Какова была реакция советского руководства на выступление у черчилля определите отношение сталина

Советский лидер дал оценку речи, считающейся началом холодной войны:

Вопрос. Как Вы расцениваете последнюю речь господина Черчилля, произнесенную им в Соединённых Штатах Америки?

Ответ. Я расцениваю её как опасный акт, рассчитанный на то, чтобы посеять семена раздора между союзными государствами и затруднить их сотрудничество.

Вопрос. Можно ли считать, что речь господина Черчилля причиняет ущерб делу мира и безопасности?

Ответ. Безусловно, да. По сути дела господин Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны. И господин Черчилль здесь не одинок, — у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединённых Штатах Америки.

Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит господина Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны господствовать над остальными нациями мира.

По сути дела господин Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда всё будет в порядке, — в противном случае неизбежна война.

Сталин, Трумэн, Черчилль на Потсдамской конференции, 1945 г. (wikipedia.org)

Но нации проливали кровь в течение пяти лет жестокой войны ради свободы и независимости своих стран, а не ради того, чтобы заменить господство Гитлеров господством Черчиллей. Вполне вероятно поэтому, что нации, не говорящие на английском языке и составляющие вместе с тем громадное большинство населения мира, не согласятся пойти в новое рабство.
Трагедия господина Черчилля состоит в том, что он как закоренелый тори не понимает этой простой и очевидной истины.

Несомненно, что установка господина Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР. Ясно также и то, что такая установка господина Черчилля несовместима с существующим союзным договором между Англией и СССР. Правда, господин Черчилль для того, чтобы запутать читателей, мимоходом заявляет, что срок советско-английского договора о взаимопомощи и сотрудничестве вполне можно было бы продлить до 50 лет. Но как совместить подобное заявление господина Черчилля с его установкой на войну с СССР, с его проповедью войны против СССР? Ясно, что эти вещи никак нельзя совместить. И если господин Черчилль, призывающий к войне с Советским Союзом, считает вместе с тем возможным продление срока англо-советского договора до 50 лет, то это значит, что он рассматривает этот договор как пустую бумажку, нужную ему лишь для того, чтобы прикрыть ею и замаскировать свою антисоветскую установку. Поэтому нельзя относиться серьёзно к фальшивым заявлениям друзей господина Черчилля в Англии о продлении срока советско-английского договора до 50 и больше лет. Продление срока договора не имеет смысла, если одна из сторон нарушает договор и превращает его в пустую бумажку.

Вопрос. Как Вы расцениваете ту часть речи господина Черчилля, где он нападает на демократический строй соседних с нами европейских государств и где он критикует добрососедские взаимоотношения, установившиеся между этими государствами и Советским Союзом?

Ответ. Эта часть речи господина Черчилля представляет смесь элементов клеветы с элементами грубости и бестактности.
Господин Черчилль утверждает, что «Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София — все эти знаменитые города и население в их районах находятся в советской сфере и все подчиняются в той или иной форме не только советскому влиянию, но и в значительной степени увеличивающемуся контролю Москвы». Господин Черчилль квалифицирует всё это как не имеющие границ «экспансионистские тенденции» Советского Союза.

Не требуется особого труда, чтобы показать, что господин Черчилль грубо и беспардонно клевещет здесь как на Москву, так и на поименованные соседние с СССР государства.

Во-первых, совершенно абсурдно говорить об исключительном контроле СССР в Вене и Берлине, где имеются Союзные Контрольные Советы из представителей четырёх государств и где СССР имеет лишь ¼ часть голосов. Бывает, что иные люди не могут не клеветать, но надо всё-таки знать меру.

Во-вторых, нельзя забывать следующего обстоятельства. Немцы произвели вторжение в СССР через Финляндию, Польшу, Румынию, Венгрию. Немцы могли произвести вторжение через эти страны потому, что в этих странах существовали тогда правительства, враждебные Советскому Союзу. В результате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также благодаря немецкой оккупации и угону советских людей на немецкую каторгу около семи миллионов человек. Иначе говоря, Советский Союз потерял людьми в несколько раз больше, чем Англия и Соединённые Штаты Америки, вместе взятые. Возможно, что кое-где склонны предать забвению эти колоссальные жертвы советского народа, обеспечившие освобождение Европы от гитлеровского ига. Но Советский Союз не может забыть о них. Спрашивается, что же может быть удивительного в том, что Советский Союз, желая обезопасить себя на будущее время, старается добиться того, чтобы в этих странах существовали правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу? Как можно, не сойдя с ума, квалифицировать эти мирные стремления Советского Союза как экспансионистские тенденции нашего государства?

Господин Черчилль утверждает, что «Польское правительство, находящееся под господством русских, поощрялось к огромным и несправедливым посягательствам на Германию».

Здесь что ни слово, то грубая и оскорбительная клевета. Современной демократической Польшей руководят выдающиеся люди. Они доказали на деле, что умеют защищать интересы и достоинство родины так, как не умели это делать их предшественники. Какое имеется у господина Черчилля основание утверждать, что руководители современной Польши могут допустить в своей стране «господство» представителей каких бы то ни было иностранных государств? Не потому ли клевещет здесь господин Черчилль на «русских», что имеет намерение посеять семена раздора в отношениях между Польшей и Советским Союзом?..

Господин Черчилль недоволен, что Польша сделала поворот в своей политике в сторону дружбы и союза с СССР. Было время, когда во взаимоотношениях между Польшей и СССР преобладали элементы конфликтов и противоречий. Это обстоятельство давало возможность государственным деятелям вроде господина Черчилля играть на этих противоречиях, подбирать к рукам Польшу под видом защиты от русских, запугивать Россию призраком войны между нею и Польшей и сохранять за собою позицию арбитра. Но это время ушло в прошлое, ибо вражда между Польшей и Россией уступила место дружбе между ними, а Польша, современная демократическая Польша, не желает быть больше игральным мячом в руках иностранцев. Мне кажется, что именно это обстоятельство приводит господина Черчилля в раздражение и толкает его к грубым, бестактным выходкам против Польши. Шутка ли сказать: ему не дают играть за чужой счёт…

Что касается нападок господина Черчилля на Советский Союз в связи с расширением западных границ Польши за счёт захваченных в прошлом немцами польских территорий, то здесь, как мне кажется, он явным образом передергивает карты. Как известно, решение о западных границах Польши было принято на Берлинской конференции трёх держав на основе требований Польши. Советский Союз неоднократно заявлял, что он считает требования Польши правильными и справедливыми. Вполне вероятно, что господин Черчилль недоволен этим решением. Но почему господин Черчилль, не жалея стрел против позиции русских в этом вопросе, скрывает от своих читателей тот факт, что решение было принято на Берлинской конференции единогласно, что за решение голосовали не только русские, но также англичане и американцы? Для чего понадобилось господину Черчиллю вводить людей в заблуждение?

Господин Черчилль утверждает дальше, что «коммунистические партии, которые были очень незначительны во всех этих восточных государствах Европы, достигли исключительной силы, намного превосходящей их численность, и стремятся всюду установить тоталитарный контроль, полицейские правительства, превалируют почти во всех этих странах и до настоящего времени, за исключением Чехословакии, в них не существует никакой подлинной демократии».

Как известно, в Англии управляет ныне государством одна партия, партия лейбористов, причём оппозиционные партии лишены права участвовать в правительстве Англии. Это называется у господина Черчилля подлинным демократизмом. В Польше, Румынии, Югославии, Болгарии, Венгрии управляет блок нескольких партий — от четырёх до шести партий, причём оппозиции, если она является более или менее лояльной, обеспечено право участия в правительстве. Это называется у господина Черчилля тоталитаризмом, тиранией, полицейщиной. Почему, на каком основании, — не ждите ответа от господина Черчилля. Господин Черчилль не понимает, в какое смешное положение он ставит себя своими крикливыми речами о тоталитаризме, тирании, полицейщине.

Потсдамская конференция. Заседание, 1945 г. (pobedarf.ru)

Господину Черчиллю хотелось бы, чтобы Польшей управлял Соснковский и Андерс, Югославией — Михайлович и Павелич, Румынией — князь Штирбей и Радеску, Венгрией и Австрией — какой-нибудь король из дома Габсбургов и т. п. Господин Черчилль хочет уверить нас, что эти господа из фашистской подворотни могут обеспечить «подлинный демократизм». Таков «демократизм» господина Черчилля.

Господин Черчилль бродит около правды, когда он говорит о росте влияния коммунистических партий в Восточной Европе. Следует, однако, заметить, что он не совсем точен. Влияние коммунистических партий выросло не только в Восточной Европе, но почти во всех странах Европы, где раньше господствовал фашизм (Италия, Германия, Венгрия, Болгария, Финляндия) или где имела место немецкая, итальянская или венгерская оккупация (Франция, Бельгия, Голландия, Норвегия, Дания, Польша, Чехословакия, Югославия, Греция, Советский Союз и т. п.).

Рост влияния коммунистов нельзя считать случайностью. Он представляет вполне закономерное явление. Влияние коммунистов выросло потому, что в тяжёлые годы господства фашизма в Европе коммунисты оказались надёжными, смелыми, самоотверженными борцами против фашистского режима, за свободу народов. Господин Черчилль иногда вспоминает в своих речах о «простых людях из небольших домов», по-барски похлопывая их по плечу и прикидываясь их другом. Но эти люди не такие уж простые, как может показаться на первый взгляд. У них, у «простых людей», есть свои взгляды, своя политика, и они умеют постоять за себя. Это они, миллионы этих «простых людей», забаллотировали в Англии господина Черчилля и его партию, отдав свои голоса лейбористам. Это они, миллионы этих «простых людей», изолировали в Европе реакционеров, сторонников сотрудничества с фашизмом и отдали предпочтение левым демократическим партиям. Это они, миллионы этих «простых людей», испытав коммунистов в огне борьбы и сопротивления фашизму, решили, что коммунисты вполне заслуживают доверия народа. Так выросло влияние коммунистов в Европе. Таков закон исторического развития.

Конечно, господину Черчиллю не нравится такое развитие событий, и он бьёт тревогу, апеллируя к силе. Но ему также не нравилось появление советского режима в России после первой мировой войны. Он также бил тогда тревогу и организовал военный поход «14 государств» против России, поставив себе целью повернуть назад колесо истории. Но история оказалась сильнее черчиллевской интервенции, и донкихотские замашки господина Черчилля привели к тому, что он потерпел тогда полное поражение. Я не знаю, удастся ли господину Черчиллю и его друзьям организовать после второй мировой войны новый поход против «Восточной Европы». Но если им это удастся, — что маловероятно, ибо миллионы «простых людей» стоят на страже дела мира, — то можно с уверенностью сказать, что они будут биты так же, как они были биты в прошлом, 26 лет тому назад.

С речью Черчилля можно ознакомиться здесь

Орфография и пунктуация источника сохранены

Весь мир ожидал какого-то ответа Иосифа Сталина на Фултонскую речь Уинстона Черчилля. Сталин сразу получил из ТАСС переведенную расшифровку текста речи. Как опытный политик, он следил за реакцией на слова вчерашнего союзника, и первые ответы дал не сразу. 

Косвенно это было сделано 11 марта в газете “Правда”, в статье советского историка академика Евгения Тарле “Черчилль бряцает оружием”. Тон статьи и ряд оборотов, несвойственных интеллигентному академику (“хватил через край”, “гарцует на своем старом коньке”, “широко размахался” и т.п.), позволяют предположить, что если не авторство, то редактура принадлежит самому Сталину: Черчилль, по утверждению автора, “выступает со старой клеветой против Советского Союза, стараясь по-старому, как это он делал 20 с лишним лет тому назад, пугать весь мир ужасами советской “экспансии””.

14 марта Сталин в форме интервью корреспонденту “Правды” дал свой личный ответ на Фултонскую речь. Интервью содержало несколько тезисов, которые станут опорными для советской пропаганды на десятилетия. Сталин оценил речь, как “опасный акт, рассчитанный на то, чтобы посеять семена раздора между союзными государствами и затруднить их сотрудничество”. В интервью советский правитель расширил круг недоброжелателей СССР: “По сути дела г. Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны. И г. Черчилль здесь не одинок — у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных Штатах Америки”.

Сталин сравнивает Черчилля и его единомышленников с нацистами: “Следует отметить, что г. Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Г-н Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира”.

Есть в интервью и утверждения, рассчитанные только на “внутреннее употребление”: “Как известно, в Англии управляет ныне государством одна партия, партия лейбористов, причем оппозиционные партии лишены права участвовать в правительстве Англии. Это называется у г. Черчилля подлинным демократизмом. В Польше, Румынии, Югославии, Болгарии, Венгрии управляет блок нескольких партий — от четырех до шести партий — причем оппозиции, если она является более или менее лояльной, обеспечено право участия в правительстве”.

В конце интервью Сталин припоминает оппонентам провал интервенции Антанты во время Гражданской войны: “Я не знаю, удастся ли г. Черчиллю и его друзьям организовать после второй мировой войны новый военный поход против “Восточной Европы”. Но если им это удастся, что маловероятно, ибо миллионы “простых людей” стоят на страже дела мира, то можно с уверенностью сказать, что они будут биты так же, как они были биты в прошлом, 26 лет тому назад”.

Публикация интервью означала, что вызов Черчилля принят. После него Холодная война станет повседневной политической реальностью в течение последующих 45 лет.

Источник: “Правда”, № 62 (10144), 14 марта 1946 г.

https://radiosputnik.ria.ru/20220314/1777980975.html

Ответ Сталина на Фултонскую речь Черчилля

Ответ Сталина на Фултонскую речь Черчилля — Радио Sputnik, 14.03.2022

Ответ Сталина на Фултонскую речь Черчилля

14 марта 1946 года в газете «Правда» был опубликован ответ Сталина на Фултонскую речь Черчилля. Радио Sputnik, 14.03.2022

2022-03-14T05:30

2022-03-14T05:30

2022-03-14T05:31

в эфире

подкасты – радио sputnik

узнать за 90 секунд

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e6/03/0e/1777980959_0:3:1036:586_1920x0_80_0_0_5366e355c6b232474ff9b6deaf7e732c.jpg

14 марта 1946 года в газете «Правда» был опубликован ответ Сталина на Фултонскую речь Черчилля. В ней британский политик провозгласил, что отныне «Соединенные Штаты находятся на вершине мировой силы». «Это – торжественный момент американской демократии», но США противостоят два врага – «война и тирания». Далее Черчилль сказал, что на Европу опустился «железный занавес», государства Центральной и Восточной Европы управляются «полицейскими правительствами» и подчиняются Москве. Основные тезисы, изложенные в Фултонской речи, Черчилль вынашивал еще с 1943 года. А в конце войны по его приказу британские военные разработали операцию «Немыслимое». План предполагал, что британские и американские войска вторгнутся в советскую зону оккупации Германии, займут Берлин, Дрезден и вытеснят русских из Польши. Операцию планировалось завершить за полгода полным разгромом Красной армии. Однако Черчилля сумели удержать от войны свои же военные, которые убедили его, ссылаясь на опыт Наполеона и Гитлера, что блицкрига с СССР не получится – это будет затяжная война. Британских генералов поддержали в этом их коллеги в Пентагоне. Однако и США сразу после войны начали разрабатку собственной политики противостояния с СССР. Еще до выступления Черчилля в Фултоне, в феврале 1946 года, американский дипломат Джордж Кеннан в так называемой «длинной телеграмме» из посольства в Москве изложил основные принципы политики «сдерживания» СССР. Ее основной тезис – противодействие любым попыткам Советского Союза выйти за пределы существующей сферы влияния. Эта доктрина Кеннана стала основополагающим руководством к действию для американского истеблишмента. Сталин в интервью «Правде» дал резкий отпор политике Запада и раскритиковал Фултонскую речь, сказав, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей: «Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира». Так начиналась холодная война, которая, по мнению многих экспертов, никода и не заканчивалась. Просто в 90-е годы случился перерыв на обед. Война войной, а обед по расписанию.

