК ВЛКСМ, но в итоге, по ходатайству Г. Н. Куприянова, оставили в Карелии для руководства партизанским движением. Будучи освобождённым от призыва, Андропов фотографировался в сапогах и в военной шинели, когда находился в прифронтовом городе Сегежа, где руководил отбором в партизаны и их подготовкой. Так как всё русское население оккупированной Карелии должно было быть в концентрационных лагерях, то партизаны, чтобы не вызывать подозрений, должны были свободно говорить на местных финно-угорских языках — в основном, подготовленные с участием Ю. В. Андропова партизаны были из коренных народов, очень редко это были свободно знавшие языки Карелии представители других национальностей. Хотя сам он линию фронта не переходил, но был награждён медалью «Партизану Отечественной войны»^[27].

В сентябре 1944 года Ю. Андропов был утверждён вторым секретарём Петрозаводского горкома ВКП(б), так как первым секретарём был занятый делами всей республики Г. Н. Куприянов, фактически руководил восстановлением и экономикой Петрозаводска, 10 января 1947 года — вторым секретарём ЦК КП(б) КФССР.

«В июле 1949 года, когда руководящие работники Ленинграда были уже арестованы (см. Ленинградское дело — Прим.), Маленков начал присылать к нам в Петрозаводск комиссию за комиссией, чтобы подбирать материал для ареста меня и других товарищей, ранее работавших в Ленинграде. Нас обвиняли в следующем: мы — работники ЦК КП Куприянов и Власов^[36], политически близорукие люди, носимся с подпольщиками и превозносим их работу, просим наградить их орденами. А на самом деле каждого из тех, кто работал в тылу врага, надо тщательно проверять и ни в коем случае не допускать на руководящую работу. Кое-кого и арестовать! Я сказал, что у меня нет никаких оснований не доверять людям, что все они честные и преданные партии, что свою преданность Родине они доказали на деле, работая в тяжёлых условиях, рискуя жизнью. Весь этот разговор происходил в ЦК партии Карелии, присутствовали все секретари. Я сказал, ища поддержки у своих товарищей, что вот Юрий Владимирович Андропов, мой первый заместитель, хорошо знает всех этих людей, так как принимал участие в подборе, обучении и отправке их в тыл врага, когда работал первым секретарем ЦК комсомола, и может подтвердить правоту моих слов. И вот, к моему великому изумлению, Юрий Владимирович встал и заявил: „Никакого участия в организации подпольной работы я не принимал. Ничего о работе подпольщиков не знаю. И ни за кого из работавших в подполье ручаться не могу“»^[32][33][35].

Внешние изображения
(Власов, Андропов, Куприянов)
	Руководители подпольного движения в Карелии в годы Великой Отечественной войны: И. В. Власов, Ю. В. Андропов, Г. Н. Куприянов

Сохранилось свидетельство о том, как сам Андропов спустя годы вспоминал о своей связи с «Ленинградским делом»: «что, когда он пришёл в КГБ, ему самому было неудобно брать его из архива. Попросил помощника. По словам Ю. Андропова, в деле имелись материалы и на него, но была резолюция выделить их в отдельное производство, то есть по основному „Ленинградскому делу“ он не проходил»^[37].

В годы войны пользовался подпольной кличкой «Могикан»^[28].

За большую организаторскую работу по мобилизации молодёжи республики в годы войны и по восстановлению разрушенного войной народного хозяйства, участие в организации партизанского движения в Карелии Юрий Андропов был награждён двумя орденами Трудового Красного Знамени и медалью «Партизану Отечественной войны» I степени^[28].

Поскольку Отто Вильгельмович Куусинен — Председатель Верховного совета Карело-Финской ССР — на самом деле, жил в Москве и приезжал только открывать сессии Верховного Совета, был посредником между руководством Карело-Финской ССР, её ЦК Коммунистической партии и «хозяином» Куусиненом. Овладел очень сложным финским языком. Впоследствии это помогло ему освоить ещё более сложный, но родственный финскому венгерский язык. Во время войны популяризировал подвиги партизан и разведчиков — этнических финнов, карел, вепсов. Хотя после Второй мировой войны из-за неудачи планов присоединения к Карело-Финской ССР «всех земель Калевалы» — Финляндии, Швеции и Норвегии — как коренных земель финнов было принято решение выселить представителей всех финно-угорских народов и из Ленинградской области, и из Карело-финской ССР как якобы «местных крымских татар», и оно даже было оформлено решением Правительства Карело-Финской ССР, стараниями и Г. Н. Куприянова, и Андропова тайное решение было тайно же и отменено. Тем более, что число коллаборационистов среди коренного населения республики было меньше, чем среди русских и всех других этносов на всех оккупированных территориях и, главное, о подвигах финских, вепсских, карельских комсомольцев и комсомолок -партизан, подпольщиков, разведчиков, в отличие от героев из крымских татар, благодаря непрерывному продвижению Андроповым материалов о героях в центральную прессу знала вся страна. Более того, из Ленинградской области тоже вывезли в Сибирь не всех представителей финно-угорских народов и русских финно-угорского происхождения, а только ингерманландских финнов, причём им было разрешено выехать из Сибири в Карело-Финскую ССР для увеличения там числа финнов и развития экономики. Даже после официальной отмены этого решения всем приезжающим в Карелию ингерманландским финнам давали возможность там поселиться.^[38]

Избирался депутатом Верховного Совета КФССР (1947—1955).

В ЦК КПСС и МИД СССРПравить

21 июня 1951 года при содействии Отто Куусинена^[39] по решению ЦК ВКП(б) переводится в Москву в аппарат ЦК ВКП(б), где работает вначале инспектором ЦК. В качестве инспектора курировал работу партийных организаций прибалтийских советских республик. Участвовал в работе комиссии, посещавшей советских военных, участвовавших в Корейской войне, в частности посещал Мукден^[40].

24 марта 1953 года Андропов занял должность заведующего подотделом Отдела партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК КПСС, где проработал чуть более полутора месяцев.

15 мая 1953 года Андропов по предложению В. М. Молотова^{[39] [неавторитетный источник?]}перешёл на работу в МИД СССР. В МИДе Андропов с 1 июля 1953 года занимал пост заведующего четвёртым Европейским отделом МИД СССР. В МИДе Андропов возглавлял 4-й Европейский отдел (Польша, Чехословакия) и стажировался в скандинавском отделе под руководством Андрея Александрова-Агентова^[41].

Посол в ВенгрииПравить

Партийный билет № 04988079, 1955 год

18 июля 1953 года Андропов был направлен в Венгерскую Народную Республику, где он стал советником-посланником посольства СССР. С 6 июля 1954 года по 21 февраля 1957 года являлся Чрезвычайным и Полномочным Послом СССР в Венгрии.

Играл активную роль в подавлении антикоммунистического восстания в Венгрии. Ему также удалось убедить Яноша Кадара возглавить венгерское правительство, сформированное Москвой. По другим данным (воспоминания В. А. Крючкова, находившегося в то время на дипломатической работе в посольстве СССР в Венгрии) Андропов в ответ на просьбу венгерского руководства отказался ставить перед Москвой вопрос о вводе советских войск в Будапешт^[42]

«Для Андропова „венгерская трагедия“ стала прекрасным трамплином для головокружительного карьерного взлёта. Отличившийся в Венгрии посол уже в начале 1957 года пошёл на повышение, возглавив созданный специально под него отдел ЦК КПСС, ведавший отношениями с компартиями социалистических стран»^[43].

Завотделом и секретарь ЦК КПССПравить

С 6 апреля 1957 года по 22 июня 1967 года — заведующий Отделом ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран. На этой должности нередкими для него были загранпоездки; особенно много времени пришлось уделять «китайскому направлению»^[44]. На XXII съезде КПСС (1961) был впервые избран членом ЦК, а через год был избран секретарём ЦК КПСС (с 23 ноября 1962 года по 22 июня 1967 года).

В этот период Андропов стал архитектором западной политики Брежнева. Вместе со своими консультантами Андропов разработал курс на сближение с Западом. То, что Брежнев начал в 1969 году, было реализацией идеи Андропова^[45].

Председатель КГБ (1967—1982 годы)Править

С 18 мая 1967 по 26 мая 1982 года Андропов занимал должность председателя Комитета государственной безопасности СССР. Через месяц после назначения, 21 июня 1967 года был избран кандидатом в члены Политбюро, а шесть лет спустя, 27 апреля 1973 года, стал членом Политбюро.

Консультант Андропова в ЦК КПСС (до его назначения на КГБ СССР) Шахназаров в своих воспоминаниях делает вывод о причинах такого назначения:

«Брежневу, разумеется, давали читать статьи из иностранных журналов, в которых говорилось о восходящей звезде советской политики — Андропове, ему предрекали в скором времени стать лидером. Это не могло не насторожить хитрого и коварного генсека, и он в своей обычной интриганской манере нашел оригинальный способ не только обезопасить себя от соперника, но извлечь из этого максимальную выгоду — отправил Андропова в Комитет государственной безопасности. Зная о его безусловной порядочности, Леонид Ильич мог спать спокойно: наиболее ответственный участок был поручен умному человеку, а одновременно его, мягко говоря, отодвинули в сторонку».^[46]

Включение Андропова, обычно рассматривающееся как приращение полномочий КГБ, означало для Брежнева прежде всего гарантию его внешнеполитической линии, значительное содействие которой оказал Андропов.^[47]
За 15 лет руководства Андропова органы госбезопасности СССР существенно укрепили и расширили свой контроль над всеми сферами жизни государства и общества.
Одним из направлений деятельности КГБ была борьба с диссидентским движением и националистическими движениями^[48]. При Андропове проводились судебные процессы над правозащитниками, использовались различные способы подавления инакомыслия, практиковались различные формы внесудебного преследования (например, принудительное лечение в психиатрических больницах). Андропов получал специальные указания не отвечать на ходатайства об освобождении диссидентов. В частности, было «Указание» оставить без ответа ходатайство канцлера Австрии Бруно Крайского об освобождении Юрия Орлова. 29 июля 1973 года по инициативе Андропова началась высылка диссидентов^[49]. Так, в 1974 году был выслан из СССР и затем лишён гражданства писатель А. И. Солженицын. В 1980 году академик А. Д. Сахаров был выслан в город Горький, где он находился под постоянным контролем КГБ^[50]. Архивные документы^[51] также указывают на личное участие Андропова в преследованиях инакомыслящих в СССР.

