Что было осуществлено под руководством аракчеева

Аракчеев родился 23 сентября (4 октября) 1769 г. в имении своего отца в Новгородской губернии. Точное место рождения неизвестно. Одни исследователи называли родовое село матери Курганы, другие его биографы считали, что он родился в сельце Гарусово на берегу озера Удомля Вышневолоцкого уезда Тверской губернии (сегодня Удомельский район Тверской области) и даже провел там свои детские годы. Точного ответа на этот вопрос дать, по-видимому, невозможно, потому что никаких документов о рождении графа не сохранилось. Семья Аракчеевых проживала попеременно в обоих этих селениях, а зимой — в своем доме в Бежецке.

А.А. Аракчеев являлся одним из крупнейших русских государственных и военных деятелей, генералом от артиллерии, сподвижником Александра I. Он видный участник Отечественной войны 1812 г., военный министр России в 1808 — 1810 гг., пользовавшийся огромным доверием Александра I, особенно во второй половине его царствования. Активно реформировал русскую артиллерию, стал главным начальником военных поселений (с 1817 г.), а в 1823 — 24 гг. — главой т.н. «русской партии». 

Однако имя этого крупного государственного и военного деятеля в массовом сознании до сих пор связано с таким явлением, как «аракчеевщина», понимаемым как режим реакционного полицейского деспотизма и грубой военщины. Такие ассоциации с именем бывшего любимца двух императоров, как «муштра», «военные поселения», «усмирение бунтовщиков», «временщик», казалось, не оставляют надежды найти что-либо положительное в жизни и деятельности этого замечательного человека. Термин «аракчеевщина» употребляется для обозначения всякого грубого произвола, и изобретен представителями передовой общественности, главным образом, либерального толка. Категорически негативно — как уродливое проявление российского самодержавия — оценивалась деятельность Аракчеева социалистическими и коммунистическими историками и публицистами. Серьезного анализа деятельности Аракчеева как государственного и военного деятеля, как правило, не проводилось. Поэтому термин нес в себе ругательно обобщающую оценку царствования Павла I и Александра I.

Либеральствующая интеллигенция, разумеется, относилась к Аракчееву и его памяти достаточно негативно. Всем известна эпиграмма молодого А.С. Пушкина на Аракчеева:

Всей России притеснитель,

Губернаторов мучитель

И Совета он учитель,

А царю он — друг и брат.

Полон злобы, полон мести,

Без ума, без чувств, без чести…

Однако у более зрелого Пушкина отставленный Аракчеев вызывал симпатию. Отзываясь на кончину графа Аракчеева, Пушкин писал жене: «Об этом во всей России жалею я один — не удалось мне с ним свидеться и наговориться».

Обращаясь к фактам, мы видим, что в годы русско-шведской войны 1808 — 1809 гг. Аракчеев прекрасно организовал снабжение войск, обеспечивал их пополнением и артиллерией. Своим личным участием и организацией боевых действий он побудил шведов начать мирные переговоры. Победы русской армии 1812 — 1813 гг. не были бы столь блистательны, если бы в руководстве военного ведомства, тылового снабжения и обеспечения не было Аракчеева. Именно хорошая подготовка армии к боевым действиям еще до 1812 г. способствовала успешному разгрому противника.

Вопреки общепринятой точке зрения и собственному утверждению, Аракчеев был весьма образованным человеком, а также обладателем одной из крупнейших библиотек России того времени. Собранная им библиотека, согласно каталогу 1824 г., насчитывала свыше 12 тыс. книг, в основном, по российской истории (в 1827 г. значительная ее часть сгорела, уцелевшие книги переданы в библиотеку Новгородского кадетского корпуса).

Первоначальное образование Аракчеев получил под руководством деревенского дьячка, который учил его грамматике и арифметике (кстати, этот дьячок был родным дедом великого русского ученого-химика Д.И. Менделеева). В дальнейшем Аракчеев даже как бы бравировал этим обстоятельством. Так, став в 1808 г. военным министром, Алексей Андреевич собрал своих подчиненных и обратился к ним с экстравагантным заявлением: «Господа, рекомендую себя, прошу беречь меня, я грамоту мало знаю, за мое воспитание батюшка заплатил 4 рубли медью».

Именно в ходе учебы «на медные деньги» Аракчеев стал большим поклонником математических наук, что сказалось на всей дальнейшей его судьбе.

Еще при императоре Павле I Аракчеев был назначен инспектором всей артиллерии. Эту же должность он получил и при Александре. И здесь Аракчеев проявил себя в полной мере. Благодаря Аракчееву была проведена реформа российской артиллерии — сокращено количество калибров, доработаны артиллерийские орудия, т.е. облегчены без снижения боевой мощи, во всех батареях введен постоянный конский состав, во все батареи поставлялись орудия одного типа и калибра. Благодаря реформе Аракчеева мощь русской артиллерии возросла, а подвижность увеличилась, и это — без перехода на какие-либо новые технологии. И именно благодаря реформе Аракчеева русская артиллерия в войне 1812 г. не только не уступала французской, но и превосходила ее. При этом Аракчееву удалось внушить чрезвычайно серьезное отношение к артиллерии всему командованию русской армии. Благодаря работе т.н. Аракчеевской комиссии выяснилось, что действенность огня на поле боя в 6 — 8 раз превосходит действенность огня ружейного.

Занимаясь военным ведомством, он обеспечил отличное снабжение русской армии во время войны со Швецией в 1809 г.; именно Аракчееву поручили обеспечение русской армии продовольствием и боеприпасами, подготовку резервов, и он прекрасно справился с этой задачей, т.е. русская армия имела во время войны по сути все необходимое, что немало способствовало победе русского оружия; наконец, он сумел во что-то приемлемое превратить изобретенные Александром I военные поселения. 

Аракчеев был честным, добросовестным офицером, всегда, изо всех сил, с полной отдачей выполнял отданный ему командованием приказ. Один из богатейших вельмож своего времени, Алексей Андреевич не отличался ни жадностью, ни стяжательством, отказываясь от большей части наград Александра I. Когда Александр пожаловал Аракчееву свой портрет, украшенный бриллиантами, граф оставил портрет (с ним он обычно и изображался на всех портретах последнего периода своей жизни), а бриллианты отправил обратно. Также на его портретах мы не увидим знаков пожалованного императором Александром ордена Св. Андрея Первозванного, — высшей из наград, принятых Аракчеевым еще от Павла I, был орден Александра Невского.

Джордж Доу. Портрет А.А. Аракчеева. 1824 г. Военная галерея 1812 года в Зимнем дворце. Государственный Эрмитаж

Итак, первоначальное образование под руководством сельского дьячка состояло в изучении русской грамоты и арифметики. К последней науке мальчик чувствовал большую склонность и усердно занимался ею.

Желая поместить своего сына в военно-учебное заведение, Андрей Андреевич Аракчеев (1732 — 1797) повез его в Санкт-Петербург. В 1783 г. по малолетству Аракчеев-младший мог рассчитывать на принятие сначала в «приуготовительные» классы Артиллерийского и инженерного корпуса. Как раз в это время (25 ноября 1782 г.) умер предыдущий директор корпуса, а новый назначен был лишь 22 февраля. Андрей Андреевич с сыном, собиравшийся уже оставить столицу, отправился в первый воскресный день к Санкт-Петербургскому митрополиту Гавриилу, который раздавал бедным деньги, присылавшиеся на этот предмет Екатериной II. На долю помещика Аракчеева достались от митрополита три серебряных рубля. Получив еще некоторое пособие от госпожи Гурьевой, Андрей Андреевич перед отъездом из Санкт-Петербурга решил вновь попытать счастья: вместе отец и сын явились к новоназначенному директору корпуса Петру Ивановичу Мелиссино. В течение нескольких месяцев они, подав прошение и практически голодая, ежедневно приходили в приемную, молча встречали Меллисино и покорно ждали ответа на свое прошение о зачисление мальчика в корпус. Однажды, 19-го июля, ребенок не выдержал, бросился к генералу, рассказал о своей беде и умолял Петра Ивановича принять его в корпус. Он был одним из тех бедных дворян, для которых только элементарные классы открывали путь к дальнейшему учению и офицерской службе в российской армии. 

Быстрые успехи в науках, особенно в математике, доставили ему вскоре (в 1787 г.) звание офицера. В дальнейшем П.И. Меллисино, особенно полюбивший Алексея Андреевича за «исправность» в учебе и службе, рекомендовал его наследнику престола вел. кн. Павлу Петровичу для заведования гатчинской артиллерией. До конца своей жизни Аракчеев ценил и помнил, что именно Меллисино рекомендовал его, тогда безвестного офицера, будущему императору.

В свободное время Аракчеев давал уроки по артиллерии и фортификации сыновьям графа Николая Ивановича Салтыкова, которому он также был рекомендован Мелиссино. Спустя некоторое время наследник престола Павел Петрович обратился к графу Салтыкову с требованием дать ему расторопного артиллерийского офицера. Граф Салтыков указал на Аракчеева и отрекомендовал его с самой лучшей стороны. С сентября 1792 г. по просьбе будущего императора Павла I Аракчеев был прислан в Гатчину, и вскоре за усердие и успехи в артиллерийской службе назначен командиром гатчинской артиллерийской команды. Алексей Андреевич в полной мере оправдал рекомендацию точным исполнением возлагавшихся на него поручений, неутомимой деятельностью, знанием военной дисциплины, строгим подчинением себя установленному порядку, чем вскоре расположил к себе великого князя. 

С 1794 г. Аракчеев — инспектор гатчинской артиллерии, с 1796 г. — одновременно и пехоты. Новый инспектор реорганизовал артиллерию цесаревича, разделив артиллерийскую команду на 3 пеших и 1 конное отделения (капральства), причем пятая часть их штата находилась на вспомогательных должностях; составил специальную инструкцию для каждого должностного лица в артиллерии. Аракчеев разработал план развертывания артиллерийских отделений в роты и создания четырехротного артиллерийского полка, ввел методику практического обучения артиллеристов и создал «классы для преподавания военной науки», принял деятельное участие в составлении новых уставов. Предложенные им нововведения были впоследствии внедрены во всей российской армии.

Алексей Андреевич был пожалован комендантом Гатчины и впоследствии начальником всех сухопутных войск наследника. Аракчеев любил и уважал императора Павла, благоговел перед его памятью.