2022

Новости

ru-RU

https://radiosputnik.ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e6/03/0e/1777980959_126:0:910:588_1920x0_80_0_0_dab4269bd413ec9d03a8a1f269be7792.jpg

в эфире, подкасты – радио sputnik, аудио

Черчилль после произнесения свой Фултонской речи в марте 1946 года не успокоился, а продолжал строить планы. И предлагал Трумэну через сенатора-республиканца Стайлза Бриджеса нанести точечный удар — по Кремлю. Это, по его мнению, был единственный способ остановить распространение коммунизма на Запад. Такой вот суровый был человек.

Черчилль в этом время уже не был премьер-министром, от решений и возможности прямо влиять на дела его отодвинули.
Может быть, именно из-за недостатка секретной информации он был настроен так катастрофично.

Черчилль считал, что русские получат ядерное оружие в ближайшие 2-3 года и немедленно нападут на США.

Мы знаем, что с первым предположением он не ошибся. Советскую ядерную бомбу испытали в 1949 году.

Но он ничего не понимал в СССР.

Ровно 70 лет назад покойный британский премьер Черчиль произнес знаменитую Фултонскую речь, положившую начало «холодной войне» между СССР и США. С тех пор, призрак «холодной войны» никуда не делся, а сама война продолжается до сих пор даже спустя 25 лет, после распада Советского Союза.

Сегодня с уверенностью можно говорить, что рано или поздно эта война станет неотвратимо горячей. Остается лишь ответ на один вопрос: когда это окончательно произойдет? В данном материале мы публикуем оригинал речи, ее перевод и реакцию на нее Сталина, которую он освятил в интервью газете «Правда» 10-ю днями спустя.

РЕАКЦИЯ СТАЛИНА (ИНТЕРВЬЮ ГАЗЕТЕ «ПРАВДА» 14.03.1946)

Вопрос. Как Вы расцениваете последнюю речь господина Черчилля, произнесенную им в Соединенных Штатах Америки?

Ответ. Я расцениваю ее как опасный акт, рассчитанный на то, чтобы посеять семена раздора между союзными государствами и затруднить их сотрудничество.

Вопрос. Можно ли считать, что речь господина Черчилля причиняет ущерб делу мира и безопасности?

Ответ. Безусловно, да. По сути дела господин Черчилль стоит теперь на позиции поджигателей войны. И господин Черчилль здесь не одинок, — у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных Штатах Америки.

Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира.

Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит господина Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны господствовать над остальными нациями мира.

По сути дела господин Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке, — в противном случае неизбежна война.

Но нации проливали кровь в течение пяти лет жестокой войны ради свободы и независимости своих стран, а не ради того, чтобы заменить господство Гитлеров господством Черчиллей. Вполне вероятно поэтому, что нации, не говорящие на английском языке и составляющие вместе с тем громадное большинство населения мира, не согласятся пойти в новое рабство.

Трагедия господина Черчилля состоит в том, что он как закоренелый тори не понимает этой простой и очевидной истины.

Несомненно, что установка господина Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР. Ясно также и то, что такая установка господина Черчилля несовместима с существующим союзным договором между Англией и СССР. Правда, господин Черчилль для того, чтобы запутать читателей, мимоходом заявляет, что срок советско-английского договора о взаимопомощи и сотрудничестве вполне можно было бы продлить до 50 лет. Но как совместить подобное заявление господина Черчилля с его установкой на войну с СССР, с его проповедью войны против СССР?

Ясно, что эти вещи никак нельзя совместить. И если господин Черчилль, призывающий к войне с Советским Союзом, считает вместе с тем возможным продление срока англо-советского договора до 50 лет, то это значит, что он рассматривает этот договор как пустую бумажку, нужную ему лишь для того, чтобы прикрыть ею и замаскировать свою антисоветскую установку. Поэтому нельзя относиться серьезно к фальшивым заявлениям друзей господина Черчилля в Англии о продлении срока советско-английского договора до 50 и больше лет. Продление срока договора не имеет смысла, если одна из сторон нарушает договор и превращает его в пустую бумажку.

Вопрос. Как Вы расцениваете ту часть речи господина Черчилля, где он нападает на демократический строй соседних с нами европейских государств и где он критикует добрососедские взаимоотношения, установившиеся между этими государствами и Советским Союзом?

Ответ. Эта часть речи господина Черчилля представляет смесь элементов клеветы с элементами грубости и бестактности.
Господин Черчилль утверждает, что «Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София — все эти знаменитые города и население в их районах находятся в советской сфере и все подчиняются в той или иной форме не только советскому влиянию, но и в значительной степени увеличивающемуся контролю Москвы». Господин Черчилль квалифицирует все это как не имеющие границ «экспансионистские тенденции» Советского Союза.

Не требуется особого труда, чтобы показать, что господин Черчилль грубо и беспардонно клевещет здесь как на Москву, так и на поименованные соседние с СССР государства.

Во-первых, совершенно абсурдно говорить об исключительном контроле СССР в Вене и Берлине, где имеются Союзные Контрольные Советы из представителей четырех государств и где СССР имеет лишь 1/4 часть голосов. Бывает, что иные люди не могут не клеветать, но надо все-таки знать меру.

Во-вторых, нельзя забывать следующего обстоятельства. Немцы произвели вторжение в СССР через Финляндию, Польшу, Румынию, Венгрию. Немцы могли произвести вторжение через эти страны потому, что в этих странах существовали тогда правительства, враждебные Советскому Союзу. В результате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также благодаря немецкой оккупации и угону советских людей на немецкую каторгу около семи миллионов человек. Иначе говоря, Советский Союз потерял людьми в несколько раз больше, чем Англия и Соединенные Штаты Америки, вместе взятые.

Возможно, что кое-где склонны предать забвению эти колоссальные жертвы советского народа, обеспечившие освобождение Европы от гитлеровского ига. Но Советский Союз не может забыть о них. Спрашивается, что же может быть удивительного в том, что Советский Союз, желая обезопасить себя на будущее время, старается добиться того, чтобы в этих странах существовали правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу? Как можно, не сойдя с ума, квалифицировать эти мирные стремления Советского Союза как экспансионистские тенденции нашего государства?

Господин Черчилль утверждает, что «Польское правительство, находящееся под господством русских, поощрялось к огромным и несправедливым посягательствам на Германию».

Здесь что ни слово, то грубая и оскорбительная клевета. Современной демократической Польшей руководят выдающиеся люди. Они доказали на деле, что умеют защищать интересы и достоинство родины так, как не умели это делать их предшественники. Какое имеется у господина Черчилля основание утверждать, что руководители современной Польши могут допустить в своей стране «господство» представителей каких бы то ни было иностранных государств? Не потому ли клевещет здесь господин Черчилль на «русских», что имеет намерение посеять семена раздора в отношениях между Польшей и Советским Союзом?..

Господин Черчилль недоволен, что Польша сделала поворот в своей политике в сторону дружбы и союза с СССР. Было время, когда во взаимоотношениях между Польшей и СССР преобладали элементы конфликтов и противоречий. Это обстоятельство давало возможность государственным деятелям вроде господина Черчилля играть на этих противоречиях, подбирать к рукам Польшу под видом защиты от русских, запугивать Россию призраком войны между нею и Польшей и сохранять за собою позицию арбитра. Но это время ушло в прошлое, ибо вражда между Польшей и Россией уступила место дружбе между ними, а Польша, современная демократическая Польша, не желает быть больше игральным мячом в руках иностранцев. Мне кажется, что именно это обстоятельство приводит господина Черчилля в раздражение и толкает его к грубым, бестактным выходкам против Польши. Шутка ли сказать: ему не дают играть за чужой счет…

Что касается нападок господина Черчилля на Советский Союз в связи с расширением западных границ Польши за счет захваченных в прошлом немцами польских территорий, то здесь, как мне кажется, он явным образом передергивает карты. Как известно, решение о западных границах Польши было принято на Берлинской конференции трех держав на основе требований Польши. Советский Союз неоднократно заявлял, что он считает требования Польши правильными и справедливыми. Вполне вероятно, что господин Черчилль недоволен этим решением. Но почему господин Черчилль, не жалея стрел против позиции русских в этом вопросе, скрывает от своих читателей тот факт, что решение было принято на Берлинской конференции единогласно, что за решение голосовали не только русские, но также англичане и американцы? Для чего понадобилось господину Черчиллю вводить людей в заблуждение?

Господин Черчилль утверждает дальше, что «коммунистические партии, которые были очень незначительны во всех этих восточных государствах Европы, достигли исключительной силы, намного превосходящей их численность, и стремятся всюду установить тоталитарный контроль, полицейские правительства, превалируют почти во всех этих странах и до настоящего времени, за исключением Чехословакии, в них не существует никакой подлинной демократии».

Как известно, в Англии управляет ныне государством одна партия, партия лейбористов, причем оппозиционные партии лишены права участвовать в правительстве Англии. Это называется у господина Черчилля подлинным демократизмом. В Польше, Румынии, Югославии, Болгарии, Венгрии управляет блок нескольких партий — от четырех до шести партий, причем оппозиции, если она является более или менее лояльной, обеспечено право участия в правительстве. Это называется у господина Черчилля тоталитаризмом, тиранией, полицейщиной. Почему, на каком основании, — не ждите ответа от господина Черчилля. Господин Черчилль не понимает, в какое смешное положение он ставит себя своими крикливыми речами о тоталитаризме, тирании, полицейщине.

Господину Черчиллю хотелось бы, чтобы Польшей управлял Соснковский и Андерс, Югославией — Михайлович и Павелич, Румынией — князь Штирбей и Радеску, Венгрией и Австрией — какой-нибудь король из дома Габсбургов и т. п. Господин Черчилль хочет уверить нас, что эти господа из фашистской подворотни могут обеспечить «подлинный демократизм». Таков «демократизм» господина Черчилля.

Господин Черчилль бродит около правды, когда он говорит о росте влияния коммунистических партий в Восточной Европе. Следует, однако, заметить, что он не совсем точен. Влияние коммунистических партий выросло не только в Восточной Европе, но почти во всех странах Европы, где раньше господствовал фашизм (Италия, Германия, Венгрия, Болгария, Финляндия) или где имела место немецкая, итальянская или венгерская оккупация (Франция, Бельгия, Голландия, Норвегия, Дания, Польша, Чехословакия, Югославия, Греция, Советский Союз и т. п.).

Рост влияния коммунистов нельзя считать случайностью. Он представляет вполне закономерное явление. Влияние коммунистов выросло потому, что в тяжелые годы господства фашизма в Европе коммунисты оказались надежными, смелыми, самоотверженными борцами против фашистского режима, за свободу народов. Господин Черчилль иногда вспоминает в своих речах о «простых людях из небольших домов», по-барски похлопывая их по плечу и прикидываясь их другом. Но эти люди не такие уж простые, как может показаться на первый взгляд. У них, у «простых людей», есть свои взгляды, своя политика, и они умеют постоять за себя. Это они, миллионы этих «простых людей», забаллотировали в Англии господина Черчилля и его партию, отдав свои голоса лейбористам. Это они, миллионы этих «простых людей», изолировали в Европе реакционеров, сторонников сотрудничества с фашизмом и отдали предпочтение левым демократическим партиям. Это они, миллионы этих «простых людей», испытав коммунистов в огне борьбы и сопротивления фашизму, решили, что коммунисты вполне заслуживают доверия народа. Так выросло влияние коммунистов в Европе. Таков закон исторического развития.

Конечно, господину Черчиллю не нравится такое развитие событий, и он бьет тревогу, апеллируя к силе. Но ему также не нравилось появление советского режима в России после первой мировой войны. Он также бил тогда тревогу и организовал военный поход «14 государств» против России, поставив себе целью повернуть назад колесо истории. Но история оказалась сильнее черчиллевской интервенции, и донкихотские замашки господина Черчилля привели к тому, что он потерпел тогда полное поражение.

Я не знаю, удастся ли господину Черчиллю и его друзьям организовать после второй мировой войны новый поход против «Восточной Европы». Но если им это удастся, — что маловероятно, ибо миллионы «простых людей» стоят на страже дела мира, — то можно с уверенностью сказать, что они будут биты так же, как они были биты в прошлом, 26 лет тому назад.

ПЕРВЕВОД РЕЧИ ЧЕРЧИЛЛЯ:

Я счастлив, что прибыл сегодня в Вестминстерский колледж и что вы присвоили мне ученую степень. Название “Вестминстер” мне кое-что говорит. Кажется, что я его где-то слышал. Ведь именно в Вестминстере я получил львиную долю своего образования в области политики, диалектики, риторики, ну и еще кое в чем. В сущности, мы с вами получили образование в одних и тех же или схожих учебных заведениях.

Также честь, возможно почти уникальная, для частного лица — быть представленным академической аудитории президентом Соединенных Штатов. Обремененный множеством различных забот и обязанностей, которых он не жаждет, но от которых не бежит, президент проделал путь в 1000 миль для того, чтобы почтить своим присутствием нашу сегодняшнюю встречу и подчеркнуть ее значение, дав мне возможность обратиться к этой родственной стране, моим соотечественникам по ту сторону океана, а, может быть, еще и к некоторым другим странам.

Президент уже сказал вам о своем желании, которое, я уверен, совпадает с вашим, — чтобы я в полной мере был волен дать вам мой честный и верный совет в эти беспокойные и смутные времена.

Я, разумеется, воспользуюсь этой предоставленной мне свободой и чувствую себя тем более вправе сделать это, что какие бы то ни было личные амбиции, которые я мог иметь в мои молодые годы, давно удовлетворены сверх моих самых больших мечтаний. Должен, однако, заявить со всей определенностью, что у меня нет ни официального поручения, ни статуса для такого рода выступления, и я говорю только от своего имени. Так что перед вами только то, что вы видите.

Поэтому я могу позволить себе, пользуясь опытом прожитой мною жизни, поразмышлять о проблемах, осаждающих нас сразу же после нашей полной победы на полях сражений, и попытаться изо всех сил обеспечить сохранение того, что было добыто с такими жертвами и страданиями во имя грядущей славы и безопасности человечества.

Соединенные Штаты находятся в настоящее время на вершине всемирной мощи. Сегодня торжественный момент для американской демократии, ибо вместе со своим превосходством в силе она приняла на себя и неимоверную ответственность перед будущим. Оглядываясь вокруг, вы должны ощущать не только чувство исполненного долга, но и беспокойство о том, что можете оказаться не на уровне того, что от вас ожидается. Благоприятные возможности налицо, и они полностью ясны для обеих наших стран. Отвергнуть их, проигнорировать или же без пользы растратить означало бы навлечь на себя бесконечные упреки грядущих времен.