В 1972 году после теракта на мюнхенской Олимпиаде выступил с инициативой создания в СССР подразделения по борьбе с терроризмом, которое впоследствии получило название «Альфа».

Особое внимание Андропов уделял контролю над работой органов госбезопасности стран социалистического лагеря. Андропов был сторонником самых решительных мер по отношению к тем странам социалистического лагеря, которые стремились проводить независимую от СССР внутреннюю и внешнюю политику. В августе 1968 года он оказал влияние на принятие решения о вводе войск стран Варшавского договора в Чехословакию. В 1972 году он посетил Могадишо^[52]. В конце 1979 года он был одним из инициаторов ввода советских войск в Афганистан и устранения Х. Амина^[53][54].
В 1974 году присвоено звание Героя Социалистического Труда, в 1976 году Андропову было присвоено звание «генерал армии».

В январе 1980 года посещал Кабул^[37].

Андропов состоял на партийном учёте в Управлении нелегальной разведки^[55].

Усиление роли КГБПравить

При Андропове были созданы районные отделы КГБ со штатом сотрудников, «курировавших» практически все предприятия и организации. Личный состав получил высокие оклады и привилегии, которых не имели сотрудники МВД и военные^[56]. Прямую коррупцию и взяточничество среди подчинённых Андропов жёстко пресекал, но, благодаря контролю над всеми сферами жизни и взаимной поддержке, офицеры КГБ, даже невысокого ранга, получили возможность решать любые личные вопросы^[56]. Кадровой политикой ведали партийные органы, но сложился порядок, при котором ни одно сколько-нибудь важное назначение не могло состояться без заключения КГБ о кандидате^[56].

Руководитель партии и государстваПравить

Партийный билет № 00000017, 1973 год

В мае 1982 года Андропов оставил должность председателя КГБ СССР в связи с избранием на должность секретаря ЦК КПСС, освободившуюся после смерти М. А. Суслова^[56][57]. Поскольку сесть в кресло генерального секретаря непосредственно с должности председателя КГБ было политически затруднительно, эксперты увидели в кадровой перестановке фактическое решение вопроса о преемнике, что было невозможно без согласия Брежнева^[56][58].
После смерти Л. И. Брежнева, 12 ноября 1982 года, решением внеочередного Пленума ЦК КПСС Андропов был избран генеральным секретарём ЦК КПСС. На новой руководящей должности Андропов резко сократил аппарат генерального секретаря.

Борьба за улучшение экономического положения государства, развёрнутая Андроповым, началась с широкомасштабной кампании по укреплению трудовой дисциплины. В некоторых городах СССР силовые органы стали применять меры, жёсткость которых в 1980-е годы населению показалась необычной. Например, в Ленинграде и других крупных городах в рабочее время стали проводиться милицейские облавы в кинотеатрах, крупных универмагах и других местах скопления людей, во время которых проверялись документы с целью выявить прогульщиков работы^[59]. Некоторые ретивые начальники на местах организовывали облавы на своих сотрудников, которые в рабочее время «бегали по магазинам».

Одновременно был дан ход громким делам о коррупции, объявлена борьба с нетрудовыми доходами, спекуляцией. Большой масштаб приобрела борьба со злоупотреблениями в торговле. Был отдан под суд бывший начальник Главного управления торговли Мосгорисполкома Н. П. Трегубов (впоследствии полностью реабилитирован); следом за ним заключены под стражу 25 ответственных работников московского Главторга, директора крупнейших московских гастрономов. Начаты были расследования «хлопковой мафии» в Узбекской ССР; выдвинуты обвинения в адрес первого секретаря Краснодарского крайкома КПСС С. Ф. Медунова, министра внутренних дел Н. А. Щёлокова и его заместителя Ю. М. Чурбанова^[60].

В годы правления Андропова заметно увеличилось число лиц, осуждённых за уголовные преступления. Если в 1982 году всеми судами РСФСР (кроме военных) были осуждены 747 865 человек, то за 1983 году — уже 809 147 человек, а за 1984 год — 863 194 человека^[61].

Андропов начал «чистку» партийного и государственного аппарата, включая органы безопасности. За пятнадцать месяцев его правления было сменено 18 министров СССР, переизбрано 37 первых секретарей обкомов КПСС. Андропов стал собирать команду деятелей-сподвижников. Он ввёл в высшее руководство региональных деятелей: М. С. Горбачёва, Е. К. Лигачёва, В. И. Воротникова, Н. И. Рыжкова, В. М. Чебрикова, Г. А. Алиева, Г. В. Романова и других.

В начале 1983 года Андропов поручил Горбачёву и Рыжкову начать подготовку экономической реформы. В ЦК КПСС был создан специальный Экономический отдел, который непосредственно возглавил Н. И. Рыжков. К разработке партийно-государственного курса были привлечены видные учёные: академики А. Г. Аганбегян, Г. А. Арбатов, Т. И. Заславская, О. Т. Богомолов, доктора экономических наук Л. И. Абалкин, Н. Я. Петраков и некоторые другие^[62].

«Считаю, — пишет Н. И. Рыжков, — что истоки перестройки относятся к началу 83-го года, к тому времени, когда Андропов поручил нам — группе ответственных работников ЦК КПСС, в том числе мне и Горбачеву, подготовить принципиальные предложения по экономической реформе»^[63].

«Ещё за два года до столь разрекламированного апрельского (1985) Пленума ЦК КПСС, — вспоминает А. И. Лукьянов, — Ю. Андропов пришел к выводу о необходимости разработать программу перестройки управления промышленностью, а затем и всем народным хозяйством. Тогда к этой работе (а она проходила у меня на глазах) были привлечены М. Горбачев, Н. Рыжков, В. Долгих… Ряд видных представителей науки и производства»^[63].

В результате этого, как пишет Н. И. Рыжков, «в начале 83-го» началась работа по подготовке «долгосрочной программы кардинальной перестройки управления народным хозяйством»^[63].

Андропов публикует программную статью в журнале «Коммунист» (№ 3, 1983) — «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР», в которой изложил видение перспектив развития социализма и общественной собственности в СССР. Краеугольным камнем статьи является положение об экономии, о рачительном использовании материальных, финансовых, трудовых ресурсов. И именно в статье звучит идея об ускорении «прогресса производительных сил»^[64].

Андропов обозначил свой реформаторский курс с важнейшего заявления на пленуме ЦК КПСС 15 июня 1983 года: необходимо познать по-настоящему страну и общество, дать грамотную, научную диагностику сложнейших явлений, которые на протяжении десятилетий переживал Советский Союз. «Стратегия партии в совершенствовании развитого социализма должна опираться на прочный марксистско-ленинский теоретический фундамент. Между тем, если говорить откровенно, мы ещё до сих пор не изучили в должной степени общество, в котором живём и трудимся, не полностью раскрыли присущие ему закономерности, особенно экономические. Поэтому порой вынуждены действовать, так сказать, эмпирически, весьма нерациональным способом проб и ошибок». Андропов, в частности, говорил о расширении социалистической демократии и гласности^[65]. На июньском 1983 года Пленуме ЦК КПСС Ю. В. Андропов назвал основные направления новейшей научно-технической революции, продвижение по которым обеспечивает «технологический переворот во многих сферах производства». Безусловного внимания заслуживало положение, высказанное Андроповым на июньском пленуме 1983 года, о переходе «отечественной экономики к интенсивному развитию», к соединению «на деле преимуществ нашего социалистического строя с достижениями научно-технической революции»^[66].

16 июня 1983 года Андропов становится формальным главой государства — избирается Председателем Президиума Верховного Совета СССР. В конце года Президиум принял ряд постановлений, направленных на усиление борьбы с антигосударственной деятельностью.

О направлении андроповской реформаторской мысли говорят дальнейшие основные социально-экономические преобразования того времени^[67].

17 июня 1983 года был принят «Закон о трудовых коллективах». Членам трудовых коллективов позволялось теперь участвовать в обсуждении планов, коллективных договоров, определении принципов расходования фондов оплаты труда на предприятиях. Голос трудовых коллективов в большинстве случаев определялся как совещательный. Предполагалось, что в ходе обсуждений может проявляться инициатива рядовых работников, появляться конструктивные идеи. Однако конкретный механизм мотивации и осуществления даже совещательных прав коллективов не был прописан^[67].

