Мнение руководства россии

«Континент Сибирь» продолжает спрашивать политиков, аналитиков и экспертов, которые имеют отношение к российской власти, о последствиях военной спецоперации. Генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций ДМИТРИЙ ОРЛОВ в беседе с корреспондентом редакции рассуждает о том, как происходящее может отразиться на политической и экономической системе РФ.

Дмитрий Орлов — политолог, политтехнолог. Член Высшего совета «Единой России», член экспертного совета партии. Доверенное лицо Владимира Путина на президентских выборах 2012. Генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций (АПЭК), которое специализируется на политических, рейтинговых, региональных исследованиях,политическом и бизнес-консалтинге, общественных коммуникациях, медиа-проектах. Кандидат исторических наук.

– Как вы оцениваете сложившуюся ситуацию? Как долго продлится эта «спецоперация»?

– Считаю, что специальная военная операция на Украине долгосрочной не будет. Несколько недель максимум. На мой взгляд, вопросы нейтрального блокового статуса Украины и гарантий безопасности России для российской правящей элиты важнее, чем демонстрация собственно военных побед. При этом по-моему операция осуществляется с военной точки зрения довольно эффективно. Те, кто сравнивают её с операцией США в Ираке, недалеки от истины. Потери, насколько можно судить, относительно невелики. Хорошая иллюстрация гуманитарной ситуации: крупные украинские города не захватываются, а лишь блокируются, а российская армия отпускает пленных по домам. Хотя беженцы, конечно, есть, и их немало. Впрочем, беженцев немало и из ДНР и ЛНР, где люди восемь лет живут в условиях реальных военных действий.

– До 24 февраля, когда всё началось, вы ожидали, что это приобретёт масштабы, которые мы видим сейчас?

– Нет, не ожидал, как и большинство экспертов.

Что ждет Россию после «спецоперации на Донбассе». Мнение Андрея Панфёрова

– С экономической точки зрения, насколько долгосрочными и тяжёлыми для России будут последствия?

– Последствия, конечно, значительные. Санкционный пакет, обнародованный США и Евросоюзом, способен нанести серьёзный ущерб российской экономике. Уже наносит – от валютного и фондового рынков до потребительского сектора и целого ряда отраслей экономики. Но политическое руководство России, думаю, отдавало себе отчёт в том, что последствия будут. Это результат вполне последовательного выбора.

– Вы с оптимизмом смотрите на то, как мы будем решать наши экономические задачи под давлением санкций?

– Пока можно говорить лишь о сдержанном оптимизме, но система, безусловно, устояла. Курс рубля стабилизирован довольно быстро, например. Резервы у Центробанка и системы в целом есть, и они далеко не исчерпаны. Хотя решения, которые приходится принимать финансовым властям (например, о базовой ставке 20%), иногда непросты и болезненны.

– С вашей точки зрения, какие шаги необходимо предпринять кабинету премьер-министра Михаила Мишустина, чтобы поддержать экономику России?

– Главные шаги, которые необходимо предпринять, связаны с дальнейшим обеспечением стабильности финансовой системы, наиболее жёсткий удар пришёлся по ней. Нужно связывать ликвидность. И это произошло: ставки по депозитам повышены кратно. Нужно обеспечивать критический импорт. Нужно создать систему льготного кредитования промышленности. Многое надо сделать. Если в ближайший месяц, скажем, не случится ничего катастрофического, не возникнет паники у обменников и банкоматов, можно будет говорить, что на среднесрочном горизонте Россия выстояла.

«Чувствую себя обманутой»: мнение экс-депутата Госдумы Веры Ганзи о «спецоперации на Донбассе»

– Как происходящее может отразиться на политической системе России?

– Не думаю, что стоит ждать кардинальных изменений в политической системе или системе принятия решений. Раскола элит в связи с военной операцией не произошло. Более того, элиты теперь ещё более консолидированы. Возможно, даже в большей степени, чем ожидали некоторые эксперты и представители западных элит. 68% населения, по данным ВЦИОМ, поддерживают военную операцию. Поэтому жёсткие действия по нормализации ситуации не востребованы.

– Некоторые эксперты прогнозируют обновление элит. Кто-то усилился, кто-то наоборот в новой реальности стал меньше влиять.

– Обновление элит происходит постоянно, наиболее активно – в 2020 году, после смены правительства, и в 2021-м, после парламентских выборов. Об этом свидетельствуют рейтинги 100 ведущих политиков, которые АПЭК делает ежемесячно и ежегодно.

В моменты институциональных изменений (формирование нового правительства, парламентские выборы) происходят серьёзные кадровые перемены. Военная операция, с моей точки зрения, не даёт для этого оснований.

– Февральский выпуск рейтинга влиятельных политиков не покажет значительных перестановок?

– Политики, занявшие жёсткую позицию по признанию ДНР и ЛНР, по военной операции, по итогам февраля укрепляют позиции. Прежде всего речь идёт о Дмитрии Медведеве и Сергее Лаврове. Но в целом состав ядра российской элиты стабилен.