Постоянство мышления, настойчивость в достижении цели и великая простота решений должны направлять и определять поведение англоязычных стран в мирное время, как это было во время войны. Мы должны и, думаю, сможем оказаться на высоте этого жесткого требования.

Когда американские военные сталкиваются с какой-либо серьезной ситуацией, они обычно предваряют свои директивы словами “общая стратегическая концепция”. В этом есть своя мудрость, поскольку наличие такой концепции ведет к ясности мышления. Общая стратегическая концепция, которой мы должны придерживаться сегодня, есть не что иное, как безопасность и благополучие, свобода и прогресс всех семейных очагов, всех людей во всех странах. Я имею в виду прежде всего миллионы коттеджей и многоквартирных домов, обитатели которых, невзирая на превратности и трудности жизни, стремятся оградить домочадцев от лишений и воспитать свою семью в боязни перед Господом или основываясь на этических принципах, которые часто играют важную роль. Чтобы обеспечить безопасность этих бесчисленных жилищ, они должны быть защищены от двух главных бедствий — войны и тирании. Всем известно страшное потрясение, испытываемое любой семьей, когда на ее кормильца, который ради нее трудится и преодолевает тяготы жизни, обрушивается проклятие войны. Перед нашими глазами зияют ужасные разрушения Европы со всеми ее былыми ценностями и значительной части Азии. Когда намерения злоумышленных людей либо агрессивные устремления мощных держав уничтожают во многих районах мира основы цивилизованного общества, простые люди сталкиваются с трудностями, с которыми они не могут справиться. Для них все искажено, поломано или вообще стерто в порошок.

Стоя здесь в этот тихий день, я содрогаюсь при мысли о том, что происходит в реальной жизни с миллионами людей и что произойдет с ними, когда планету поразит голод. Никто не может просчитать то, что называют “неисчислимой суммой человеческих страданий”. Наша главная задача и обязанность — оградить семьи простых людей от ужасов и несчастий еще одной войны. В этом мы все согласны.

Наши американские военные коллеги после того, как они определили “общую стратегическую концепцию” и просчитали все наличные ресурсы, всегда переходят к следующему этапу — поискам средств ее реализации. В этом вопросе также имеется общепринятое согласие. Уже образована всемирная организация с основополагающей целью предотвратить войну. ООН, преемница Лиги Наций с решающим добавлением к ней США и всем, что это означает, уже начала свою работу. Мы обязаны обеспечить успех этой деятельности, чтобы она была реальной, а не фиктивной, чтобы эта организация представляла из себя силу, способную действовать, а не просто сотрясать воздух, и чтобы она стала подлинным Храмом Мира, в котором можно будет развесить боевые щиты многих стран, а не просто рубкой мировой вавилонской башни. Прежде чем мы сможем освободиться от необходимости национальных вооружений в целях самосохранения, мы должны быть уверены, что наш храм построен не на зыбучих песках или трясине, а на твердой скалистой основе. Все, у кого открыты глаза, знают, что наш путь будет трудным и долгим, но если мы будем твердо следовать тому курсу, которому следовали в ходе двух мировых войн (и, к сожалению, не следовали в промежутке между ними), то у меня нет сомнений в том, что, в конце концов, мы сможем достичь нашей общей цели.

Здесь у меня имеется и практическое предложение к действию. Суды не могут работать без шерифов и констеблей. Организацию Объединенных Наций необходимо немедленно начать оснащать международными вооруженными силами. В таком деле мы можем продвигаться только постепенно, но начать должны сейчас. Я предлагаю, чтобы всем государствам было предложено предоставить в распоряжение Всемирной Организации некоторое количество военно-воздушных эскадрилий. Эти эскадрильи готовились бы в своих собственных странах, но перебрасывались бы в порядке ротации из одной страны в другую. Летчики носили бы военную форму своих стран, но с другими знаками различия. От них нельзя было бы требовать участия в военных действиях против своей собственной страны, но во всех других отношениях ими руководила бы Всемирная Организация. Начать создавать такие силы можно было бы на скромном уровне и наращивать их по мере роста доверия. Я хотел, чтобы это было сделано после Первой мировой войны, и искренне верю, что это можно сделать и сейчас.

Однако было бы неправильным и неосмотрительным доверять секретные сведения и опыт создания атомной бомбы, которыми в настоящее время располагают Соединенные Штаты, Великобритания и Канада, Всемирной Организации, еще пребывающей в состоянии младенчества. Было бы преступным безумием пустить это оружие по течению во все еще взбудораженном и не объединенном мире. Ни один человек, ни в одной стране не стал спать хуже от того, что сведения, средства и сырье для создания этой бомбы сейчас сосредоточены в основном в американских руках. Не думаю, что мы спали бы сейчас столь спокойно, если бы ситуация была обратной, и какое-нибудь коммунистическое или неофашистское государство монополизировало на некоторое время это ужасное средство. Одного страха перед ним уже было бы достаточно тоталитарным системам для того, чтобы навязать себя свободному демократическому миру. Ужасающие последствия этого не поддавались бы человеческому воображению. Господь повелел, чтобы этого не случилось, и у нас есть еще время привести наш дом в порядок до того, как такая опасность возникнет. Но даже в том случае, если мы не пожалеем никаких усилий, мы все равно должны будем обладать достаточно разительным превосходством, чтобы иметь эффективные устрашающие средства против его применения или угрозы такого применения другими странами. В конечном счете, когда подлинное братство людей получило бы реальное воплощение в виде некоей Всемирной Организации, которая обладала бы всеми необходимыми практическими средствами, чтобы сделать ее эффективной, такие полномочия могли бы быть переданы ей.

Теперь я подхожу ко второй опасности, которая подстерегает семейные очаги и простых людей, а именно — тирании. Мы не можем закрывать глаза на то, что свободы, которыми пользуются граждане во всей Британской империи, не действуют в значительном числе стран; некоторые из них весьма могущественны. В этих государствах власть навязывается простым людям всепроникающими полицейскими правительствами. Власть государства осуществляется без ограничения диктаторами либо тесно сплоченными олигархиями, которые властвуют с помощью привилегированной партии и политической полиции. В настоящее время, когда трудностей все еще так много, в наши обязанности не может входить насильственное вмешательство во внутренние дела стран, с которыми мы не находимся в состоянии войны. Мы должны неустанно и бесстрашно провозглашать великие принципы свободы и прав человека, которые представляют собой совместное наследие англоязычного мира и которые в развитие Великой Хартии, Билля о правах, закона Хабеас Корпус, суда присяжных и английского общего права обрели свое самое знаменитое выражение в Декларации Независимости. Они означают, что народ любой страны имеет право и должен быть в силах посредством конституционных действий, путем свободных нефальсифицированных выборов с тайным голосованием выбрать или изменить характер или форму правления, при котором он живет; что господствовать должны свобода слова и печати; что суды, независимые от исполнительной власти и не подверженные влиянию какой-либо партии, должны проводить в жизнь законы, которые получили одобрение значительного большинства населения либо освящены временем или обычаями. Это основополагающие права на свободу, которые должны знать в каждом доме. Таково послание британского и американского народов всему человечеству. Давайте же проповедовать то, что мы делаем, и делать то, что мы проповедуем.

Итак, я определил две главные опасности, угрожающие семейным очагам людей. Я не говорил о бедности и лишениях, которые зачастую тревожат людей больше всего. Но если устранить опасности войны и тирании, то, несомненно, наука и сотрудничество в ближайшие несколько лет, максимум несколько десятилетий принесут миру, прошедшему жестокую школу войны, рост материального благосостояния, невиданный в истории человечества. В настоящее время, в этот печальный и оцепеняющий момент, нас угнетают голод и уныние, наступившие после нашей колоссальной борьбы. Но это все пройдет и может быть быстро, и нет никаких причин, кроме человеческой глупости и бесчеловечного преступления, которые не дали бы всем странам без исключения воспользоваться наступлением века изобилия. Я часто привожу слова, которые пятьдесят лет назад слышал от великого американского оратора ирландского происхождения и моего друга Берка Кокрана: “На всех всего достаточно. Земля — щедрая мать. Она даст полное изобилие продовольствия для всех своих детей, если только они будут ее возделывать в справедливости и мире”.

Итак, до сих пор мы в полном согласии. Сейчас, продолжая пользоваться методикой нашей общей стратегической концепции, я подхожу к тому главному, что хотел здесь сказать. Ни эффективное предотвращение войны, ни постоянное расширение влияния Всемирной Организации не могут быть достигнуты без братского союза англоязычных народов. Это означает особые отношения между Британским Содружеством и Британской империей и Соединенными Штатами. У нас нет времени для банальностей, и я дерзну говорить конкретно.

Братский союз требует не только роста дружбы и взаимопонимания между нашими родственными системами общества, но и продолжения тесных связей между нашими военными, которые должны вести к совместному изучению потенциальных опасностей, совместимости вооружений и военных уставов, а также обмену офицерами и курсантами военно-технических колледжей. Это также означало бы дальнейшее использование уже имеющихся средств для обеспечения взаимной безопасности путем совместного пользования всеми военно-морскими и военно-воздушными базами. Это, возможно, удвоило бы мобильность американского флота и авиации. Это намного повысило бы мобильность вооруженных сил Британской империи, а также, по мере того как мир успокоится, дало бы значительную экономию финансовых средств.

Уже сейчас мы совместно пользуемся целым рядом островов; в близком будущем и другие острова могут перейти в совместное пользование. США уже имеют постоянное соглашение об обороне с доминионом Канада, которая глубоко предана Британскому Содружеству и империи. Это соглашение более действенно, чем многие из тех, которые часто заключались в рамках формальных союзов. Этот принцип следует распространить на все страны Британского Содружества с полной взаимностью. Так и только так мы сможем, что бы ни случилось, обезопасить себя и работать вместе во имя высоких и простых целей, которые дороги нам и не вредны никому. На самом последнем этапе может реализоваться (и, я считаю, в конечном счете реализуется) и идея об общем гражданстве, но этот вопрос мы вполне можем оставить на усмотрение судьбы, чью протянутую нам навстречу руку столь многие из нас уже ясно видят.
Есть, однако, один важный вопрос, который мы должны себе задать. Будут ли особые отношения между США и Британским Содружеством совместимы с основополагающей верностью Всемирной Организации? Мой ответ: такие отношения, напротив, представляют собой, вероятно, единственное средство, с помощью которого эта организация сможет обрести статус и силу. Уже существуют особые отношения между США и Канадой и южноамериканскими республиками. У нас также имеется заключенный на 20 лет договор о сотрудничестве и взаимной помощи с Россией. Я согласен с министром иностранных дел Великобритании г-ном Бевином, что этот договор, в той степени, в какой это зависит от нас, может быть заключен и на 50 лет. Нашей единственной целью является взаимная помощь и сотрудничество. Наш союз с Португалией действует с 1384 года и дал плодотворные результаты в критические моменты минувшей войны. Ни одно из этих соглашений не входит в противоречие с общими интересами всемирного соглашения. Напротив, они могут помогать работе Всемирной Организации. “В доме Господа всем хватит места”. Особые отношения между Объединенными Нациями, которые не имеют агрессивной направленности против какой-либо страны и не несут в себе планов, несовместимых с Уставом Организации Объединенных Наций, не только не вредны, но полезны и, я полагаю, необходимы.

Я уже говорил о Храме Мира. Возводить этот Храм должны труженики из всех стран. Если двое из этих строителей особенно хорошо знают друг друга и являются старыми друзьями, если их семьи перемешаны и, цитируя умные слова, которые попались мне на глаза позавчера, “если у них есть вера в цели друг друга, надежда на будущее друг друга и снисхождение к недостаткам друг друга”, то почему они не могут работать вместе во имя общей цели как друзья и партнеры? Почему они не могут совместно пользоваться орудиями труда и таким образом повысить трудоспособность друг друга? Они не только могут, но и должны это делать, иначе Храм не будет возведен либо рухнет после постройки бездарными учениками, и мы будем снова, уже в третий раз, учиться в школе войны, которая будет несравненно более жестокой, чем та, из которой мы только что вышли.

Могут вернуться времена средневековья, и на сверкающих крыльях науки может вернуться каменный век, и то, что сейчас может пролиться на человечество безмерными материальными благами, может привести к его полному уничтожению. Я поэтому взываю: будьте бдительны. Быть может, времени осталось уже мало. Давайте не позволим событиям идти самотеком, пока не станет слишком поздно. Если мы хотим, чтобы был такой братский союз, о котором я только что говорил, со всей той дополнительной мощью и безопасностью, которые обе наши страны могут из него извлечь, давайте сделаем так, чтобы это великое дело стало известным повсюду и сыграло свою роль в укреплении основ мира. Лучше предупреждать болезнь, чем лечить ее.
На картину мира, столь недавно озаренную победой союзников, пала тень. Никто не знает, что Советская Россия и ее международная коммунистическая организация намереваются сделать в ближайшем будущем и каковы пределы, если таковые существуют, их экспансионистским и верообратительным тенденциям. Я глубоко восхищаюсь и чту доблестный русский народ и моего товарища военного времени маршала Сталина. В Англии — я не сомневаюсь, что и здесь тоже, — питают глубокое сочувствие и добрую волю ко всем народам России и решимость преодолеть многочисленные разногласия и срывы во имя установления прочной дружбы. Мы понимаем, что России необходимо обеспечить безопасность своих западных границ от возможного возобновления германской агрессии. Мы рады видеть ее на своем законном месте среди ведущих мировых держав. Мы приветствуем ее флаг на морях. И прежде всего мы приветствуем постоянные, частые и крепнущие связи между русским и нашими народами по обе стороны Атлантики.

Однако я считаю своим долгом изложить вам некоторые факты — уверен, что вы желаете, чтобы я изложил вам факты такими, какими они мне представляются, — о нынешнем положении в Европе.

От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес. По ту сторону занавеса все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы — Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София. Все эти знаменитые города и население в их районах оказались в пределах того, что я называю советской сферой, все они в той или иной форме подчиняются не только советскому влиянию, но и значительному и все возрастающему контролю Москвы. Только Афины с их бессмертной славой могут свободно определять свое будущее на выборах с участием британских, американских и французских наблюдателей. Польское правительство, находящееся под господством русских, поощряется к огромным и несправедливым посягательствам на Германию, что ведет к массовым изгнаниям миллионов немцев в прискорбных и невиданных масштабах.

Коммунистические партии, которые были весьма малочисленны во всех этих государствах Восточной Европы, достигли исключительной силы, намного превосходящей их численность, и всюду стремятся установить тоталитарный контроль. Почти все эти страны управляются полицейскими правительствами, и по сей день, за исключением Чехословакии, в них нет подлинной демократии. Турция и Персия глубоко обеспокоены и озабочены по поводу претензий, которые к ним предъявляются, и того давления, которому они подвергаются со стороны правительства Москвы. В Берлине русские предпринимают попытки создать квазикоммунистическую партию в своей зоне оккупированной Германии посредством предоставления специальных привилегий группам левых немецких лидеров.