14 июля 1983 года было принято постановление правительства «О дополнительных мерах по расширению прав производственных объединений (предприятий) промышленности в планировании и хозяйственной деятельности и по усилению их ответственности за результаты работы», положившее начало так называемому широкомасштабному экономическому эксперименту. Оно в некоторой степени расширяло права руководителей предприятий в расходовании фондов (прежде всего — фонда развития производства и фонда развития науки и техники) и усилило зависимость зарплаты от объёмов сбыта выпускаемой продукции^[67]. 1 августа 1983 года Совет министров СССР принял постановление, которым была создана специальная Комиссия по руководству экономическим экспериментом^[63]. С 1 января 1984 года на новые условия работы перевели союзные министерства тяжёлого и транспортного машиностроения, электротехнической промышленности, а также республиканские министерства пищевой (Украинская ССР), лёгкой (Белорусская ССР) и местной (Литовская ССР) промышленности^[67]. С 1 января 1985 года условия эксперимента распространились ещё на 20 министерств, а с 1 января 1986 года практически все отрасли народного хозяйства стали работать в новых условиях хозяйствования. Суть эксперимента состояла в том, чтобы реально и существенно расширить права предприятий (объединений) в области планирования, труда и заработной платы, а также техническом перевооружении за счёт собственных средств, главный оценочный показатель конечных результатов — реализация продукции с учётом соблюдения договорных обязательств^[68]. Была расширена хозрасчётная самостоятельность предприятий, усилена их заинтересованность и повышена ответственность за конечные результаты производства. Важное значение имели эксперименты, связанные с выявлением возможностей работы предприятий в условиях самофинансирования.
Результаты эксперимента предполагалось положить в основу работы всех предприятий страны в XII пятилетке (1986—1990 гг.). «Мы придаем важное значение проведению в ряде министерств экономического эксперимента по расширению прав предприятий и усилению их ответственности за результаты работы, — писал Ю. В. Андропов декабрьскому (1983 г.) Пленуму ЦК КПСС. — В ходе его пройдут проверку некоторые новые элементы управления. Их результаты послужат основой для подготовки соответствующих предложений в целом по народному хозяйству. Надо заранее готовиться к этому и в других отраслях». По мнению специалистов, оценивавших в начале 1987 года итоги широкомасштабного эксперимента, он был задуман в правильном направлении, но сдвиг, происшедший в результате принятых мер, не был радикальным, поскольку не произошла реальная переориентация хозяйственного механизма на экономические методы управления^[68]. Результаты экономического эксперимента 1984—1986 гг. были положены в основу постановлений по хозяйственной реформе, принятых в 1987 году.

28 июля 1983 года было принято постановление «Об усилении работы по укреплению социалистической дисциплины труда», в котором говорилось: «Неспособность руководителя обеспечить надлежащую дисциплину труда на полученном участке работы должна расцениваться как несоответствие занимаемой должности»^[69]. Одновременно постановление запрещало проведение в рабочее время «различных собраний», которые, таким образом, переносились на свободное время работника.

18 августа 1983 года увидело свет постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР «О мерах по ускорению научно-технического прогресса в народном хозяйстве», которое предписывало снимать с производства изделия, которые не пройдут аттестацию по высшей либо первой категории качества и предопределившее стратегию ускорения (1985—1986)^[69]. В 1985—1986 годах планировалось произвести массированную модернизацию производства. Более того, было «признано необходимым осуществить в 1985—1987 годах перевод объединений, предприятий и организаций сельского хозяйства, строительства, транспорта, связи, геологии и материально-технического снабжения на хозрасчётную систему организации работ по созданию, освоению и внедрению новой техники»^[69].

В 1983 г. была разработана территориально-отраслевая программа развития народного хозяйства Ленинграда и Ленинградской области на основе автоматизации и широкого использования вычислительной техники (программа «Интенсификация-90»). Практическая работа по формированию программы завершилась в 1983 году, а в июле 1984 года программа «Интенсификация-90» была утверждена Госпланом СССР, Государственным комитетом по науке и технике, Президиумом АН СССР, получила поддержку ЦК КПСС. В 1986 появилась её расширенная редакция и было поручено использовать её опыт другим регионам.

Много внимания уделял Андропов проведению в жизнь выработанной XXVI съездом КПСС и последующими Пленумами ЦК КПСС линии на всемерную интенсификацию производства, ускорение научно-технического прогресса, совершенствование управления народным хозяйством, усиление ответственности кадров, организованности и дисциплины, на неуклонный рост материального и духовного уровня жизни народа.

В области внешней политики Андропов стремился к разумным компромиссам с внешнеполитическими противниками СССР, но в условиях открытого недоверия СССР и США друг к другу такой компромисс не состоялся. В это время разразился кризис в связи с размещением в Европе ракет средней дальности СССР и США, продолжалась война в Афганистане. 8 марта 1983 года президент США Рональд Рейган в своём выступлении назвал СССР «Империей зла», а 23 марта 1983 года провозгласил доктрину Стратегической оборонной инициативы (СОИ). Апогеем напряжённости стала трагедия 1 сентября 1983 года, когда в советском воздушном пространстве истребитель ПВО СССР СУ-15 сбил самолёт «Боинг-747» корейской авиакомпании с 269 пассажирами. Пропаганда США и всего западного мира начала массированную, скоординированную кампанию по разоблачению «жестокого и безжалостного» руководства СССР, являющегося «империей зла». В 1983 США разместили на территории ФРГ, Великобритании, Дании, Бельгии и Италии баллистические ракеты средней дальности «Першинг-2» в 5−7 минутах подлёта до целей на европейской территории СССР и крылатые ракеты различного базирования. В ответ в ноябре 1983 года СССР вышел из проходивших в Женеве переговоров по евроракетам. Генеральный секретарь ЦК КПСС Юрий Андропов заявил, что СССР предпримет ряд контрмер: разместит оперативно-тактические ракеты-носители ядерного оружия на территории ГДР и Чехословакии, и выдвинет советские атомные подводные лодки ближе к побережью США. Одновременно была прекращена публичная критика руководства китайской коммунистической партии и сделаны шаги по нормализации отношений с Китаем. В перспективе союз с восточно-азиатским гигантом Андропов хотел противопоставить США и НАТО. Но дальше некоторого развития советско-китайской торговли и прекращения пропагандистской войны дело не продвинулось.

Автограф Ю. В. Андропова на официальном документе

Осенью 1983 года состояние здоровья Андропова резко ухудшилось. 7 ноября его не было на трибуне мавзолея на параде и демонстрации в честь годовщины Октября^[70][71][72]. Проделав определённую подготовительную работу, Андропов решил вынести вопрос о разработке экономической реформы на декабрьский 1983 г. Пленум ЦК КПСС. По всей видимости, в связи с этим 28 ноября 1983 г. ЦЭМИ направил Андропову записку «О разработке комплексной программы развития и совершенствования системы управления народным хозяйством». Эта идея нашла отражение в обращении Андропова к участникам пленума: «Назрел вопрос, — писал он, — о разработке программы комплексного совершенствования всего механизма управления народным хозяйством»^[63]. В переданном участникам очередного Пленума ЦК КПСС тексте своего выступления Андропов смог назвать основные направления программы комплексного совершенствования всего механизма управления^[73]. Декабрьский Пленум ЦК 1983 года по представлению Андропова избрал членами Политбюро Воротникова и Соломенцева, кандидатом председателя КГБ Чебрикова, секретарём ЦК Егора Лигачёва. После декабрьского Пленума (1983 год), на котором Андропов принял участие лишь заочно, его деятельность пошла резко на спад.

Стихи АндроповаПравить

Консультант Отдела ЦК КПСС Г. Х. Шахназаров вспоминал:

15 июня 1964 года, когда Юрию Владимировичу исполнилось 50 лет, я написал ему стихотворное послание от группы консультантов. К сожалению, оно у меня не сохранилось (может быть, в архиве Андропова?), помню лишь начальные строки, заимствованные у Александра Сергеевича: «Мы пишем Вам, чего же боле…» Шеф сочинил ответное послание. Кажется, оно уже публиковалось, но я все-таки приведу его целиком. Ничто другое не дает такого представления о личности Андропова, как эти шуточные строки^[74].

Товарищам Ю.А. Арбатову, А.Е. Бовину, Г.Х. Шахназарову

Друзья мои, стихотворенье —
Ваш коллективный мадригал —
Я прочитал не без волненья
И после целый день вздыхал:
Сколь дивен мир! И как таланты
Растут и множатся у нас,
Теперь, смотри, и консультанты,
Оставив книги-фолианты,
Толпою «чешут» на Парнас.
И я дрожащими руками
Схватил стило в минуты те,
Чтобы ответить Вам стихами
И зацепиться вместе с Вами
На той парнасской высоте.
Увы! Всевышнего десницей
Начертан мне печальный старт
Пути, который здесь, в больнице,
Зовется коротко — инфаркт.
Пути, где каждый шаг неведом,
Где испытания сердцам
Ведут «чрез тернии к победам»,
…А в одночасье к праотцам.
Среди больничной благодати
Сплю, ем да размышляю впрок,
О чем я кстати иль некстати
Подумать до сих пор не смог.
Решусь сказать «чудок похлеще»,
На сердце руку положа,
Что постигаешь лучше вещи,
Коль сядешь ж… на ежа!
На солнце греюсь на балконе,
По временам сижу «на троне».
И хоть засесть на этот «трон»
Не бог весть как «из ряда вон»,
Но, как седалище, и он
Не должен быть не оценен.
Ведь будь ты хоть стократ Сократ,
Чтоб думать, должен сесть на Зад!
Но хватит шуток. Сентименты,
Известно, не в ходу у нас,
И все ж случаются моменты,
Когда вдруг «засорится глаз».
Когда неведомое «что-то»
В груди твоей поднимет вой,
И будешь с рожей идиота
Ходить в волненье сам не свой.
Вот это самое, друзья,
Намедни испытал и я.
Примите ж Вы благодаренье
За то, что в суете сует
Урвали «чудное мгновенье»
И на высоком вдохновенье
Соорудили мне сонет.
Он малость отдает елеем
И, скажем прямо, сладковат.
Но если пишешь к юбилею,
Тут не скупись кричать «виват!»
Ведь юбилей — не юбилей,
Когда б не мед и не елей!
Кончаю. Страшно перечесть.
Писать стихи — не то что речи.
А если возраженья есть —
Обсудим их при первой встрече.

СмертьПравить

Внешние аудиофайлы
Сообщение о смерти
	[2]

В январе 1980 года Андропов совершил поездку в Афганистан, где заболел ветряной оспой, которую он тяжело перенес и получил осложнения на зрение и почки.

В июле и августе 1983 года здоровье Андропова продолжало ухудшаться, и большую часть времени он работал в загородном доме, часто не вставая с постели. А когда в Москву прибыл канцлер ФРГ Гельмут Коль, генеральный секретарь приехал в Кремль, но из машины смог выйти только с помощью телохранителей. Врачи, наблюдавшие Юрия Андропова, настоятельно советовали ему беречься — даже малейшая простуда могла повлечь за собой тяжёлые последствия.