Мировые когнитивные кошмары: «хотят ли русские войны?»

–  В ближайшей перспективе что-то изменится?

– Не думаю. Российская элита консолидирована, ядро сформировалось. Конечно, определённые изменения будут, но не кардинальные.

– На глав регионов сейчас налагаются особые требования, особые ожидания?

– Считаю, впереди серьёзная ротация в губернаторском корпусе. Не одномоментно, речь скорее о «плавной волне». Сначала два главы субъектов уйдут в отставку, потом ещё два – примерно так. Думаю, перестановки могут начаться в середине марта, не раньше.

– Это ожидаемые отставки? Или что-то изменилось в этом смысле?

– На мой взгляд, в зоне риска остаётся большинство губернаторов, которым эксперты, в том числе АПЭК, прогнозировали отставки.

Редакция «КС» открыта для ваших новостей. Присылайте свои сообщения в любое время на почту news@ksonline.ru или через нашу группу в социальной сети «ВКонтакте».

Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram, чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.

Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter

Прошедший 2022 год завершился с целым ворохом остро стоящих перед отечественным социумом проблем. Главная из которых напрямую была связана с тем, что после распада СССР доминировала идеология стяжательства. Помноженное на идеализацию Запада, западной культуры и техносферы это привело к фактическому игнорированию процессов внутри самого российского общества и социума стран бывшего СССР. Меж тем там укрепилась основная идеология местного, крайне русофобского национализма.

Возвращение Москвы

В условиях постепенного восстановления российской экономики все попытки руководства РФ возродить при помощи больших интеграционных проектов (СНГ, зона свободной торговли СНГ, Таможенный союз ЕврАзЭС, ЕАЭС) свой контроль над постсоветским пространством зачастую приводили к столкновению с местными национальными элитами. Являясь в массе своей детищем советской государственной системы, последние смогли получить максимальный профит от распада СССР.

Поэтому любое возвращение Москвы стало автоматически рассматриваться как прямая угроза потери власти, контроля над финансами и основными ресурсами. Поэтому для баланса, как правило, сознательно выбиралось заигрывание с другими геополитическими игроками Евразийского континента (с США, Евросоюзом, Китаем, арабскими мусульманскими странами, Ираном, Турцией).

На ход исторического процесса или геополитического противостояния всегда оказывала влияние сила культуры. Чем выше был уровень культуры, тем привлекательнее для местного населения становились носители этой культуры. Если в случае культурной экспансии на постсоветском пространстве Китая и исламских стран опасность для интересов России скорее носила гипотетический характер, то западная экспансия в наиболее экономически развитые республики экс-СССР очень скоро приобрела экзистенциальный характер.

Наиболее болезненно эти процессы проявились на Украине, которая из-за многочисленных семейных контактов между гражданами, языковой и культурной близости, практически не воспринималась россиянами враждебной территорией или даже просто другим государством. Сама независимость Украины большинством жителей России, как правило, воспринималась исключительно как временное явление, возникшее вследствие недальновидности украинской национальной и советской партийной элит. В то же время в самой Украине, как и в большинстве союзных республик, получение в 1991 году независимости стало восприниматься по сравнению с периодом вхождения в СССР как большой шаг вперед в национальном развитии.

Поэтому перевод идеологического диспута с советской планетарности к национализму стал в этих странах логическим результатом. Не отказываясь от показавшей в советский период свою эффективность методологии выстраивания информационной кампании, государственные структуры новых стран стали активно проводить для закрепления своей власти крайне русофобскую и антисоветскую политику.

В конечном итоге это привело к тому, что выросшее уже в новое время молодое поколения людей стало рассматривать дальнейшее развитие собственных стран исключительно через призму национальной культуры и национального самосознания.
Именно это и было отмечено западными спецслужбами, усмотревшими в этом очень эффективный инструментарий для установления контроля над новыми территориями.

Поэтому зачастую многие молодежные национальные движения в бывших советских республиках с самого своего основания автоматически попадали под крыло западных кураторов. Посредством специально подготовленных учебных материалов за кратчайший временной промежуток удалось превратить данные объединения в достаточно сплочённую, организованную и агрессивную структуру, способную при возможности к вооружённому свержению постсоветской власти.

Последующие действия уже новой власти должны были окончательно привести к установлению абсолютно зависимого от Запада политического колониального режима. Единственно, что оставалось сделать – дождаться, когда будут исчерпаны остававшиеся со времен СССР ресурсы и достигнут предел прочности советской техносферы. Именно это на конечном этапе, по замыслу Запада, и должно было привести к возникновению социального недовольству среди основного населения этих стран.

В ухудшающейся социально-политической обстановке целиком и полностью коррумпированная, старая власть, оказавшись под сильным внутренним давлением возмущённых масс граждан, вынуждена будет согласиться на передачу власти предложенным Западом фигурам и группам лиц. Данный проект в целом был успешно реализован в 2000-е годы в Грузии, Кыргызстане и на Украине.