По восшествии на престол император Павел Петрович пожаловал Аракчееву немало наград: будучи полковником, он был пожалован 7 ноября 1796 г. (в день восшествия на престол императора Павла) петербургским комендантом; 8 ноября произведен в генерал-майоры; 9 ноября — в майоры гвардии Преображенского полка; 13 ноября — кавалером ордена Святой Анны 1-й степени; в следующем 1797 году 5 апреля, ему было пожаловано баронское достоинство и орден Св. Александра Невского. Кроме того, государь, зная недостаточное состояние барона Аракчеева, пожаловал ему две тысячи крестьян с предоставлением выбора губернии. Аракчеев выбрал село Грузино в Новгородской губернии.

Строгость и беспристрастие, соблюдение законности и стремление в точности исполнить решения монарха отличали Аракчеева при наведении порядка в войсках. Но недолго пришлось Аракчееву пользоваться расположением непостоянного в своих пристрастиях императора. 18 марта 1798 г. Алексей Андреевич был отставлен от службы с чином генерал-лейтенанта.

А потом был новый взлет. Аракчеев снова принят на службу в том же 1798 г. и зачислен в свиту императора Павла I. 22 декабря 1798 г. повелено ему состоять генерал-квартирмейстером, а 4 января 1799 г. он назначен командиром лейб-гвардии Артиллерийского батальона и инспектором артиллерии. 8 января 1799 г. пожалован командором ордена Святого Иоанна Иерусалимского, а 5 мая 1799 г. — графом Российской империи за отличное усердие и труды на пользу службы. Ему повелено присутствовать в Военной коллегии и навести порядок в Артилерийской экспедиции. 

1 октября 1799 г. он во второй раз отставлен императором от службы и отослан в Грузино. Удаление Аракчеева из Санкт-Петербурга было выгодно тем представителям аристократии, которые начали в это время подготовку заговора против Павла I. На этот раз отставка продолжалась до нового царствования.

В 1801 г. на престол взошел император Александр Павлович, с которым Алексей Андреевич хорошо сблизился по службе. В 1802 г. Александр вновь призвал его на службу, назначив членом Комиссии для составления примерных штатов артиллерии, а 14 мая 1803 г. — вновь инспектором всей артиллерии и командиром лейб-гвардии Артиллерийского батальона. 

Опыт деятельности Аракчеева в «гатчинских войсках» цесаревича Павла пригодился, когда надо было создавать первую в гвардейской бригаде конную артиллерийскую роту. Конная артиллерия начала XIX века — вид полевой артиллерии, в которой не только орудия и боекомплект, но и каждый номер орудийного расчета перевозились лошадьми, в силу чего прислуга обучалась не только действиям при орудии, но и ведению боя в конном строю. Конная артиллерия предназначалась для огневой поддержки кавалерии и создания мобильного артиллерийского резерва, поэтому имела на вооружении облегченные единороги и шестифунтовые пушки. В 1803 — 1811 гг. Аракчеев подготовил и осуществил реформу российской артиллерии, в результате которой она превратилась в самостоятельный род войск, усовершенствовалась ее организация (полки и батальоны заменены артиллерийскими бригадами), создана первая комплексная система артиллерийского вооружения (полевая артиллерия ограничена орудиями четырех калибров облегченной конструкции, определен боекомплект каждого орудия, пересмотрены штаты, введена единая конструкторская документация, разработаны образцовые эталонные детали для изготовителей и т. п.). Армейским пехотным дивизиям были приданы пешие артиллерийские бригады 3-ротного состава (батарейная и 2 легкие), а кавалерийским — конные артиллерийские роты, созданы подвижные артиллерийские арсеналы. 

Аракчеев установил экзамены для артиллерийских офицеров, написал для них ряд наставлений. Еще по прибытии в Гатчину к артиллерийским частям цесаревича Павла Петровича, Аракчеев обнаружил, что отсутствуют инструкции: что делает каждый номер при орудии. Артиллерист делал то, что приказывал офицер, приходившийся на два орудия. Аракчеев определил состав команд при орудиях, написал каждому номеру, что он делает, что он держит в руках, какая сумка на нем висит, и т.д. Офицерам гвардии, естественно, не нравилась столь детальная регламентация, соблюдение которой возлагалась на них. 

Преобразованная артиллерия успешно показала себя во время наполеоновских войн. Строгий к нерадивым, он не скупился на поощрения исправно исполнявшим службу: на награды в Артиллерийской экспедиции расходовалось около 11 тыс. руб. в год. В декабре 1807 г. Аракчеев был назначен состоять при Александре I «по артиллерийской части», а через два дня император предписал считать свои повеления, объявляемые Аракчеевым, именными императорскими указаниями. В 1804 г. по его инициативе образован Временный артиллерийский комитет для рассмотрения научно-технических вопросов, переименованный в 1808 г. в Ученый комитет по артиллерийской части; начал издаваться «Артиллерийский журнал».

В 1805 г. А.А. Аракчеев находился при государе в Аустерлицком сражении. 

Граф А.А. Аракчеев на фоне казарм. Художник Дж. Доу

В 1807 г. Аракчеев был произведен в генералы от артиллерии. Для наведения порядка в военном ведомстве 13 января 1808 г. Александр I назначил Аракчеева министром военно-сухопутных сил (до 1810 г.), кроме того, 17 января — генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии (до 1819 г.), с подчинением ему комиссариатского и провиантского департаментов. 26 января 1808 г. Аракчеев стал начальником императорской Военно-походной канцелярии и Фельдъегерского корпуса. Под его руководством завершилось введение дивизионной организации армии, улучшилось ее комплектование, снабжение и обучение войск. Во время управления министерством Аракчеевым были изданы новые правила и положения по разным частям военной администрации, упрощена и сокращена переписка, созданные рекрутские депо и учебные гренадерские батальоны готовили пополнение для линейных частей. Артиллерии была дана новая организация, приняты меры к повышению уровня специального образования офицеров, упорядочена и улучшена материальная часть. Положительные последствия этих улучшений не замедлили обнаружиться во время войн в 1812 — 1814 гг.

Гр. А.А. Аракчеев принимал деятельное участие в войне с Швецией.  Александр повелел немедленно и решительно перенести театр войны на шведский берег, пользуясь возможностью (редчайшей в истории обычно незамерзающего залива) перебраться туда по льду. Поскольку ряд генералов, ввиду приказа государя перенести театр войны на шведский берег, выставляли разные затруднения, Александр I, крайне недовольный бездействием русского командования, направил в Финляндию своего военного министра. Прибыв 20 февраля 1809 г. в Або, Аракчеев настоял на скорейшем выполнении высочайшей воли. Аракчеев буквально «столкнул» генералов на лед Ботнического залива. На возражение Барклая де Толли о том, что может отстать продовольствие и боеприпасы, Аракчеев, вместе с самим Барклаем выстроил полную схему не только войск, но и подвижных складов, чтобы они, не отставая, двигались синхронно с войсками.

Много препятствий пришлось претерпеть русским войскам, но Аракчеев действовал энергично, в результате чего выступившие 2 марта к Аландским островам русские войска быстро овладели ими, а 7 марта небольшой русский конный отряд уже занял на шведском берегу деревню Гриссельгам (ныне входит в коммуну Норртелье).

Во время движения русских войск к Аландским островам в Швеции последовала перемена в правлении: вместо Густава-Адольфа, свергнутого с престола, королем Швеции стал его дядя, герцог Зюдерманландский. Защита Аландских островов была вверена генералу Дебельну, который, узнав о стокгольмском перевороте, вступил в переговоры с командиром русского отряда Кноррингом о заключении перемирия, что и было сделано. Но Аракчеев не одобрил поступка Кнорринга и при свидании с генералом Дебельном сказал последнему, что он прислан от государя «не перемирие делать, а мир».

Последующие действия русских войск были блистательны: Барклай де Толли совершил славный переход через Кваркен, а Шувалов занял Торнео. 5 сентября был подписан русскими и шведскими уполномоченными Фридрихсгамский мир, по которому отошли к России Финляндия, часть Вестерботтена до реки Торнео и Аландские острова. Можно смело утверждать, что именно прибытие Аракчеева в действующую армию в качестве личного представителя императора ускорило завершение русско-шведской войны.

1 января 1810 г. Аракчеев оставил военное министерство и был назначен членом вновь учрежденного тогда Государственного совета (в 1810 — 1812 и 1816 — 1826 гг. он был в нем председателем департамента военных дел), с правом присутствовать в комитете министров и Сенате. На пост военного министра, уходя с этой должности, Аракчеев рекомендовал Барклая де Толли.

31 марта Аракчеев был освобожден от должности председателя военного департамента Государственного совета, и 17 июня был назначен на должность начальника канцелярии Александра I. Теперь он был в курсе всех дел в стране. 7 декабря 1812 г. она была преобразована в Собственную Его Императорского Величества канцелярию — орган, который, как известно, сыграл огромную роль в истории страны. Аракчеев фактически стоял у его истоков, возглавляя его до 1825 г. Во многом его усилиями российская армия была хорошо подготовлена к Отечественной войне 1812 г.

14 июня 1812 г. ввиду приближения Наполеона, граф Аракчеев был снова призван к управлению военными делами. 

С оного числа вся французская война шла через мои руки, все тайные повеления, донесения и собственноручные повеления государя.

А.А. Аракчеев

Во время Отечественной войны главным предметом забот Аракчеева было образование резервов и снабжение армии продовольствием. В ходе войны он ведал также комплектованием войск и пополнением артиллерийских парков, организацией ополчений и пр. После установления мира доверие императора к Аракчееву возросло до того, что на него было возложено исполнение высочайших предначертаний не только по вопросам военным, но и в делах гражданского управления. В 1815 г. Алексей Андреевич был назначен единственным докладчиком императору по делам Комитета министров и Государственного совета. С этого времени Александр I руководил империей через Аракчеева, который регулярно отчитывался перед ним, а фактически руководил страной. Аракчеев осуществил разработку необходимых нормативно-правовых актов, преобразовав все военное законодательство и завершив тем самым реформирование армии.

Именно Аракчеев сумел уговорить императора отказаться от претензий на верховное командование русскими армиями в Отечественной войне. Он очень благоволил Кутузову, и не исключено, что именно благодаря Аракчееву Кутузов был назначен командующим всеми русскими армиями в августе 1812 г.

Строгость и непреклонность Аракчеева при реализации замысла императора стала одной из причин формирования негативного отношения к нему лично, распространения порочащих графа слухов. Для Александра I же Аракчеев был своего рода «экраном», заслонявшим царя от возмущения подданных его ошибками, промахами, отрицательными последствиями царствования. 