1 сентября 1983 года Андропов провёл заседание Политбюро и улетел отдыхать в Крым. Как оказалось, это заседание стало для него последним: в Крыму он простудился и окончательно слёг — у него развилась флегмона (разлитое гнойное воспаление жировой клетчатки). Операция прошла успешно, но послеоперационная рана не заживала. Организм был очень слаб и не мог бороться с интоксикацией^[75].

За месяц до смерти Юрий Андропов совместно с Рональдом Рейганом был признан «Человеком года» (1983) в журнале Time.

Андропов умер 9 февраля 1984 года в 16 часов 50 минут на 70-ом году жизни. Согласно официальной версии, причиной смерти стал отказ почек вследствие многолетней подагры.

ПохороныПравить

Могила Андропова в некрополе у Кремлёвской стены на Красной площади, 2016 год

Похороны Андропова состоялись в 12:00 14 февраля 1984 года у Кремлёвской стены на Красной площади Москвы^[76]. На траурную церемонию прощания прилетели главы государств и правительств многих стран, в том числе премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер и вице-президент США Дж. Буш-старший.

13 февраля 1984 года на внеочередном Пленуме Центрального Комитета КПСС новый Генсек ЦК КПСС Константин Черненко в своей речи заявил:

Недолгий, до обидного недолгий, товарищи, срок суждено было Юрию Владимировичу Андропову трудиться во главе нашей партии и государства. Всем нам будет не хватать его. Он ушёл из жизни в самый разгар большой и напряженной работы, направленной на то, чтобы придать мощное ускорение развитию народного хозяйства, преодолеть трудности, с которыми столкнулась страна на рубеже 70—80-х годов. Но все мы знаем, как много удалось сделать партии за это короткое время, как много нового, плодотворного получило права гражданства и утвердилось на практике. Продолжать и коллективными усилиями двигать дальше начатую под руководством Юрия Владимировича работу — лучший способ воздать должное его памяти, обеспечить преемственность в политике.

НаградыПравить

Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Ю. В. Андропову звания Героя Социалистического Труда

Награды СССРПравить

• Герой Социалистического Труда (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 14 июня 1974, «за большие заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством и в связи с шестидесятилетием со дня рождения»).
• Четыре ордена Ленина:
  • указ Президиума Верховного Совета СССР от 23 июля 1957, «за образцовое выполнение служебного долга в период венгерских событий» («Без опубликования в печати»);
  • указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 июня 1964, «за заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством и в связи с пятидесятилетием со дня рождения»;
  • указ Президиума Верховного Совета СССР от 2 декабря 1971, «за заслуги в деле обеспечения успешного выполнения заданий пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1966—1970 гг.» («Не подлежит опубликованию»);
  • указ Президиума Верховного Совета СССР от 14 июня 1974, «за большие заслуги перед Коммунистической партией и Советским государством и в связи с шестидесятилетием со дня рождения» с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
• Орден Октябрьской Революции (14 июня 1979).
• Орден Красного Знамени (14 июля 1944)^[77].
• Три ордена Трудового Красного Знамени:
  • указ Президиума Верховного Совета СССР от 23 сентября 1944^[78];
  • указ Президиума Верховного Совета СССР от 24 июля 1948;
  • указ Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1961, «за выполнение ответственных поручений Центрального Комитета КПСС» («Не подлежит опубликованию»).
• Медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина» (1970).
• Медаль «Партизану Отечественной войны» I степени (10.06.1943).
• Медаль «За отличие в охране государственной границы СССР».
• Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
• Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
• Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
• Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».
• Юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР».
• Юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР».
• Медаль «В память 250-летия Ленинграда».
• Медаль «В память 1500-летия Киева».
• Знак «Почётный сотрудник госбезопасности» (1973)^[79].

Иностранные наградыПравить

• Орден «Георгий Димитров» (НРБ)
• Орден «Народная Республика Болгарии» I степени (НРБ)
• Орден Сухэ-Батора (МНР)
• Орден Боевого Красного Знамени (МНР)
• Орден «Солнце Свободы» (ДРА)
• Орден «Звезда» (ДРА)
• Орден Карла Маркса (ГДР)
• Орден Знамени с алмазами (ВНР)
• Крест военных заслуг полковника Франсиско Болоньези (Перу)
• Медаль «100 лет Освобождения Болгарии от османского рабства» (НРБ)
• Медаль «50 лет Монгольской Народной Революции» (МНР)
• Медаль «За укрепления дружбы по оружию» I степени (ЧССР)
• Орден Белого льва I степени (21 сентября 1970, ЧССР)^[80]

СемьяПравить

Был дважды женат. Первый брак (1935—1940) с Ниной Ивановной Енгалычевой (1914—1994), от которой дочь Евгения (род. 1936)^[29][30] и сын Владимир (1940—1975)^[81][82]. Судьба старшего сына, Владимира Юрьевича, сложилась неудачно — он дважды сидел в тюрьме за кражи. Освободившись, уехал в Тирасполь.^[83] Нарушать закон перестал, начал пить, спивался, не работал. Юрий Владимирович скрывал, что его сын сидел в тюрьме — таких родственников не было ни у кого из членов Политбюро. В кадры КГБ не брали, если в семье есть осуждённый преступник. Владимир Юрьевич Андропов скончался 4 июня 1975 года, ему было всего тридцать пять лет. Надеялся хотя бы перед смертью увидеть отца. Юрий Владимирович не приехал ни в больницу (хотя было известно, что его сын смертельно болен), ни на похороны^[69].

Во втором браке с Татьяной Филипповной (дев. Лебедева) (1917—1991)^[84] у Юрия Владимировича родилось двое детей — сын Игорь (1941—2006) и дочь Ирина (род. 1947). Ирина Юрьевна Андропова была замужем за Михаилом Филипповым, актёром Театра имени Маяковского.

Оценки исторической ролиПравить

Знавшие Андропова свидетельствуют, что интеллектуально он выделялся на общем фоне членов Политбюро застойных лет, был человеком творческим, не лишённым самоиронии. В кругу доверенных людей мог позволить себе сравнительно либеральные рассуждения. В отличие от Брежнева он был равнодушен к лести и роскоши, не терпел взяточничества и казнокрадства. Ясно, однако, что в принципиальных вопросах Андропов придерживался жёсткой консервативной позиции^[58]. Генерал КГБ СССР Филипп Бобков вспоминал^[85]:

Он унаследовал лучшие качества революционеров старой закалки… был настоящим строителем нового общества… высокообразованным человеком… много читал и следил за литературой, любил музыку, писал стихи.

Сподвижница Рихарда Зорге Айно Туртиайнен даже написала мемуары, доказывающие, что Куусинен никогда ни в чём не помогал своим и её родственникам, и Андропов всего добился сам. Юрий Владимирович даже в разговорах с членами своей семьи подчёркивал, что он всего добивался сам, без протекции, никому не был обязан, никогда не слушал советов членов своей семьи и не будет их слушать. Но именно по протекции своей дочери Ирины Председатель КГБ вернул в Москву философа и литературоведа М. М. Бахтина, организовал ему Государственную премию и т. д. Возможно, что теория карнавалов Бахтина, объясняющая и объединяющая Всешутейший собор Ивана Грозного, Петра Первого, карнавалы Советской власти нужна была Председателю КГБ, а позднее преемнику Суслова как главному идеологу КПСС для какой-то большей интеграции советской идеологии с идеологией царской России и традиционными ценностями.^[86]

О стремлении Андропова исправить сложившееся положение, о его замыслах по обновлению управления народным хозяйством, развитию демократии, реформированию всех сфер жизни общества немало говорили в своих интервью и статьях помощник Андропова Аркадий Вольский и бывший советником О. В. Куусинена и Андропова Ф. М. Бурлацкий, сообщавшие также, что Андропов видел своим преемником М. С. Горбачёва. Бурлацкий утверждал, что хотя Андропов и упрекал Горбачёва в незнании современных реального народного хозяйства и реальной жизни, однако точно такие же упрёки делал самому Андропову назвавший его одним из своих вероятных преемников Н. С. Хрущёв, имея в виду, что сам Хрущёв не сможет уйти с занимаемых должностей, пока Андропов не наберётся у старших товарищей необходимого опыта и экономических знаний.^[87] Но они не были близки к Андропову в период его работы генеральным секретарём ЦК КПСС, и их выводы были чисто умозрительными, основанными на избрании Горбачёва генеральным секретарём ЦК КПСС после смерти К. У. Черненко. Так, о сообщаемых Вольским поручениях Андропова Горбачёву вести вместо него заседания Политбюро никогда не догадывался до интервью Вольского и сам Горбачёв. Помощник Генерального секретаря ЦК КПСС в 1982—1984 годах, Чрезвычайный и Полномочный Посол В. В. Шарапов, подтверждая, что Андропов был сторонником вышеописанных реформ, вспоминал резкую критику Андроповым деятельности секретаря ЦК КПСС по сельскому хозяйству Горбачёва не только на заседаниях Политбюро, но и в частных беседах с Шараповым и подчёркивал, что в отличие от Хрущёва, назвавшего Андропова своим преемником^[88], сам Андропов, вопреки мнению Вольского и Бурлацкого, никоим образом не представлял себе Горбачёва в роли руководителя партии и государства и никогда не поручал ему вести заседания Политбюро и т. д.. В то же время некоторые эксперты, в том числе политолог Сергей Гавров полагают, что Андропов мог стать «русским Дэном Сяопином», провести необходимые реформы и сохранить СССР от распада^[89].