Не последнюю роль в этом процессе сыграло то, что Россия, опиравшаяся на внешнеполитическую доктрину Андропова (вхождения в мир, но на своих условиях), для консолидации ресурсов плоть до 2008 года планомерно проводила геополитическое отступление. Однако даже после озвученной даты плоть до 2014 года российское руководство продолжало ограничивать себя в проведении активной политики на постсоветском пространстве, так как опасалось, что это может повредить активно начавшейся модернизации промышленности страны.

Неудача из-за украинского майдана 2014 года робких попыток при помощи экономического объединения (зона свободной торговли СНГ) начать восстановление в близком приближении СССР лишь подтвердила правильность этих выводов. Хотя успех с воссоединением Крыма и начавшейся гражданской войне на Украине стали требовать незамедлительного перехода к геополитическому наступлению России.

Однако расхождение сформировавшейся в постсоветское время совершенно иной структуры российского социума (корпоративистской) и управленческой системы (либерального коллаборационизма/компрадорства) при продолжающемся военно-технологическом превосходстве основных геополитических соперников становилось очень серьезной преградой на пути к реализации намеченных планов по восстановлению на постсоветском пространстве некого наднационального объединения бывших союзных республик. Это стало очевидно, когда на Украине в 2014 году последовательно произошла смена политического режима, а на востоке страны разгорелся масштабный кровавый конфликт.

Анализ косвенной информации, представленной в открытом доступе, свидетельствует о запрограммированности этого политического кризиса. Поэтому высшему руководству России приходилось очерчивать видимые рамки присутствия РФ в данном конфликте, то есть, прибегая к силовым методам лишь тогда, когда украинский кризис мог достигнуть своей кульминационной точки в виде массовых этнических чисток русскоязычного населения Донбасса.

При этом, вследствие наличия у российского олигархата и политических кругов РФ многочисленных родственных связей и бизнес-интересов на территории Украины, возобладала иная точка зрения. Согласно ей разрешение украинского кризиса возможно только при сохранении власти украинского олигархата в рамках существующих на середину 2014 года государственных границ украинского государства. Именно поэтому вопрос о включении Крыма в состав России был очень быстро снят с внутриполитической повестки.

В то время как признание ДНР и ЛНР в качестве независимых политических субъектов или их вхождение по примеру Крыма в состав Российской Федерации до февраля 2022 года зачастую рассматривалось под влиянием позиции части российских элитариев как очень нежелательный сценарий событий, с возникшими вследствие обострения с Западом масштабными финансовыми издержками. Вплоть до ухода с должности президента Украины, имеющего очень тесные контакты с российскими бизнес-элитами и политическими либеральными кругами представителя украинского олигархата, крупнейшего бизнесмена страны П. А. Порошенко, общая стратегия России в украинском конфликте в целом базировалась на этой точки зрения.

Запрос российского общества на активизацию по украинскому направлению требовал скорейшего изменения этой позиции. Это стало понятно, когда выбранный украинцами в середине 2019 года на очередных выборах представитель совершенного нового поколения комик и крупный продюсер В. А. Зеленский фактически продолжил на Украине крайне русофобскую внутреннюю политику своего предшественника. Однако, в отличие от П. А. Порошенко, который хоть и был финансово зависим от западных кураторов, старался всё же сохранить определенную независимость в проведении политики, новый украинский президент более чем за год своего президентства полностью превратил свою страну в западную колонию.

Главной целью существования подобной конструкции являлась исключительно война с Россией. При этом его основной задачей стало не нанесение военного поражения с последующим территориальным разделом РФ на части, а создание удобной для глобальных структур в западной части афроевразийского пространства ситуации перманентного кризиса.

Судя по озвученным на протяжении последних после распада СССР десятилетий точкам зрения различных специалистов в области экономики, политики, геополитики и политэкономии, сценаристов голливудских фильмов или конспирологов, в условиях наступившего кризиса одной из главных задач лидеров англосаксонского мира США и Великобритании становится концентрация ресурсов. Этого можно достичь комбинацией создания в оставляемых регионах перманентного хаоса с последующей передачей на баланс своим геополитическим соперникам на Евразийском континенте (России, Китаю и Ирану).

Параллельно с этим было намечено усиление своего технологического превосходства путем фактического технологического разграбления основного экономического конкурента Европейского союза. Исходя из логики событий, именно государство Украина и её территория должны были стать тем детонатором, который запустит данный план. Главным образом речь шла об отвлечении внимания Европы и России. Именно поэтому в феврале 2014 года под лозунгами «Украина – це Европа» был организован националистический переворот. Однако в полную силу данный проект был запущен, только после прихода к власти В. А. Зеленского.

Фантомные боли от распада СССР

Для российского руководства такой ход событий стал очевиден ещё в 2004 году, когда американцам удалось путем первого майдана утвердить в должности президента Украины их ставленника В. А. Ющенко и впоследствии связанного с американской агентурой якобы пророссийского В. А. Януковича. Именно поэтому президент РФ и его близкое окружение начало планомерно готовиться к предстоящему противостоянию со всем Западом.