О значении Аракчеева Александр I говорил П.А. Клейнмихелю, бывшему тогда аракчеевским адъютантом: «Ты не понимаешь, что такое для меня Аракчеев. Все, что делается дурного, он берет на себя, все хорошее приписывает мне».

Мы все сделаем: от нас Русских нужно требовать невозможного, чтобы достичь возможного.

А.А. Аракчеев

Таким же требовательным он был, прежде всего, к самому себе. Этот принцип позволял Аракчееву вершить невозможное, но он же делал его чрезвычайно непопулярным в обществе.

Сам он сознавал это прекрасно. Д.В. Давыдов приводит в своих «Записках» слова А.А. Аракчеева, сказанные им генералу А.П. Ермолову: «Много ляжет на меня незаслуженных проклятий». Фраза оказалась пророческой. 

Аракчеев всю свою жизнь люто ненавидел традиционно укоренившееся в российском обществе взяточничество. Пойманные с поличным немедленно изгонялись с должностей, невзирая на лица. Волокита, вымогательство с целью получения взятки преследовались им беспощадно. Аракчеев требовал незамедлительного решения вопросов и строго следил за выполнением сроков исполнения, поэтому канцелярское сообщество ненавидело его. Чего же удивляться, что срез этого общества определял настроение писателей и публицистов, придумавших «аракчеевщину».

Но главное явление в военной жизни России, с которым связывают имя Аракчеева — устройство военных поселений. Графа Алексея Андреевича обыкновенно считают творцом этой системы. Однако военные поселения предложил сам Александр I, а Аракчеев был против этого проекта. Оформил же идею в указы и инструкции М. М. Сперанский. Аракчеев стал лишь исполнителем. 

В войне 1812 года Александр I столкнулся с нехваткой обученных резервов, сложностью проведения все новых и новых рекрутских наборов, дороговизной содержания армии. Император выдвинул идею, что каждый солдат должен быть крестьянином, а каждый крестьянин должен быть солдатом. Первоначально это было сделано через введение солдат на постой в деревню. 

Военные поселения

Александра I занимала мысль об устройстве военных поселений в обширных размерах. По некоторым сведениям, повторимся, Аракчеев сначала обнаруживал явное несочувствие этой мысли. Но ввиду непреклонного желания государя — в 1817 г. Александр I именно ему поручил разработку плана создания поселений — он повел дело круто, с беспощадной последовательностью, не стесняясь ропотом народа, насильственно отрываемого от вековых, исторически сложившихся обычаев и привычного строя жизни. 

Возможно, военные поселения были попыткой Александра I создать в России класс, опираясь на который, царь мог бы осуществить либеральные реформы. 

Аракчеев, верующий и благочестивый с молодых лет православный христианин, одаренный блестящими организаторскими способностями и административным талантом и, что, наверное, самое главное, трудившийся не ради корысти и славы, а также, как и Император, следуя своему нравственному долгу… такой сотрудник был бесконечно нужен Александру.

А. Зубов

«Император прекрасно знал слабости и недостатки своего гатчинского друга — малокультурность, обидчивость, завистливость, ревность к царской милости, но все это перевешивалось в глазах царя его достоинствами. Александр, Аракчеев и князь А.Н. Голицын втроем составили тот мощный рычаг, который чуть было не развернул Россию с пути к национальной катастрофе, намеченного деяниями «великих» монархов XVIII века — Петра и Екатерины». (Зубов А. Размышления над причинами революции в России. Царствование Александра Благословенного. Новый Мир. 2006, №7).

Целый ряд бунтов среди военных поселян был подавлен с неумолимой строгостью. Внешняя сторона поселений доведена до образцового порядка. До государя доходили лишь самые преувеличенные слухи об их благосостоянии. Многие из высокопоставленных лиц, или не понимая дела, или из страха перед могущественным временщиком, превозносили новое учреждение непомерными похвалами. 

Идея была императора, оформление этой идеи в более или менее цельную картину — работа Сперанского, а виноват во всем оказался один Аракчеев. Он всегда добросовестно исполнял все приказы своего императора, даже если считал их неправильными. В тех ситуациях, где другие генералы императору возражали (Кутузов), Аракчеев принимал приказ к исполнению, и выполнял его, прилагая к этому все усилия. Честный солдат строго выполнял свой долг. 

Проблему усугубляло всеобщее взяточничество начальствующих лиц, начиная с офицеров: Аракчеев, требовавший от начальников в первую очередь внешнего порядка и благоустройства, не мог искоренить всеобщего грабежа, и только в редких случаях виновные подвергались заслуженному наказанию. Неудивительно, что среди военных поселян с каждым годом все увеличивалось глухое недовольство. В царствование императора Александра I оно выражалось только одиночными вспышками. При этом возмущение среди солдат и крестьян подавлялось силой. В тех военных поселениях, которыми занимался лично Аракчеев, солдатам и крестьянам жилось более или менее сносно. 

С вступлением на престол Николая I граф Аракчеев вскоре удалился от дел, и во главе управления военными поселениями был поставлен граф Клейнмихель со званием начальника штаба военных поселений.

Менее известно про Аракчеева то, что 1818 г. он по поручению Александра I разработал один из проектов освобождения крестьян, который предусматривал покупку казной помещичьих имений вместе с крестьянами «по добровольно установленным ценам с помещиками» и предоставление крестьянам личной свободы. Конечно, проект этот, как и многие подобные планы Александровского царствования, остался нереализованным.

И, наконец, о порядочности Аракчеева свидетельствуют чистые подписанные бланки указов Александра I, которые царь оставлял Аракчееву, уезжая из столицы. Временщик мог использовать эти чистые бланки в своих целях для расправы с неугодными, ибо врагов у него было достаточно. Но ни один из доверенных царем бланков не был использован Аракчеевым в личных целях.

Современные исследователи часто характеризуют его как одного из наиболее эффективных в отечественной истории администраторов, и считают, что он был идеальным исполнителем, способным воплотить в жизнь грандиозные предначертания.

Влияние Аракчеева на дела и его могущество продолжалось во все царствование императора Александра Павловича. Будучи влиятельнейшим вельможей, приближенным государя, Аракчеев, имея орден Александра Невского, отказался от пожалованных ему других орденов: в 1807 г. — от ордена св. Владимира, а в 1808 г. — от ордена св. апостола Андрея Первозванного, и только оставил себе на память рескрипт о пожаловании. Также не принял он и чин генерал-фельдмаршала (1814 г.), хотя заслуги его в антинаполеоновских войнах были велики. Алексей Андреевич награжден был также прусскими орденами Черного и Красного Орла I ст., австрийским орденом Св. Стефана I ст., а также упомянутым выше портретом, бриллианты из которого вернул. 

Говорят, будто бы император Александр Павлович пожаловал мать Аракчеева статс-дамою. Алексей Андреевич отказался и от этой милости. Государь с неудовольствием сказал: «Ты ничего не хочешь от меня принять!» — «Я доволен благоволением Вашего Императорского Величества, — отвечал Аракчеев, — но умоляю не жаловать родительницу мою статс-дамою; она всю жизнь свою провела в деревне; если явится сюда, то обратит на себя насмешки придворных дам, а для уединенной жизни не имеет надобности в этом украшении». Пересказывая об этом событии приближенным, Алексей Андреевич прибавил: «только однажды в жизни, и именно в сем случае, провинился я против родительницы, скрыв от нее, что государь жаловал ее. Она прогневалась бы на меня, узнав, что я лишил ее сего отличия».

Именем Аракчеева назван был подшефный ему Аракчеевский, позднее — Ростовский гренадерский принца Фридрида Нидерландского полк.

Александр I скончался 19 ноября 1825 г. Аракчеев не принял участия в подавлении восстания декабристов, за что и был отправлен в отставку Николаем I. По другим сведениям, Аракчеев сам отказался от настоятельных просьб нового императора о продолжении службы.

Как бы там ни было, 20 декабря 1825 г. он был освобожден не благоволившим к нему Николаем I от дел Комитета министров и исключен из состава Государственного Совета, а в 1826 г. отстранен от начальства над военными поселениями. Уволен он был в бессрочный отпуск для лечения, и на службе числился до 1832 г. Аракчеев уехал за границу и самовольно выпустил там издание конфиденциальных писем к нему Александра I, вызвавшее скандал в российском обществе и правительственных кругах. 

Преданный друг монархов Павла и Александра, достигший в их царствования невиданных высот, Аракчеев последние годы жизни посвятил своему имению Грузино. Вернувшись в 1827 г. в имение, Александр Андреевич занялся его обустройством, открыл госпиталь, занимался созданным им ранее крестьянским заемным банком, пытался в соответствии со своими представлениями регламентировать быт крепостных. Его стремление создать во всех отношениях образцовое хозяйство привело к самым благоприятным результатам. Начало строительства Грузина ознаменовал самый яркий и блестящий период расцвета русской усадьбы. Эта усадьба была лучшей для своего времени. Теперь от парадиза на берегу р. Волхов не осталось даже руин — все постройки уничтожены в ходе боевых действий 1941-1944 гг. 

Сохранив звание члена Государственного совета, Аракчеев отправился путешествовать за границу; его здоровье уже было надломлено. В 1833 г. Аракчеев внес в государственный заемный банк 50 000 руб. ассигнациями с тем, чтобы эта сумма оставалась в банке девяносто три года неприкосновенною со всеми процентами. Три четверти из этого капитала должны быть наградой тому, кто напишет к 1925 г. (на русском языке) лучшую историю царствования Александра I. Остальная четверть предназначена на издержки по изданию этого труда, а также на вторую премию, и двум переводчикам по равной части, которые переведут с русского на немецкий и на французский языки удостоенную первой премии историю Александра I. Аракчеев соорудил перед соборным храмом своего села великолепный бронзовый памятник Александру, на котором сделана следующая надпись: «Государю-Благодетелю, по кончине Его». 

Последним делом Аракчеева на пользу общую было пожертвование им 300 тыс. рублей для воспитания из процентов этого капитала в Новгородском кадетском корпусе бедных дворян Новгородской и Тверской губерний, а также 50 тыс. руб. Павловскому институту для воспитания дочерей дворян Новгородской губернии. После смерти Аракчеева Новгородский кадетский корпус получил наименование Аракчеевского в связи с передачей ему имения Аракчеева и капитала в размере 1,5 млн. руб. Еще в 1816 г. Александр I утвердил духовное завещание Аракчеева, поручив хранение завещания Правительствующему сенату. Завещателю предоставлено было избрать наследника, но Аракчеев не исполнил этого. Николай I признал за лучшее средство отдать навсегда Грузинскую волость и всю принадлежащую к ней движимость в полное и нераздельное владение Новгородскому кадетскому корпусу, с тем, чтобы он обращал доходы, получаемые с имения, на воспитание благородного юношества и принял имя и герб завещателя.