После боев в июне прошлого года американская и британская армии в соответствии с достигнутым ранее соглашением отошли на Запад по фронту протяженностью почти в 400 миль на глубину, достигшую в некоторых случаях 150 миль, с тем, чтобы наши русские союзники заняли эту обширную территорию, которую завоевали западные демократии.

Если сейчас Советское правительство попытается сепаратными действиями создать в своей зоне прокоммунистическую Германию, это вызовет новые серьезные затруднения в британской и американской зонах и даст побежденным немцам возможность устроить торг между Советами и западными демократиями. Какие бы выводы ни делать из этих фактов, — а все это факты, — это будет явно не та освобожденная Европа, за которую мы сражались. И не Европа, обладающая необходимыми предпосылками для создания прочного мира.

Безопасность мира требует нового единства в Европе, от которого ни одну сторону не следует отталкивать навсегда. От ссор этих сильных коренных рас в Европе происходили мировые войны, свидетелями которых мы являлись или которые вспыхивали в прежние времена. Дважды в течение нашей жизни Соединенные Штаты против своих желаний и традиций и в противоречии с аргументами, которые невозможно не понимать, втягивались непреодолимыми силами в эти войны для того, чтобы обеспечить победу правого дела, но только после ужасной бойни и опустошений. Дважды Соединенные Штаты были вынуждены посылать на войну миллионы своих молодых людей за Атлантический океан. Но в настоящее время война может постичь любую страну, где бы она ни находилась между закатом и рассветом. Мы, безусловно, должны действовать с сознательной целью великого умиротворения Европы в рамках Организации Объединенных Наций и в соответствии с ее Уставом. Это, по моему мнению, политика исключительной важности.

По другую сторону “железного занавеса”, который опустился поперек Европы, другие причины для беспокойства. В Италии деятельность коммунистической партии серьезно скована необходимостью поддерживать претензии обученного коммунистами маршала Тито на бывшую итальянскую территорию в центре Адриатики. Тем не менее ситуация в Италии остается неопределенной. Опять-таки невозможно представить восстановленную Европу без сильной Франции. Всю свою жизнь я выступал за существование сильной Франции и никогда, даже в самые мрачные времена, не терял веры в ее будущее. И сейчас я не теряю этой веры. Однако во многих странах по всему миру вдалеке от границ России созданы коммунистические пятые колонны, которые действуют в полном единстве и абсолютном подчинении директивам, которые они получают из коммунистического центра. За исключением Британского Содружества и Соединенных Штатов, где коммунизм находится в стадии младенчества, коммунистические партии, или пятые колонны, представляют собой все возрастающий вызов и опасность для христианской цивилизации. Все это тягостные факты, о которых приходится говорить сразу же после победы, одержанной столь великолепным товариществом по оружию во имя мира и демократии. Но было бы в высшей степени неразумно не видеть их, пока еще осталось время. Озабоченность также вызывают перспективы на Дальнем Востоке, особенно в Манчжурии. Соглашение, достигнутое в Ялте, к которому я был причастен, было чрезвычайно благоприятным для России. Но оно было заключено в то время, когда никто не мог сказать, что война закончится летом или осенью 1945 года, и когда ожидалось, что война с Японией будет идти в течение 18 месяцев после окончания войны с Германией. В вашей стране вы настолько хорошо информированы о Дальнем Востоке и являетесь такими верными друзьями Китая, что мне нет необходимости распространяться на тему о положении там.

Я чувствовал себя обязанным обрисовать вам тень, которая и на Западе, и на Востоке падает на весь мир. Во время заключения Версальского договора я был министром и близким другом г-на Ллойд Джорджа, который возглавлял делегацию Великобритании в Версале. Я не соглашался со многим из того, что было там сделано, но у меня отложилось очень яркое впечатление от ситуации того времени, и мне больно сопоставлять ее с нынешней. Это были времена больших ожиданий и безграничной уверенности в том, что войн больше не будет и что Лига Наций станет всемогущей. Сегодня я не вижу и не чувствую такой уверенности и таких надежд в нашем измученном мире.

С другой стороны, я гоню от себя мысль, что новая война неизбежна, тем более в очень недалеком будущем. И именно потому, что я уверен, что наши судьбы в наших руках и мы в силах спасти будущее, я считаю своим долгом высказаться по этому вопросу, благо у меня есть случай и возможность это сделать. Я не верю, что Россия хочет войны. Чего она хочет, так это плодов войны и безграничного распространения своей мощи и доктрин. Но о чем мы должны подумать здесь сегодня, пока еще есть время, так это о предотвращении войн навечно и создании условий для свободы и демократии как можно скорее во всех странах. Наши трудности и опасности не исчезнут, если мы закроем на них глаза или просто будем ждать, что произойдет, или будем проводить политику умиротворения.

Нам нужно добиться урегулирования, и чем больше времени оно займет, тем труднее оно пойдет и тем более грозными станут перед нами опасности. Из того, что я наблюдал в поведении наших русских друзей и союзников во время войны, я вынес убеждение, что они ничто не почитают так, как силу, и ни к чему не питают меньше уважения, чем к военной слабости. По этой причине старая доктрина равновесия сил теперь непригодна. Мы не можем позволить себе — насколько это в наших силах — действовать с позиций малого перевеса, который вводит во искушение заняться пробой сил. Если западные демократии будут стоять вместе в своей твердой приверженности принципам Устава Организации Объединенных Наций, их воздействие на развитие этих принципов будет громадным и вряд ли кто бы то ни было сможет их поколебать.

Если, однако, они будут разъединены или не смогут исполнить свой долг и если они упустят эти решающие годы, тогда и в самом деле нас постигнет катастрофа.

В прошлый раз, наблюдая подобное развитие событий, я взывал во весь голос к своим соотечественникам и ко всему миру, но никто не пожелал слушать. До 1933 или даже до 1935 года Германию можно было уберечь от той страшной судьбы, которая ее постигла, и мы были бы избавлены от тех несчастий, которые Гитлер обрушил на человечество. Никогда еще в истории не было войны, которую было бы легче предотвратить своевременными действиями, чем та, которая только что разорила огромные области земного шара. Ее, я убежден, можно было предотвратить без единого выстрела, и сегодня Германия была бы могущественной, процветающей и уважаемой страной; но тогда меня слушать не пожелали, и один за другим мы оказались втянутыми в ужасный смерч. Мы не должны позволить такому повториться.

Сейчас этого можно добиться только путем достижения сегодня, в 1946 году, хорошего взаимопонимания с Россией по всем вопросам под общей эгидой Организации Объединенных Наций, поддерживая с помощью этого всемирного инструмента это доброе понимание в течение многих лет, опираясь на всю мощь англоязычного мира и всех тех, кто с ним связан. Пусть никто не недооценивает внушительную силу Британской империи и Содружества. Пусть вы видите на нашем острове 46 миллионов человек, которые испытывают трудности с продовольствием, и пусть у нас есть сложности с восстановлением нашей промышленности и экспортной торговли после 6 лет беззаветных военных усилий, не думайте, что мы не сможем пройти через эту мрачную полосу лишений так же, как мы прошли через славные годы страданий, или что через полвека нас не будет 70 или 80 миллионов, проживающих по всему миру и единых в деле защиты наших традиций, нашего образа жизни и тех вселенских ценностей, которые мы с вами исповедуем.

Если население Британского Содружества и Соединенных Штатов будет действовать совместно, при всем том, что такое сотрудничество означает в воздухе, на море, в науке и экономике, то будет исключен тот неспокойный, неустойчивый баланс сил, который искушал бы на амбиции или авантюризм. Напротив, будет совершенная уверенность в безопасности. Если мы будем добросовестно соблюдать Устав Организации Объединенных Наций и двигаться вперед со спокойной и трезвой силой, не претендуя на чужие земли и богатства и не стремясь установить произвольный контроль над мыслями людей, если все моральные и материальные силы Британии объединятся с вашими в братском союзе, то откроются широкие пути в будущее — не только для нас, но и для всех, не только на наше время, но и на век вперед.

ОРИГИНАЛ РЕЧИ ЧЕРЧИЛЛЯ

Winston Churchill. «The Sinews of Peace»
A speech by Winston Churchill at Westminster College.

President McCluer, ladies and gentlemen, and last, but certainly not least, the President of the United States of America:

I am very glad indeed to come to Westminster College this afternoon, and I am complimented that you should give me a degree from an institution whose reputation has been so solidly established. The name «Westminster» somehow or other seems familiar to me. I feel as if I have heard of it before. Indeed now that I come to think of it, it was at Westminster that I received a very large part of my education in politics, dialectic, rhetoric, and one or two other things. In fact we have both been educated at the same, or similar, or, at any rate, kindred establishments.

It is also an honor, ladies and gentlemen, perhaps almost unique, for a private visitor to be introduced to an academic audience by the President of the United States. Amid his heavy burdens, duties, and responsibilities, unsought but not recoiled from, the President has traveled a thousand miles to dignify and magnify our meeting here to-day and to give me an opportunity of addressing this kindred nation, as well as my own countrymen across the ocean, and perhaps some other countries too. The President has told you that it is his wish, as I am sure it is yours, that I should have full liberty to give my true and faithful counsel in these anxious and baffling times. I shall certainly avail myself of this freedom, and feel the more right to do so because any private ambitions I may have cherished in my younger days have been satisfied beyond my wildest dreams. Let me however make it clear that I have no official mission or status of any kind, and that I speak only for myself. There is nothing here but what you see.

I can therefore allow my mind, with the experience of a lifetime, to play over the problems which beset us on the morrow of our absolute victory in arms, and to try to make sure with what strength I have that what has gained with so much sacrifice and suffering shall be preserved for the future glory and safety of mankind.

Ladies and gentlemen, the United States stands at this time at the pinnacle of world power. It is a solemn moment for the American Democracy. For with primacy in power is also joined an awe-inspiring accountability to the future. If you look around you, you must feel not only the sense of duty done but also you must feel anxiety lest you fall below the level of achievement. Opportunity is here and now, clear and shining for both our countries. To reject it or ignore it or fritter it away will bring upon us all the long reproaches of the after-time. It is necessary that the constancy of mind, persistency of purpose, and the grand simplicity of decision shall rule and guide the conduct of the English-speaking peoples in peace as they did in war. We must, and I believe we shall, prove ourselves equal to this severe requirement.

President McCluer, when American military men approach some serious situation they are wont to write at the head of their directive the words «over-all strategic concept». There is wisdom in this, as it leads to clarity of thought. What then is the over-all strategic concept which we should inscribe to-day? It is nothing less than the safety and welfare, the freedom and progress, of all the homes and families of all the men and women in all the lands. And here I speak particularly of the myriad cottage or apartment homes where the wage-earner strives amid the accidents and difficulties of life to guard his wife and children from privation and bring the family up the fear of the Lord, or upon ethical conceptions which often play their potent part.

To give security to these countless homes, they must be shielded form two gaunt marauders, war and tyranny. We al know the frightful disturbance in which the ordinary family is plunged when the curse of war swoops down upon the bread-winner and those for whom he works and contrives. The awful ruin of Europe, with all its vanished glories, and of large parts of Asia glares us in the eyes. When the designs of wicked men or the aggressive urge of mighty States dissolve over large areas the frame of civilized society, humble folk are confronted with difficulties with which they cannot cope. For them is all distorted, all is broken, all is even ground to pulp.

When I stand here this quiet afternoon I shudder to visualize what is actually happening to millions now and what is going to happen in this period when famine stalks the earth. None can compute what has been called «the unestimated sum of human pain». Our supreme task and duty is to guard the homes of the common people from the horrors and miseries of another war. We are all agreed on that.

Our American military colleagues, after having proclaimed their «over-all strategic concept» and computed available resources, always proceed to the next step—namely, the method. Here again there is widespread agreement. A world organization has already been erected for the prime purpose of preventing war. UNO, the successor of the League of Nations, with the decisive addition of the United States and all that that means, is already at work. We must make sure that its work is fruitful, that it is a reality and not a sham, that it is a force for action, and not merely a frothing of words, that it is a true temple of peace in which the shields of many nations can some day be hung up, and not merely a cockpit in a Tower of Babel. Before we cast away the solid assurances of national armaments for self-preservation we must be certain that our temple is built, not upon shifting sands or quagmires, but upon a rock. Anyone can see with his eyes open that our path will be difficult and also long, but if we persevere together as we did in the two world wars—though not, alas, in the interval between them—I cannot doubt that we shall achieve our common purpose in the end.

I have, however, a definite and practical proposal to make for action. Courts and magistrates may be set up but they cannot function without sheriffs and constables. The United Nations Organization must immediately begin to be equipped with an international armed force. In such a matter we can only go step by step, but we must begin now. I propose that each of the Powers and States should be invited to dedicate a certain number of air squadrons to the service of the world organization. These squadrons would be trained and prepared in their own countries, but would move around in rotation from one country to another. They would wear the uniforms of their own countries but with different badges. They would not be required to act against their own nation, but in other respects they would be directed by the world organization. This might be started on a modest scale and it would grow as confidence grew. I wished to see this done after the first world war, and I devoutly trust that it may be done forthwith.

It would nevertheless, ladies and gentlemen, be wrong and imprudent to entrust the secret knowledge or experience of the atomic bomb, which the United States, great Britain, and Canada now share, to the world organization, while still in its infancy. It would be criminal madness to cast it adrift in this still agitated and un-united world. No one country has slept less well in their beds because this knowledge and the method and the raw materials to apply it, are present largely retained in American hands. I do not believe we should all have slept so soundly had the positions been reversed and some Communist or neo-Facist State monopolized for the time being these dread agencies. The fear of them alone might easily have been used to enforce totalitarian systems upon the free democratic world, with consequences appalling to human imagination. God has willed that this shall not be and we have at least a breathing space to set our world house in order before this peril has to be encountered: and even then, if no effort is spared, we should still possess so formidable a superiority as to impose effective deterrents upon its employment, or threat of employment, by others. Ultimately, when the essential brotherhood of man is truly embodied and expressed in a world organization with all the necessary practical safeguards to make it effective, these powers would naturally be confided to that world organizations.

Now I come to the second of the two marauders, to the second danger which threatens the cottage homes, and the ordinary people — namely, tyranny. We cannot be blind to the fact that the liberties enjoyed by individual citizens throughout the United States and throughout the British Empire are not valid in a considerable number of countries, some of which are very powerful. In these States control is enforced upon the common people by various kinds of all-embracing police governments to a degree which is overwhelming and contrary to every principle of democracy. The power of the State is exercised without restraint, either by dictators or by compact oligarchies operating through a privileged party and a political police. It is not our duty at this time when difficulties are so numerous to interfere forcibly in the internal affairs of countries which we have not conquered in war. but we must never cease to proclaim in fearless tones the great principles of freedom and the rights of man which are the joint inheritance of the English-speaking world and which through Magna Carta, the Bill of rights, the Habeas Corpus, trial by jury, and the English common law find their most famous expression in the American Declaration of Independence.

All this means that the people of any country have the right, and should have the power by constitutional action, by free unfettered elections, with secret ballot, to choose or change the character or form of government under which they dwell; that freedom of speech and thought should reign; that courts of justice, independent of the executive, unbiased by any party, should administer laws which have received the broad assent of large majorities or are consecrated by time and custom. Here are the title deeds of freedom which should lie in every cottage home. Here is the message of the British and American peoples to mankind. Let us preach what we practice — let us practice what we preach.