Однако в условиях фактической капитуляции в холодной войне и засилья агентов влияния во властных структурах достичь своих целей только путем планомерного скрытого установления государственного контроля над ресурсной базой страны, ускоренной модернизацией собственной промышленности, армии и флота – не удалось.

При этом зачастую публично было заявлено о полной или частичной поддержке западных инициатив в области социальной и образовательной политики внутри самой России. В свою очередь это означало принятие западных стандартов в качестве доминирующих. Такой подход можно считать положительным для реализации тактических целей. Однако для достижения стратегических задач такой подход может в конечном итоге привести в лучшем случае к большим имиджевым потерям.

Это и показал закончившийся в апреле 2022 года первый этап СВО на Украине. Заточенная на проведение быстрых специальных военных операций, Российская армия в целом смогла разгромить довоенную армию Украины. Однако справиться с главной политической задачей – утверждением пророссийского режима в Киеве – она так и не сумела.

Одними из главных сюрпризов для российского руководства стали как консолидированная позиция украинского общества, так и наличие протестной массы среди самых широких слоев российских граждан. Поэтому последующий переход к патриотической риторике времен Великой Отечественной войны (борьба с фашистами, освобождение оккупированных территорий, «Всё для фронта, всё для победы») стал закономерным результатом.

Такой поворот в целом соответствовал запросу российского общества. Победа в Великой Отечественной войне в условиях доминирования корпоративных отношений оставалась, пожалуй, единственным связующим звеном различных слоёв российского социума. Поэтому когда в начале сентября 2022 года стали появляться кадры наступления в Харьковской области украинской бронетехники, украшенной крестами вермахта, в целом реакция российского общества оказалась предсказуемой – подъем патриотизма и консолидация вокруг руководства страны.

Нечто подобное только в меньшем масштабе уже наблюдалось, когда в августе 1999 года чеченские боевики под руководством иностранных террористов вторглась в Дагестан. В результате чего российское общество при снижении порога боли от потерь предоставило полный карт-бланш руководству для достижения всех целей. Чем больнее бил противник, тем жёстче был ответ и сильнее было стремление достичь общей победы. Вполне очевидно, что именно это, только в больших масштабах, но куда за более длительный срок произойдет и сейчас.

Сам ход боевых действий Украины указывает на наступление перелома на фронте и в общественном сознании россиян. Исторический опыт указывает, что именно фронтовики в России становятся новыми носителями морали и начинают через вхождение в элиту формировать новую имперскую парадигму. Именно так было, начиная с Куликова поля в 1380 году.

С учетом с того, что основную массу на украинском фронте составляют представители последнего советского поколения 40-летних мужиков, для которых распад СССР, последующее разграбление в межвременье 1990-х годов, личное обогащение государственных чиновников путем торговли государственной собственностью и государственными интересами – стали плевком в душу. Поэтому участие в военных действиях многие из них рассматривается как реализация заложенной ещё в советской школе программы защиты интересов и величия Отечества.

Попытка втоптать память о Победе 1945 года у воспитывавшихся в детстве в деревнях и на дачах внуков фронтовиков сформировала тот запал ярости, который позволяет через боль и препятствия достигать поставленной цели с максимальным результатом. Причем происходить это будет с явным идеалистическим взглядом на достижения СССР в науке и экономике, но с учетом уважения к свободе и частной собственности.

Поэтому уже в 2023 году будут явно наблюдаться усиленные требования по возврату символов СССР. В частности, возврат Красного Знамении в качестве национального знамении России и проведения Парада Победы на фоне мавзолея, возврат Волгограду, Донецку и Луганску старых названий (Сталинград, Сталино и Ворошиловград). Возможно, возвращения 7 ноября в качестве одного из важнейших национальных праздников.

Правда, с кардинальным изменением всей смысловой нагрузки. Скорее, именно 7 ноября может быть объявлен Днём национальной независимости, так как именно на эту дату реально приходится освобождение в 1612 году от поляков Вторым ополчением Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского Москвы и Московского Кремля, в 1917 году произошла Великая Октябрьская социалистическая революция, а в 1941 году состоялся первый Парад Победы в Великой Отечественной войне.

Именно отсутствие понимания этих сюжетов проявилось в воззрениях основной массы отечественной и западной элит. Даже те из представителей политических кругов, кто официально приветствовал начало СВО, не были уверены в том, что по завершению определённого временного промежутка времени Россия не превратится по аналогии с Северной Кореей в военизированную диктатуру с технологически неразвитой экономикой. Многие отечественные интеллектуалы до сих пор считают, что продолжающаяся СВО может в итоге привести к общему геополитическому проигрышу с последующим территориальным разделом.

Всё это фактически может свидетельствовать о продолжающемся доминировании у большинства представителей вышеназванных кругов фантомных болей от распада СССР. Именно поэтому отъезд большинства алармистов из страны уже в 2023 году может сыграть положительную роль, так как это позволит населению страны избавиться от неверия в собственные силы. Позитивные моменты отъезда наиболее одиозных личностей за границу уже сейчас прослеживаются в массовой культуре, что в условиях частичной блокады западной кино- и медиапродукции приведет к открытию новых имен и формированию новых идей.