Аракчеевский кадетский корпус

Здоровье Аракчеева между тем слабело, силы изменяли. Николай I, узнав о его болезненном состоянии, прислал к нему в Грузино лейб-медика Вилье, но последний не мог уже помочь, и накануне Воскресения Христова, 21 апреля (3 мая) 1834 г., Аракчеев скончался, «не спуская глаз с портрета Александра, в его комнате, на том самом диване, который служил кроватью Самодержцу Всероссийскому». Он все кричал, чтобы ему продлили жизнь хотя бы на месяц, наконец, вздохнув, проговорил: «Проклятая смерть», – и умер. 

Перед похоронами на него надели холщовую рубашку, в которой умер император Александр, и облекли в парадный генеральский мундир. Прах выдающегося военного и государственного деятеля, графа и кавалера Алексея Андреевича Аракчеева, был похоронен в селе Грузино. О своей кончине и погребении граф Алексей Андреевич позаботился задолго до смерти. Гробница с эпитафией была подготовлена внутри столичного на вид Андреевского собора рядом с памятником императору Павлу. На похороны вызван был Аракчеевский полк и артиллерийская батарея.

Останки Аракчеева были найдены в результате раскопок в 2009 г. Обсуждались предложения перезахоронить их в Александро-Невской лавре в Санкт-Петербурге, где покоятся многие соратники Аракчеева, а также в древнем Свято-Юрьевом монастыре XII в. близ Великого Новгорода. В конце 2008 г. администрация и общественность Чудовского района, на территории которого находится Грузино, обратились к руководству области с просьбой передать останки для повторного захоронения в бывшем графском имении.

С детства угрюмый и необщительный, Аракчеев оставался таким и в продолжение всей жизни. При недюжинном уме и бескорыстии он умел помнить и добро, когда-либо кем ему сделанное. Кроме угождения воле монаршей и исполнения требований службы, он ничем не стеснялся. Суровость его нередко вырождалась в жестокость, и время его почти безграничного владычества (последние годы, первой четверти XIX в.) характеризовалось своего рода террором, так как все трепетали перед ним. Вообще, память по себе он оставил недобрую. 

Цари ценили в нем жесткость, доходившую до неумолимости, опыт и знания, особенно в области артиллерии, используя его услуги, когда следовало «навести порядок». В советское же время Аракчеева постоянно определяли как «реакционера, гонителя суворовской школы, царского холопа и угодника». Но уже в 1961 г. в статье об Аракчееве в Исторической энциклопедии появилось несколько строк о его заслугах в развитии русской артиллерии. Современные отечественные историки, оценивая его деятельность, признают, что Аракчеев был одним из самых достойных военных и административных деятелей в истории Российской империи.

КУРКОВ К.Н., д.и.н., профессор МГГУ им. М.А. Шолохова

Литература

Интернет

Послужной список

Аракчеев Алексей Андреевич (1769-1834)

Чин. Генерал от артиллерии (1807).

Титул. Барон (1797), граф (1799).

Девиз. Без лести предан.

Малая родина. Село Гарусово Тверской провинции Новгородской губернии, на северном берегу озера Удомля.

Образование. Артиллерийский и инженерный шляхетский кадетский корпус (1787).

Имущество. 2090 крепостных крестьян мужского пола в селе Грузино Тихвинского уезда Новгородской губернии; движимое имущество и денежные средства в размере 2,5 млн рублей. Граф на одном из прокладных листов принадлежащей ему книги Св. Евангелия сделал надпись: «Аракчеев всё свое состояние возвратил туда, откуда получил»¹. После смерти владельца всё его имущество (около 18 миллиардов рублей в реалиях конца 2022 года) перешло государству.

Служебная карьера. Санкт-петербургский комендант (1796); инспектор всей артиллерии и командир лейб-гвардии Артил- лерийского батальона (1803); министр военно-сухопутных сил (1808); председатель Департамента военных дел Государственного совета, член Комитета министров, сенатор (1810); главный начальник Отдельного корпуса военных поселений (1821); получил бессрочный отпуск для лечения (1826).

Прозвища. «Змей», «Змей Горыныч», «Чума», «единственный государственный злодей».

Принципы. «Поручения должны быть исполняемы, коль скоро на нас лежит служебная обязанность»; «Шалопаев я терпеть не могу!»; «Я требую службы, слепого повиновения, а не умничанья. …У меня надобно служить, работать, да и работать!»²; «Мы всё сделаем: от нас, русских, нужно требовать невозможного, чтобы достичь возможного»³.

Штрих. После взятия Парижа произведен в генерал-фельдмаршалы, но отказался принять этот чин, так как непосредственного участия в боевых действиях не принимал (1814)⁴.

Миф о подлости

История хранит на своих страницах не только имена гениев и злодеев. У нее есть свои отщепенцы. Сама фамилия этого человека стала именем нарицательным и до недавнего времени воспринималась исключительно в негативном контексте — как олицетворение «злого гения» России или как «гений Зла», как его аттестовал Пушкин. Аракчеевщина — это режим неограниченного полицейского деспотизма и насилия, произвола военщины.

Трудно сосчитать всех тех, кто подвергал его поношению при жизни. В истории государства Российского невозможно отыскать более одиозного государственного деятеля, чья устойчивая негативная репутация стала мифом. Миф сохранил образ малообразованного, трусливого и патологически жестокого человека, не знающего ни жалости, ни сострадания. Русская литература палила по графу из всех орудий. Сосредоточенный огневой удар нанесла поэзия. Пушкин, Баратынский и Рылеев пригвоздили его к позорному столбу своими эпиграммами: «Всей России притеснитель» (Пушкин); «Отчизны враг, слуга царя» (Баратынский); «Надменный временщик, и подлый и коварный» (Рылеев). Салтыков-Щедрин, ведя массированный огонь на поражение, запечатлел Аракчеева в «Истории одного города» в образе градоначальника Угрюм-Бурчеева, чье «понятие о «долге» не шло далее всеобщего равенства перед шпицрутеном». Угрюм-Бурчеев — это «чистейший тип идиота, принявшего какое-то мрачное решение и давшего себе клятву привести его в исполнение. …На лице его не видно никаких вопросов; напротив того, во всех чертах выступает какая-то солдатски-невозмутимая уверенность, что все вопросы давно уже решены»⁵.

В эпопее «Война и мир» Лев Толстой 46 раз упоминает графа Аракчеева, накрывая его огненным валом сарказма и создавая карикатурный образ временщика. «Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал сорокалетнего человека с длинною талией, с длинною, коротко-обстриженною головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре-зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него»⁶.

Укоренению этого чудовищного образа способствовали страшные события в его имении Грузино: любовница и домоправительница Аракчеева Настасья Минкина была зарезана крепостными, не выдержавшими ее жестокого обращения. Временщик бросил все государственные дела и поспешил в Грузино, чтобы лично расправиться с крепостными. А в это время Александр I, уже получивший донос на членов тайных обществ, безуспешно дожидался графа в Таганроге.

Миф о бестолковости

Сам граф Алексей Андреевич приложил руку к созданию аракчеевского мифа. Даже в беседах с Александром I он прикидывался простаком и бравировал своей необразованностью: «Вы, батюшка Ваше Величество, всё знаете, а я ничего, ибо учен я на медные деньги»⁷. Это была маска. Именно она позволяла временщику со всей откровенностью и без всякой утайки излагать собственное мнение государю, особенно если оно отличалось от воззрений царя. Какой спрос с того, кто учился на медные деньги, а потому так и не приобрел светского лоска?!

Но было бы грубой ошибкой отождествлять его с необразованным Митрофанушкой — героем комедии Фонвизина «Недоросль». Да, начальное образование сын бедного отставного поручика, владевшего всего-навсего двадцатью крепостными мужиками, получил у сельского дьячка. «За мое воспитание батюшка дал четыре рубля»[8]. Эти, немалые по тем временам, деньги, выплаченные мелкой медной монетой, не были брошены на ветер, а дали возможность Аракчееву в 14-летнем возрасте поступить в Артиллерийский и инженерный шляхетский кадетский корпус — лучшее специальное военно-учебное заведение империи. Уже через несколько месяцев учебы в корпусе кадет Аракчеев был досрочно переведен в «верхний» класс.

Следовательно, приобретенные на медные деньги сведения были столь обширными, а природные способности, прилежание и усидчивость кадета столь сильными, что позволили ему не только не отстать от сверстников, но и быстро превзойти их.

Аракчеев, продолжая учиться, в 16 лет стал сержантом и был назначен преподавателем арифметики и артиллерии в корпусе. За отличие в науках и поведении его наградили позолоченной серебряной медалью, которая носилась на позолоченной цепочке в петлице. На одной стороне медали был вензель Екатерины II, на другой — надпись «за прилежание и хорошее поведение». Этот знак отличия сразу же резко выделил сержанта Аракчеева на фоне нескольких сотен кадет. «Наличное число кадет, имевших медали, никогда не превосходило двенадцати»⁹. Обладатели медали имели целый ряд привилегий: они обедали за отдельным столом; могли в свободное время, без приглашения, бывать у директора и офицеров корпуса; во внеурочное время имели право без специального разрешения, которое в наше время называется увольнительной, покинуть территорию корпуса; наконец, другие кадеты были обязаны становиться перед ними во фрунт и снимать шляпу.

Товарищи Аракчеева ненавидели, начальство ценило и продвигало по службе, а директор корпуса генерал Петр Мелиссино относился к нему как к сыну. «Молодой кадет, любя только все расчетливое, положительное, прилепился к одним наукам математическим и в них усовершенствовался»¹⁰.

В сентябре 1787 года он был выпущен из корпуса в чине подпоручика армии, но оставлен при корпусе: сначала в качестве репетитора и преподавателя арифметики и геометрии, а затем и артиллерии. «Кроме того, Аракчееву было поручено заведывать корпусной библиотекой, которая по подбору специальных книг считалась одною из лучших»¹¹.

Миф о необразованности

Так началась любовь Аракчеева к книге. Он стал формировать свою собственную библиотеку и приобрел бесценный опыт по систематизации разнообразных знаний. Книги собирал в течение сорока лет. Среди них была и «История государства Российского» с дарственной надписью автора. Когда Николай Михайлович Карамзин прислал Аракчееву два новых тома, граф незамедлительно ответил ему 13 марта 1824 года из Старой Руссы: «Спешу принесть вашему превосходительству за приятный для меня подарок». А затем посетовал, что до возвращения в Петербург «лишен еще буду несколько дней желаемого давно мною удовольствия читать оныя»¹². Хотя большая часть собранных книг и манускриптов в 1827 году погибла при пожаре, в конце жизни графа его книжное собрание насчитывало 3780 сочинений в 11 184 томах¹³.