Though I have now stated the two great dangers which menace the home of the people, War and Tyranny, I have not yet spoken of poverty and privation which are in many cases the prevailing anxiety. But if the dangers of war and tyranny are removed, there is no doubt that science and cooperation can bring in the next few years, certainly in the next few decades, to the world, newly taught in the sharpening school of war, an expansion of material well-being beyond anything that has yet occurred in human experience.

Now, at this sad and breathless moment, we are plunged in the hunger and distress which are the aftermath of our stupendous struggle; but this will pass and may pass quickly, and there is no reason except human folly or sub-human crime which should deny to all the nations the inauguration and enjoyment of an age of plenty. I have often used words which I learn fifty years ago from a great Irish-American orator, a friend of mine, Mr. Bourke Cockran, «There is enough for all. The earth is a generous mother; she will provide in plentiful abundance food for all her children if they will but cultivate her soil in justice and peace.» So far I feel that we are in full agreement.

Now, while still pursing the method—the method of realizing our over-all strategic concept, I come to the crux of what I have traveled here to say. Neither the sure prevention of war, nor the continuous rise of world organization will be gained without what I have called the fraternal association of the English-speaking peoples. This means a special relationship between the British Commonwealth and Empire and the United States of America. Ladies and gentlemen, this is no time for generality, and I will venture to the precise. Fraternal association requires not only the growing friendship and mutual understanding between our two vast but kindred systems of society, but the continuance of the intimate relations between our military advisers, leading to common study of potential dangers, the similarity of weapons and manuals of instructions, and to the interchange of officers and cadets at technical colleges. It should carry with it the continuance of the present facilities for mutual security by the joint use of all Naval and Air Force bases in the possession of either country all over the world. This would perhaps double the mobility of the American Navy and Air Force. It would greatly expand that of the British Empire forces and it might well lead, if and as the world calms down, to important financial savings. Already we use together a large number of islands; more may well be entrusted to our joint care in the near future.

the United States has already a Permanent Defense Agreement with the Dominion of Canada, which is so devotedly attached to the British Commonwealth and the Empire. This Agreement is more effective than many of those which have been made under formal alliances. This principle should be extended to all the British Commonwealths with full reciprocity. Thus, whatever happens, and thus only, shall we be secure ourselves and able to works together for the high and simple causes that are dear to us and bode no ill to any. Eventually there may come — I feel eventually there will come — the principle of common citizenship, but that we may be content to leave to destiny, whose outstretched arm many of us can already clearly see.

There is however an important question we must ask ourselves. Would a special relationship between the United States and the British Commonwealth be inconsistent with our over-riding loyalties to the World Organization? I reply that, on the contrary, it is probably the only means by which that organization will achieve its full stature and strength. There are already the special United States relations with Canada that I have just mentioned, and there are the relations between the United States and the South American Republics. We British have also our twenty years Treaty of Collaboration and Mutual Assistance with Soviet Russia. I agree with Mr. Bevin, the Foreign Secretary of Great Britain, that it might well be a fifty years treaty so far as we are concerned. We aim at nothing but mutual assistance and collaboration with Russia. The British have an alliance with Portugal unbroken since the year 1384, and which produced fruitful results at a critical moment in the recent war. None of these clash with the general interest of a world agreement, or a world organization; on the contrary, they help it. «In my father’s house are many mansions.» Special associations between members of the United Nations which have no aggressive point against any other country, which harbor no design incompatible with the Charter of the United Nations, far from being harmful, are beneficial and, as I believe, indispensable.

I spoke earlier, ladies and gentlemen, of the Temple of Peace. Workmen from all countries must build that temple. If two of the workmen know each other particularly well and are old friends, if their families are intermingled, if they have «faith in each other’s purpose, hope in each other’s future and charity towards each other’s shortcomings»—to quote some good words I read here the other day—why cannot they work together at the common task as friends and partners? Why can they not share their tools and thus increase each other’s working powers? Indeed they must do so or else the temple may not be built, or, being built, it may collapse, and we should all be proved again unteachable and have to go and try to learn again for a third time in a school of war incomparably more rigorous than that from which we have just been released. The dark ages may return, the Stone Age may return on the gleaming wings of science, and what might now shower immeasurable material blessings upon mankind, may even bring about its total destruction. Beware, I say; time may be short. Do not let us take the course of allowing events to drift along until it is too late. If there is to be a fraternal association of the kind of I have described, with all the strength and security which both our countries can derive from it, let us make sure that that great fact is known to the world, and that it plays its part in steadying and stabilizing the foundations of peace. There is the path of wisdom. Prevention is better than the cure.

A shadow has fallen upon the scenes so lately light by the Allied victory. Nobody knows what Soviet Russia and its Communist international organization intends to do in the immediate future, or what are the limits, if any, to their expansive and proselytizing tendencies. I have a strong admiration and regard for the valiant Russian people and for my wartime comrade, Marshall Stalin. There is deep sympathy and goodwill in Britain — and I doubt not here also — towards the peoples of all the Russias and a resolve to persevere through many differences and rebuffs in establishing lasting friendships. We understand the Russian need to be secure on her western frontiers by the removal of all possibility of German aggression. We welcome Russia to her rightful place among the leading nations of the world. We welcome her flag upon the seas. Above all, we welcome, or should welcome, constant, frequent and growing contacts between the Russian people and our own people on both sides of the Atlantic. It is my duty however, for I am sure you would wish me to state the facts as I see them to you. It is my duty to place before you certain facts about the present position in Europe.

From Stettin in the Baltic to Trieste in the Adriatic an iron curtain has descended across the Continent. Behind that line lie all the capitals of the ancient states of Central and Eastern Europe. Warsaw, Berlin, Prague, Vienna, Budapest, Belgrade, Bucharest and Sofia, all these famous cities and the populations around them lie in what I must call the Soviet sphere, and all are subject in one form or another, not only to Soviet influence but to a very high and, in some cases, increasing measure of control from Moscow. Athens alone — Greece with its immortal glories — is free to decide its future at an election under British, American and French observation. The Russian-dominated Polish Government has been encouraged to make enormous and wrongful inroads upon Germany, and mass expulsions of millions of Germans on a scale grievous and undreamed-of are now taking place. The Communist parties, which were very small in all these Eastern States of Europe, have been raised to pre-eminence and power far beyond their numbers and are seeking everywhere to obtain totalitarian control. Police governments are prevailing in nearly every case, and so far, except in Czechoslovakia, there is no true democracy.

Turkey and Persia are both profoundly alarmed and disturbed at the claims which are being made upon them and at the pressure being exerted by the Moscow Government. An attempt is being made by the Russians in Berlin to build up a quasi-Communist party in their zone of occupied Germany by showing special favors to groups of left-wing German leaders. At the end of the fighting last June, the American and British Armies withdrew westward, in accordance with an earlier agreement, to a depth at some points of 150 miles upon a front of nearly four hundred miles, in order to allow our Russian allies to occupy this vast expanse of territory which the Western Democracies had conquered.

If no the Soviet Government tries, by separate action, to build up a pro-Communist Germany in their areas, this will cause new serious difficulties in the American and British zones, and will give the defeated Germans the power of putting themselves up to auction between the Soviets and the Western Democracies. Whatever conclusions may be drawn from these facts — and facts they are — this is certainly not the Liberated Europe we fought to build up. Nor is it one which contains the essentials of permanent peace.

The safety of the world, ladies and gentlemen, requires a new unity in Europe, from which no nation should be permanently outcast. It is from the quarrels of the strong parent races in Europe that the world wars we have witnessed, or which occurred in former times, have sprung. Twice in our own lifetime we have seen the United States, against their wished and their traditions, against arguments, the force of which it is impossible not to comprehend, twice we have seen them drawn by irresistible forces, into these wars in time to secure the victory of the good cause, but only after frightful slaughter and devastation have occurred. Twice the United State has had to send several millions of its young men across the Atlantic to find the war; but now war can find any nation, wherever it may dwell between dusk and dawn. Surely we should work with conscious purpose for a grand pacification of Europe, within the structure of the United Nations and in accordance with our Charter. That I feel opens a course of policy of very great importance.

In front of the iron curtain which lies across Europe are other causes for anxiety. In Italy the Communist Party is seriously hampered by having to support the Communist-trained Marshal Tito’s claims to former Italian territory at the head of the Adriatic. Nevertheless the future of Italy hangs in the balance. Again one cannot imagine a regenerated Europe without a strong France. All my public life I never last faith in her destiny, even in the darkest hours. I will not lose faith now. However, in a great number of countries, far from the Russian frontiers and throughout the world, Communist fifth columns are established and work in complete unity and absolute obedience to the directions they receive from the Communist center. Except in the British Commonwealth and in the United States where Communism is in its infancy, the Communist parties or fifth columns constitute a growing challenge and peril to Christian civilization. These are somber facts for anyone to have recite on the morrow a victory gained by so much splendid comradeship in arms and in the cause of freedom and democracy; but we should be most unwise not to face them squarely while time remains.

The outlook is also anxious in the Far East and especially in Manchuria. The Agreement which was made at Yalta, to which I was a party, was extremely favorable to Soviet Russia, but it was made at a time when no one could say that the German war might no extend all through the summer and autumn of 1945 and when the Japanese war was expected by the best judges to last for a further 18 months from the end of the German war. In this country you all so well-informed about the Far East, and such devoted friends of China, that I do not need to expatiate on the situation there.

I have, however, felt bound to portray the shadow which, alike in the west and in the east, falls upon the world. I was a minister at the time of the Versailles treaty and a close friend of Mr. Lloyd-George, who was the head of the British delegation at Versailles. I did not myself agree with many things that were done, but I have a very strong impression in my mind of that situation, and I find it painful to contrast it with that which prevails now. In those days there were high hopes and unbounded confidence that the wars were over and that the League of Nations would become all-powerful. I do not see or feel that same confidence or event he same hopes in the haggard world at the present time.

On the other hand, ladies and gentlemen, I repulse the idea that a new war is inevitable; still more that it is imminent. It is because I am sure that our fortunes are still in our own hands and that we hold the power to save the future, that I feel the duty to speak out now that I have the occasion and the opportunity to do so. I do not believe that Soviet Russia desires war. What they desire is the fruits of war and the indefinite expansion of their power and doctrines. But what we have to consider here today while time remains, is the permanent prevention of war and the establishment of conditions of freedom and democracy as rapidly as possible in all countries. Our difficulties and dangers will not be removed by closing our eyes to them. They will not be removed by mere waiting to see what happens; nor will they be removed by a policy of appeasement. What is needed is a settlement, and the longer this is delayed, the more difficult it will be and the greater our dangers will become.

From what I have seen of our Russian friends and Allies during the war, I am convinced that there is nothing for which they have less respect than for weakness, especially military weakness. For that reason the old doctrine of a balance of power is unsound. We cannot afford, if we can help it, to work on narrow margins, offering temptations to a trial of strength. If the Western Democracies stand together in strict adherence to the principles will be immense and no one is likely to molest them. If however they become divided of falter in their duty and if these all-important years are allowed to slip away then indeed catastrophe may overwhelm us all.

Last time I saw it all coming and I cried aloud to my own fellow-countrymen and to the world, but no one paid any attention. Up till the year 1933 or even 1935, Germany might have been saved from the awful fate which has overtaken here and we might all have been spared the miseries Hitler let loose upon mankind. there never was a war in history easier to prevent by timely action than the one which has just desolated such great areas of the globe. It could have been prevented in my belief without the firing of a single shot, and Germany might be powerful, prosperous and honored today; but no one would listen and one by one we were all sucked into the awful whirlpool. We surely, ladies and gentlemen, I put it to you, surely, we must not let it happen again. This can only be achieved by reaching now, in 1946, by reaching a good understanding on all points with Russia under the general authority of the United Nations Organization and by the maintenance of that good understanding through many peaceful years, by the whole strength of the English-speaking world and all its connections. There is the solution which I respectfully offer to you in this Address to which I have given the title, «The Sinews of Peace».

Let no man underrate the abiding power of the British Empire and Commonwealth. Because you see the 46 millions in our island harassed about their food supply, of which they only grow one half, even in war-time, or because we have difficulty in restarting our industries and export trade after six years of passionate war effort, do not suppose we shall not come through these dark years of privation as we have come through the glorious years of agony. Do not suppose that half a century from now you will not see 70 or 80 millions of Britons spread about the world united in defense of our traditions, and our way of life, and of the world causes which you and we espouse. If the population of the English-speaking Commonwealths be added to that of the United States with all that such co-operation implies in the air, on the sea, all over the globe and in science and in industry, and in moral force, there will be no quivering, precarious balance of power to offer its temptation to ambition or adventure. On the contrary there will be an overwhelming assurance of security. If we adhere faithfully to the Charter of the United Nations and walk forward in sedate and sober strength seeking no one’s land or treasure, seeking to lay no arbitrary control upon the thoughts of men; if all British moral and material forces and convictions are joined with your own in fraternal association, the highroads of the future will be clear, not only for our time, but for a century to come.

КОМИТЕТ
ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ КУРСКОЙ ОБЛАСТИ

областное
бюджетное  профессиональное образовательное учреждение

«Курский
государственный политехнический колледж»

(ОБПОУ   
«КГПК»)

Методическая
разработка урока

«Послевоенное
устройство мира. Начало «холодной
войны»

Предмет «История»

программа подготовки специалистов среднего звена

по специальности 
08.02.01 

          Строительство и эксплуатация зданий и
сооружений

Автор: Семенова С. В., преподаватель

ОБПОУ «КГПК»

Курск

2016 г.

РАССМОТРЕНА И ОДОБРЕНА                
РАССМОТРЕНА                                СОГЛАСОВАНО      

на заседании предметной
(цикловой)            методическим советом колледжа          Зам. Директора по
учебной работе

комиссии преподавателей                              Председатель
методического                     

гуманитарного
цикла                                        совета _________Тарасова
Н.Ю.              __________ Н.Ю.Тарасова

специальности 20.02.04                                         «___»_____________2015г.                    
«___»____________2015г.

Пожарная безопасность

Протокол №___от________2015г.

Председатель ПЦК_____Дерюгина С.Л.

ПОЯСНИТЕЛЬНАЯ ЗАПИСКА

Методическая
разработка урока
истории «Послевоенное
устройство мира. Начало «холодной
войны» по
специальности 08.02.01
Строительство и эксплуатация зданий и сооружений (базовая подготовка) предполагает
продолжение работы по построению модели обучения, которую отличает сочетание педагогического
управления с инициативой и активностью студента. Данная модель обеспечивает все
необходимые условия для дальнейшей социальной адаптации обучающихся, играет
важную роль в формировании общих и личностных компетенций специалистов и
соответствует требованиям ФГОС СПО.

Студенты
получают навыки участия в дискуссии, диалогового общения с окружающими, которое ведет к
взаимопониманию, взаимодействию, к совместному решению общих, но значимых для
каждого участника задач. Совместная
деятельность способствует развитию критического мышления, умения высказываться, 
отстаивать свое мнение, решать сложные проблемы на основе анализа
обстоятельств и соответствующей информации, взвешивать альтернативные мнения,
принимать продуманные решения. Интерактивная технология способствует не только
повышению качества знаний, но и повышению работоспособности, студент чувствует
свою успешность, свою интеллектуальную самостоятельность, что и делает
продуктивным сам процесс обучения.

Методическая цель: внедрение
интерактивных технологий как способа интеллектуального развития личности и
формирования критического мышления.

Тип занятия: изучение
нового материала.

Вид занятия: урок-диалог.

Технологии обучения: интерактивные
технологии,  деловая игра.

Форма организации
учебной деятельности: работа в малых группах, коллективное
обсуждение, самостоятельная работа.

Методы
и приемы обучения:

—        
работа
с историческими источниками;

—        
беседа с элементами дискуссии.

Цели
занятия.

 Образовательная:

усвоение
обучающимися сущности понятия «холодная война», причин возникновения
холодной войны, ее влияния на международные отношения и

последствий
для развития мировой политики;

Развивающая:

—
развитие мыслительных навыков обучающихся;

-развитие
умений работать с историческими источниками;

—
развитие умений формулировать и аргументировано излагать свою точку зрения;

Воспитательная:

воспитание
неприятия нетерпимости, враждебности, недоверия, идеологического
противостояния, агрессивности.  

Формируемые
компетенции и ценностные ориентации

ОК
3.Принимать решения в стандартных и нестандартных ситуациях и нести за них
ответственность

ОК
4.Осуществлять поиск и использование информации, необходимой для эффективного
выполнения профессиональных задач, профессионального и личностного развития

ОК
6.Работать в коллективе и в команде, эффективно общаться с коллегами,
руководством, потребителями

ОК
7.Брать на себя ответственность за работу членов команды (подчиненных), за
результат выполнения заданий

1. Личностно-значимые
и коммуникативные:

—        
позитивный
настрой, ориентация на успех;

—        
умение
взять на себя ответственность за принятое решение.

2. Учебно-познавательные
компетенции:

—        
умения
и навыки решения ситуационных задач;

—        
умения
и навыки выделять ключевые положения, высказывать аргументированные
суждения и умозаключения;

—        
умение
проводить анализ полученных результатов; формулировать выводы.

3.
Коммуникативно-речевые компетенции:

—        
умения
и навыки готовить устные сообщения на основе изученных источников информации;

—        
умения
и навыки монологической и  диалогической речи;

—        
умения
и навыки использования в речи исторических терминов.

Обеспечение
занятия:

 -настенная
карта «Государства мира»,

-мультимедийный
проектор;  ПК,

-мультимедийная презентация «Послевоенное устройство
мира. Начало «холодной войны»;

-раздаточный
материал.

Основная
литература:

Артемов В. В., Лубченков
Ю.
Н. История
для профессий и специальностей технического, естественно-научного,
социально-экономического профилей: 2 ч: учебник для студ. учреждений сред.
проф. образования. — М., 2015.

ХОД
УРОКА.

1. Темополагание.
 Целеполагание. (5 мин.)

Создание мотивации:
обучающиеся по материалам периодической печати (газеты  «Российская газета»,
«Аргументы и факты», «Курская правда») представляют  современные международные
отношения и задают вопросы: Почему сегодня так много вопросов, по которым
Россия и США не могут прийти к единому мнению? Кто виноват в противостоянии
великих держав? Куда, к чему приведет противостояние России и США?

Преподаватель:

Спасибо, садитесь.
Действительно, современная международная обстановка заставляет нас задумываться
о том, что происходит, почему так складываются отношения между государствами,
что будет дальше. Изучение этой темы особенно актуально.  Сегодня мы тоже будем
говорить о международных отношениях, об отношениях двух держав. Начать нам
нужно с истоков, поэтому давайте вернемся в середину 40-х гг 20 века. Тема нашего
урока: «Послевоенное устройство мира. Начало «холодной войны».  Откройте
тетради, запишите тему урока.

Сколько вопросов
сейчас прозвучало, и на эти вопросы мы с вами попытаемся найти ответы на уроке.
Определите цели нашего урока.

Предполагаемые
ответы:

Цели нашего урока:

— рассмотреть
послевоенное устройство мира; выяснить, что такое «холодная война», каковы ее
причины, кто виноват в развязывании «холодной войны» и каковы ее последствия.

Преподаватель:

Я хочу вам напомнить
древнюю мудрость: Отыщи всему начало,  и ты многое поймешь, поэтому мы
обязательно будем говорить об уроках «холодной войны».

Обратите внимание
на перечень высказываний знаменитых людей мира (Приложение №1). Я предлагаю вам
внимательно прочитать их и выбрать эпиграф к нашему уроку в соответствии с
целью, обосновывая свой выбор.

Обучающиеся предлагают
варианты эпиграфа, аргументируя свой выбор. В качестве эпиграфа выбирают слова
Е.Евтушенко «Наш медовый месяц с союзниками быстро кончился. Война нас объединила,
а победа разъединила», т.к. в них характеризуется послевоенное состояние мира.

2. Изучение
нового материала (30 мин.)

Преподаватель:

Итак, мы
выбрали эпиграф, определили цели нашего урока и начинаем работать по следующему
плану

1.    
«Холодная война»: понятие,
причины, признаки.                        

2.    
 «Биполярный мир».

3.    
Последствия «холодной
войны». Локальные конфликты.

Посмотрите на фото
(Приложение №2). Кто здесь изображен?

Предполагаемые
ответы:

Главы
правительств СССР, США и Великобритании – И. Сталин, Г. Трумэн, У. Черчилль.

Какой урок
вынесло человечество из второй мировой войны?

Предполагаемые
ответы:

Основной
урок, который был вынесен в результате войны, — любая война требует мобилизации
людских и материальных ресурсов, несет страдания людям. Следовательно, нужно
всеми силами воздерживаться от решения проблем с помощью военной силы.

 Преподаватель:

2 сентября 1945
г. закончилась вторая мировая война, самая тяжелая и кровопролитная. После нее
казалась кощунственной сама мысль о новой войне. Было сделано как никогда
много, чтобы она не повторилась: разгромлены государства, ставшие на путь
грубого нарушения норм международного права и откровенной агрессии. Это
означало поражение политики грубой силы, попыток построения «нового порядка» на
принципах воинствующего национализма и расизма.

Главный урок, который вынесло   человечество,
— сохранить мир — нашел свое отражение в создании  ООН, международной
организации для поддержания мира и безопасности на планете.
Объективное развитие ситуации вело к «холодной войне».

«Холодная война» —
это не просто термин, не просто метафора, это целая эпоха в жизни человечества,
наполненная фактами, событиями, лицами. Предлагаю сегодня выяснить, как
создавался образ этой эпохи, дополнить ее портрет теми штрихами, без которых он
был бы недостаточно выразительным. Для этого вам нужно будет изучить  исторические
источники.

Сегодня у нас
присутствуют представители США, СССР и сторонние наблюдатели, которым предстоит   выяснить, что такое «холодная война», каковы ее
причины, кто виноват в развязывании «холодной войны» и каковы ее последствия.

На парте у каждого
есть задание, с которым вы будете работать в микрогруппе. Время работы – 5 мин.

Преподаватель
просит встать представителей США и СССР, задает им вопросы по документам,
обучающиеся отвечают на вопросы.

 — Документ «Из
 речи У. Черчилля 5 марта 1946
г. в городе Фултоне (США)» (Приложение 3)

Почему речь
Черчилля, по мнению историков, считается предвестницей «холодной войны»?

Предполагаемые
ответы:

У. Черчилль
обвинил СССР в экспансии, в создании «железного занавеса», отделившего Запад от
стран советского влияния. У. Черчилль говорил о необходимости создания
«силового кольца» вокруг стран, находящихся под контролем СССР, чтобы заставить
его отказаться от построения социализма и распространения социалистических
идей.

— Документ
«Реакция руководства СССР на
выступление Черчилля» (Приложение
4, на 2-х  листах)

Какова была реакция советского руководства
на  выступление У. Черчилля? Определите отношение И. В. Сталина к речи У.
Черчилля.

Предполагаемые
ответы:

И. В. Сталин
заявил, что «г.
Черчилль стоит теперь на позиции поджигателя войны», поставил его в один ряд с
Гитлером и оценил речь как призыв Запада к войне с СССР.

— Исторические
факты (Приложение5)

 Какие цели
преследовал СССР на международной арене после завершения Второй мировой войны?
Приведите примеры, доказывающие усиление позиций СССР в послевоенном мире.

Предполагаемые
ответы:

И. В. Сталин
стремился усилить влияние СССР во всех регионах мира. В 1946-1948 гг. в государствах
Восточной Европы и Азии, освобожденных советской армией или при ее участии, к
власти пришли коммунистические правительства, взявшие курс на строительство
социализма по советскому образцу. Возник ряд социалистических стран, союзных
СССР.

— Документы (Приложение
6, на 2-х листах)

 Сформулируйте
кратко главную  цель США в отношении СССР  после второй мировой войны? Можно ли
расценить борьбу  США с ненавистным, несправедливым советским  режимом как
справедливые, отражающие интересы мирового сообщества действия? Каковы по
характеру цели планов США в отношении СССР? Осуществляют ли аналогичные
действия США в отношении других государств в настоящее время.

Предполагаемые
ответы:

США не желали
мириться с изменениями, происшедшими на международной арене. Поэтому они стали
проводить силовую политику по отношению  к СССР. Одним из средств сдерживания СССР
считали атомное оружие, монополией на обладание которым пользовались США. Цели
планов США по отношению к СССР  по характеру были агрессивные.

—
Документ  «Доктрина
Трумэна. План Маршалла» (Приложение 7)

Какова основная
идея речи Трумэна? Какую роль она сыграла в развитии «холодной войны»? В чем
суть  «плана Маршалла»?

Предполагаемые
ответы:

В доктрине Трумэна говорилось о «сдерживании» СССР, оказании непрерывного
давления на него, о возможности вмешательства США во внутренние дела других
стран. Доктрина положила начало созданию сети военных баз США на чужих
территориях. Тогда же американский государственный секретарь Маршалл выдвинул
программу экономической помощи послевоенной Европе. Фактически она стала
продолжением доктрины Трумэна.

— Документ «План
Маршалла».  (Приложение 8, на
2-х листах)

Как советское
руководство отнеслось к «плану Маршалла»?
Почему? Попытайтесь объяснить, почему И.В. Сталин не принял предложение
госсекретаря США Д. Маршалла?  Почему Сталин потребовал от стран Восточной
Европы отказа от участия в американском проекте?

Предполагаемые
ответы:

И.В. Сталин и его
окружение восприняли «План Маршалла» как попытку поставить под
контроль США экономическую и политическую жизнь принявших его стран. Опасаясь
подрыва влияния СССР в государствах Восточной Европы, руководство Советского
Союза потребовало от них отказа от участия в американском проекте.

Преподаватель:

Я хочу спросить у
представителей СССР и США, стоящих друг против друга, каковы были ваши
ощущения? Что испытывали? Как сторонние наблюдатели оценивают происходившее?

Предполагаемые
ответы:

Чувство борьбы,
противостояния, конфликт, с другой стороны – желание сблизиться, пойти
навстречу друг другу.

Преподаватель:

А
теперь давайте сделаем выводы по обсуждаемым вопросам.

Что такое
«холодная война»?   В чем состояли причины «холодной войны»?  Кто, на ваш
взгляд, был ее виновником? Можно ли было избежать «холодной войны»?

Предполагаемые
ответы:

 «Холодная
война» — состояние военно-политической конфронтации между
Советским Союзом и США, а также между их  союзниками после Второй мировой
войны.

Причины «холодной
войны»: с появлением у США ядерного оружия возрастающую роль в международных
отношениях стала играть военная мощь. Политики и в Советском Союзе, и в
Соединенных Штатах оказались заинтересованы в создании образа врага. В
условиях, когда судьба освобожденных от фашизма стран оставалась
неопределенной, между СССР и США развернулось противоборство за право
определять пути их дальнейшего развития.

Главной причиной
«холодной войны» стали глобальные, геополитические, непримиримые противоречия
между мировыми общественно-политическими системами – капитализмом и
социализмом, отягощенные идеологией и субъективными качествами лидеров великих
держав.

Лидеры и
Советского Союза, и  Соединенных Штатов проявляли неконструктивность, нежелание
идти на компромиссы, считаться с интересами друг друга.

Преподаватель:

В «холодную войну»
оказались вовлечены не только сверхдержавы, формируется биполярный мир. Вашим
микрогруппам необходимо было определить последствия «холодной
войны». (Приложение 9, на 3-х  листах,)

Что такое
«биполярный мир»? Как он сложился?  Каковы результаты возникновения двух
военно-блоковых систем? С помощью карты раскройте смысл изменения
геополитической ситуации в Европе к концу 1949г. В чем состояли причины и
последствия Берлинского кризиса?                   

 
Предполагаемые
ответы:

Биполярный мир –
мир, разделенный на две противостоящие друг другу части: Восток и Запад.
Соперничество СССР и США привело к гонке вооружений,
борьбе за контроль над ключевыми районами мира, росту числа локальных
конфликтов и созданию системы военных союзов.

Для регулирования
экономических взаимоотношений в Восточной Европе в январе 1949г. был создан
Совет экономической взаимопомощи (СЭВ) (работа с картой). СЭВ стал первой
международной организацией социалистических стран. Со своей стороны страны
Запада 4 апреля 1949г. сформировали военно-политическую организацию Североатлантического
договора (НАТО) (работа с картой). Ответом на вступление ФРГ в НАТО в 1955г.
стало создание Организации Варшавского договора, военно-политического союза
СССР с дружественными ему странами Восточной Европы (работа с картой).
Формирование системы союзов в Европе ускорил конфликт между СССР и США,
поставивший эти страны на грань военного столкновения. Конфликт был связан с
нерешенностью германского вопроса (работа с картой).

Западные державы
не желали мириться с установившимся на востоке Германии советским влиянием.
Берлинский кризис сделал разделение Германии неизбежным. 

Создание двух
военно-блоковых систем привело к значительному обострению международной
обстановки и сказалось на политическом развитии многих стран.                       
                                                      

Преподаватель:

В противостояние
были вовлечены и страны Азии.

Документ
«Корейская война» (Приложение 10, на 3-х  листах)

 Что такое
локальные конфликты? Почему они были опасны для международной безопасности?
Почему началась Корейская война?  Каковы были итоги Корейской войны? Какие
выводы должны были сделать стороны конфликта из итогов  Корейской войны?

 
Предполагаемые
ответы:

Локальные
конфликты – военные столкновения на ограниченной территории с прямым или
косвенным участием Советского Союза и Соединенных Штатов. В период «холодной
войны» они стали главной угрозой международной безопасности.

Гражданская война
в Корее переросла в международную. Советским и американским летчикам пришлось
сражаться друг с другом.          
Военное столкновение в Корее между двумя военно-блоковыми  системами поставило
страны на грань войны.

Преподаватель:

Подведем
итоги нашего диалога.(5 мин.)

Обратимся к
вопросам, сформулированным в начале урока. Получили ли мы ответы на них?

 Какие
уроки можно извлечь из военного противостояния СССР и Запада в 1945 – 1953г. г.

Какие из этих
уроков актуальны в современном мире?

Чем опасна
«холодная война»?

Предполагаемые
ответы:

Обе
страны претендовали на лидирующую роль в мире. Они использовали для ослабления
друг друга такие средства, как экономическая блокада, политическая пропаганда,
гонка вооружений, локальные конфликты. Локальные конфликты стали неизменной
приметой послевоенных лет. Во многих регионах мира «холодная война» послужила
детонатором кровавых «горячих конфликтов».

Преподаватель:

Представьте,
что вы присутствуете на встрече руководителей государств, с какими словами,
пожеланиям, вопросами вы бы обратились к руководителям России и США.

Обучающиеся
высказывают свои пожелания.

Предполагаемые
ответы:

Откажитесь
от противостояния.

Откажитесь
от санкций.

Берегите
мир.

Давайте
пожмем друг другу руки и направим наши усилия на использование атома в мирных
целях.

Преподаватель:

Да,
действительно, только сотрудничество, взаимодействие, желание пойти на
компромиссы сблизят государства и помогут решить существующие проблемы. Все
должны объединиться, чтобы не допустить «холодной войны» и перерастания ее в
«горячую».

Будущее
есть следствие прошедшего и настоящего, но настоящее — текущий момент,
единственное время, в которое можно сделать что-то такое, что к любому
прошедшему добавит нечто, что вызовет к жизни желанное будущее. Если же в
настоящем ничего не делать, то мы рискуем оказаться в том будущем, которое
надвигается «само собой» — автоматически или во исполнение чуждой нам чужой
воли.

3.
Заключение.  (5 мин.)

Преподаватель:

Наш
урок подходит к концу, я предлагаю вам продолжить фразу: «После нашего урока я
могу……»

Предполагаемые
ответы:

—
проводить поиск необходимой информации в исторических источниках; 

-формулировать
понятия, выделять существенные признаки;

-анализировать
исторические события;

-излагать
суждения о причинно-следственных связях исторических фактов;

-определять
свое отношение и объяснять  оценку наиболее значительных личностей и событий  в
истории;

—объяснять
смысл и значение изучаемых исторических событий и явлений;

—
работать в группе;

—
уважительно относиться к оппоненту.

Домашнее задание: Написать  эссе, темой которого послужит
высказывание Т. Карлейля  «Любая война есть непонимание».

Выставление и комментирование оценок.

Спасибо, урок
закончен!

Приложение № 1.

n  Наш медовый месяц с союзниками быстро кончился. Война
нас объединила, а победа разъединила.

                                                                                  Е.Евтушенко.

n  Результаты нашего труда не оставляют человечеству

     другого выбора, кроме того как создать
объединенный мир, мир, основанный на законности и гуманизме.

                                                                                Р.
Оппенгеймер

n  Каким видом оружия будет вестись III мировая война? Не знаю, но единственным оружием IV будет каменный топор.

                                                                              
А. Энштейн

n  Прошедшее надо знать не потому, что оно прошло, а
потому, что, уходя, оно не умело  «убирать своих последствий».
                                                                         В.О. Ключевский

n   

n  Мы идем в будущее, оглядываясь на прошлое.

                                                                              П.
Валерии

Приложение №2

Приложение №3

Вопрос к
документу: Почему речь Черчилля, по мнению историков, считается предвестницей
«холодной войны»?

Из речи У. Черчилля 5 марта 1946
г. в городе Фултоне (США)
          От Штеттина на
Балтике до Триеста на Адриатике «же­лезная завеса» спустилась на континент. За
этой линией хранятся все сокровища древних государств Центральной и Восточной
Европы. Варшава, Берлин, Прага, Вена, Бу­дапешт, Белград, Бухарест, София — все
эти знаменитые города и население в их районах находятся в советской сфере и
все подчиняются в той или иной форме не только советскому влиянию, но и в
значительной степени увели­чивающемуся контролю Москвы… Только Афины с их
бессмертной славой свободны решать свое будущее на выборах под наблюдением
англичан, американцев и французов. Польское правительство, находящееся под
контролем русских, поощрялось к огромным и несправедливым посягательствам на
Германию…

Коммунистические партии, которые были очень
незначительны во всех восточных государствах Европы, достигли исключительной
силы, намного превосходящей их численность, и стремятся всюду установить
тоталитарный контроль. Полицейские правительства преобладают почти повсеместно,
и до настоящего времени… в них не существует никакой подлинной демократии.

Турция и Персия глубоко встревожены и обеспокоены
требованиями, которые предъявляет к ним московское правительство. Русские
сделали попытку в Берлине создать коммунистическую партию в их зоне оккупации
Германии (…) Если теперь советское правительство попытается отдельно создать
прокоммунистическую Германию в своей зоне, это причинит новые серьёзные
трудности в британской и американской зонах и разделит побеждённых немцев между
Советами и западными демократическими государствами.

 За исключением Бри­танского Содружества наций и США,
где коммунизм на­ходится в зачаточном состоянии, компартии, или пятые колонны,
представляют собой возрастающую угрозу и опасность для христианской
цивилизации…  Русские больше всего восхищаются силой, и нет ничего такого, к
чему бы они питали меньшее уважение, чем военная слабость. По этой причине наша
старая доктрина равновесия сил является несостоятельной. Мы не можем позволить
себе полагаться на незначительный перевес в силах, создавая тем самым соблазн
для пробы сил…
Если население Содружества наций, говорящих на анг­лийском языке, добавить к
США и учесть, что будет озна­чать подобное сотрудничество на море, в воздухе в
области науки и промышленности, то не будет существовать никакого шаткого и
опасного соотношения сил. Я отгоняю от себя мысль, что новая война неизбежна
или, более того, что новая война нависла… Я не верю, что Совет­ская Россия
хочет войны. Она хочет плодов войны и безгра­ничного распространения своей силы
и своих доктрин. Но то, что мы должны рассмотреть здесь сегодня, — это система
предотвращения угрозы войны, обеспечение условий для развития свободы и
демократии так быстро, как только возможно, во всех странах…».

Приложение №4.

Вопросы к
документу: Какова была реакция советского руководства на  выступление У.
Черчилля? Определите отношение И. В. Сталина к речи У. Черчилля?

Реакция руководства СССР на выступление
Черчилля:

 «Вчера в Америке товарищ Черчилль выступил с
провокационной речью. Вы о ней подробней прочтёте в «Правде». Сей
господин призывает братьев-империалистов не церемониться с нами. Товарища
Черчилля раздражает победа коммунистической идеологии в странах Восточной Европы.
Он хотел бы вернуть предвоенный мир. Поблагодарим товарища Черчилля, давнего
поджигателя войны. Сообщают, что руководители США и Англии, Трумэн и Эттли,
открестились от призывов Черчилля. Поздно, господа. Мы тоже могли бы сделать
вид, будто ничего не случилось, но это не в наших интересах. Мы будем
трактовать речь товарища Черчилля как прямой призыв к войне с СССР и лагерем
социализма. Очень хорошая и своевременная для нас речь… Между нами говоря,
после войны у нас в обществе появились неверные настроения. Некоторые
представители интеллигенции позволяют себе открыто восхищаться западным образом
жизни, преступно забывая, что в мире идёт борьба классов. Спасибо тебе, товарищ
Черчилль, что ты нас вернул к действительности. И напомнил о нашей главной
задаче. Теперь насчёт нашего отставания, о котором упомянул этот мерзавец…
Это не так, и это так! Все мы помним, как Черчилль и империалисты долго не
открывали второй фронт, желая как можно больше обескровить нас. Но произошло
обратное. Истекая кровью, теряя сотни тысяч в сражениях, мы создали самую
сильную армию в мире… У господ империалистов сейчас осталось единственное
преимущество — атомная бомба. Это очень серьёзное преимущество. Наша задача в
кратчайший срок ликвидировать его- это раз. И два: с сегодняшнего дня мы
возобновляем нашу борьбу. Мы должны пресечь настроения благодушия и
идеологической слабости».

И.В. Сталин же в интервью корреспонденту газеты «Правда»
так прокомментировал фултонское выступление У. Черчилля:

«…По
сути дела, г. Черчилль стоит теперь на позиции поджигателя войны. И г. Черчилль
здесь не одинок — у него имеются друзья не только в Англии, но и в Соединенных
Штатах Америки… Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил
расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке,
представляют полноценную нацию. Г-н Черчилль начинает дело развязывания войны
тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском
языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира…
По сути дела, г. Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не
говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше
господство добровольно, и тогда все будет в порядке, — в противном случае
неизбежна война… Несомненно, что установка г. Черчилля есть установка на
войну, призыв к войне с СССР. Я не знаю, удастся ли господину Черчиллю и его
друзьям организовать после второй мировой войны новый поход против
«Восточной Европы». Но если им это удастся, — что маловероятно, ибо
миллионы «простых людей» стоят на страже дела мира, — то можно с
уверенностью сказать, что они будут биты.»

 Правда. 14 марта 1946 года

Приложение №5.

Вопросы к
документу: Какие цели преследовал СССР на международной арене после завершения
Второй мировой войны? Приведите примеры, доказывающие усиление позиций СССР в
послевоенном мире.

Факты.

Острый
конфликт произошел из-за сроков вывода советских войск из Северного Ирана, куда
они вступили еще в 1941г. по договоренности с Англией. В декабре 1945г. в
иранском Азербайджане и Курдистане (Северный Иран) были сформированы местные
органы власти. Они провозгласили автономию. Страны Запада сочли это нарушением
обязательств, принятых союзниками в Тегеране в 1943г. об уважении
территориальной целостности страны, потребовали от СССР незамедлительно вывести
войска с территории Ирана. Со стороны США последовала первая в истории
советско-американских отношений угроза применить в случае военного решения
конфликта ядерное оружие. Столь болезненная реакция объяснялась опасениями, что
СССР поставит под контроль нефтяные богатства Ирана. После вывода советских
войск правительство Ирана по совету англичан не только ликвидировало автономии,
но и расторгло договор об аренде с Советским Союзом ряда нефтяных месторождений
сроком на 50 лет.

В
1945-1946 гг. в большинстве восточноевропейских стран у власти стояли
коалиционные правительства. Наряду с коммунистами в них были представлены и
другие политические силы.

В
1945 г. коммунистический режим был установлен в Югославии и Северном Вьетнаме.

В
1946г. – в Албании, Болгарии.

1947г.
– коммунисты победили на выборах в Польше и Венгрии.

Декабрь
1947г. – румынский король Михай под давлением советского военного командования
отрекся от престола и передал власть коммунистам.

1948г.
— коммунистический режим установился в Чехословакии, просоветский режим
установлен в Северной Корее.

1949г.
– коммунисты пришли к власти в Китае.

Произошло
полное подчинение лидеров коммунистических режимов Сталину.

Приложение № 6.

Вопросы к
документам: Сформулируйте кратко главную  цель США в отношении СССР  после
второй мировой войны? Можно ли расценить борьбу  США с ненавистным, несправедливым
советским  режимом как справедливые, отражающие интересы мирового сообщества
действия? Каковы по характеру цели планов США в отношении СССР? Осуществляют ли
аналогичные действия США в отношении других государств в настоящее время.

Выдержки из директивы Совета национальной безопасности США:
20/1 от 18.08.1948 г. “Наши цели в отношении России” и СНБ-68 от 30.09.1950 г.

 «Наши
основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к двум:

а)
Свести мощь и влияние Москвы до пределов, в которых она не будет представлять
угрозу миру и стабильности международных отношений;

б)
Провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которых
придерживается правительство, стоящее у власти в России.

…Речь идёт
прежде всего о том, чтобы сделать и держать Советский Союз слабым в
политическом, военном и психологическом отношениях по сравнению с внешними
силами, находящимися вне пределов его контроля.

…Другими
словами, мы должны создавать автоматические гарантии, обеспечивающие, чтобы
даже некоммунистический и номинально дружественный к нам режим:

а)
не имел большой военной мощи;

б)
в экономическом отношении сильно зависел от внешнего мира;

в)
не имел серьезной власти над главными национальными меньшинствами;

г)
не установил ничего похожего на железный занавес.

В случае,
если такой режим будет выражать враждебность к коммунистам и дружбу к нам, мы
должны позаботиться, чтобы эти условия были навязаны не оскорбительным или
унизительным образом. Но мы обязаны не мытьём, так кaтаньем навязать их для
защиты наших интересов».

Из
Директивы СНБ-68 от 30.09.1950 г.

«…сеять
семена разрушения внутри советской системы с тем, чтобы заставить Кремль по
крайней мере изменить его политику… Но без превосходящей наличной и легко
мобилизуемой военной мощи политика “сдерживания”, которая по своему существу
политика рассчитанного и постепенного принуждения, не больше, чем блеф.

…Нам нужно
вести открытую психологическую войну с целью вызвать массовое предательство в
отношении Советов и разрушить иные замыслы Кремля…

…Помимо
утверждения наших ценностей, наша политика и действия должны быть таковы, чтобы
вызвать коренные изменения в характере советской системы, срыв замыслов Кремля
— первый и важный шаг к этим изменениям.».

4 сентября 1945
г.в США был составлен документ (меморандум Объединенного разведывательного
комитета за № 329), в котором говорилось: «Отобрать приблизительно 20 наиболее
важных целей, пригодных для стратегической атомной бомбардировки в СССР и на
контролируемой им территории».

«Русским, — писал
5 января 1946 г. президент США Г. Трумэн государственному секретарю Дж. Бирнсу,
нужно показывать железный кулак и говорить сильным языком. Я думаю, мы не
должны теперь идти с ними ни на какие компромиссы».

Председатель
сенатской комиссии по атомной энергии Макмагон открыто заявлял: «Война с
русскими неизбежна. Надо смести их с лица земли и быстрее».

 «Оценка планов стратегического
наступления в воздухе против СССР, подготовленная главнокомандующим
американскими ВВС и представленная Объединенному комитету начальников штабов»,
21 декабря 1948 г.

«Война
начнется до 1 апреля 1949 г. Атомные бомбы будут применены в таком масштабе, в
каком это будет возможно и желательно… очень важно наметить районы, где
расположены наиболее значительные советские промышленные центры… Карты с
обозначенными целями и маршрутами полетов для осуществления операций,
затрагивающие первые 70 городов, будут готовы к 1 февраля 1949
г.»

 Из
статьи западногерманского историка Б. Грайнера
В Вашингтоне имелась группа, коей было совершенно безразлично, что думают и
делают СССР или Сталин. Это — разработчики военных планов. Самое позднее с лета
1945 г. они твердо знали своего врага и серийно выпускали военные планы. В
1948—1949 гг., к примеру, считалось возможным покончить с Советским Союзом,
уничтожив атомными бом­бами его 70 городов и индустриальных центров. С маниа­кальной
точностью были расписаны все детали: нападению подвергнутся 1947 объектов, в
течение 30 дней намечалось 2,7 миллиона человек убить и 4 миллиона ранить. В
марте 1954 г. командование стратегических ВВС видело себя на пике могущества. В
случае необходимости оно бралось об­рушить со всех сторон света на СССР 750
бомб и в течение двух (!) часов превратить его в «дымящиеся радиоактивные
руины». Заметим, что по этому сценарию США никак не пострадали бы.

Приложение № 7.

Вопросы к
документам: Какова основная идея речи Трумэна? Какую роль она сыграла в
развитии «холодной войны»? В чем суть  «плана Маршалла»?

Доктрина
Трумэна.

Лидеры стран Запада опасались, что СССР
будет и впредь  расширять свою
«сферу интересов», включая в нее все новые страны,
где будут усиливаться позиции коммунистов. В марте 1947г. конгресс
США по просьбе Г. Трумэна одобрил выделение денег
Греции и Турции и посылку туда
военного персонала для защиты этих
стран от «коммунистической
агрессии». Послание  президента США конгрессу получило название доктрины
Трумэна. Ставилась задача «сдерживания» СССР
и его союзников от «захвата» новых
территорий. Впоследствии была
провозглашена доктрина отбрасывания, т.е. освобождения от влияния СССР стран,
попавших под его контроль. Эта политика
связывалась с обеспечением безопасности  и жизненно  важных 
интересов  самих  США. 

План Маршалла.

Составной частью нового внешнеполитического
курса США была программа экономического возрождения разрушенной войной Европы.
Её разработал новый государственный секретарь США Маршалл. Названный его именем
план был одобрен на международной конференции в Париже (12.7-22.9.1947). СССР в
конференции не участвовал, так как расценил этот план как нацеленный на экономическое
закабаление Европы Америкой и оказал давление на восточноевропейские страны с
тем, чтобы они отказались от участия в реализации плана Маршалла. Всего же план
Маршалла подписали 16 западных стран. 

            Маршалл в своей речи в Гарвардском университете заявил: «Наша политика направлена не
против какой-либо страны или доктрины, а против голода, нищеты, отчаяния и
хаоса.»  Он говорил, что европейские государства, желающие
пользоваться его планом, должны сами проявить инициативу и выработать детали
этого плана, подсчитывая необходимые средства, предоставить данные о состоянии
своей экономики, потребностях, планах использования поступающих средств.

План Маршалла начал осуществляться
с апреля 1948 г., когда конгресс США принял «закон об экономическом
сотрудничестве», предусматривавший 4-летнюю программу экономической помощи
Европе. Общая сумма ассигнований по плану Маршалла ( с апр. 1948 по дек. 1951)
составила около 12,4 млрд. долл., причём основная доля пришлась на Англию (2,8
млрд.), Францию (2,5 млрд.), Испанию (1,3 млрд.), Западную Германию (1,3
млрд.), Голландию (1 млрд.). При этом американцы, в качестве предварительного
условия предоставления помощи, потребовали выведения коммунистов из состава
правительств стран, подписавших договор. К 1948 году ни в одном правительстве
Западной Европы коммунистов не было. 

Приложение № 8.

Вопросы к
документу: Как советское руководство отнеслось к
«плану Маршалла»? Почему? Попытайтесь объяснить, почему И.В. Сталин не принял
предложение госсекретаря США Д. Маршалла?  Почему Сталин потребовал от стран
Восточной Европы отказа от участия в американском проекте?

План Маршалла.

План Маршалла в Москве первоначально был встречен с
интересом. Еще не пропали надежды на американские кредиты для восстановления
страны. Поэтому советское руководство колебалось. По воспоминаниям одного из
руководителей МГБ П. Судоплатова, первоначально советское руководство серьезно
рассматривало участие СССР в плане Маршалла. Помощник В. Молотова Ветров
рассказывал П. Судоплатову перед отъездом в Париж для участия в переговорах о
будущем Европы, что «наша политика строится на сотрудничестве с западными
союзниками в реализации «плана Маршалла», имея в виду прежде всего возрождение
разрушенной войной промышленность на Украине, в Белоруссии и в Ленинграде». 

Советский Союз был приглашен на встречу министров
Иностранных дел в Париж по проблемам американской помощи, на что Политбюро ЦК
ВКП(б) 21 июня 1947 г. дало положительный ответ. Вот как вспоминает об этом
времени министр иностранных дел В. М. Молотов: «Я вначале согласился, между
прочим, в ЦК внес предложение: надо участвовать. А потом опомнился и послал
вторую записку в тот же день: давайте откажемся. …Но а там (В Париже) такая
банда собралась, что рассчитывать на добросовестное отношение не приходилось…
Много смутного было. Но если они считают, что это была наша ошибка, отказаться
от плана Маршалла, значит правильно мы сделали… А вначале мы в МИДе хотели
предложить участвовать всем социалистическим странам, но быстро догадались, что
это неправильно. Они затягивали нас в свою компанию, но подчиненную компанию.
Мы бы зависели от них, но ничего бы не получилось толком, а зависели бы,
безусловно».

Еще более негативная оценка звучит в докладной записке
академика Е. Варги, написанная по заданию В. Молотова. Академик считал, что в
основе плана Маршалла лежат экономические интересы руководства США: «Решающее
значение для выдвижения плана Маршалла имело экономическое положение США. План
Маршалла должен был в первую очередь явиться оружием смягчения очередного
экономического кризиса, приближение которого уже никто в США не отрицает.
Американская финансовая олигархия и американская политика ищут средства для
смягчения предстоящего экономического кризиса. Таким средством является продажа
излишних (в условиях капитализма) товаров за границей». Исходя из оценки
экономического положения в США, Е. Варга делает вывод: «Смысл плана Маршалла на
этом фоне следующий. Если уж в интересах самих США нужно отдать за границу
американские товары на много миллиардов долларов в кредит ненадежным должникам,
то нужно постараться извлечь из этого максимальные политические выгоды». Такими
выгодами, по мнению академика Е. Варги, является «демонстрация превосходства
США», «роль «спасителей «всей Европы».

2 июля 1947г. Сталин приказал Молотову покинуть
французскую столицу.

И.
В. Сталин, и его окружение восприняли план Маршалла как попытку поставить под
контроль США экономическую и политическую жизнь принявших его стран. И. В.
Сталин приказал странам «народной демократии» Восточной Европы отказаться от
«плана Маршалла». В. М. Молотов объявил, что помощь США «неизбежно приведет к
вмешательству одних государств в дела других», «расколет Европу на две группы
стран».  И. В. Сталин запретил странам «международной демократии» вступать в
Международный валютный фонд.

В
1947 г. коммунисты восточноевропейских стран по указанию Информационного бюро
коммунистических партий резко осудили «план Маршалла» и выдвинули идею
ускоренного развития своих стран с опорой на собственные силы при поддержке
СССР.

Приложение № 9.

Вопросы к
документам: Что такое «биполярный мир»? Как он сложился?  Каковы результаты
возникновения двух военно-блоковых систем? С помощью карты раскройте смысл
изменения геополитической ситуации в Европе к концу 1949г. В чем состояли
причины и последствия Берлинского кризиса?                   

О
создании Совета Экономической Взаимопомощи
 

           
                                                               25 января 1949
г.

В
январе этого года состоялось в Москве экономическое совещание представителей
Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии, СССР, Чехословакии…

Для
осуществления более широкого экономического сотрудничества стран народной
демократии и СССР совещание признало необходимым создать Совет Экономической
Взаимопомощи из представителей стран — участников совещания на основе
равноправного представительства с задачей обмена хозяйственным опытом, оказания
друг другу технической помощи, оказания взаимной помощи сырьем,
продовольствием, машинами, оборудованием и т.п.

Совещание
признало, что Совет Экономической Взаимопомощи является открытой организацией,
в которую могут вступить и другие страны Европы, разделяющие принципы Совета
Экономической Взаимопомощи и желающие участвовать в широком экономическом
сотрудничестве с вышеизложенными странами. <…>

Приложение № 10.

Вопросы к
документам: Что
такое локальные конфликты? Почему они были опасны для международной
безопасности? Почему началась Корейская война?  Каковы были итоги Корейской
войны? Какие выводы должны были сделать стороны конфликта из итогов  Корейской
войны?

Корейская
война

Локальные конфликты – военные столкновения на
ограниченной территории с прямым или косвенным участием Советского Союза и
Соединенных Штатов. В период «холодной войны» они стали главной угрозой
международной безопасности.

Наиболее крупный конфликт на Азиатском континенте
произошел в Корее. После войны СССР и США
поделили японскую колонию Корею. В южной
части этой страны этой страны, занятой в ходе
войны с Японией войсками США, в мае 1948
г. прошли выборы в парламент. Было провозглашено создание Республики
Корея со столицей в Сеуле.

       
В северной части Кореи, освобожденной советскими войсками, в августе 1948 г. возникла Корейская
Народно-Демократическая Республика (КНДР) со
столицей в Пхеньяне. И правительство Северной Кореи, и правительство Южной
Кореи считали, что они являются единственно законным представителем всего
корейского народа.

 КНДР получила значительную
помощь от СССР и Китая для укрепления своей
обороноспособности. В частности, в Северной Корее
работало более 4 тыс. иностранных военных специалистов. Лидер КНДР Ким Ир Сен
(1912-1994) был уверен, что правительство Юга с
помощью США ведет подготовку к захвату всей Кореи.

Н.С. Хрущев
вспоминал: «Ким Ир Сен, ведя
беседу со Сталиным,
поставил вопрос,
что хотелось бы прощупать Южную Корею штыком, и говорил,
что там при первом же толчке из Северной Кореи произойдет
внутренний взрыв установится народная власть, такая же, как в Северной
Корее.
Сталин не противостоял этому. Ведь это импонировало
сталинской точке зрения, его убежденности, тем более что тут ставился внутрикорейский вопрос: Северная Корея хочет
протянуть дружественную руку своим братьям, которые
находятся в Южной Корее под пятой Ли Сын
Мана…
Сталин
выражал некоторые сомнения, его беспокоило,
ввяжутся ли США или пропустят мимо ушей? Оба склонились к тому, что если все будет сделано быстро, а Ким Ир Сен
был уверен, что все произойдет быстро, то вмешательство США окажется
исключенным.
Сталин все-таки решил запросить еще
мнение Мао Цзэдуна о предложении Ким ИР Сена. …Мао ответил одобрением. Должен
четко заявить, что эта акция была предложена не Сталиным, а Ким Ир Сеном. Тот
был
инициатором,
но Сталин его не удерживал. Да я считаю, что и никакой коммунист не стал бы его удерживать в таком порыве
освобождения Южной Кореи от Ли Сын Мана и американской
реакции. Это противоречило бы коммунистическому
мировоззрению. Я тут не осуждаю Сталина. Наоборот, я полностью на его
стороне. Я и сам бы, наверное,
тоже принял такое же решение,если бы именно мне нужно было
решать.»

25 июня 1950 г. Корейская  народная армия (КНА) начала наступление на юг страны.

        
Столкновения на границе, инициировавшиеся как Севером,  так и Югом,
происходили и ранее. Однако крупномасштабную войну, хотя это долгое время отрицалось советской исторической
наукой, начала именно Северная Корея. США воспользовались тем, что представитель
СССР временно не участвовал в работе Совета Безопасности ООН, и добились 
принятия резолюции, провозглашавшей Северную Корею агрессором.

         Гражданская
война в Корее переросла в международную. Г. Трумэн заявил 4
октября 1952
г.: «Мы сражаемся
в Корее для того, чтобы не пришлось воевать  в Уичите, в
Чикаго, в Новом Орлеане или в бухте Сан- Франциско.» События в Корее стали для
Запада подтверждением существования «коммунистической угрозы».
              В сентябре 1950
г. вооруженные
силы США и союзных им стран под флагом войск ООН
высадились в тылу северокорейских войск и заняли почти всю территорию Кореи,
выдвинулись на китайскую границу. 25 октября 1950
г. правительство КНР приняло решение отправить
в Корею добровольцев. В ноябре Советский Союз перебросил на территорию Китая и Северной Кореи авиакорпус (26
тыс. человек, 321 самолет) для прикрытия войск
союзников с воздуха. Впервые в воздушных боях
состоялась проба сил советской и американской авиации. Со стороны США в боевых
действиях участвовало до 2400 самолетов. Командование США рассматривало вопрос
о применении ядерного оружия. На пресс-конференции  30 ноября 1950г.
американский президент призвал к всемирной мобилизации против коммунизма.

            К февралю 1951
г. линия фронта рассекла территорию Кореи по 38-й параллели. Боевые действия
до заключения перемирия в 1953 г. приобрели позиционный характер.

            В целом за
время войны КНДР потеряла 2,5 млн человек, КНР — около 1 млн человек, Южная Корея — 1,5 млн человек,
США- 140 тыс. (34 тыс. убитыми и 103 тыс. ранеными). СССР потерял в воздушных
боях 335 самолетов, КНР – около 600
самолетов,
США — 1182 самолета.

        
Война в Корее выявила явное
превосходство новых советских реактивных самолетов МИГ-17 над американскими. В то же время за годы войны
США переоснастили свой авиапарк, после этого соотношение их и советских потерь
изменилось примерно с 8 : 1 до 2
: 1.

           Военное
столкновение в Корее между двумя военно-блоковыми  системами поставило страны
на грань войны. На Чукотке началось развертывание войск, которым в случае
военных действий между СССР и США предстояло высадиться на Аляске. В Советском
Союзе была принята программа строительства мощного подводного флота,
призванного лишить США господства на морях.

            Как видно
из опубликованных в последние годы
документов,  советское руководство стремилось ограничить масштабы вовлечения
СССР в конфликт в Корее и предотвратить его перерастание в войну между двумя
системами союзов. Сходные настроения существовали и в США, где в правящих
кругах широко распространилось убеждение, что война в Корее идет «не в том
месте и не в то время», чтобы из-за нее разгорелось глобальное столкновение
двух блоков.

Из
воспоминаний участника войны в Корее летчика Б. С. Абакумова:

         На
одном из подмосковных аэродромов, после ноябрьского воздушного парада над
Красной площадью, по распоряжению правительства в 1950
г. была отобрана группа летчиков-истребителей для оказания помощи Корейской
Народно-Демократической Республике в ходе Корейской войны. Возглавил группу
трижды Герой Советского Союза И. Н. Кожедуб. Перед летчиками была поставлена
задача прикрыть небо Северной Кореи от налетов американской авиации и тем самым
защитить на дальних подступах границы Советского Союза… Теория атак реактивных
истребителей вынашивалась нашими теоретиками давно. Теперь она якобы нашла
подтверждение именно на корейском фронте, когда американцам не надо было вести
массовых боев за превосходство в воздухе…О мастерстве наших летчиков
рассказывали не только пленные английские и австралийские пилоты, но также
американская печать и верховное командование США…

«План Маршалла» действительно послужил
экономической и политической основой для агрессивного военного союза. Спустя
почти 20 лет в сенате США открыто признали: «План Маршалла положил основу
Североатлантическому союзу». Таким образом «план Маршалла»
наряду с некоторыми экономическими задачами имел, как и «доктрина
Трумэна», военнополитическое назначение. Но официально решили преподнести
этот план как чисто экономическое мероприятие. Маршалл в своей речи в
Гарвардском университете заявил: «Наша
политика направлена не против какой-либо страны или доктрины, а против голода,
нищеты, отчаяния и хаоса.» В общем «план Маршалла», как
и «доктрина Трумэна», преследовал военно-стратегические и
политические задачи, но только несравненно более крупные. Он также, хотя более
осторожно, завуалированно предусматривал вмешательство США во внутренние дела
стран Западной Европы. Но формально Маршалл старался придать своему плану
демократическую окраску. Он говорил, что европейские государства, желающие
пользоваться его планом, должны сами проявить инициативу и выработать детали
этого плана, подсчитывая необходимые средства и т.д.