Ротация элит

Вполне очевидно, что одним из главных событий мировой и внутриполитической повестки дня станет смена политических лидеров. И если для России этот процесс будет носить постепенно-эволюционный характер, вызванный в целом уходом в мир иной представителей позднесоветской элиты и приходом фронтовиков украинской СВО, то на Западе это будет носить явно революционный характер.

Очевидным детонатором станет уход с поста президента США, вследствие своей недееспособности, Джо Байдена, что, скорее всего, повлечёт запуск нового избирательного цикла. В условиях обостряющегося противостояния, как между демократами и республиканцами, так и между действующими внутри обеих политических партий различными межфракционными группировками, это может резко ускорить процесс избавления американцев от непрофильных активов (территорий). Зачастую это будет проявляться в предварительном накачивании этих территорий списываемой с военных складов залежавшейся военной техникой. Именно таким профилем для американцев и являлись республики бывшего Советского Союза.

Европейские элиты вследствие обострения из-за Украины отношений с Российской Федерацией оказались лишенными дешёвых природных ресурсов. В условиях углубления мирового экономического кризиса это чревато ввиду резкого роста цен на готовую продукцию потерей конкурентоспособности экономиками европейских стран и, как следствие, ростом там социальной напряжённости и протестных явлений.

В конечном итоге это может привести если не к смене европейских лидеров, то, по крайней мере, к началу после ухода в отставку нынешних составов правительств стран ЕС новых избирательных циклов. Одним из главных результатов станет приход к власти евроскептиков и последующий постепенный развал Европейского союза как единого политико-экономического пространства на несколько враждующих между собой государственных объединений. Поэтому замещение на территории бывшего СССР представителями Европейского союза уходящих американцев будет прогнозироваться крайне маловероятным. Аналогичные выводы были сделаны американцами и в отношении представителей арабо-мусульманских стран и КНР.

Единственными серьезными игроками на постсоветском пространстве, которые могли бы оказывать серьезное влияние на местное население наравне с Россией, американцы стали рассматривать Иран и Турцию. Поэтому для скорейшего достижения целей (создание дуги хаоса на Евразийском пространстве) для американцев важно было вовлечь эти указанные страны в крупный конфликт. Выбор пал в пользу военного обострения с традиционными противниками (украинские нацисты и еврейские сионисты).

Итоги СВО

Если анализировать ситуацию на фронтах СВО на 1 февраля 2023 года, а это, я замечу, примерно без трех недель год, как идут боевые действия, то можно в определённом смысле найти аналогии с ходом боевых действий во время советско-финских войн 1939–1940 и 1941–1944 гг. Как и тогда, отечественным Вооруженным силам и флоту пришлось преодолевать активно поддерживаемую извне армию страны, входившую в прошлом в состав Российского государства. Как и тогда, конфликт разгорелся примерно через порядка 20–25 лет после того, как произошло отмежевание данных государственных образований от России.

И, пожалуй, главным фактом, объединяющим ход обоих конфликтов – центральная роль линии укреплений. Причем в обоих случаях и Украина, и в своё время Финляндия старались сконцентрировать основные резервы именно на этой линии. Поэтому России как наступающей стороне приходится уделять в первую очередь внимание на штурмовых действиях данных укреплений с постоянным привлечением дополнительных ресурсов.

Такой алгоритм ведения боевых действий, хотя и чреват допущениями на флангах болезненных тактических ударов обороняющейся стороны, однако о полном нанесении поражения наступающей стороне речи не идет. Исходя из этого, можно говорить, что на передний план выйдет ресурсная обеспеченность промышленности и близость ремонтной базы. Именно в этих вещах Россия значительно превосходила Финляндию, а теперь и Украину. Несмотря на понесенные потери, вследствие введения боевых действий или простой поломки во время передвижения вооружения, Российская армия при содействии промышленности смогла нарастить к февралю 2023 года свои ударные возможности.

В то время как украинская сторона, несмотря на большую поддержку Запада, по мере прорыва донбасской оборонительной линии начинает терять возможность даже проведения любого наступления. Главным образом – это связано с массовым выбиванием подготовленных кадров, неспособностью восстановления и обслуживания имеющейся в наличии техники.

В таких условиях проигрыш украинского государства становится лишь вопросом времени. К такому выводу пришли в российском руководстве уже октябре-ноябре 2022 года, когда было принято решение по отмене проведения быстрого зимнего наступления. В январе 2022 года сразу же после взятия ЧВК «Вагнер» Соледара – это стало очевидно и командованию стран НАТО. Это становится понятно, когда на фоне репортажей про отправку танков на Украину в западных СМИ появляется целый шквал статей, авторы которых очень негативно отзываются об украинской армии.

Для самих же украинцев это станет очевидно, когда падут возведенные в Славянско-Крамоторской агломерации укрепления, а в степях Запорожья в районе конца апреля – начале мая 2023 года будут разгромлены последние подготовленные при помощи НАТО ударные части. Именно после этого и начнется проведение масштабных операций по отрезанию Украины и Киева от западных поставок.