Чтобы оценить грандиозность библиотеки Аракчеева, следует учесть, что в каталоге личной библиотеки Пушкина учтено 1522 наименования книг в 3560 томах.

Граф Аракчеев был энциклопедически образованным человеком, но еще при жизни временщика возник миф о его необразованности, впоследствии использованный Львом Толстым. В эпопее «Война и мир» Алексей Андреевич аттестуется в высшей степени нелицеприятно: «жестокий, лично выдергивавший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев»[14]. Как же реагировал на этот миф сам временщик? «А он даже и не пытался никого убеждать в обратном. Напротив: всячески старался поддерживать существовавшее в обществе мнение о своей необразованности — гордо звал себя «истинно русским новгородским неученым дворянином»¹⁵. И лишь один-единственный раз посетовал «проконсулу Кавказа» генералу Ермолову: «Много ляжет на меня незаслуженных проклятий»¹⁶.

Этот «неученый дворянин», чей род был известен с начала XVII века, всю жизнь занимался самообразованием, постоянно читая новые книги и совершенствуясь в своей артиллерийской специальности. Еще в годы учебы в корпусе Аракчеев приобрел чрезвычайно редкое умение с максимальным проком использовать все 24 часа, имевшиеся в сутках. День за днем вставал в 4 часа утра, около двух часов посвящал чтению периодических изданий, а затем до 8 часов вечера, с небольшим перерывом на обед, интенсивно работал с деловыми бумагами, читая и поправляя их. Перо у него было за ухом, карандаш в зубах, а ластик в руках. День пролетал незаметно, и не позднее 9 часов вечера Аракчеев был в постели, чтобы полным сил вновь встать в 4 часа утра. «В театре, на балах и в обществе его никто не видел»¹⁷.

Егор Федорович фон Брадке (1796-1861), в течение ряда лет служивший вместе с графом и хорошо постигший его внутреннюю суть, характеризовал Алексея Андреевича как «бесспорно замечательного человека», из года в год работавшего на пределе человеческих возможностей. «Поистине редкая и строго направляемая деятельность, необыкновенная правильность в распределении времени и воздержание… давали ему очевидную возможность совершать более того, что могло быть сделано обыкновенным путем, и служили в его беззастенчивой руке бичом для всех его подчиненных»¹⁸. От подчиненных Аракчеев требовал полной самоотдачи, коль скоро речь шла об исполнении служебного долга. Он был строгим, но справедливым начальником.

Миф о жестокости

Его жизненная философия заключалась в том, что добрым словом и розгой можно добиться большего, чем одним добрым словом. Граф был сыном жестокого века: на собственной шкуре убедился в практической целесообразности такой философии. «Меня мой родитель часто секал, а потому я и без воспитания модного вышел в люди»¹⁹. При этом он не боялся обвинений в излишней жестокости и не стремился снискать любовь подчиненных. «У вас еще есть правило и хвастовство, чтобы подчиненные любили командира; мое же правило, дабы подчиненные делали свое дело и боялись бы начальника, а любовниц так много иметь невозможно. Ныне и одну любовницу мудрено сыскать, кольми (тем более что — устар.) паче (более чем — устар.) много. А любовь своих подчиненных я полагаю в том, дабы они делали свое дело»²⁰.

Так возник и укрепился миф об аномальной жестокости графа. Аракчеев не был жесток, но был педантично строг. «Да, были строгости, но там, где открыто забывалась служба, обкрадывалась казна, своеволие начальства не имело границ, забывался долг солдата…»²¹

Иногда мифы о маниакальной жестокости графа рождались из анекдотических эпизодов. Алексей Андреевич был убежден, что на государевой службе нет и не может быть никакого личного пространства, особенно когда дело касается нравственности вверенных его попечению подчиненных. В одном из приказов Аракчеева по военным поселениям говорилось: «Отпустить 100 ударов розгами, по собрании всех жен роты, Акулине Григорьевой за то, что в доме ее ночью обнаружен подпоручик Иванов, а того подпоручика посадить на гауптвахту и оштрафовать»²².

Миф о бездарности

Великий Суворов терпеть не мог «немогузнаек». Трудоголик Аракчеев был ему под стать: он приходил в остервенение, когда слышал слово «невозможно», требуя изгнать его из делового лексикона. «Никаких невозможностей… по службе и быть не должно»²³, — наставительно поучал граф одного из своих подчиненных генералов. Офицер же, посмевший при докладе употребить слово «невозможно», рисковал получить в ответ аракчеевский залп обидных наименований, как-то: «дурак, болван, нечесаный чурбан»²⁴.

Аракчееву было всего-навсего 23 года, когда он в сентябре 1792 года получил новое назначение: состоять при войсках наследника великого князя Павла Петровича в Гатчине. Будущий император Павел I проэкзаменовал молодого офицера. На все заданные ему вопросы Аракчеев дал исчерпывающие и дельные ответы. Сказалась практика преподавания в кадетском корпусе. Павел неожиданно посетил лабораторию и увидел Аракчеева, который с полной отдачей сил занимался изготовлением снарядов для артиллерийских орудий. (Спустя 15 лет Аракчеев опубликует статью «О качестве делаемого в России пороха».) И на этот раз великий князь остался доволен. «Желая на деле испытать сведения Аракчеева в артиллерии, Наследник приказал ему приготовить заряды и стрелять в редут из 2-х пудовой мортиры. …Во время стрельбы из 3-х бомб две достигли цели»²⁵.

С этих метких выстрелов началось стремительное восхождение Аракчеева по карьерной лестнице. 8 октября 1792 года он был пожалован чином капитана артиллерии и в тот же день назначен командиром гатчинской артиллерийской роты, с правом постоянно обедать вместе с великим князем. Со временем Павел, а затем и его сын Александр убедились: Аракчеев — это человек, непоколебимо уверенный в том, что на государевой службе существуют лишь «мнимые невозможности»²⁶, поэтому от него всегда можно требовать невозможного, чтобы добиться максимально возможного в данной ситуации.

В начале 1806 года такая ситуация представилась.

Правда о создателе русской артиллерии

После поражения в битве под Аустерлицем в конце 1805 года русская армия потеряла значительную часть своей артиллерии. «Французами было захвачено до 197 (в литературе их количество разнится, позднее из них была сооружена Вандомская колонна в Париже) орудий… По ведомости о потерях артиллерии в 1805 году, составленной на основе строевых рапортов, значилось: 160 орудий, 198 зарядных ящиков и 64 фуры»²⁷. (Это был небывалый в русской военной истории разгром. В 1700 году после поражения армии Петра I под Нарвой шведы захватили 195 орудий: 64 осадные и 79 полковых пушек, 4 гаубицы и 48 мортир²⁸.)

В битве под Аустерлицем русская армия потеряла больше половины всей полевой артиллерии. Казалось, что быстро восполнить потерю материальной части и восстановить былую мощь русской артиллерии невозможно. Где взять нового Петра Великого, чтобы совершить подобный исполинский подвиг? Именно в этот момент на авансцену Истории вышел инспектор всей артиллерии граф Аракчеев.

Невозможно?! В его лексиконе такого слова не было.

Опытный управленец Аракчеев никогда не принадлежал к разряду столь нелюбимых Львом Толстым кабинетных стратегов, не желающих знать реальную практику военного дела, «тех теоретиков, которые так любят свою теорию, что забывают цель теории — приложение ее к практике»[29]. Аракчеевский метод обновления и преобразования артиллерии основывался на использовании принципиально нового для той эпохи метода, который в наше время назовут экспертной оценкой в принятии управленческих решении.

«Изучив материал учебников, он стал приглашать к себе на беседы артиллерийских офицеров, побывавших в бою. Усаживал гостя за стол, давал лист бумаги с карандашом и просил рассказать подробно о бое и вычертить на бумаге все, происходившее во время боя с орудиями, которыми он командовал, а также все замеченное о движениях орудий, находившихся под командой других офицеров. В результате составленное Аракчеевым «Наставление гг. батарейным командирам» оказалось вполне совершенным. Разосланное по ротам, оно способствовало быстрому улучшению тактической подготовки артиллерийских офицеров. В военной кампании 1806-1807 годов русская артиллерия действовала в тактическом плане так успешно, как не действовала никогда ранее»³⁰.

Аракчеевское «Наставление гг. батарейным командирам» заканчивалось знаменательной фразой, что «он надеется, что артиллерийские офицеры, яко искусные в своем деле, докажут, сколько российская артиллерия может быть страшна неприятелю»³¹.

Сказано — сделано.

К концу 1806 года русская полевая артиллерия насчитывала уже 1000 орудий, в 1811 году их было уже 1600, а в 1812 году — 1840³². В 1808 году по инициативе Аракчеева был учрежден Артиллерийский ученый комитет и стал издаваться «Артиллерийский журнал», выходивший шесть раз в год под руководством инспектора всей артиллерии с целью сообщать артиллерийским офицерам сведения о «новых изобретениях, до артиллерии касающихся». Появились не только новые пушки, прицелы к ним, компактные зарядные ящики вместо прежних громоздких фур. Появилась новая картечь: на смену свинцовой пришла чугунная. Прежняя картечь, показавшая свою неэффективность в битве при Аустерлице, состояла из свинцовых пуль, всыпанных в жестянки с деревянным поддоном.

Аракчеев организовал сбор разведывательной информации об устройстве картечи в европейской артиллерии и проведение разнообразных испытаний на полигоне. В итоге на вооружение была принята чугунная картечь в жестянках с железными поддонами. Ее испытание дало блистательные результаты. Опыты показали, что для новой картечи расстояния удвоились: если свинцовая картечь поражала неприятеля на расстоянии в 200 саженей (426,72 м), то чугунная настигала его на расстоянии в 400 саженей (853,44 м), не давая возможность вражеским егерям безнаказанно приблизиться, чтобы вести прицельный огонь по артиллерийской прислуге. Этим достоинства чугунной картечи не исчерпывались: «на ближайших дистанциях она оказывала втрое сильнейшее действие»³³.

Вспомним «Бородино» Лермонтова: «Повсюду стали слышны речи: / Пора добраться до картечи!» В Бородинской битве русская артиллерия вела огонь новой, аракчеевской картечью. «И залпы тысячи орудий / Слились в протяжный вой…»

Это были аракчеевские залпы обновленной русской артиллерии.