По утверждению А. Гамова, сын Ю. В. Андропова Игорь также рассказывал, что последние месяцы перед смертью, когда разговор заходил о Горбачеве, Ю. В. «давал понять, что он не в восторге от его работы на посту секретаря ЦК по селу». «У отца была идея подтянуть в центр молодых секретарей обкомов, из их числа мог быть выбран будущий лидер». В мемуарах Игоря Андропова, недописанных и неизданных, говорилось, что «В 1983-м слово „рынок“ звучало в коридорах ЦК ещё приглушенно. Но пути к рыночной экономике просматривались». И ещё: «…Чем яснее видел отец необходимость фундаментальных реформ и глубоких изменений, тем осмотрительнее он начинал действовать, тем более схема преобразований представлялась ему постепенной и многоступенчатой». То же мнение фактически высказал и преемник Дэна Сяопина Цзян Цзэминь, заявлявший в своих интервью, что реальные реформы, соответствующие современному курсу Китая, были запущены не сразу же после прихода к власти Дэна Сяопина, а под влиянием курса соперничавшего с КНР Андропова. Цзян Цзэминь подчёркивал, что КНР в своём экономическом развитии пошла по «андроповскому пути» и благодаря этому избежала краха и распада — в отличие от Советского Союза. Действительно, реформы, проводимые командой Андропова, дали некоторый экономический эффект. По официальным (сильно завышенным) данным, темпы роста экономики в 1983 году составили 4,2 % (против 3,1 — в 1982-м); национальный доход вырос на 3,1; промышленное производство — на 4; главный в глазах руководства КНР того времени показатель — продукция сельского хозяйства — повысился на 6 %.^[90][91]

Журналист Леонид Млечин, напротив, не отмечает какой-либо позитивной роли Андропова. По его мнению, Андропов запомнился «громким снятием с должности министра внутренних дел Щёлокова (застрелился), расследованием коррупции в Узбекистане („узбекское дело“ в итоге развалилось), облавами в магазинах, банях и кинотеатрах — с целью выявить прогульщиков и бездельников (стало темой для анекдотов), а ещё новым сортом дешёвой водки, которую прозвали „Андроповкой“, и вписанной ему одним из референтов в текст выступления на пленуме ЦК фразой: „Если говорить откровенно, мы ещё до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живём и трудимся…“»^[69].

Попытки актуализировать взгляды Андропова на экономическое развитие России заметны в последние годы. Так, в сентябре 2009 года, к 95-летию со дня рождения Андропова, был приурочен круглый стол в Вольном экономическом обществе России, где ведущие экономисты страны широко обсуждали статью Андропова «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР». Был сделан вывод о необходимости беспристрастного изучения наследия Юрия Владимировича^[92].

Как отмечает современный исследователь деятельности Андропова, его фигура ныне вызывает несомненный интерес, что объясняется не только тем, что, как подчёркивал Бурлацкий, В. В. Путин, как впервые до него Андропов, стал руководителем государства после работы руководителем органов госбезопасности, что под руководством Андропова сотрудники, в том числе бывшие, органов госбезопасности стали впервые вести или по крайней мере демонстрировать здоровый и спортивный образ жизни, но и борьбой Андропова с коррупцией, особенно на посту генсека^[44]. Отмечают, что его «политическое наследие оказывается весьма востребованным в постсоветской России»^[93].

Увековечивание памятиПравить

• Средняя общеобразовательная школа № 108 имени Ю. В. Андропова и памятник в Моздоке.
• Андроповский район Ставропольского края.
• В 1984—1989 годах имя Андропова носил город Рыбинск.
• Именем Андропова назван один проспект, а также 20 улиц и переулков в городах и сёлах России^[94], в том числе 6 улиц в Дагестане, а также улицы в Ярославле и в подмосковном Ступине. В Петрозаводске имя Андропова носят улица и сквер, ранее также именем Андропова был назван дворец пионеров (ныне — Дворец творчества детей и юношества).

Андропов — единственный из руководителей страны (кроме В. И. Ленина), в честь которого назвали проспект в Москве, название которого существует и по сей день.

• Имя Ю. В. Андропова присвоено Климовскому специализированному патронному заводу, Новолипецкому металлургическому комбинату, ПО «Ростсельмаш».
• Имя Юрия Андропова носит российский пассажирский теплоход проекта 302, построенный в конце 1980-х гг.^[95], номер IMO: 8620105^[96].
• Тяжёлый атомный ракетный крейсер «Юрий Андропов», с 1992 года — «Пётр Великий».
• Андропову установлены памятники в его родном селе Солуно-Дмитриевском, в Петрозаводске (открыт 8 июня 2004 г., скульптор Михаил Коппаев), в Кремлёвском некрополе в Москве, а также мемориальные доски в Москве, Петрозаводске, Ярославле, Рыбинске, Нагутском.
• 4-я гвардейская танковая Кантемировская ордена Ленина Краснознамённая дивизия носит имя Андропова с 1984 года.
• Пятый пограничный отряд имени Андропова (в/ч 2133) в городе Сосновый Бор
• Имя Ю. В. Андропова носил Институт КГБ СССР, ныне Академия внешней разведки СВР России. Также его имя носит Ленинградское высшее военно-политическое училище противовоздушной обороны.
• Общественные награды: Орден Андропова и Медаль Андропова

Документальные фильмы о Юрии АндроповеПравить

• 1985 — «Ю. В. Андропов. Страницы жизни», режиссёр Олег Уралов.
• Н. Сванидзе. 85-я серия. «1983 год — Юрий Андропов». Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Дата обращения 17 января 2016.
• 2000 — «Андропов» — Телеканал «НТВ», автор фильма — Евгений Киселёв.
• 2004 — «Юрий Андропов» (цикл «Бремя власти»), реж. Андрей Кончаловский.
• Проект Дэвида Гамбурга; Сценарий Валерии Бойко, режиссёр-постановщик Александр Шамайский. «Владыка Кубанский». Следствие вели… с Леонидом Каневским. НТВ (2006). Дата обращения 23 февраля 2017.
• 2009 — «Юрий Андропов. 15 месяцев надежды» — ТК «Останкино» по заказу ОАО «Первый канал», автор фильма — С. К. Медведев, главный редактор — А. И. Анненский.
• «Кремлёвские похороны. Юрий Андропов» — документальный фильм из цикла «Кремлёвские похороны». НТВ
• «Юрий Андропов в лабиринте власти» документальный фильм из цикла «Кремль-9» — ТК «Останкино» по заказу ОАО «Первый канал», автор фильма — Алексей Пиманов.
• 2014 — «Юрий Андропов. Терра инкогнита» — «ВГТРК», реж. Андрей Куренков.
• 2014 — «Андропов. Между Дзержинским и Дон Кихотом» — РОО ассоциация «Наше кино» по заказу ОАО «Телекомпания НТВ», ведущий Владимир Чернышёв, реж. Сергей Краус.
• Шеф-редактор: Александр Оносовский; продюсеры: Сергей Медведев, Олег Вольнов; ведущий: Сергей Медведев. «Истина, страшней которой нету…». Тайны века. Юрий Андропов. ТК «Останкино» по заказу ОАО «Первый канал» (2014). Дата обращения 6 февраля 2017.

КиновоплощенияПравить

• Вольф Кахлер («Огненный лис», 1982)
• Галикс Колчицкий («Чёрный квадрат», 1990)
• Вадим Захарченко («Убийство на „Ждановской“», 1992)
• Вячеслав Жолобов («Красная площадь», 2004; «Туман рассеивается», 2010; «Дом образцового содержания», 2010; «Дело гастронома № 1», 2011; сериал «Казнокрады», 2011; «Алхимик. Эликсир Фауста», 2014; «Джуна», 2015; «Паук», 2015; Операция «Сатана», 2018)
• Василий Лановой («Брежнев», 2005)
• Юрий Стосков («КГБ в смокинге», 2005, «Поединки. Правдивая история. Тегеран-43. Фильм 4», 2010)
• Сергей Тезов («Осведомлённый источник в Москве», 2009)
• Михаил Козаков («Последняя встреча», 2010)
• Антон Кузнецов («Карлос», Франция-Германия, 2010)
• Иван Гордиенко («Охотники за бриллиантами», 2011; «Хоккейные игры», 2012)
• Сергей Барковский («Петля Нестерова», 2015).
• Сергей Жолобов («Таинственная страсть», 2016).
• Ильгиз Булгаков («Обгоняя время», 2019).

СочиненияПравить

• Избранные речи и статьи. — М., 1979
• Избранные речи и статьи. — М., 1983
• Избранные речи и статьи. — М., 1984
• Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР // Коммунист. — 1983. — № 3^[97][98][99].

См. такжеПравить

• Юрий Андропов. 15 месяцев надежды
• КГБ СССР
• Саманта Смит
• Соколов, Юрий Константинович
• Убийство на «Ждановской»

ПримечанияПравить

ЛитератураПравить

СсылкиПравить

• Карелия официальная. Юрий Владимирович Андропов (Проверено 12 января 2014)
• (недоступная ссылка) Первая семья Андропова. Вторая семья Андропова (Проверено 12 января 2014)
• (недоступная ссылка) Генеалогическое древо Андроповых (недоступная ссылка) (недоступная ссылка с 11-01-2014 [2362 дня])
• Андропов фальсифицировал свою биографию (Проверено 12 января 2014)
• Андропов Юрий Владимирович (Биография) (Проверено 12 января 2014)
• Карелия официальная. Фотоархив (Проверено 12 января 2014)
• Ю. В. Андропов — руководитель комсомола КФССР (Проверено 12 января 2014)
• Похороны Ю. В. Андропова, журнал «Смена», № 1363, март 1984 (Проверено 12 января 2014)
• Интернет-выставка «Андропов. К 100-летию со дня рождения» (Проверено 4 января 2016)
• Васильев Ю. А. Тайны «Могикана» (К 100-летию со дня рождения Ю. В. Андропова). Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение». Дата обращения 4 октября 2014. Архивировано 4 октября 2014 года.
• Арсений Замостьянов. Водка и порядок: чем запомнился советским людям Юрий Андропов (Известия, 9 февраля 2019)

Юрий Владимирович Андропов

Юрий Владимирович Андропов запомнился населению СССР, несмотря на короткое правление. Он занимал пост генерального секретаря ЦК КПСС немногим дольше года, однако за это время успел подготовить и частично провести целый ряд реформ, направленных на укрепление экономики страны. Также его считают одним из самых таинственных советских правителей: многие детали биографии Юрия Андропова остаются неизвестными до сих пор.

Детство и юность Юрия Андропова

Где и когда родился будущий генсек, мы доподлинно не знаем. Детство и юность Юрия Андропова прошли, вероятно, на Ставрополье. По официальной версии, он появился на свет 2 (15) июня 1914 года на железнодорожной станции Нагутская, сейчас это село Солуно-Дмитриевское в Ставропольском крае.

Отец (по другой информации, отчим) будущего генсека Владимир Константинович Андропов служил телеграфистом на железной дороге, мать Евгения Карловна Флекенштейн преподавала музыку в женской гимназии. По словам самого Андропова, в детстве она рано осиротела и воспитывалась в состоятельной семье финляндских евреев, владевших ювелирным магазином на Большой Лубянке в Москве.

Владимир Константинович Андропов умер от сыпного тифа, когда маленькому Юрию едва исполнилось 5 лет. После этого мать уехала с сыном в Моздок, где в 1921 году вышла замуж за Виктора Александровича Фёдорова. Юрий успешно учился, окончил фабрично-заводскую семилетку. Позднее много трудился: работал то телеграфистом, то киномехаником, то матросом. В Моздоке Андропов прожил до 1932 года, а потом перебрался в Ярославскую область, где после учёбы в Рыбинском речном техникуме стал комсоргом на судоверфи.

ВЛКСМ дал старт успешной партийной карьере Андропова – как считается, не без помощи известного политика Отто Куусинена. Юрий Владимирович стал работать в рыбинском горкоме комсомола, затем перешёл в обком ВЛКСМ Ярославской области. Уже в 1938 году, спустя два года после окончания техникума, он стал первым секретарём Ярославского обкома комсомола. На этой должности молодой человек оставался до 1940 года, проявив себя как отличный организатор. Так, к примеру, в 1939 году он мобилизовал 7000 человек на стройку Рыбинской и Угличской гидроэлектростанций.

В Карело-Финской ССР

В 1940 году перспективного комсомольского начальника направили в Карело-Финскую ССР – республику, образованную после присоединения к СССР части территории Финляндии по итогам советско-финской войны. Здесь Андропов встретил начало Великой Отечественной войны. На фронт он не попал из-за слабого здоровья, – уже тогда давали о себе знать сахарный диабет, больные почки и слабое зрение, – но занимался организацией и снабжением партизанского движения на оккупированных территориях.

В 1940-х гг. Андропов начал партийную карьеру. В 1944 году он стал вторым секретарём горкома ВКП(б) Петрозаводска, а три года спустя – вторым секретарём Карельского обкома. На этих постах Андропов руководил восстановлением разрушенного войной хозяйства республики. Параллельно он избавлялся от пробелов в образовании: поступил на заочное отделение в Высшую партийную школу при ЦК КПСС, одновременно учился на историко-филологическом факультете Карело-финского государственного университета в Петрозаводске.

В ЦК КПСС и МИД СССР

В начале 1950-х гг. Андропова, не без влияния все того же Отто Куусинена, перевели в столицу, где он начал работать в аппарате ЦК ВКП(б). Здесь он отвечал за отделения партии в республиках Прибалтики, а также в составе специальной комиссии работал с военными, участвовавшими в Корейской войне. В 1953 году Юрий Владимирович перешёл в Министерство иностранных дел. В МИДе он курировал восточно-европейское направление. Андропов вошёл в состав посольства СССР в Венгрии, а в 1954–1957 гг. работал послом СССР в этой стране. 

Андропову-дипломату пришлось пережить кровавые события венгерского восстания 1956 года. На его глазах мятежники, расстреливали коммунистов и вешали на фонарных столбах работников госбезопасности. По некоторым данным, на жизнь самого посла готовилось покушение. Считается, что Андропов оказался в числе тех, кто настаивал на введении советских войск в Будапешт. События октября-ноября 1956 года послужили для него причиной колоссального морального потрясения – и в то же время стали поворотным моментом в карьере.

В 1957 Андропова назначили заведующим отделом ЦК КПСС по связям с коммунистическими партиями социалистических стран. На этой должности Юрий Владимирович проработал 10 лет. За это время он совершил много дипломатических поездок, развивал связи с восточноевропейскими партиями, а также курировал китайско-советские отношения. В 1961 году Андропов вошёл в состав ЦК КПСС, а спустя год его избрали секретарём ЦК (1962–1967). В эти годы Андропов отвечал за международную политику СССР. Он разрабатывал концепцию внешней политики, на которую впоследствии опирался Л.И. Брежнев при расширении и укреплении связей СССР и Запада.

Председатель КГБ

18 мая 1967 года Андропов получил новую должность, на которой оставался целых 15 лет – его назначили председателем КГБ СССР. За время работы Юрия Владимировича на этом посту госбезопасность значительно укрепила своё социальное и политическое влияние. В задачи комитета при Андропове входили как обеспечение внешней безопасности страны, так и внутренняя охрана государственного строя и общественная безопасность.

Внешняя политика определялась тотальным контролем над всеми просоветскими правительствами. Андропов считал необходимым жёстко пресекать любые попытки соседних стран обрести политическую независимость от СССР – так, он стал одним из инициаторов ввода войск в Чехословакию в 1968 году и начала Афганской войны в 1979 году. Значительно возросла при Андропове роль КГБ и внутри СССР. Отделы госбезопасности открылись при всех крупных предприятиях и организациях, сотрудники КГБ контролировали любые заметные карьерные назначения, курировали промышленность, науку, образование и культуру.

При Андропове возобновилась борьба с инакомыслием. В то же время, Андропов не давал спуску взяточникам, сурово пресекал коррупцию среди подчинённых. Однако власть чекистов, даже рядовых, существенно возросла, а их влияние на другие общественные институты усилилось.

Безусловной заслугой Андропова на посту председателя КГБ стало создание в 1974 году специального подразделения по борьбе с терроризмом – управления «А», известного в современной России как группа «Альфа». По мнению исследователей, на это решение Андропова подтолкнули несколько попыток угона самолётов в СССР, а также громкий теракт на Олимпийских играх 1972 года в Мюнхене, когда от рук палестинских террористов погибли члены делегации Израиля. Группа «Альфа» аккумулировала опыт служб госбезопасности, военных и разведчиков по борьбе с террористической угрозой как внутри СССР, так и за его пределами. Позднее, в 1979 году, задачи заграничных операций передали группе «Вымпел».

Генеральный секретарь ЦК КПСС и Председатель Президиума Верховного Совета

В начале 1980-х гг. политическую элиту страны занимал вопрос о преемнике Л.И. Брежнева. В качестве одной из кандидатур с согласия самого генсека рассматривался Ю.В. Андропов. В мае 1982 года он покинул КГБ и занял место секретаря ЦК КПСС, ставшее вакантным после смерти М.А. Суслова. В обществе это восприняли как сигнал о преемнике.

В ноябре 1982 года Брежнев скончался, и решением внеочередного Пленума новым генеральным секретарём ЦК КПСС избрали Андропова. Официально главой государства он стал 16 июня 1983 года, когда вступил в должность Председателя Президиума Верховного Совета СССР. На посту главы государства Андропов провёл всего 15 месяцев, но это были месяцы интенсивной работы. Юрий Владимирович предпринял ряд важных реформ, которые остановились только с его смертью.

Реформы Юрия Андропова

Перед новым генсеком стояла сложная задача постепенного реформирования государственного управления и укрепления экономики страны после застойных брежневских лет. Начал он с жёсткой борьбы с коррупцией и укрепления трудовой дисциплины. Андропов обрушился на спекулянтов и взяточников. Были заведены дела на многих высших руководителей торгового сектора, в том числе начальника московской торговли и директоров крупных столичных магазинов – так, по приговору суда за хищения в особо крупном размере в 1984 году расстреляли директора знаменитого московского гастронома «Елисеевский» Ю.К. Соколова.

Не жалел Андропов и рядовых служащих. Во многих городах проходили облавы в кинотеатрах: милиция искала прогульщиков среди посетителей дневных сеансов. Количество осуждённых по всем статьям, и особенно экономическим, резко увеличилось.

Чистки и борьба с коррупцией коснулись и партийных рядов, и бюрократического аппарата, и структур госбезопасности – как в центре, так и на местах. За время правления Андропова потеряли должности 18 министров СССР, сменились 37 первых секретарей обкомов КПСС.

К подготовке экономических реформ Ю.В. Андропов подключил своих сторонников – Н. И. Рыжкова и М.С. Горбачева. В ЦК КПСС появился особый экономический отдел, к работе присоединились учёные эксперты по экономическим наукам. Среди исследователей этого периода советской истории бытует мнение, что перестройка и реформы Горбачева были подготовлены ещё в годы правления Андропова. О необходимости трансформации принципов народного хозяйства и создания частной собственности, о резком ускорении промышленного и технического развития говорили с начала 1980-х гг., пусть и не всегда вслух. Проект экономических реформ готовился под грифом «секретно», но работало над ним множество людей, в том числе специалистов по рыночной экономике.

Предприятиям при Андропове предоставили больше свободы в экономическом планировании, разрешили переход на хозрасчёт и самофинансирование, а работникам расширили права. «Закон о трудовых коллективах» давал сотрудникам возможность участвовать в обсуждении коллективного договора и даже распределении зарплат – правда, лишь с правом совещательного голоса.

Андропов широко поддерживал научно-технический прогресс, требовал перехода к автоматизации труда и использованию на предприятиях компьютеров, которые тогда называли электронно-вычислительными машинами (ЭВМ).

Внешняя политика Андропова

Внешнеполитический курс страны Андропову изменить не удалось. Советско-американские отношения в годы его правления лишь ухудшились: продолжалась гонка вооружений, всё новые и новые ракетные комплексы с обеих сторон размещались в Европе. Противостояние усилил кризис, разразившийся после того, как у побережья Сахалина советский истребитель-перехватчик ПВО сбил отклонившийся от курса и принятый за американский разведчик южнокорейский пассажирский «Боинг-747». Катастрофа унесла жизни 269 человек и вызвала волну антисоветских протестов во многих странах. Президент США Рональд Рейган назвал СССР «империей зла».

В условиях соперничества с США и продолжавшейся войны в Афганистане Андропов попытался сблизиться с Китаем, политику которого прежде СССР подвергал жёсткой критике. Прочный союз с набирающим силы восточным соседом заключить не удалось, однако торгово-экономические отношения укрепились.

Семья и личная жизнь

О личной жизни Андропова известно мало. Юрий Владимирович был женат дважды. С первой супругой Ниной Ивановной Енгалычевой он познакомился ещё в 1935 году Рыбинске. Отношения с ней не сложились, и по прошествии около 5 лет Андропов разорвал с женой все связи. В браке родилось двое детей, дочь Евгения и сын Владимир. Жизнь Владимира с самого начала сложилась неудачно – он воровал, дважды сидел в тюрьме, позднее страдал алкоголизмом, и потому прожил всего 35 лет. Это чудовищно компрометировало Андропова и могло разрушить его карьеру в КГБ и политике, так что семья генерального секретаря всегда оставалась запретной темой.

Вторая жена Андропова, Татьяна Филипповна Лебедева, родила ему сына Игоря и дочь Ирину. Игорь Юрьевич окончил МГИМО и защитил кандидатскую диссертацию по истории, служил послом СССР в Греции. Ирина Юрьевна стала филологом, была замужем за актёром Михаилом Филипповым.

Смерть и похороны

Ю.В. Андропов не отличался крепким здоровьем. Он страдал от сахарного диабета, подагры и болезни почек. К концу 1983 года его состояние резко ухудшилось, он почти не вставал с постели. Смерть Андропова наступила 9 февраля 1984 года из-за тяжёлой почечной недостаточности.

14 февраля Андропова похоронили у Кремлёвской стены. Несмотря на сложную внешнеполитическую обстановку, церемонию прощания с главой советского государства посетили представители многих стран, в том числе вице-президент США Джордж Буш-старший и премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер.

Итоги деятельности

Юрий Владимирович Андропов остался в истории как политик неординарный. Жёсткость и принципиальность сочетались в нём с утончённой интеллектуальностью и глубоким знанием искусства, стремление к экономическим реформам и прогрессу – с суровым консерватизмом. О непримиримой борьбе Андропова с взятками и прогулами в советском обществе ходили анекдоты. Впрочем, по некоторым оценкам, именно недолгая деятельность Андропова на посту генсека ЦК КПСС заложила основы будущих преобразований эпохи Перестройки.

Обложка: https://ria.ru

Существовал ли «андроповский проект» в действительности

Юрий Владимирович Андропов пробыл в должности руководителя КПСС и главы Советского государства совсем немного, всего – 15 месяцев. Но, в отличие от всех других советских лидеров, пришел туда после долгих лет работы на ответственном посту председателя всесильного КГБ, который возглавлял долгих 15 лет. Возможно, именно поэтому мы видим огромное нагромождение мифов и легенд в современной исторической литературе, посвященной Андропову. Конспирологические версии о якобы существовавших планах Андропова по проведению существенных политических и социально-экономических реформ в СССР, включавших в себя реставрацию капитализма и даже роспуск самого Союза ССР, высказываются рядом исторических публицистов.

Можно утверждать, что демонизация личности Юрия Андропова в чем-то напоминает подобную же демонизацию другого выдающегося руководителя отечественных спецслужб – Лаврентия Берии, которому тоже приписывали подобные разрушительные планы, с целью оправдать его арест и последующую ликвидацию по указанию Никиты Хрущева и его соратников.

При этом в информационном пространстве конкурируют два взаимоисключающих мифа про Юрия Андропова, но в обоих случаях мы имеем дело со стремлением представить его роль в негативном свете.

В одном случае Андропов предстает как таинственный организатор заговора неких прозападных сил в правящей советской номенклатуре, который и был реализован в годы перестройки, а реформы Гайдара и Чубайса готовились известной командой экономических экспертов со времен Андропова и при его непосредственном кураторстве.

В другом случае Андропов изображается как коварный руководитель (ограниченный Никитой Хрущевым) могущественной советской тайной полиции, который хотел установить контроль КГБ над партией и страной, ревизовать решения ХХ съезда КПСС о критике культа личности Сталина, вернуть страну к временам массовых репрессий.

Любопытно, что изначально версия о существовании «андроповского проекта», якобы реализованного в годы перестройки, принадлежит писателю и бывшему советскому разведчику Михаилу Любимову, опубликовавшему в газете «Совершенно секретно» в 1995 году конспирологический роман-мистификацию «Операция Голгофа» секретный план перестройки», представлявший собой художественный вымысел и вовсе не претендовавший на полную историческую достоверность.

Известна также явная нелюбовь к Андропову со стороны некоторых представителей консервативно почвеннического лагеря, утверждавших, что именно он, находясь во главе КГБ, противостоял некой «русской партии» и сторонникам возрождения русских национальных традиций, преследовал русских националистов, так называемых «русистов». Особенно отличился публицист и литератор Сергей Семанов, карьера которого в брежневские времена пострадала от преследований КГБ из-за обвинений в национализме.

По другой версии он, занимая пост главного редактора журнала «Человек и Закон», принял участие в кремлевских интригах, публикуя с подачи того же КГБ компрометирующие материалы на влиятельных лиц, близких к Леониду Брежневу, за что и был снят с должности. В целом ряде конспирологических книг, отличающихся неприкрытой враждебностью к Юрию Андропову, больше похожих на сведение личных счетов, автор изображает его как опасного карьериста, враждебного интересам страны, советского государства и русского народа. Значительную часть этих текстов он посвящает сомнительному исследованию этнического происхождения Андропова и поиску в его окружении скрытых либералов и инородцев, а продвигавший Юрия Андропова на начальном этапе партийной карьеры советский партийный и государственный деятель Отто Куусинен даже заподозрен в тайной принадлежности к масонам!

С другой стороны, в антисоветской литературе эмиграции третьей волны фигура Андропова также демонизировалась. Наиболее ярким примером такой тенденциозной интерпретации роли Андропова как несостоявшегося нового «тирана-сталиниста» служит книга выступавших в качестве американских советологов семейной пары эмигрантов из СССР Владимира Соловьева и Елены Клепиковой «Заговорщики в Кремле». Под пером этих авторов Андропов предстает в роли коварного интригана, «вдохновенного имперца», стремящегося к единоличной диктатуре, разжигающего шовинистические настроения и планирующего как можно сильнее «закручивать гайки» в стране. Они утверждали, что

«переворот Андропова обнажил полицейскую сущность советского государства, когда сама партия превратилась в формальный придаток КГБ. Весь ход русской истории вел к тому, что тайная полиция есть высший продукт политического развития страны».

Да, безусловно, с приходом к руководству КГБ Юрия Андропова роль этой организации возросла, а ее статус изменился даже формально.

Андропов возглавил ведомство в 1967 году, когда оно называлось Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР. При руководстве Андропова в 1978 году статус КГБ повысился, он стал самостоятельным госкомитетом под названием Комитет государственной безопасности, расширил зоны своей деятельности, включая создание районных отделений КГБ. В конце 60-х годов был распущен отдел ЦК КПСС по борьбе с так называемыми идеологическими диверсиями, а его функции перешли к одному из управлений КГБ.

Однако утверждать, что КГБ с приходом к власти в партии и стране Андропова подмял под себя партию и Политбюро, нет достаточных оснований. Нельзя забывать, что в период правления сначала Никиты Хрущева, а затем Леонида Брежнева сложилась своеобразная система коллективного руководства, и Генеральный секретарь ЦК КПСС не имел возможности принимать принципиальные решения без согласия других членов Политбюро. Эта система, при которой все основные решения, в том числе касавшиеся деятельности Комитета Государственной Безопасности, принимались на Политбюро ЦК КПСС, сохранялась и при Андропове, и при Черненко, и при Горбачеве.

КГБ продолжал оставаться одним из важнейших инструментов власти верхушки КПСС. КГБ, также как Прокуратура СССР и МВД, подчинялся одному из отделов ЦК КПСС и действовал в соответствии с партийными директивами. Боле того, незадолго до кончины тогда уже больного Брежнева Юрий Андропов покинул пост главы КГБ и стал секретарем ЦК по идеологическим вопросам.

Парадоксальным образом такой взгляд на планы Андропова по установлению господства КГБ над партийными и идеологическими структурами КПСС разделяет политолог Сергей Кургинян. Однако в его интерпретации этот план предусматривал не только отказ от коммунистической идеологии, но и проведение реформ с целью включения СССР в орбиту влияния коллективного Запада. Тогда как историк Рой Медведев, напротив, считает что

«Андропов как политик вовсе не собирался выводить органы КГБ из-под контроля и руководства Политбюро и Секретариата ЦК».

Реформаторские планы

В то же время не вызывает сомнения намерение Юрия Андропова начать в стране проведение модернизационных реформ. Но о природе этих реформаторских планов у исследователей не сложилось единого мнения.

Одна позиция исходит из того, что политика Андропова сводилась к ряду мер по наведению элементарного порядка и изменениям в управлении народным хозяйством, не выходящим за рамки существующей социально-экономической системы. Такой точки зрения в целом придерживается историк Рой Медведев в биографии Андропова «Генсек с Лубянки». Но и он не отрицает намерения Андропова и его окружения вести поиск новых путей реформирования советской экономики, хотя и в определенных сложившихся идеологических рамках марксистско-ленинской доктрины.

«Вокруг Андропова стал складываться своеобразный штаб по разработке путей экономического развития. Это вызвало общее оживление экономической мысли в стране, дискуссия проводилась по самым разным проблемам, и в печати появилось немало статей, которые не могли бы увидеть свет еще год-два назад»,

– пишет Рой Медведев. В то же время Медведев полагает, что лично сам Юрий Андропов

«требовал наведения порядка, но был не способен к крупным реформам внутри партии и советского общества».

Другая точка зрения состоит в том, что Андропов и его команда политических и экономических советников и референтов были готовы идти на достаточно серьезные изменения, по крайней мере, в экономике. Фактически речь идет о китайском варианте реформ, который осуществил Дэн Сяопин, но с отечественной спецификой, поскольку СССР был, в отличие от маоистского Китая, значительно более развитой индустриальной державой.

По мнению историка Евгения Спицына, Андропов планировал проведение экономических реформ в нэповском духе с введением рыночной экономики, включающих идею конвергенции социалистических и капиталистических методов хозяйствования. Однако не следует забывать, что идеи подобной конвергенции, правда, явно в неприемлемой для правящего режима форме, предлагал в своих статьях академик Андрей Сахаров, и Андропов считал правильной и необходимой его ссылку и изоляцию в городе Горький (ныне Нижний Новгород).

Е. Спицын в интервью газете «Комсомольская правда» от 27 февраля 2018 года также полагает, что Андропов стремился отказаться от жесткого идеологического противостояния с Западом и договориться о разделе сфер влияния по принципу новой Ялты, но проводить при этом курс на интеграцию народного хозяйства СССР в мировую экономику. Однако после прихода к власти в США президента Рональда Рейгана, провозгласившего целью своего внешнеполитического курса борьбу с СССР как «империей зла», и сбитого над советской территорией южнокорейского гражданского Боинга, возможности для политики «новой разрядки» были минимальны.

На практике короткий период нахождения Юрия Андропова во главе страны сопровождался резким обострением советско-американских отношений, невиданных со времен Карибского кризиса, а политика разрядки международной напряженности, начавшаяся в годы правления Леонида Брежнева в первой половине 70-х, осталась в прошлом.

Поскольку Советский Союз был страной с господствующей официальной идеологией, называвшейся марксизм-ленинизм, то Юрий Андропов прекрасно понимал, что какие-либо практические реформы и преобразования невозможны без соответствующего идеологического обоснования. Именно поэтому он начал с теории, выступив в журнале «Коммунист» (теоретическом органе ЦК КПСС) с программной статьей «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР», которая стала сразу обязательной для изучения в партийных организациях, в вузах и на производстве.

Подлинным автором текста был коллектив журнала во главе с его главным редактором Ричардом Косолаповым, человеком ортодоксально коммунистических и неосталинистских взглядов, уволенным с этого поста Михаилом Горбачевым в 1986 году на заре перестройки. В этом достаточно традиционном тексте признавалось наличие ряда трудностей в развитии страны и ставилась важная задача ускоренной механизации и автоматизации производства. В статье подчеркивалось, что доля ручного и немеханизированного труда только в промышленности достигает 40 %. Тот факт, что подготовка столь важного текста была поручена явному консерватору, свидетельствует о приверженности Андропова официальной идеологической доктрине марксизма-ленинизма, от которой он вовсе не собирался отказываться. Другое дело, что идеология в позднем СССР носила во многом формальный и ритуальный характер и, по мнению ряда его критиков, лишь камуфлировала имперский и бюрократическо-полицейский характер режима.

Достаточно спорной представляется и версия, популярная у либеральных антикоммунистических авторов, о стремлении Андропова под лозунгом наведения порядка обратиться к репрессивным методам управления и намерении вернуть страну к «мрачным временам сталинизма», и якобы только его смерть остановила этот процесс. С этим категорически не соглашается в своей книге Рой Медведев. Отмечая, что Андропов не был сталинистом, он приводит его слова из беседы с арестованным диссидентом В. Красиным:

«Возрождения сталинизма никто не допустит. Вы хорошо помните, что было при Сталине. Между прочим, я тоже ждал ареста после войны со дня на день. Я был тогда вторым секретарем Карело-Финской республики. Арестовали первого секретаря. Я ждал, что арестуют и меня, но пронесло».

Известно также, что Андропов, возглавляя КГБ, не согласился с предложением начать преследование поэта и певца Владимира Высоцкого, на чем настаивал тогдашний главный идеолог Михаил Суслов. Он поддерживал личные контакты с поэтом Евгением Евтушенко, известным своими антисталинскими взглядами, и популярным в среде интеллигенции Театром на Таганке. При содействии дочери Андропова Ирины был возвращен из ссылки известный опальный литературовед Михаил Бахтин.

До назначения на пост руководителя КГБ, как известно, Андропов был послом в Венгрии в период подавления восстания 1956 года, а затем возглавил отдел ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран. Как подчеркивает Рой Медведев, именно в отделе Андропова начинали свою партийно-политическую карьеру такие ученые, политики, журналисты и дипломаты, как Ф. Бурлацкий, Г. Арбатов, А. Бовин, Г. Шахназаров, О. Богомолов. По мнению Медведева, «он и сотрудники его отдела в 1965–1966 гг. в большей степени сочувствовали противникам сталинизма».

Здесь следует пояснить, что по неофициальной терминологии тех лет под «сталинистами» подразумевались сторонники ужесточения политического режима и идеологического контроля за населением, а «антисталинистами» себя называли приверженцы либерализации и реформирования существующего строя. Во многом истоки легенды или версии о далеко идущих реформаторских проектах Андропова связаны с деятельностью этой консультативной группы, что была создана и поддерживалась им на протяжении длительного времени. По свидетельству самого Федора Бурлацкого, почти все ее члены «отличались свободомыслием и жаждой перемен», а «Андропову нравилась эта интеллектуальная вольница». (Ф. Бурлацкий «Вожди и советники», 1990).

Рой Медведев также сообщает, что Андропов получал от своих советников Георгия Шахназарова и Георгия Арбатова предложения по демократизации и либерализации политической и культурной жизни в стране, но оценивал их как преждевременные. Способствуя продвижению Михаила Горбачева по карьерной лестнице, он, тем не менее, отмечал его торопливость в принятии политических решений, а про Александра Яковлева, назначенного на должность директора ИМЭМО, говорил, что он долго прожил в капиталистической стране и там «переродился».

Несмотря на жесткую критику действий Андропова, как на посту главы КГБ, так и во главе партии и государства, историк-диссидент Рой Медведев, исключенный из партии в 1969 году за книгу «К суду истории» о репрессиях сталинских времен, признает, что правление Юрия Андропова было шагом вперед по сравнению с эпохой Брежнева. Его новый курс открывал определенные перспективы для советского общества в целом и преодоления сложившейся в те времена масштабной коррупции. В борьбе с этим явлением и так называемой «днепропетровской мафией» он видит, безусловно, положительную роль Юрия Андропова. Немалый ужас на мафиозные кланы нагнал арест органами КГБ Трегубова – начальника Главторга Мосгорисполкома, а вслед за ним еще 25 ответственных работников Главторга и директоров крупнейших универмагов и гастрономов. Большой общественный резонанс получило и дело директора гастронома «Елисеевский» Соколова.

В целом те активные действия, которые предпринял новый руководитель Советского государства за короткий период его пребывания у власти, позволяют сделать вывод, что речь шла о реформах, предусматривающих поиск новых путей развития экономики, включая борьбу с «теневиками», и одновременно расширение использования рыночных механизмов. В начале 1983 года в ЦК КПСС был создан специальный Экономический отдел для разработки полномасштабной экономической реформы. К работе были привлечены ученые А. Аганбегян, О. Богомолов, Т. Заславская, Л. Абалкин, Н. Петраков, которые впоследствии принимали активное участие в реформировании экономики в период перестройки, инициированной Михаилом Горбачевым.

С 1984 года начался эксперимент по перестройке управления промышленностью, предприятиями и объединениями. Его основная цель состояла в том, чтобы повысить ответственность и права, и самостоятельность предприятий. Это должно было привести к установлению более тесной взаимосвязи межу конечными результатами труда и размерами фонда заработной платы.

Тем не менее, Рой Медведев полагает, что Андропов

«намеревался навести в стране жесткий порядок, основанный в большей мере на суровой дисциплине, а отнюдь не на демократии, гласности и многопартийности». Но «он предполагал осуществить широкие, но осторожные экономические реформы, несомненно, надеялся полностью устранить от власти «днепропетровскую мафию» и создать в партии новую руководящую группу»,

– считает историк.

А известный антисоветский эмигрант и исторический публицист А. Авторханов в своей тенденциозной книге «От Андропова к Горбачеву» характеризовал Андропова как «полнокровного, волевого, изобретательного и холодного политика, кристальной чисто сталинской закваски, именно поэтому он стремился навести полицейский порядок внутри страны, а коллективное руководство постепенно убрать».

Поэтому следует с достаточной долей вероятности предположить, что миф об андроповском проекте, как о некоем антипатриотическом заговоре по ликвидации СССР, войдет в историю наряду с другими такими историческими фальшивками, как Завещание Петра Великого, Письмо Григория Зиновьева, План Аллена Даллеса и т.д.

Итальянский марксист Антонио Грамши писал:

«Старый порядок умирает, а новый все никак не может прийти ему на смену. В этом промежутке возникает много злокачественных симптомов».

Два выдающихся отечественных государственных деятеля Петр Столыпин и Юрий Андропов, первый – в начале, а второй – в конце ХХ века безуспешно пытались избавить государство и общество от этих злокачественных симптомов и при этом сохранить старый порядок. И тому, и другому это по разным причинам не удалось.

В честь праздника Дня работников госбезопасности 20 декабря 1999 года над подъездом №1-А здания Федеральной службы безопасности России на Лубянке в Москве был вновь установлен барельеф председателя КГБ Юрия Андропова. В этом подъезде на третьем этаже находился рабочий кабинет Андропова, возглавлявшего с 1967 по 1982 год КГБ. Теперь там находится музей. Мемориальная доска была разбита в ходе событий августа 1991 участниками митинга, когда, как известно, был снесен памятник Феликсу Дзержинскому, а затем и демонтирован.

Данный акт восстановления памятной доски Ю.В. Андропову имел определенное символическое значение. Это был период, когда правительство РФ возглавлял Владимир Путин, ранее занимавший пост руководителя ФСБ (преемника КГБ), сменивший вскоре на посту президента России Бориса Ельцина.