Фактически речь идет о трех отдельных крупных операциях Российских войск (освобождение Левобережья, десантная Одесско-Николаевская и Центрально-украинская). После чего станет возможным установление контроля над 2/3 территории бывшей Украины.

Однако даже после этого для Российского Правительства в конце 2023 года будет остро стоять вопрос по налаживанию мирной жизни на освобожденной территории. Главным образом это будет чревато обилием террористических актов и вылазок вооруженных банд. Именно поэтому произойдёт замена на Украине частей Минобороны РФ на Росгврадию.

СВО превратилась в долговременную кампанию из-за нескольких факторов, которые заставили руководство РФ пойти на сговор с Западом. Если бы не было политических решений, то наша армия давно разгромила бы украинские формирования. Об этом в интервью «Бизнес Online» заявил военный эксперт капитан первого ранга Константин Сивков, доктор военных наук, вице-президент Российской академии ракетных и артиллерийских наук.

«Действующий состав группировки является пригодным для решения задач, которые мы поставили перед собой в начале СВО. Для разгрома ВСУ, по моему твердому убеждению, у нас вполне достаточно и войск, и вооружений, и военной техники», — считает Сивков.

По его словам, начатое в феврале наступление было «не кавалерийским наскоком, а нормальной, тщательно продуманной крупномасштабной наступательной операцией фронтового масштаба».

«Шла эта операция, и это видно, строго по плану и весьма успешно, — утверждает Сивков. — В случае если бы мы продолжили ее выполнять, то уже к середине апреля, самое позднее — к началу мая, операция была бы завершена полностью, то есть задачи, поставленные в основание СВО, были бы выполнены. Причина, по которой этого не произошло, находится за пределами военного искусства, а наоборот, пролегает в политической плоскости. Я вам напомню, что все наше успешное продвижение закончилось в тот момент, когда мы сделали „жест доброй воли“, а именно отвели наши войска из Бучи, Гостомеля, из-под Чернобыля, Чернигова, из Сум, даже частично вывели из Харьковской области. Это при том, что Харьков уже на тот момент находился в окружении».

Сивков напоминает, что российские войска успешно наступали и операция могла быть завершена как надо на 100 процентов, но вмешалась политика, которая опиралась на разные причины.

«С одной стороны, это, безусловно, давление Запада, конечно же, речь идет о давлении на руководство страны по экономической линии. Давление оказывали и некоторые олигархи, собственники заводов и предприятий, которые в 1990-е годы приватизировали, а по сути, присвоили себе общенародное достояние во время тогдашней преступной власти. Также давление оказывали и отдельные ученые из Академии наук, требовавшие все прекратить, так как имели выгодные контакты с западным сообществом, они тоже агенты пятой колонны. Ну и, конечно, нельзя забывать и очевидные коммерческие интересы нашей страны, которые тоже сыграли свою роль. Все эти факторы в комплексе, взаимно дополняясь, заставили наше руководство пойти на этот шаг или, говоря прямо, сговор», — резюмирует эксперт, указывая, что «этот сговор произошел в Стамбуле».

В результате Москва согласилась прекратить наступление, к тому времени командующего группировкой генерала армии Александра Дворникова сняли с должности, и все дальнейшие планы действий отменились.

«Раньше военные цели СВО были стратегическими: господство в воздухе, решительный разгром противника на глубину его оперативного построения, крупные тыловые удары, цель которых — уничтожение группировки войск, то есть все по классической военной науке, в том числе чтобы окружить в укрепрайоне под Луганском и Донецком крупные силы противника, перерезать снабжение и разбить по частям. Вместо этого мы перенесли боевые действия на линию фронта и бьем прямо в лоб. В итоге враг остается в укрепрайоне, у него сохраняется возможность снабжения и перегруппировки личного состава, он может подвозить новое оружие и боеприпасы. В итоге враг свободно маневрировал, распоряжался имеющимися силами, что привело к тому, что мы никакие планы выполнить в том объеме, в котором рассчитывали, не смогли», — подчеркивает Сивков.

Фактически это привело к тому, что уже в августе противник смог организовать группу войск, поскольку «ударами по скоплениям живой силы и военными комиссариатами мы тоже не озаботились», нарастить ее до состояния, когда на отдельных участках фронта она превышает наши силы до 10 раз.

«Все это позволило неприятелю провести успешное контрнаступление в конце августа, в том числе даже в местах, которые фактически не были направлением главного удара, а являлись вспомогательными», — поясняет Сивков, подчеркивая, что вспомогательное харьковское направление, где противник сосредоточил значительные силы, «оказалось для нас серьезным уроком».

«Наши силы были вынуждены фактически отойти без сопротивления, — продолжает эксперт. — То есть мы оставили эти территории, не попробовав их защищать в бою. Если бы мы готовились к этому удару, то, соединив усилия пехоты, артиллерии и авиации — а я напомню, в небе у нас полное господство, — мы могли бы легко уничтожить наступающие части противника, но мы этого не сделали. Абсолютно такое же решение мы приняли, когда решили необоснованно оставить Херсон. Причиной для этого стало то, что вдруг указали, что через Харьковскую область и до Одессы проходит аммиакопровод — такие вот дела».