ДОСЛОВНО

«Деятельность…, которую мы не встречали со времен Петра Великого»

Военный историк генерал от артиллерии Павел Платонович Потоцкий (1857-1938), который был участником трех войн и на поле чести заслужил Аннинское оружие, Золотое оружие «За храбрость» и орден Св. Георгия 4-й степени, аргументированно написал об исторических заслугах графа Аракчеева перед русской артиллерией:

«В кампаниях он не участвовал, следовательно, и служебною своею деятельностью не мог приобрести критического взгляда на выгоды и недостатки нашего оружия в боевом отношении; но рано уже находим мы в нем направление будущего великого администратора и устроителя русской артиллерии. Сохранилась собственноручная его тетрадь артиллерийских записок, писанных им, когда он был еще преподавателем артиллерии в корпусе; тетрадь, веденная очевидно для себя, для памяти. Он привел в систематический порядок все собранные им, в разные времена, положения русской артиллерии; с величайшею подробностью показал устройство и меры каждого орудия, их лафетов, всякие когда-либо полученные данные о стрельбе, наконец, правительственные расходы на содержание артиллерии.

…С высшей точки зрения глядел он на наше оружие; в общем обзоре замечал слабые его стороны, исследовал коренные причины недостатков, энергически старался устранить их и, соединяя в себе главное управление всей артиллерии, мастерски привел все элементы нашего оружия в стройное целое и всю деятельность артиллерии направил к одной общей цели.

При разборе деятельности нашей артиллерии смело можно сказать, что 1806 год в первый раз вызвал ту кипучую деятельность по всем отраслям артиллерийского дела, которую мы не встречали со времен Петра Великого, и в этой-то деятельности везде выдается граф Аракчеев с его многосторонними достоинствами»³⁴.

• _{1. Томсинов В.А. Временщик. Исторический портрет А. А. Аракчеева. Издание 3-е, обновленное и дополненное. М.: Зерцало-М, 2013. С. 437 (Великие русские люди).}
• _{2. Аракчеев: свидетельства современников. М.: НЛО, 2000. С. 114, 178, 213.}
• _{3. Томсинов В.А. Временщик. С. 207, 446.}
• _{4. Шилов Д.Н. Государственные деятели Российской империи. Главы высших и центральных учреждений. 1802–1917. СПб.: Дмитрий Буланин, 2002. С. 53–55.}
• _{5. Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений. В 20 т. Т. 8. М.: Художественная литература, 1969. С. 398, 399, 400.}
• _{6. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. В 90 т. Т. 10. М.: Художественная литература, 1938. С. 162.}
• _{7. Аракчеев: свидетельства современников. С. 100.}
• _{8. Исторический очерк 2-го Кадетского корпуса 1712–1912 гг. В 2 т. Т. 1. СПб.: тип. Тренке и Фюсно, 1912. С. 90.}
• _{9 Там же. С. 86.}
• _{10. Аракчеев: свидетельства современников. С. 48.}
• _{11. Исторический очерк 2-го Кадетского корпуса. С. 91.}
• _{12. Письма главнейших деятелей в царствование императора Александра I (c 1807–1829 год) / Н. Дубровин, чл.-кор. Имп. Акад. наук. СПб.: тип. Императорской Акад. наук, 1883. С. 380.}
• _{13. Аракчеев: свидетельства современников. С. 425.}
• _{14. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. В 90 т. Т. 11. М.: Художественная литература, 1940. С. 20.}
• _{15. Томсинов В.А. Временщик. С. 111.}
• _{16. Аракчеев: свидетельства современников. С. 309.}
• _{17. Там же. С. 44.}
• _{18. Там же. С. 119.}
• _{19. Письма главнейших деятелей в царствование императора Александра I. С. 382.}
• _{20. Граф Аракчеев и военные поселения. 1809–1831. СПб.: тип. В.И. Головина, 1871. С. 268.}
• _{21. Потоцкий П.П. История гвардейской артиллерии. СПб.: тип. В.С. Балашева и К°, 1896. С. 33.}
• _{22. Томсинов В.А. Временщик. С. 368.}
• _{23. Граф Аракчеев и военные поселения. С. 301}
• _{24. Аракчеев: свидетельства современников. С. 181.}
• _{25. Потоцкий П.П. История гвардейской артиллерии. С. 16.}
• _{26. Граф Аракчеев и военные поселения. С. 302.}
• _{27. Безотосный В.М. Россия в наполеоновских войнах 1805–1815 гг. М.: РОССПЭН, 2014. С. 136.}
• _{28. Великанов В.С. К вопросу об организации и численности русской армии в Нарвском походе 1700 года // Война и оружие: Новые исследования и материалы. Вторая Международная научно-практическая конференция, 18–20 мая 2011 года. Т. 1. СПб: ВИМАИВиВС, 2011. С. 138.}
• _{29. Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений. В 90 т. Т. 11. С. 48.}
• _{30. Томсинов В.А. Временщик. С. 179.}
• _{31. Потоцкий П.П. История гвардейской артиллерии. С. 105.}
• _{32. Там же. С. 135.}
• _{33 Там же. С. 132.}
• _{34 Там же. С. 52, 102–103.}

Суровая фигура графа Алексея Андреевича Аракчеева нависает над почти всем царствованием российского императора Александра I в первой четверти XIX века. Как главный друг и советник Императора, он стал самым ненавистным и опасным человеком в России. И период его могущества был назван «аракчеевщиной», что символизировало реакционный и деспотический характер эпохи.

Для подданных Александра было загадкой, за что их молодой и красивый царь, взошедший на престол в 1801 году на волне популярности из-за своих широко распространенных либеральных идей и мягкого характера, выбрал этого жестокого и лишенного воображения артиллерийского офицера своим главным доверенным лицом и первым министром. Некоторые поговаривали, что Аракчеев, лицо которого описывалось как «странная смесь разума и зла», приобрел свое влияние на Александра с помощью гипноза или даже черной магии.

Лишь к концу царствования русский народ начал понимать некоторые сложности и противоречия в характере самого Александра I. Даже тогда мало кто осознавал, что символы имперского правления, которые к тому времени так ненавидели, были результатом политики Александра, а не политики Аракчеева.

Необходимость реформ

Александр унаследовал разросшуюся и отсталую империю. Страна поддерживалась не слабой административной структурой, а властью класса землевладельцев. Который владел более чем половиной крестьянства. Так же точно, как плантаторы в Южной Америке владели своими рабами.

Гостей из Западной Европы поражала как расточительность образа жизни русской аристократии, так и первобытность страны в целом. В то время как дворяне и сельские джентльмены строили особняки и дворцы со своими армиями крепостных и потакали каждой своей прихоти. Крестьяне копали землю неуклюжими орудиями и существовали в убогих деревнях. Разбросанных на тысячи миль российской сельской местности. Большая часть которой была превращается в море грязи весной и осенью и в замороженную снежную пустыню в течение шести долгих зимних месяцев.

Мало что отличало провинциальные города от деревень. Между Москвой и Петербургом не было даже асфальтированной дороги. В то время как в самих этих великих городах было много великолепных дворцов и церквей.

Александр получил прозападное образование от своей бабушки, Екатерины Великой. И он хорошо знал, что отсталость России отчасти объясняется ее жесткой социальной структурой. И, в частности, пороками крепостной системы. Крепостное право породило праздность и угрюмое покорность крестьян. А у помещиков безответственность и нетерпимость к любым ограничениям их свободы.

Поэтому большие надежды возлагались на то, что небольшая группа либеральных аристократов собралась вокруг Александра I в начале правления. Увидев в нем первого царя, решившего бороться и в конечном итоге покончить с тем, что они называли «проклятием России». Но они неверно оценили его. Сначала Александр возился с идеями реформ, создавал министерства, чтобы улучшить свое правительство.

Но вскоре стало очевидно, что он не будет делать ничего, что могло бы поставить под угрозу его собственную неограниченную власть. В то же время у него возникла сильная симпатия к военным демонстрациям и парадам. Даже в гражданской жизни, что странным образом контрастировало с его интересом к реформам.

Появление Аракчеева у престола

Александр вызвал Аракчеева в Санкт-Петербург в самом начале своего правления. Впервые они встретились в Гатчине, в имении отца Александра Павла под Санкт-Петербургом. Аракчеев, поднялся из безвестности и стал блестящим молодым артиллерийским офицером. Он был призван Великим князем Павлом, чтобы помочь ему в проведении военных маневров.

Во время непродолжительного хаотичного правления Павла, Александр нашел свои военные обязанности чрезвычайно утомительным. Поэтому он стал во многом полагаться на Аракчеева за советом и помощью. И был слишком готов закрыть глаза на непривлекательную сторону характера Аракчеева. Он приобрел репутацию жестокого по отношению к младшим офицерам и солдатам под его командованием. Даже говорили, что в приступе ярости на плацу он однажды откусил рядовое ухо.

В первое десятилетие правления Александра военная карьера Аракчеева была чрезвычайно успешной. В одиночку он построил артиллерию, превратив пехоту в самое главное оружие русской армии в ее борьбе с Наполеоном. Назначенный военным министром в 1807 году, он реформировал ужасающую систему военного снабжения.

Социальный эксперимент Аракчеева

Помимо военных успехов, Аракчеев делал себе имя в другой сфере жизни, как предприимчивый землевладелец-экспериментатор. Социальные эксперименты, которые он проводил в своем имении в Грузино, в ста милях к юго-востоку от Санкт-Петербурга, должны были существенно повлиять на его карьеру и на правление Александра.

Хотя Аракчеев построил для себя великолепный дом и церковь в имении, он не ограничился своими нововведениями только строительством. Его целью было изменить весь образ жизни крестьян. На их головы посыпались приказы и выговоры, чтобы они поддерживали свои новые дома в безупречном состоянии. Он нанял врача, чтобы поправить здоровье крестьян, и сделал им прививку от оспы. Стремясь снизить младенческую смертность, он сам составил инструкции по уходу под названием «Краткие правила для крестьянских матерей Грузинского района».

Был создан коммунальный банк, который выдавал беспроцентные ссуды бедным крестьянам, желавшим улучшить свой скот. Стремясь искоренить пьянство, главный порок и единственное отвлечение своих крепостных. Он закрыл винные магазины и выдавал лишь небольшое количество вина в праздничные дни.

В своей бюрократической манере Аракчеев также прибегал к силе. Чтобы заставить своих крепостных принять его реформы. Каждый крестьянин носил с собой бумагу, в которой записывались его проступки. Наказания диференцировались. За первое нарушение порка в конюшне. За второе – порка солдатами Преображенского полка особыми дубинками, известными как «палки Аракчеева».

Тем не менее, Грузино быстро стало самым знаменитым имением в России. И Аракчеев по праву гордился своим творением. Он никогда не уставал принимать постоянный поток посетителей со всей России и из-за границы.

Возникновение военных поселений

В 1810 году, когда император впервые поручил Аракчееву возглавить проект, за которым он некоторое время ухаживал, граф воспользовался своим опытом в Грузино. Так возникли военные поселения, ставшие одновременно величайшим достижением Аракчеева и величайшим провалом Александра.

Теория военных поселений не была полностью новой. Солдат должен был совмещать свои военные обязанности с сельским хозяйством. Чтобы армейские части могли стать самодостаточными, а солдаты могли жить более стабильно на земле. В начале девятнадцатого века принцип оседлой армии уже применялся в Австрии, Пруссии и Финляндии.

К 1810 году Александру казалось, что русские военные поселения могут дать ответ на некоторые из его проблем. По мере того, как могущество Наполеона продолжало расти, стало ясно, что России понадобится огромная постоянная армия на многие годы вперед.

Когда были опубликованы указы, землевладельцы и государственно-крестьянские общины должны были сдать определенное количество своих людей. А армейская служба длилась двадцать пять лет – все трудовые годы человека. Часто разлученные навсегда со своими семьями, призывники подвергались жесточайшей системе военной дисциплины. И, в конце концов, были отправлены бродить по стране преждевременно состарившимися и лишенными корней.

Французское вторжение 1812 года вызвало невообразимые страдания и разрушения на обширных территориях России. И лишь в 1815 году Александр почувствовал, что способен снова обратить свое внимание на свои внутренние проблемы. Вскоре он вернулся к своему плану по созданию военных поселений. И теперь план стал еще более амбициозным.

В 1816 году батальон графа Аракчеевского полка был размещен на государственных землях в Новгородской губернии, недалеко от Грузино. Район также был выведен из-под юрисдикции местных властей, освобожден от налогов и присоединен к вновь сформированному Корпусу военных поселений.

В результате его усилий программа строительства была выполнена с поразительной скоростью. Колония была разделена на две части: «оседлые батальоны» и «действующие батальоны». Первые состояли из солдат. Которым были предоставлены дома и земля. А также крестьян мужского пола, которые уже занимались сельским хозяйством в районе. А последние состояли из боевых отрядов. Построенных на оседлых крестьянах и солдатах. Оба подразделения должны были уделять не менее двух дней в неделю тренировкам и упражнениям.

Причины провала проекта военных поселений

Движущей силой решимости Императора было его видение основать нечто большее, чем просто военные сообщества. Поселения должны были стать пилотными проектами кампании по улучшению всего образа жизни русского крестьянина, основанного на новом виде общинной жизни. В оседлых полках выращивали улучшенные породы скота, широко практиковалось опытное земледелие.

Однако Александру и Аракчееву не удалось разжечь энтузиазм по поводу колоний у самих поселенцев. Изменения были наложены сверху слишком быстро и без учета местной уязвимости. Жизнь крестьян была сильно нарушена. Попытка Аракчеева установить, что земля, которую обрабатывали бойцы оседлых батальонов, принадлежала им, была подорвана его другим требованием. Согласно которому поселенец, который плохо занимается сельским хозяйством, должен быть лишен собственности и переведен в боевые батальоны.

Одними из самых яростных критиков Аракчеева были офицеры. Которые должны были управлять поселениями вместе с ним. Несмотря на то, что они были плохо подготовлены к этой задаче, они не сочувствовали социальному эксперименту. Такое же противодействие проявили военный штаб Императора и дворянство. Барклай де Толли, военный министр Александра, написал длинный меморандум. В котором показал, что солдаты станут крестьянами второго сорта, а крестьяне – солдатами второго сорта.

Отставка

Тем не менее, несмотря на сопротивление со всех сторон, Александр продолжал создавать новые поселения. Вплоть до своей внезапной смерти от лихорадки в 1825 году. После смерти Александра Аракчеев был лишен своих официальных обязанностей и удалился в относительную безвестность в Грузино. Передав свое командование поселениями князю Шаховскому.

И все же колонии должны были вызвать последний переворот. В 1831 году в разгар эпидемии холеры, в новгородской поселении произошло массовое восстание. Восстание 1831 года стало заключительным звеном эксперимента. Поселенцы подожгли образцовые деревни, больницы и школы, взломали оружейные склады и убили всех, кто попадался им в руки. Еще более тревожной была реакция солдат из соседнего поселения, которых перебросили для подавления повстанцев. Поскольку они отказались подчиняться своим офицерам и пригрозили присоединиться к восстанию.

Теперь Николай полностью осознал опасность, которую представляют поселения. Хотя последнее поселение не была официально упразднено до 1857 года. Режим поселений был настолько изменен после 1831 года, что они действовали только на словах.

Аракчеев умер в 1834 году, не оставив ни единого упоминания об уничтожении его творчества. Наследников у него не было. А усадьба Грузино стала базой для военных кадетов, которых окрестили Аракчеевским кадетским корпусом.

В то время как крестьяне Грузино вернулись к своим старым привычкам, эксперимент оставил горькие воспоминания. Которые были стерты только отменой крепостного права в 1861 году. И поселения прочно закрепили в русском народе репутацию Аракчеева как зловещего тирана.

Сражения и победы
Граф (1799), русский государственный и военный деятель, приближенный Александра I. Реформатор русской артиллерии, генерал от артиллерии (1807), главный начальник военных поселений (с 1817).

Алексей Андреевич Аракчеев именовал себя «необразованным новгородским дворянином», хотя собрал одну из лучших в России библиотек, выписывал практически все научные журналы того времени, а в руководимых им военных поселениях завел даже институт по подготовке учителей. А природные способности и таланты военного министра, который долго считался одиозной фигурой, стали залогом победы над Наполеоном в Отечественной войне 1812 года.

Аракчеев родился 23 сентября (4 октября) 1769 г. в имении своего отца в Новгородской губернии. Точное место рождения неизвестно. Одни исследователи называли родовое село матери Курганы, другие его биографы считали, что он родился в сельце Гарусово на берегу озера Удомля Вышневолоцкого уезда Тверской губернии (сегодня Удомельский район Тверской области) и даже провел там свои детские годы. Точного ответа на этот вопрос дать, по-видимому, невозможно, потому что никаких документов о рождении графа не сохранилось. Семья Аракчеевых проживала попеременно в обоих этих селениях, а зимой — в своем доме в Бежецке.

А.А. Аракчеев являлся одним из крупнейших русских государственных и военных деятелей, генералом от артиллерии, сподвижником Александра I. Он видный участник Отечественной войны 1812 г., военный министр России в 1808 — 1810 гг., пользовавшийся огромным доверием Александра I, особенно во второй половине его царствования. Активно реформировал русскую артиллерию, стал главным начальником военных поселений (с 1817 г.), а в 1823 — 24 гг. — главой т.н. «русской партии».

Однако имя этого крупного государственного и военного деятеля в массовом сознании до сих пор связано с таким явлением, как «аракчеевщина», понимаемым как режим реакционного полицейского деспотизма и грубой военщины. Такие ассоциации с именем бывшего любимца двух императоров, как «муштра», «военные поселения», «усмирение бунтовщиков», «временщик», казалось, не оставляют надежды найти что-либо положительное в жизни и деятельности этого замечательного человека. Термин «аракчеевщина» употребляется для обозначения всякого грубого произвола, и изобретен представителями передовой общественности, главным образом, либерального толка. Категорически негативно — как уродливое проявление российского самодержавия — оценивалась деятельность Аракчеева социалистическими и коммунистическими историками и публицистами. Серьезного анализа деятельности Аракчеева как государственного и военного деятеля, как правило, не проводилось. Поэтому термин нес в себе ругательно обобщающую оценку царствования Павла I и Александра I.

Либеральствующая интеллигенция, разумеется, относилась к Аракчееву и его памяти достаточно негативно. Всем известна эпиграмма молодого А.С. Пушкина на Аракчеева:

Всей России притеснитель,
Губернаторов мучитель
И Совета он учитель,
А царю он — друг и брат.
Полон злобы, полон мести,
Без ума, без чувств, без чести…

Однако у более зрелого Пушкина отставленный Аракчеев вызывал симпатию. Отзываясь на кончину графа Аракчеева, Пушкин писал жене: «Об этом во всей России жалею я один — не удалось мне с ним свидеться и наговориться».

Обращаясь к фактам, мы видим, что в годы русско-шведской войны 1808 — 1809 гг. Аракчеев прекрасно организовал снабжение войск, обеспечивал их пополнением и артиллерией. Своим личным участием и организацией боевых действий он побудил шведов начать мирные переговоры. Победы русской армии 1812 — 1813 гг. не были бы столь блистательны, если бы в руководстве военного ведомства, тылового снабжения и обеспечения не было Аракчеева. Именно хорошая подготовка армии к боевым действиям еще до 1812 г. способствовала успешному разгрому противника.

Вопреки общепринятой точке зрения и собственному утверждению, Аракчеев был весьма образованным человеком, а также обладателем одной из крупнейших библиотек России того времени. Собранная им библиотека, согласно каталогу 1824 г., насчитывала свыше 12 тыс. книг, в основном, по российской истории (в 1827 г. значительная ее часть сгорела, уцелевшие книги переданы в библиотеку Новгородского кадетского корпуса).

Первоначальное образование Аракчеев получил под руководством деревенского дьячка, который учил его грамматике и арифметике (кстати, этот дьячок был родным дедом великого русского ученого-химика Д.И. Менделеева). В дальнейшем Аракчеев даже как бы бравировал этим обстоятельством. Так, став в 1808 г. военным министром, Алексей Андреевич собрал своих подчиненных и обратился к ним с экстравагантным заявлением: «Господа, рекомендую себя, прошу беречь меня, я грамоту мало знаю, за мое воспитание батюшка заплатил 4 рубли медью».

Именно в ходе учебы «на медные деньги» Аракчеев стал большим поклонником математических наук, что сказалось на всей дальнейшей его судьбе.

Еще при императоре Павле I Аракчеев был назначен инспектором всей артиллерии. Эту же должность он получил и при Александре. И здесь Аракчеев проявил себя в полной мере. Благодаря Аракчееву была проведена реформа российской артиллерии — сокращено количество калибров, доработаны артиллерийские орудия, т.е. облегчены без снижения боевой мощи, во всех батареях введен постоянный конский состав, во все батареи поставлялись орудия одного типа и калибра. Благодаря реформе Аракчеева мощь русской артиллерии возросла, а подвижность увеличилась, и это — без перехода на какие-либо новые технологии. И именно благодаря реформе Аракчеева русская артиллерия в войне 1812 г. не только не уступала французской, но и превосходила ее. При этом Аракчееву удалось внушить чрезвычайно серьезное отношение к артиллерии всему командованию русской армии. Благодаря работе т.н. Аракчеевской комиссии выяснилось, что действенность огня на поле боя в 6 — 8 раз превосходит действенность огня ружейного.

Занимаясь военным ведомством, он обеспечил отличное снабжение русской армии во время войны со Швецией в 1809 г.; именно Аракчееву поручили обеспечение русской армии продовольствием и боеприпасами, подготовку резервов, и он прекрасно справился с этой задачей, т.е. русская армия имела во время войны по сути все необходимое, что немало способствовало победе русского оружия; наконец, он сумел во что-то приемлемое превратить изобретенные Александром I военные поселения.

Аракчеев был честным, добросовестным офицером, всегда, изо всех сил, с полной отдачей выполнял отданный ему командованием приказ. Один из богатейших вельмож своего времени, Алексей Андреевич не отличался ни жадностью, ни стяжательством, отказываясь от большей части наград Александра I. Когда Александр пожаловал Аракчееву свой портрет, украшенный бриллиантами, граф оставил портрет (с ним он обычно и изображался на всех портретах последнего периода своей жизни), а бриллианты отправил обратно. Также на его портретах мы не увидим знаков пожалованного императором Александром ордена Св. Андрея Первозванного, — высшей из наград, принятых Аракчеевым еще от Павла I, был орден Александра Невского.

Итак, первоначальное образование под руководством сельского дьячка состояло в изучении русской грамоты и арифметики. К последней науке мальчик чувствовал большую склонность и усердно занимался ею.

Желая поместить своего сына в военно-учебное заведение, Андрей Андреевич Аракчеев (1732 — 1797) повез его в Санкт-Петербург. В 1783 г. по малолетству Аракчеев-младший мог рассчитывать на принятие сначала в «приуготовительные» классы Артиллерийского и инженерного корпуса. Как раз в это время (25 ноября 1782 г.) умер предыдущий директор корпуса, а новый назначен был лишь 22 февраля. Андрей Андреевич с сыном, собиравшийся уже оставить столицу, отправился в первый воскресный день к Санкт-Петербургскому митрополиту Гавриилу, который раздавал бедным деньги, присылавшиеся на этот предмет Екатериной II. На долю помещика Аракчеева достались от митрополита три серебряных рубля. Получив еще некоторое пособие от госпожи Гурьевой, Андрей Андреевич перед отъездом из Санкт-Петербурга решил вновь попытать счастья: вместе отец и сын явились к новоназначенному директору корпуса Петру Ивановичу Мелиссино. В течение нескольких месяцев они, подав прошение и практически голодая, ежедневно приходили в приемную, молча встречали Меллисино и покорно ждали ответа на свое прошение о зачисление мальчика в корпус. Однажды, 19-го июля, ребенок не выдержал, бросился к генералу, рассказал о своей беде и умолял Петра Ивановича принять его в корпус. Он был одним из тех бедных дворян, для которых только элементарные классы открывали путь к дальнейшему учению и офицерской службе в российской армии.

Быстрые успехи в науках, особенно в математике, доставили ему вскоре (в 1787 г.) звание офицера. В дальнейшем П.И. Меллисино, особенно полюбивший Алексея Андреевича за «исправность» в учебе и службе, рекомендовал его наследнику престола вел. кн. Павлу Петровичу для заведования гатчинской артиллерией. До конца своей жизни Аракчеев ценил и помнил, что именно Меллисино рекомендовал его, тогда безвестного офицера, будущему императору.

В свободное время Аракчеев давал уроки по артиллерии и фортификации сыновьям графа Николая Ивановича Салтыкова, которому он также был рекомендован Мелиссино. Спустя некоторое время наследник престола Павел Петрович обратился к графу Салтыкову с требованием дать ему расторопного артиллерийского офицера. Граф Салтыков указал на Аракчеева и отрекомендовал его с самой лучшей стороны. С сентября 1792 г. по просьбе будущего императора Павла I Аракчеев был прислан в Гатчину, и вскоре за усердие и успехи в артиллерийской службе назначен командиром гатчинской артиллерийской команды. Алексей Андреевич в полной мере оправдал рекомендацию точным исполнением возлагавшихся на него поручений, неутомимой деятельностью, знанием военной дисциплины, строгим подчинением себя установленному порядку, чем вскоре расположил к себе великого князя.

С 1794 г. Аракчеев — инспектор гатчинской артиллерии, с 1796 г. — одновременно и пехоты. Новый инспектор реорганизовал артиллерию цесаревича, разделив артиллерийскую команду на 3 пеших и 1 конное отделения (капральства), причем пятая часть их штата находилась на вспомогательных должностях; составил специальную инструкцию для каждого должностного лица в артиллерии. Аракчеев разработал план развертывания артиллерийских отделений в роты и создания четырехротного артиллерийского полка, ввел методику практического обучения артиллеристов и создал «классы для преподавания военной науки», принял деятельное участие в составлении новых уставов. Предложенные им нововведения были впоследствии внедрены во всей российской армии.

Алексей Андреевич был пожалован комендантом Гатчины и впоследствии начальником всех сухопутных войск наследника. Аракчеев любил и уважал императора Павла, благоговел перед его памятью.

По восшествии на престол император Павел Петрович пожаловал Аракчееву немало наград: будучи полковником, он был пожалован 7 ноября 1796 г. (в день восшествия на престол императора Павла) петербургским комендантом; 8 ноября произведен в генерал-майоры; 9 ноября — в майоры гвардии Преображенского полка; 13 ноября — кавалером ордена Святой Анны 1-й степени; в следующем 1797 году 5 апреля, ему было пожаловано баронское достоинство и орден Св. Александра Невского. Кроме того, государь, зная недостаточное состояние барона Аракчеева, пожаловал ему две тысячи крестьян с предоставлением выбора губернии. Аракчеев выбрал село Грузино в Новгородской губернии.

Строгость и беспристрастие, соблюдение законности и стремление в точности исполнить решения монарха отличали Аракчеева при наведении порядка в войсках. Но недолго пришлось Аракчееву пользоваться расположением непостоянного в своих пристрастиях императора. 18 марта 1798 г. Алексей Андреевич был отставлен от службы с чином генерал-лейтенанта.

А потом был новый взлет. Аракчеев снова принят на службу в том же 1798 г. и зачислен в свиту императора Павла I. 22 декабря 1798 г. повелено ему состоять генерал-квартирмейстером, а 4 января 1799 г. он назначен командиром лейб-гвардии Артиллерийского батальона и инспектором артиллерии. 8 января 1799 г. пожалован командором ордена Святого Иоанна Иерусалимского, а 5 мая 1799 г. — графом Российской империи за отличное усердие и труды на пользу службы. Ему повелено присутствовать в Военной коллегии и навести порядок в Артилерийской экспедиции.

1 октября 1799 г. он во второй раз отставлен императором от службы и отослан в Грузино. Удаление Аракчеева из Санкт-Петербурга было выгодно тем представителям аристократии, которые начали в это время подготовку заговора против Павла I. На этот раз отставка продолжалась до нового царствования.

В 1801 г. на престол взошел император Александр Павлович, с которым Алексей Андреевич хорошо сблизился по службе. В 1802 г. Александр вновь призвал его на службу, назначив членом Комиссии для составления примерных штатов артиллерии, а 14 мая 1803 г. — вновь инспектором всей артиллерии и командиром лейб-гвардии Артиллерийского батальона.

Опыт деятельности Аракчеева в «гатчинских войсках» цесаревича Павла пригодился, когда надо было создавать первую в гвардейской бригаде конную артиллерийскую роту. Конная артиллерия начала XIX века — вид полевой артиллерии, в которой не только орудия и боекомплект, но и каждый номер орудийного расчета перевозились лошадьми, в силу чего прислуга обучалась не только действиям при орудии, но и ведению боя в конном строю. Конная артиллерия предназначалась для огневой поддержки кавалерии и создания мобильного артиллерийского резерва, поэтому имела на вооружении облегченные единороги и шестифунтовые пушки. В 1803 — 1811 гг. Аракчеев подготовил и осуществил реформу российской артиллерии, в результате которой она превратилась в самостоятельный род войск, усовершенствовалась ее организация (полки и батальоны заменены артиллерийскими бригадами), создана первая комплексная система артиллерийского вооружения (полевая артиллерия ограничена орудиями четырех калибров облегченной конструкции, определен боекомплект каждого орудия, пересмотрены штаты, введена единая конструкторская документация, разработаны образцовые эталонные детали для изготовителей и т. п.). Армейским пехотным дивизиям были приданы пешие артиллерийские бригады 3-ротного состава (батарейная и 2 легкие), а кавалерийским — конные артиллерийские роты, созданы подвижные артиллерийские арсеналы.

Аракчеев установил экзамены для артиллерийских офицеров, написал для них ряд наставлений. Еще по прибытии в Гатчину к артиллерийским частям цесаревича Павла Петровича, Аракчеев обнаружил, что отсутствуют инструкции: что делает каждый номер при орудии. Артиллерист делал то, что приказывал офицер, приходившийся на два орудия. Аракчеев определил состав команд при орудиях, написал каждому номеру, что он делает, что он держит в руках, какая сумка на нем висит, и т.д. Офицерам гвардии, естественно, не нравилась столь детальная регламентация, соблюдение которой возлагалась на них.

Преобразованная артиллерия успешно показала себя во время наполеоновских войн. Строгий к нерадивым, он не скупился на поощрения исправно исполнявшим службу: на награды в Артиллерийской экспедиции расходовалось около 11 тыс. руб. в год. В декабре 1807 г. Аракчеев был назначен состоять при Александре I «по артиллерийской части», а через два дня император предписал считать свои повеления, объявляемые Аракчеевым, именными императорскими указаниями. В 1804 г. по его инициативе образован Временный артиллерийский комитет для рассмотрения научно-технических вопросов, переименованный в 1808 г. в Ученый комитет по артиллерийской части; начал издаваться «Артиллерийский журнал».

В 1805 г. А.А. Аракчеев находился при государе в Аустерлицком сражении.