В итоге союзные силы «сдали Харьковскую область, оставили западный берег Днепра, Херсон не по причине военной необходимости».

«После этого мы провели частичную мобилизацию, стали проводить подготовку мобилизованных. Теоретически того, что мы получим, должно будет хватить в случае, если мы перестанем стачивать все в лобовых ударах, сделаем большую наступательную кампанию с полноценной воздушной фазой действий. В этом случае, я думаю, сухопутные действия в течение от 3 до 6 месяцев смогут осуществить решительный разгром вооруженных войск киевского режима и провести освобождение территории, которую сейчас занимают киевские бандеровцы. Но чтобы это произошло, нужно, буквально необходимо политическое решение, которого в конце осени мы так и не увидели. Вообще мы вполне способны не только начать вести активные наступательные боевые действия, но и удержать территорию, которую противник будет вынужден нам уступить», — уверен эксперт.

Константин Сивков также коснулся ударов украинских БПЛА по стратегическому аэродрому в Энгельсе.

«Тут важно понимать, что это не просто удар по какому-либо объекту военной или гражданской инфраструктуры. Этот аэропорт и находящиеся на нем самолеты являются частью ядерного щита России. Согласно имеющимся у нас документам, мы уже можем начать ядерную войну!» — указывает Сивков, напоминая, что в «Основах государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания» сказано: «Воздействие противника на критически важные государственные или военные объекты Российской Федерации, вывод из строя которых приведет к срыву ответных действий ядерных сил».

Он уверен, что удар, который нанесли украинские диверсанты, был тестированием решительности российского руководства — «смотрели, как мы будем действовать в ответ на провокацию. И мы дали самый благоприятный для Запада сигнал — сделали вид, что ничего особенного не произошло».

По итогу Украина навязала России подобные удары, продемонстрировала свои возможности, «а мы лишь заявили о недопустимости таких мер, когда террористические акты уже идут по коренной территории России», констатирует эксперт.

«Англичане говорят о возможности нанесения удара украинскими террористами по Москве, предполагают ударить ночью. А дальше что они станут требовать? Смотря какие будут возможности, но то, что они будут наносить удары, в том числе американскими ракетами, — это факт. Американцы, кстати, не возражают», — говорит Сивков.

Идет накачка вооружением Польши, куда должно прибыть примерно 880 штук бронетанковой техники, около 2 тысяч различных бронированных автомобилей, машин пехоты и подобной техники, а к ним порядка 400 тысяч личного состава. Министр обороны Великобритании Бен Уоллес уже заявил, что договорится и сможет поставить дальнобойное оружие киевскому режиму.

«Все это является последствием того, что мы так мягко, так наплевательски отреагировали на то, что наш объект ядерных сил подвергся удару со стороны украинских террористов, — подчеркивает Сивков. — Причины 90 процентов всех трудностей, которые возникают во время проведения СВО, лежат в области политической. И только 10 процентов — это вина или недоработка российских военных, которые сейчас выполняют свой долг. То, что сегодня противник расстреливает Курскую и Белгородскую области, то, что грозится захватить Крым, — это прямое последствие „жеста доброй воли“, который был совершен еще весной на памятной многим встрече в Стамбуле. Если бы наши политики уперлись, дали приказ нашим солдатам, то все могло бы сложиться иначе, но пока то, что мы видим, — это, с одной стороны, интеллект Залужного, а с другой — слабость людей, принимающих решения об отступлении».

Сивков напомнил, что СВО в целом вскрыла огромное количество проблем и трудностей в Российской армии и политической системе. Более того, 21 декабря 2022 года Владимир Путин, выступая на заседании коллегии Министерства обороны, отметил, что ошибки необходимо решать, а не замалчивать, даже если они лежат в эмоциональном спектре.

«Я прошу Министерство обороны внимательно относиться ко всем гражданским инициативам, в том числе учитывать критику и правильно, своевременно реагировать на нее. Понятно, что реакция людей, которые видят проблемы — а проблемы в такой большой, сложной работе, разумеется, всегда появляются, — может быть и эмоциональной. Но нужно, безусловно, слышать тех, кто не замалчивает существующие проблемы, а стремится внести свой вклад в их решение», — подчеркнул президент России.

По мнению Сивкова, России следует срочно перестать подыгрывать «западным партнерам», перестать пытаться договориться с киевским режимом и действовать предельно жестко по отношению к бандеровцам, которые за нашими «жестами доброй воли» видят только политическую слабость и неспособность принять решение.

В анекдоте советских времен сантехник Егоров был задержан за экстремистские выкрики из подвала многоэтажки: «Все прогнило! Всю систему надо менять!» Ирония понятная: оценивать состояние системы и необходимость ее замены могут те, кому положено, и никто больше. Так и случилось в середине 1980-х годов по окончании «гонки на лафетах» (период в истории СССР, начавшийся после смерти Брежнева, когда генсеки умирали с периодичностью раз в несколько месяцев. — Forbes). Люди, сделавшие карьеру при Леониде Брежневе и отстоявшие свое в почетных караулах на его похоронах, стали густо критиковать времена застоя, как будто их там и не было. И уж точно ничего от них не зависело.

Перегибы на местах

Сегодня критикой увлеклись люди, которые состоят в системе не на последних ролях. «Врать надо заканчивать. Заканчивать надо врать. На всех уровнях, везде вообще в нашей стране, в банках, в министерствах, в военкоматах… медийных организациях», — увещевает всех, кто ее слушает, глава телеканала RT Маргарита Симоньян. В том же духе выступил глава думского комитета по обороне Андрей Картополов, уже адресно призвавший перестать врать Минобороны при описании реальной ситуации на Украине. О том же говорит и глава Чечни Рамзан Кадыров. Военным вообще достается больше всех, и не только за то, как они воюют, но и за то, как к этому готовились.

«Посетил все воинские части, где сейчас наши мобилизованные. Где-то нормально, а где-то просто ужас. Недоумеваю, как в таком состоянии может находиться действующая учебная часть Минобороны. Руинированная столовая, разбитые и ржавые душевые, отсутствие кроватей, а те, которые есть, убитые. Нехватка обмундирования, плац, как после бомбежки, и т. д. и т. п. Хорошо, что хоть есть техника и оружие для того, чтобы вспомнить навыки и повысить профессионализм», — пишет в своем Telegram-канале курский губернатор Роман Старовойт. 

Понятно, почему это все началось во второй половине сентября. Рассказывать о том, что все хорошо и прекрасно, и одновременно объявлять частичную мобилизацию, наверно, было бы совсем глупо. Признание проблем со стороны представителей руководства становится объяснением чрезвычайных мер, которое это же руководство и предпринимает. Логика, видимо, такая: «Вы нам верили, когда мы говорили, что все хорошо, сейчас не все хорошо, мы об этом говорим и исправляем, верьте нам». Это попытка сохранить социальный контракт, и не то чтобы совсем уж безуспешная. 

Жесткая критика касается пока «отдельных недостатков и легких перегибов на местах». Ну, может быть, и есть легкое признание того, что «в жизни общества начали проступать застойные явления». О покушении на систему и речи не идет. Гневные слова сановных и полусановных критиков и краем не касаются курса государства. И уж точно не ставят под сомнение действия Владимира Путина, иначе критиканов никакой статус и никакие заслуги не выручили бы. И уж точно никто из руководителей не собирается давать слово условному сантехнику Егорову.

У обычных граждан, позволь они себе всего несколько недель назад публичные заявления в духе Кадырова или Картополова, шансов уклониться от полицейского внимания не было бы никаких. Даже если бы они точно так же бы клеймили нерасторопность бояр, плохо исполняющих волю царя. 

Граждан подпускать к процессу выявления недостатков пока не хотят. Зато количество руководящих претендентов на участие в таком, безусловно, увлекательном мероприятии неизбежно растет. Это во времена всеобщего одобрения и поддержки приходится подбирать слова. А когда можно, так порядки ругают с небывалым задором и уж точно со знанием дела.

Рост идет по горизонтали: если один председатель думского комитета и один губернатор, не говоря уж о главе республики, могут высказать все, что накипело, то остальные-то чем хуже? Если Маргарита Симоньян творчески прорабатывает первую часть слогана ЛДПР — не врать, — то почему кто-то из ее коллег не вправе  взяться и за вторую часть — не бояться? Рост идет и по вертикали: если оказалось, что можно смело проходиться по военной верхушке, то отчего нельзя помянуть и другие сферы?  

Опасные последствия

Разница с серединой 1980-х состоит в том, что тогда новое поколение руководителей обустраивало границу между собой и прежним начальством. Критика была призвана добавить легитимности курсу и кадровым перестановкам. С работы снимали не просто людей из прежней команды, не вписавшихся в новую, а носителей застойных явлений. 

Сегодня и критикующие, и критикуемые состоят в одной команде: компании у кого-то, может, и разные, но команда одна. Работают они тоже по одним правилам. Которые, в частности, предполагают, что общественные обвинения в адрес ответственного лица, как правило, гарантия от немедленной отставки. Путин не любит принимать решения под давлением.

Да и граница с прошлым периодом уже построена. Тема лихих 1990-х начала отыгрываться в 2007 году перед парламентскими выборами и следующие два избирательных цикла себя совсем уж исчерпала. Можно вспомнить, конечно, что министр обороны Сергей Шойгу чуть ли не последний силовик ельцинского призыва, и увязать нынешние беды с порицаемым десятилетием, но, возможно, этой логической цепочки будет недоставать основательности.

Критика без последствий, какой бы яркой она ни была, постепенно теряет в убедительности и перестает выполнять свою функцию. А это плохо для социального контракта. Выхода из этого два. Либо что-то менять, причем не абы как, а в соответствии с выявленными и заявленными недостатками. Либо наращивать градус обвинений, покрывать прошлую неисправленную работу объявлением о новых недоделках.

Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора