Белые армии на юге россии выступали под руководством

Происхождение Белого движения

Почему белая армия называлась белой

Участники белого движения

Лидеры Белого движения

Хроника военных действий Белой армии (кратко)

Причины поражения белых в Гражданской войне

Цели и идеология Белого движения

Белый террор

Происхождение Белого движения

Белое движение зародилось в конце октября 1917 г. как реакция на большевистский переворот в Петрограде. Случилось то, что совсем недавно Временное правительство считало невозможным. «Солдатский бунт» и мятеж «рыцарей на час» оказался началом кровавой братоубийственной войны.

Вооружённое восстание партии Ленина поставило крест на завоеваниях Февральской революции и планах Временного правительства о проведении свободного Учредительного собрания, которое должно было решить политическую судьбу России — её государственное устройство. Попытки немногочисленных защитников Зимнего дворца противостоять восставшим стали первым актом Гражданской войны: 130 ударниц добровольческого женского батальона, несколько отрядов юнкеров, несколько офицеров и 40 военных инвалидов вечером 25 октября вели коридорные бои с солдатами, матросами и рабочими. Большевиков было гораздо больше. Они взяли верх всего за несколько часов. Временное правительство пало: министров арестовали и заключили в Петропавловскую крепость, премьер-министр А.Ф. Керенский бежал.

Из воспоминаний полковника О. фон Прюссинга о боях в Зимнем дворце: «Большинство ударниц попали всё же в лапы разъярившихся бандитов. Всего, что они с ними сотворили, я описать не могу — бумага не выдержит. Большинство были раздеты, изнасилованы и при посредстве воткнутых в них штыков посажены вертикально на баррикады». Погибла и их командующая. Её тело Прюссинг обнаружил в коридоре, когда юнкера покидали здание. Женщина зубами вцепилась в ногу заколотого ею матроса. Рядом лежал труп красногвардейца, который, судя по всему, убил её в этой схватке, но и сам тут же нашёл свою смерть».

Штурм Зимнего дворца. (commons.wikimedia.org)

Гораздо более упорное сопротивление оказали в следующие несколько дней противники большевиков в Москве. Там они впервые назвали себя «белыми». Комитет общественной безопасности во главе с эсером В. Рудневым и главой Московского военного округа полковником К. Рябцовым, юнкера московских военных училищ и добровольцы из числа студентов взялись за оружие и заняли Городскую думу и Манеж. 27 октября несколько сотен белогвардейцев разбились на отряды, захватили почтамт, телеграф, Никитские ворота и Тверской бульвар. В тот же день начались столкновения с красной гвардией, управляемой военно-революционным комитетом. 28 октября юнкера с боем взяли Кремль. Около недели до 5 тыс. белых сражались за Москву с превосходящими силами (до 10 тыс. человек и несколько орудий) и ждали помощи с фронта, но так и не дождались. 2 ноября руководители КОБ сдались, белая гвардия сложила оружие, а на следующий день красные вошли в Кремль. В сражении за древнюю столицу России погибло до 500 человек с обеих сторон.

Максим Горький после борьбы за Москву: «В некоторых домах вблизи Кремля стены домов пробиты снарядами, и, вероятно, в этих домах погибли десятки ни в чём не повинных людей».

С подчинением большевикам Москвы стало ясно, что Октябрьский переворот — вовсе не небольшой бунт, который скоро будет подавлен армией: в Москву просто некого было послать с фронта, надёжных дивизий не осталось. Та часть русского офицерства и общества, которая видела в большевиках радикалов и узурпаторов власти, постепенно начала готовиться к долгой вооружённой борьбе. Историк С. П. Мельгунов писал: «Молодые самоотверженные защитники Москвы потянулись в одиночку на юг для того, чтобы встать под славные знамёна Добровольчества».

Слова Мельгунова, современника тех событий, точно указывают направление, в котором в конце 1917 г. двигались противники красных. В ноябре-декабре офицеры, настроенные против революции из-за развала армии и незаконного захвата власти Лениным, перебирались на Дон вслед за генералом Лавром Корниловым. Этот прославленный военачальник уже пытался удержать войска от революционной пропаганды и обладал огромным авторитетом. Там же, в Новочеркасске, генерал М. В. Алексеев собирал для отпора красным добровольцев. В декабре Корнилов возглавил Добровольческую армию (прежде называемую «Алексеевской организацией») — первую белую армию России.

Л. Г. Корнилов, 1917. (commons.wikimedia.org)

Почему белая армия называлась белой

Белый цвет символизировал чистоту помыслов деятелей Белого дела. Впервые «белой гвардией» назвали себя отряды офицеров, студентов и юнкеров, вставшие на борьбу с красной гвардией в Москве в конце октября — начале ноября 1917 г.

Участники белого движения

Добровольческая армия (всего чуть больше 4 тыс. человек в начале 1918 г.) стала впоследствии одной из главных сил Гражданской войны. Помимо неё против большевизма боролись армия адмирала А.В. Колчака (до октября 1918 г. контролировалась Комитетом членов Учредительного собрания и Уфимской Директорией), Северо-Западная армия генерала Н.Н. Юденича под Петроградом, армия генерала Е. К. Миллера на Севере России, а также отдельные воинские формирования вроде войск атамана Семёнова в Забайкалье, отрядов генерала А. Н. Пепеляева в Сибири и др.

Успех большевиков в самом начале противостояния — захват Петрограда, Москвы и центральных областей России — во многом предопределил их победу: Белое движение оказалось разрозненным, расколотым и опиралось на индустриальную периферию, тогда как красным достался центр, богатый военными складами, промышленностью и населением. Тем не менее его лидеры полагались на военное искусство и на порыв добровольцев — а значит, могли надеяться на успех.

Лидеры Белого движения

До осени 1918 г. у Белого движения не было вождя — высшего авторитета, подобного Ленину. На эту роль в самом начале Гражданской войны претендовал бывший главнокомандующий русской армии Л. Г. Корнилов, но его гибель оставила белых без объединяющей фигуры, которая устроила бы большинство противников большевиков. 18 ноября 1918 г. адмирал А. В. Колчак и его сторонники пришли к власти в Омске — правление политически разношёрстной Директории сменила военная диктатура одного человека. Колчак провозгласил себя Верховным правителем России. Белым требовался лидер, который мог бы представлять их на международной арене, к тому же, адмирал был единственным из лидеров антибольшевистского лагеря, занимавшим высокий военный пост в царской России по приказу Николая II — пост главнокомандующего Черноморского флота. Это делало его власть в глазах других белых легитимной, преемственной. В результате Колчака признали лидером и Деникин, и Юденич, и остальные генералы движения. Это признание, однако, носило довольно формальный характер: на деле Колчак не мог отдавать Деникину приказы или сместить его и заменить на иного офицера. В реалиях Гражданской войны власть обеспечивалась доверием армии, её преданностью и готовностью подчиняться конкретному командиру. А значит, роль личности приобрела огромное значение.

Имя	Предыстория	Роль в Гражданской войне
Лавр Георгиевич Корнилов	Генерал русской армии, получил известность в годы Первой мировой; в 1915 г. сбежал из австрийского плена. В июле 1917 г. стал главнокомандующим, в августе предпринял неудачную попытку силой защитить государство от левых радикалов, но в результате интриг А. Ф. Керенского был объявлен мятежником; до падения Временного правительства оставался в заключении.	Встав во главе Добровольческой армии, повёл её 9 (22) февраля 1918 г. в «Ледяной поход» на Екатеринодар. 31 марта на подступах к городу убит огнём артиллерии красных. В истории Белого движения остался как один из его основателей, был объединяющей фигурой для офицерства.
Михаил Васильевич Алексеев	Генерал русской армии, в годы Первой мировой войны возглавлял штаб Верховного главнокомандующего, в марте 1917 г. выступил за отречение Николая II от престола.	Октябрьский переворот встретил в Петрограде, после чего отправился на Дон, где в начале ноября 1917 г. приступил к формированию антибольшевистских добровольческих сил. В дальнейшем занимался организаторской работой в белой армии, Умер от воспаления лёгких в октябре 1918 г.
Антон Иванович Деникин	Генерал русской армии, один из самых эффективных военачальников Первой мировой войны.	Возглавил Добровольческую армию после гибели Корнилова и командовал белыми на Юге до апреля 1920 г. Сумел объединить под своим началом крупные силы, одержать ряд побед и закрепить за белыми Юг России. Осенью 1919 г. предпринял поход на Москву: наступление Деникина было остановлено Красной армией под Тулой. После войны эмигрировал во Францию.
Александр Васильевич Колчак	Вице-адмирал, в 1916—1917 гг. главнокомандующий Черноморским флотом; присягнул Временному правительству.	В октябре 1918 г. возглавил антибольшевистские силы в Сибири, был признан Белым движением как Верховный правитель России; весной 1919 г. армия Колчака успешно наступала на запад, но была остановлена за сотню вёрст от Казани. После поражений лета и осени 1919 г. Колчак оставил Омск и отступил в Иркутск, где был арестован красными повстанцами, 7 февраля 1920 г. расстрелян местным ВРК по приказу В. И. Ленина.
Николай Николаевич Юденич	Генерал русской армии, в период Первой мировой войны не потерпел ни одного поражения.	Встал во главе белой добровольческой Северо-Западной армии (СЗА), предпринял осенью 1919 г. поход на Петроград. После отступления СЗА в Эстонию расформировал её остатки, затем жил в Европе, умер в 1933 г.
Евгений Карлович Миллер	Генерал русской армии, в годы Первой мировой возглавлял штаб 5-й армии и командовал 26-м армейским корпусом. После Февральской революции присягнул Временному правительству.	Командовал малочисленными белыми войсками на Севере России (Мурманск, Архангельск), которые в основном вели оборонительные действия. Потерпел поражение в феврале 1920 г. В эмиграции продолжал борьбу с большевиками; в 1937 г. был похищен агентами НКВД в Париже, вывезен в Москву и расстрелян в 1939 г.
Пётр Николаевич Врангель	Кавалерист, Первую мировую закончил генералом, был известен своей храбростью и находчивостью.	В Добровольческой армии с лета 1918 г. В апреле 1920 г., после отставки Деникина возглавил её. Управляя Югом России и Крымом, пытался решить политические проблемы Белого движения, чтобы привлечь на его сторону больше людей. Однако военное положение не позволило в полной мере реализовать эти планы. Красная армия осенью 1920 г. начала наступление на Крым, откуда белая армия эвакуировалось в ноябре 1920 г. После войны жил в Югославии и Бельгии, умер в 1928 г. от туберкулёза.

А. И. Деникин. (commons.wikimedia.org)

А. В. Колчак. (commons.wikimedia.org)

Хроника военных действий Белой армии

Дата	Событие	Результат
27 октября — 2 ноября 1917 г.	Борьба белой гвардии за Москву	Рождение «белой гвардии».
9 февраля — 30 апреля 1918 г.	«Ледяной поход» Добровольческой армии на Екатеринодар (Краснодар)	Гибель генерала Корнилова, неудача похода, отступление армии на Дон. Вести о походе привлекли в Белое движение десятки тысяч противников большевизма и позволили пополнить войска.
март — апрель 1919 г.	«Полёт к Волге» — наступление Русской армии под началом А. В. Колчака	Белые разгромили 5-ю армию красных, взяли Бирск, Уфу, Мензелинск, Стерлитамак, Бугуруслан, Чистополь и угрожали Казани.
май — октябрь 1919 г.	Отступление Русской армии	В результате контрнаступления РККА и продолжительных сражений армия Колчака отступила за Урал, утратив завоевания весны 1919 г.
июнь — октябрь 1919 г.	Поход Вооружённых сил Юга России (ВСЮР) под началом А. И. Деникина на Москву	В ходе летнего наступления белые захватили Полтаву, Харьков, Одессу, Киев, Курск, Воронеж и Орёл. 28 сентября РККА перешла в контрнаступление и вскоре выбила ВСЮР из Тульской губернии. Спустя две недели началось отступление белых.
октябрь — декабрь 1919 г.	Отступление ВСЮР	Осенью армия Деникина оставила Воронеж, Орёл, Чернигов, Ливны, Брянск, Киев и Курск, 26 декабря — Ростов-на-Дону.
октябрь — ноябрь 1919 г.	Операция «Белый меч» — поход армии генерала Юденича на Петроград	Белые взяли Ямбург, Лугу, Гатчину, и Царское село и подошли к Петрограду 20−21 октября, но были остановлены на Пулковских высотах. В начале ноября армия отступила, в декабре её остатки ушли в Эстонию.
ноябрь 1919 — март 1920 гг.	«Великий Сибирский Ледяной поход» — отступление армии Колчака в Сибири	Осеннее наступление РККА создало угрозу Омску — столице Колчака; в ночь на 14 ноября белым пришлось оставить город и начать долгое отступление на Восток — в Иркутск: с боями, на морозе, при недостатке провизии и боеприпасов. После ареста и расстрела Колчака 7 февраля 1920 г. остатки армии пробились в Забайкалье.
зима — осень 1920 г.	Оборона ВСЮР на Юге России и в Крыму	Более полугода белая армия под началом А. И. Деникина, а с апреля 1920 г. П. Н. Врангеля упорно оборонялась. После решительного штурма крымских рубежей обороны (с 8 ноября) Врангель принял решение об эвакуации войск и гражданских беженцев: 15−16 ноября около 145 тыс. человек покинули Крым.
сентябрь 1922 г. — июнь 1923 г.	Последняя кампания Гражданской войны — поход отряда генерала А. Н. Пепеляевана Якутск	Малочисленный отряд (ок. 800 человек) добрался до пригорода Якутска Амги, где встретил отпор красного отряда И. Строда. 3 марта белые отступили, а 18 июня сдались в Аяне. Пепеляева судили, отбывал заключение до 1936 г., расстрелян в 1938 г.

Поход Деникина на Москву. (commons.wikimedia.org)

Наступление Русской армии А. В. Колчака весной 1919 г. (commons.wikimedia.org)

Операция «Белый меч». (commons.wikimedia.org)

Причины поражения белых в Гражданской войне

Противники большевизма уже в конце 1917 г. оказались в стратегически невыгодном положении. Густо населённые центральные области с лучшей сетью железных дорог, промышленными предприятиями и запасами контролировали красные. Белым досталась провинция. В отличие от большевиков, они не представляли из себя единой военной силы, их войска формировались вокруг изолированных друг от друга центров — на Юге, в Сибири, на Северо-Западе и на Севере России. Не хватало им и внутреннего единства и военного единоначалия. Партийная дисциплина, авторитет Ленина и Троцкого скрепляли красных, а лидеры Белого движения интриговали друг против друга, в их правительствах в периоды неудач начиналась «министерская чехарда». Колчак совершил Омский переворот и сверг Директорию (впрочем, совершенно неэффективную), Деникин ушёл в отставку во многом в результате открытой критики Врангеля. Деникин и Колчак соперничали между собой: стремились идти на Москву в отрыве друг от друга, хотя соединение их армий могло дать серьёзное преимущество. Не раз мешали военному успеху и личные амбиции командиров отдельных подразделений. Так, в критический момент похода армии Юденича на Петроград генерал Ветренко не выполнил приказ перерезать в Тосно железную дорогу на Москву, так как хотел наступать скорее на Петроград и первым туда ворваться. В результате Красная армия воспользовалась этой дорогой, перебросила в город подкрепление, и численное превосходство красных решило исход борьбы в их пользу.

Колчак: «Кто первый попадёт в Москву, тот и будет господином положения»

Проблемы с дисциплиной среди офицеров оказались особенно фатальными для белых. В условиях недостатка людей, вооружения, боеприпасов и обмундирования требовалось с особым тщанием распоряжаться этими ресурсами. Однако в хаосе Гражданской войны им это не удавалось: военным не хватало опыта государственного управления. Тылы распухли от разного рода штабов и учреждений, в которых писари проедали деньги, сотрудники служб снабжения воровали. Военный министр правительства Колчака генерал А. П. Будберг оставил в дневнике характерную запись: «В угаре надежд, поднятых свержением большевиков в Сибири, померкли уроки прошлого, и все жадно тянутся к старым источникам кормёжки, благ, преимуществ и наслаждений; все чавкают оголодавшими челюстями, испускают похотливую слюну и неспособны видеть будущего (…) тылы переполнены автомобилями, а на фронте (…) их не имеют; здесь вся адъютантщина и прихлебательская челядь высоких лиц раскатывает по магазинам, ресторанам и визитам в казённых автомобилях». В августе 1919 г. Будберг охарактеризовал нравы в Омске ещё более отчаянными словами: «В правительстве нравственная гниль, разлад и засилье честолюбцев и эгоистов; (…) в обществе паника, шкурничество, взятки и всякая мерзость; наверху плавают и наслаждаются разные тёмные проходимцы, авантюристы». Ещё один офицер, И. С. Ильин, писал в январе 1920 г. о том же: «Кругом грубое хищничество и отсутствие элементарной честности. (…) Шкурные вопросы доминируют, личные интересы царствуют надо всем».

А. П. Будберг. (commons.wikimedia.org)

В других белых армиях эти явления тоже давали о себе знать, особенно в Северо-Западной: для похода на Петроград Юденич мобилизовал всего 20 700 человек, хотя в армии числилось ещё около 80 тыс. — частично это были нахлебники, записавшиеся в СЗА ради пайка, частично те, кому просто не хватило вооружения. А противостояло этим 20 тысячам до 60 тыс. красных (7-я и 15-я армии при поддержке ряда дополнительных формирований): при таком соотношении сил следует высоко оценить военное искусство Юденича, войска которого к 20 октября 1919 г. почти вошли в Петроград — их остановили на Пулковских высотах, всего в нескольких километрах от города. Не сумел обеспечить себе перевес в численности и Деникин — в его наступлении на Москву в сентябре 1919 г. участвовало 98 тыс. человек — против 176 тыс. Лишь Колчак смог перед весенним наступлением 1919 г. собрать превосходящие силы — 135 тыс. штыков и сабель; однако уже к маю РККА на Восточном фронте достигла того же числа, а затем и превзошла его.

Деникин: «Нас было мало (…). Но за нами было военное искусство»

Наконец, при численном и материальном превосходстве РККА особенно чувствительными были просчёты чисто военные: отказ Колчака и Деникина от соединения их армий, ставка на одно мощное наступление, недооценка противника, растянутые фронты и недостаточное укрепление тыла.

Все перечисленные проблемы — исключительно военного и административного характера. Однако в конечном счёте, Гражданская война — это война политическая. Белому движения не хватало людей не просто так. Успех Красной армии и поражение Белого дела обусловлены тем, что белые проиграли политически, и именно в их идеологической неудаче, которая не позволила привлечь на свою сторону достаточное число сторонников, кроется первопричина неудачи военной.

Белые казаки. (commons.wikimedia.org)

Цели и идеология Белого движения

Первая и общая цель Белого движения, включавшего в себя политически разнообразные силы (и монархистов, и республиканцев, и эсеров, и меньшевиков), — военный разгром большевизма. Решение государственных вопросов откладывалось на будущее, на послевоенное время. Эта позиция получила название «непредрешенчества». Генерал Юденич выразил это в следующих словах: «У белой гвардии есть одна цель — изгнать большевиков из России. Политической программы у гвардии нет. Она не монархическая и не республиканская. Как военная организация она не интересуется вопросами политической партийности. Её единственная программа — долой большевиков (…). Когда большевики будут низвергнуты, белая гвардия займётся восстановлением порядка». Похожие речи произносили и Деникин, и Колчак, который говорил, что не пойдёт «ни по пути реакции, ни по пути партийности». Все они придерживались свойственном военным Российской империи этическому принципу — держаться в стороне от политики. Пожалуй, всё, что отстаивалось белыми относительно твёрдо, — право собственности и идея единой, неделимой и сильной России в границах прежней империи.

Агитационный плакат Белого движения. (commons.wikimedia.org)

В остальном белые действовали ситуативно и идеологически противопоставляли себя большевизму в качестве здоровых национальных сил. Агитация опиралась на критику политики Ленина — позорного Брестского мира, грабительской национализации, антицерковных мероприятий, красного террора и произвола; сами большевики изображались немецкими шпионами, а жизнь в «совдепии» — подобной тюремной.

Белое движение в дальнейшем не раз критиковали его участники, сторонние наблюдатели и историки именно за то, что оно не выработало привлекательной политической программы. В отличие от них, красные с самого начала формировали ясный, понятный и желанный образ будущего: мир — народам, земля — крестьянам, фабрики — рабочим и т. д. Отказ белых от решения главного вопроса, земельного, не позволил им склонить на свою сторону самый многочисленный слой русского общества — крестьянство. В результате они отдали большевикам огромную социальную базу, которую те использовали для создания и обеспечения Красной армии. Уже к началу апреля 1919 г. в РККА числилось 1,5 млн человек, средний прирост в месяц составлял 183 тыс. (мобилизованные и добровольцы), а к концу 1920 г. РККА насчитывала более 5 млн штыков и сабель. А все белые войска за Гражданскую войну численностью не достигли и миллиона. В этих обстоятельствах можно только удивляться, что белоармейцы несколько лет вели войну и неоднократно стояли в шаге от крупной военной победы — Юденич чуть не взял Петроград, Деникин чуть не прорвался к Москве, и если бы не восстание в тылу (опять же следствие политических ошибок), возможно, его армия и сумела бы добраться до Первопрестольной.

Агитационный плакат Белого движения. (commons.wikimedia.org)

Под конец войны белогвардейцы поняли, что «непредрешенчество» хотя и позволяет не перессориться окончательно участникам Белого движения (тем же эсерам и монархистам, к примеру), но не даёт им набрать популярность в народе: простой крестьянин или рабочий не понимал, за что ему воевать против большевиков — за то, чтобы потом что-то там решило Учредительное собрание? В 1920 г. Врангель попытался решить эту проблему и превратить подвластный ему Крым в благополучный край. «Чёрный барон» и его сторонники выступали за федерализм, разработали земельную реформу, согласно которой помещичьи земли фактически отдавались крестьянам, разрешили местное самоуправление, наделили автономией казачество. Но было уже поздно — к тому времени РККА контролировала почти всю Россию. Армия Врангеля, в которой не насчитывалось и ста тысяч штыков, даже при самом высоком боевом духе уже не могла противостоять красным.

Белый террор

Террор стал характерной чертой Гражданской войны с самого начала — и красный, и белый. Уже в боях за Москву юнкера в Кремле расстреляли нескольких красных пленных. В ходе легендарного «Ледяного похода» белой Добровольческой армии на Екатеринодар (9 февраля — 30 апреля 1918 г.) социальная ненависть снова вылилась в жестокие эксцессы: расстрелы, бессудные расправы над красными и даже теми, кого только подозревали в сочувствии большевикам. Как писал в автобиографической книге «Ледяной поход» участник тех событий Р. Б. Гуль, его товарищи по оружию могли избить человека за то, что у него «морда комиссарская». Красные делали то же самое — убивали офицеров за погоны, избивали за «буржуйскую» внешность и дворянское происхождение. За это им и мстили на фронтах белогвардейцы.

Террор с обеих сторон принял массовый характер уже летом и осенью 1918 г. В белых армиях он носил в основном стихийный характер — расправы на фронте после боя и в тылу в ходе борьбы с большевиками. С весны 1919 г. в армии Колчака уже согласно его приказам стали практиковать заложничество и уничтожать красные партизанские сёла, командующим армии разрешили выносить смертные приговоры. Впоследствии лидеры белых признавали, что их войска совершали преступления. Колчак их оправдывал тем, что «гражданская война должны быть беспощадной», что «это обычно на войне, и в борьбе так делается». Ещё один белый офицер, донской генерал С. В. Денисов, тоже полагал, что гибель невиновных — всего лишь издержки войны: «Миловать не приходилось. (…) Временно надо было исповедовать правило: лучше наказать десять невиновных, нежели оправдать одного виноватого». Деникин сожалел о терроре больше, но на деле даже если бы захотел, не мог остановить террор: «Каждый офицер считал себя вправе арестовывать кого хотел и расправляться по своему усмотрению».

Белогвардейцы на марше. (commons.wikimedia.org)

Одно из самых интересных исследований на эту тему провёл несколько лет назад петербургский историк И. С. Ратьковский. Его книга «Хроника белого террора» почти полностью состоит из описаний отдельных актов террора в 1917—1920 гг. На этих страницах (а их там более четырёхсот) — то же, чем «прославились» чекисты: средневековые пытки, изнасилования — и женщин, и мужчин, бессудные казни, заложники, расстрелы пленных и гражданских, грабежи, вымогательство, сведение личных счётов и т. п. В ряде случаев белый террор отличался антисемитской направленностью, особенно в Украине и Белоруссии.

Число жертв белого террора установить невозможно. Ратьковский оценивает его в около 500 тыс. человек погибшими. Ещё около 111 тыс. (по оценкам советских властей) пострадали от террора союзников белых, интервентов, — чехов, французов, англичан и японцев.

Гражданская война закончилась политическим и военным поражением Белого движения. По разным оценкам, потери России составили от 8 млн до 12 млн человек убитыми и умершими от болезней. Не менее 1 млн человек покинули страну и пополнили ряды русской эмиграции. Несмотря на победу красных в войне, лидеры белых — политики и военные — десятилетиями хранили верность идеалам, за которые боролись в 1917—1922 гг. Один из них, В. В. Шульгин, в 1960-е годы снялся в картине «Ленфильма» «Перед судом истории», где сказал советскому зрителю: «Мы не проиграли борьбы в мире идей, борьбы белой мысли против красной. Мы свою белую мысль, идею борьбы с коммунизмом вынесли с поля битвы, как выносят сбережённое знамя». Фильм запретили к показу через несколько дней после начала проката. Историю Гражданской войны и Белого движения Россия узнала только в 1990-е годы.

Запрос «Белое дело» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Белое движение
Бѣлое движеніе
Другие названия	Белое дело, Белая идея
Является частью	Российское государство
Идеология	Объединяющие: русский национализм русофилия антикоммунизм антисоветизм Консервативных частей движения: монархизм традиционализм национализм Более либеральных частей движения: республиканизм консерватизм либеральный консерватизм (у некоторых частей: конституционная монархия)
Этническая принадлежность	славяне (большинство)
Религиозная принадлежность	православие
Лидеры	Временное Всероссийское правительство Колчак А.В. Добровольческая армия Корнилов Л.Г. Алексеев М.В. Вооружённые силы Юга России Деникин А.И. Русская армия Врангель П.Н. Земская рать Дитерихс М.К.
Дата формирования	1917
Дата роспуска	1922
Была реорганизована в	Белая эмиграция
Союзники	Британская империя  Чехословакия  Японская империя  Третья французская республика  Королевство Греция  Королевство Италия  Королевство Сербия  США  Китайская Республика
Противники	1917–1922:  РСФСР  ДВР  Украинская ССР/УНР  Эстляндская ТК  МНР
Участие в конфликтах	Гражданская война в России: Южный фронт; Северный фронт; Восточный фронт; Якутский мятеж. Штурм Урги (поход в Монголию) Интервенция в Синьцзян
Медиафайлы на Викискладе

Бе́лое движе́ние (также встречалось «Белое дело», «Белая идея», «Белая гвардия») — военно-политическое движение разнородных в политическом отношении сил, сформированное в ходе Гражданской войны 1917—1922 годов в России с целью свержения советской власти. Включало в себя представителей как не принявших диктатуру большевиков социалистов и демократов, общепатриотически настроенных военных, так и монархистов, объединённых против большевистской идеологии и действовавших на основе принципа «Великой, Единой и Неделимой России». Белое движение было крупнейшей антибольшевистской военно-политической силой во время Гражданской войны в России наряду с национальными движениями за независимость, басмачеством в Средней Азии, а также иностранными интервентами, анархо-коммунистами («махновцы») и «зелёными» (тамбовское восстание). Термин «Белое движение» зародился в Советской России, а с 1920-х гг. стал употребляться и в русской эмиграции^[3].

Несмотря на то, что в идеологии Белого движения существовали серьёзные расхождения, в нём доминировало желание восстановления в России демократического, парламентского политического устройства, частной собственности и рыночных отношений^[4]. Белое движение в целом, несмотря на наличие политических оттенков: республиканцы, монархисты, непредрешенцы, представляло собой военно-политическое движение, которое отстаивало ценности столыпинской России^[5].

Современные российские историки подчеркивают национально-патриотический характер борьбы Белого движения^[6][7][8], солидаризируясь в этом вопросе с идеологами Белого движения^[9][10][11], которыми оно со времён Гражданской войны трактовалось как русское национальное патриотическое движение.

Ряд признаков отличает Белое движение от остальных антибольшевистских сил Гражданской войны:

1. Белое движение было организованным военно-политическим движением против советской власти и союзных ей политических структур, его непримиримость по отношению к советской власти исключала какой-либо мирный, компромиссный исход Гражданской войны.
2. Белое движение отличала установка на приоритет в военное время единоличной власти над коллегиальной, а военной — над гражданской. Для белых правительств^[12] было характерно отсутствие чёткого разделения властей, представительные органы или не играли никакой роли, или имели лишь совещательные функции.
3. Белое движение пыталось легализовать себя в масштабе всей страны, провозглашая свою преемственность от дофевральской и дооктябрьской России.
4. Признание всеми региональными белыми правительствами общероссийской власти адмирала А. В. Колчака приводило к желанию достичь общности политических программ и координации военных действий. Решение аграрного, рабочего, национального и других основных вопросов было принципиально схожим.
5. Белое движение имело общую символику: трёхцветный бело-сине-красный флаг, герб, официальный гимн «Коль славен наш Господь в Сионе»^[13].

Идеологическое зарождение Белого движения можно отсчитывать с момента подготовки корниловского выступления в августе 1917 года. Организационное оформление Белого движения началось после Октябрьской революции и ликвидации Учредительного собрания в октябре 1917 — январе 1918 года и завершилось после прихода к власти 18 ноября 1918 года адмирала Колчака и признания Верховного правителя России главными центрами Белого движения на Севере, Северо-Западе и Юге России^[14].

Зарождение и идентификация[править | править код]

Некоторыми участниками событий высказывалось мнение, что Белое движение зародилось весной 1917 года^[15]. Милюков утверждал, что Белое движение сформировалось первоначально летом 1917 как единый антибольшевистский фронт от социалистов до кадетов^[16]. Генерал Деникин связывал зарождение Белого движения (противоправительственного или противосоветского) с деятельностью проходившего в начале мая 1917 в Могилёве офицерского съезда, на котором генерал Алексеев сформулировал главный лозунг дня — «Спасать Отечество!»^[17] По мнению теоретика российской контрреволюции, генерала Генерального штаба Н. Н. Головина, положительная идея движения состояла в том, что оно зародилось исключительно для спасения разрушающейся государственности и армии^[15].

Некоторые участники дискуссий о дате возникновения Белого движения считали первым его шагом Корниловское выступление в августе 1917 года. Ключевые участники этого выступления (Корнилов, Деникин, Марков, Романовский, Лукомский и др.), впоследствии узники Быховской тюрьмы, стали ведущими деятелями Белого движения на Юге России. Существовало мнение о начале Белого движения со дня приезда на Дон 15 ноября 1917 генерала Алексеева.

Большинство исследователей сходилось в том, что Октябрь 1917 года прервал начавшееся после падения самодержавия развитие контрреволюции в русле спасения разрушающейся государственности и инициировал её превращение в противобольшевистскую силу, включавшую самые разнообразные и даже враждебные друг другу политические группировки.

Для Белого движения была характерна его государоцентричность. Это интерпретировалось как необходимое и обязательное восстановление законности и порядка во имя сохранения национального суверенитета и поддержания международного авторитета России^[18].

Кроме борьбы против красных, Белое движение противостояло также зелёным и сепаратистам в годы Гражданской войны в России 1917—1923 годов. В этом плане Белая борьба дифференцировалась на общероссийскую (борьба русских между собой) и областную (борьба Белой России, собиравшей силы на землях нерусских народов, как против России Красной, так и против сепаратизма пытавшихся отделиться от России народов).

Участники движения именуются «белогвардейцами» или «белыми». К белогвардейцам не относят анархистов (Махно) и так называемых «зелёных», которые воевали и против «красных», и против «белых», и национал-сепаратистские вооружённые формирования, создававшиеся на территории бывшей Российской империи с целью завоевания самостоятельности тех или иных национальных территорий.

По мнению же деникинского генерала П. И. Залесского, и соглашавшегося с ним лидера партии кадетов П. Н. Милюкова, положившего эту мысль в основу своей концепции Гражданской войны в труде «Россия на переломе»^[18], белогвардейцы (или белоармейцы, или просто белые) — это гонимые большевиками люди всех слоёв русского народа^[19], которые силой событий, из-за убийств и насилия, чинимых над ними ленинцами, были вынуждены взяться за оружие и организовать белогвардейские фронты.

Костяк Белого движения составляло офицерство старой русской армии. При этом, подавляющее большинство младших офицеров, а также юнкеров вышло из крестьян. Крестьянское происхождение имели и самые первые лица Белого движения — генералы Алексеев, Корнилов, Деникин и другие.

Руководство

В первый период борьбы — представители генералитета Русской императорской армии:

• Генерального штаба генерал от инфантерии Л. Г. Корнилов,
• Генерального штаба генерал от инфантерии М. В. Алексеев,
• адмирал, Верховный правитель России с 1918 г. А. В. Колчак
• Генерального штаба генерал-лейтенант А. И. Деникин,
• Генерал-Лейтенант П.К. Писарев^[20],
• генерал от кавалерии П. Н. Краснов,
• генерал от кавалерии А. М. Каледин,
• генерал-лейтенант Е. К. Миллер,
• генерал от инфантерии Н. Н. Юденич,
• генерал-лейтенант В. Г. Болдырев
• Генерального штаба генерал-лейтенант И. П. Романовский,
• Генерального штаба генерал-лейтенант С. Л. Марков и другие.

В последующие периоды на первый план выходят военачальники, заканчивавшие Первую мировую войну ещё офицерами и получившие генеральские чины уже в ходе Гражданской войны:

• Генерального штаба генерал-майор М. Г. Дроздовский
• Генерального штаба генерал-лейтенант В. О. Каппель,
• генерал-лейтенант А. И. Дутов,
• генерал-лейтенант Я. А. Слащёв-Крымский,
• генерал-лейтенант А. С. Бакич,
• генерал-лейтенант А. Г. Шкуро,
• генерал-лейтенант Г. М. Семёнов,
• генерал-лейтенант барон Р. Ф. Унгерн фон Штернберг,
• генерал-майор Б. В. Анненков,
• генерал-майор князь П. Р. Бермондт-Авалов,
• генерал-майор Н. В. Скоблин,
• генерал-майор К. В. Сахаров,
• генерал-майор В. М. Молчанов,

а также военачальники, по различным причинам не присоединившиеся к белым силам в момент начала их вооружённой борьбы:

• П. Н. Врангель — будущий Главнокомандующий Русской армией в Крыму Генерального штаба генерал-лейтенант, барон,
• М. К. Дитерихс — командующий Земской Ратью генерал-лейтенант.

Появление термина[править | править код]

Происхождение термина «белые» связано с уже традиционным использованием к началу XX века красного и белого цветов в политических целях. Во времена Великой французской революции монархисты (то есть противники революционных изменений) использовали королевский цвет французской династии — белый — для мирного выражения своих политических взглядов^[21].

Сами российские белые первоначально себя так не называли. Их так называли большевистские пропагандисты по аналогии с белой гвардией — сторонниками Союза русского народа в Одессе, которым с 1905 года приписывали организацию погромов на всей Украине и на Юге России, где «белогвардеец» был синонимом «погромщика». В этот же период возникла умеренная белая гвардия шведского населения Финляндии и умеренных финнов, противостоявшая Красной гвардии революционеров, кадетов и Партии активного сопротивления во время революции 1905—1907 года в Финляндии, затем Белая гвардия Финляндии, в составе которой воевали сторонники Германии и которую поддерживали германские войска в 1918. Во время революции 1905—1907 годов белые выступали за созыв двухпалатного сейма Финляндии по царским законам с доминированием шведского и зажиточного финского населения, а красные — за созыв однопалатного парламента по принципу «один человек — один голос». В Финляндии белых так называли также из-за того, что во время гражданской войны в их составе были шведские офицеры, она была обучена шведами, защищала шведского население от террора красных финнов. Большевики, назвав своих противников белогвардейцами, хотели показать, что белое движение — это германские агенты из Финляндии и, главное, погромщики из Украины и Юга России, также якобы ставшие германскими агентами. В Финляндии с 80-х годов сторонники русских революционеров называли себя красными, а умеренные оппозиционеры и сторонники сближения финнов и шведов Финляндии под руководством традиционного с доминированием шведов и владевших шведским языком зажиточных финнов сейма Финляндии — белыми. До этого были белые — умеренные во время польского восстания 1863 года, и красные сторонники этого восстания, пытавшиеся использовать русских революционеров и русских^[22].

В истории революции 1917 года в России термин «белые», относящийся к сторонникам антиреволюционных сил, употребляется во время октябрьских боёв в Москве: отряд московской учащейся молодёжи, взявший в руки оружие для отражения большевистского выступления, надел нарукавные опознавательные повязки белого цвета и получил название «белая гвардия» (в противовес большевистской «красной гвардии»)^[23].

Различных повстанцев, воевавших с большевиками, как в самой Советской России, так и совершавших нападения на приграничные районы страны, большевики именовали «белобандитами», хотя к Белому движению они в основной своей массе отношения никакого не имели. При именовании иностранных вооружённых подразделений, оказывавших поддержку белогвардейским войскам или действовавших самостоятельно против советских войск, в большевистской печати и в обиходе также использовался корень «бело-»: «белочехи», «белофинны»(хотя как раз белофинны сами именовали себя и в современной литературе и печати Финляндии именуются белыми), «белополяки», «белоэстонцы». Аналогично применялось и наименование «белоказаки». Примечательно и то, что зачастую в советской публицистике «белыми» называли любых представителей контрреволюции вообще, вне зависимости от их партийной и идеологической принадлежности (исключение — «зелёные»).

Историк Д. Фельдман отмечал, что большевистские идеологи и пропагандисты намеренно именовали многих своих противников «белыми…», пытаясь таким образом через белый цвет связать их образ с образом монархиста-консерватора, радеющего за возврат к самодержавию, который противится прогрессивным революционным изменениям, хотя в анти-большевистском лагере действительных монархистов было ничтожное меньшинство, а сторонников самодержавной монархии не было практически вовсе, да и сами «белые» себя так не называли. Белый цвет в данном случае исторически связан с монархистами — противниками Французской революции; оттуда же в частности ведёт свою родословную и красный цвет как цвет революции в её наиболее радикальной фазе. При этом исторические коннотации обоих цветовых обозначений в большевистских агитационных материалах в основном не озвучивались, хотя были хорошо известны в то время. По мнению Фельдмана, эта пропагандистская уловка работала весьма эффективно — в глазах многих современников «белые» стали ассоциироваться с возвратом к старым, пережившим себя порядкам, со слепым стремлением к реставрации самодержавия^[21].

Цели и идеология[править | править код]

Значительная часть русской эмиграции 20—30-х годов XX века во главе с политическим теоретиком И. А. Ильиным, Главнокомандующим Русской армией генерал-лейтенантом бароном П. Н. Врангелем и князем П. Д. Долгоруковым ставили знак равенства между понятиями «Белая идея» и «государственная идея». В своих работах Ильин писал о колоссальной духовной силе противобольшевистского движения, которая проявлялась «не в бытовом пристрастии к родине, а в любви к России как подлинно религиозной святыне»^[9].

Кроме того, Ильин характеризовал Белое движение как «рыцарственное движение» во всём его мировом объёме, включая итальянский фашизм^[24].

Современный учёный и исследователь В. Д. Зимина подчёркивает в своём научном труде^[25]:

Генерал барон Врангель во время своего выступления по случаю образования наделённого полномочиями антисоветского правительства Русского совета говорил, что Белое движение «безграничными жертвами и кровью лучших сынов» вернуло к жизни «бездыханное тело русской национальной идеи», а поддерживавший его князь Долгоруков утверждал, что Белое движение, даже в эмиграции должно сохранить идею государственной власти.

Лидер кадетов П. Н. Милюков называл Белое движение «ядром с высоким патриотическим закалом», а Главнокомандующий Вооружённых сил на Юге России Генерального штаба генерал-лейтенант А. И. Деникин — «естественным стремлением народного организма к самосохранению, к государственному бытию». Деникин очень часто подчёркивал, что белые вожди и солдаты погибали «не за торжество того или иного режима… а за спасение России», а А. А. фон Лампе — генерал его армии — считал, что Белое движение — это одна из стадий большого патриотического движения.

Историк С. В. Волков давал такое определение идеологической программы Белого движения^[26]: «Идеология участников белой борьбы не представляла собой какой-то специфической партийной программы. Она была всего лишь выражением движения нормальных людей против ненормального: противоестественной утопии и преступных результатов попыток её реализации». В идеологии Белого движения существовали расхождения, однако превалировало стремление восстановления в России демократического, парламентского политического устройства, частной собственности и рыночных отношений^[4]. Целью Белого движения провозглашалось — после ликвидации советской власти, окончания гражданской войны и наступления мира, и стабильности в стране — определение будущего политического устройства и формы правления России через созыв Национального учредительного собрания (принцип непредрешения)^[27].

Манифест о целях Добрармии от 9 января 1918^[28]:

С начала апреля 1920 года комендант крепости и градоначальник Севастополя был назначен Пётр Константинович Писарев^[20] .

Новым комендантом был назначен генерал Писарев, хорошо мне известный по деятельности его в кавказской армии, где он командовал корпусом. При нём Севастополь сразу подтянулся,
— вспоминал барон П. Н. Врангель

Писарев жёстко наводил порядок в городе.

Мы учинили в Севастополе внезапную и поголовную мобилизацию всех беспризорных господ офицеров,
— вспоминал сподвижник Писарева генерал А. В. Туркул

С 24 мая 1920 года — командир Сводного корпуса Русской армии генерала Врангеля.

В конце мая генерал Писарев был назначен мною командиром Сводного корпуса, в состав которого вошли Кубанская дивизия и бригада туземцев…
— барон П. Н. Врангель

В это же время Писарев участвовал в боях при выходе армии генерала Врангеля из Крыма в Северную Таврию. Был награждён орденом Св. Николая Чудотворца

За то, что 25 мая 1920 года, после упорного боя, лично руководя действиями войск своего корпуса, прорвал Сивашскую укрепленную позицию красных, овладел городом Геническ, станцией Ново-Алексеевка и селом Ново-Михайловка. В боях 30 и 31 мая и с 1 по 4 июня, преследуя противника и развивая одержанный успех, очистил левый берег Днепра на участке от с. Балки до Горностаевки и прекратил все попытки противника переправиться и закрепиться на южном берегу Днепра.

В июне Пётр Константинович Писарев разбил корпус Д. П. Жлобы. В августе он командовал 1-м армейским Добровольческим корпусом, заменив генерала Кутепова, ставшего командующим 1-й армией. Также П.К. Писарев командовал добровольцами до последних боев на Перекопе.

На время Гражданской войны Белые правительства ставили перед собой задачу свержения советской власти и установления на удерживаемых территориях режима военной диктатуры. При этом вновь вводилось в силу законодательство, действовавшее в Российской империи до революции, скорректированное с учётом приемлемых для Белого движения законодательных норм Временного правительства и законов новых «государственных образований» на территории бывшей империи после Октября 1917 года. Политическая программа Белого движения в области внешней политики провозглашала необходимость соблюдения всех обязательств по договорам с союзными государствами. Казачеству было обещано сохранение самостоятельности при формировании собственных органов власти и вооружённых формирований. При сохранении территориальной целостности страны для Украины, Кавказа и Закавказья рассматривалась возможность «областной автономии»^[29].

Белое движение в общем тяготело к кадетским общественно-политическим ценностям и именно взаимодействие кадетов с офицерской средой определило как стратегические, так и тактические установки Белого движения. Монархисты и черносотенцы составляли лишь небольшую часть Белого движения и правом решающего голоса не пользовались^[30].

С. В. Волков пишет, что «в целом дух белых армий был умеренно-монархическим», при этом Белое движение не выдвигало монархических лозунгов^[31]. А. И. Деникин отмечал, что громадное большинство командного состава и офицерства его армии были монархистами, при этом он же пишет, что собственно офицерство политикой и классовой борьбой интересовалось мало, а в основной своей массе оно являлось элементом чисто служилым, типичным «интеллигентным пролетариатом»^[31][32]. Историк Слободин предостерегает рассматривать Белое движение в качестве партийного монархического течения, так как никакая монархическая партия не возглавляла Белое движение^[33].

Белое движение составляли силы разнородные по своему политическому составу, но единые в идее неприятия большевизма. Таким было, например, Самарское правительство, «КОМУЧ», главную роль в котором играли представители левых партий — эсеры. По словам руководителя обороны Крыма от большевиков зимой 1920 года генерала Я. А. Слащёва-Крымского Белое движение представляло собой смешение кадетствующих и октябриствующих верхов и меньшевистско-эсерствующих низов^[34].

Как отмечал Деникин: «Добровольческая армия желает опираться на все государственно мыслящие круги населения. Она не может стать оружием какой-либо одной политической партии или организации». Известный русский философ и мыслитель П. Б. Струве тоже писал в «Размышлениях о русской революции» о том, что контрреволюция должна объединиться с другими политическими силами, возникшими в результате и в ходе революции, но антагонистическими по отношению к ней. Мыслитель видел в этом принципиальное отличие русской контрреволюции начала XX века от противореволюционного движения во времена Людовика XVI^[35].

Белые использовали лозунг «Законность и порядок!» и рассчитывали дискредитировать этим власть своих противников, одновременно укрепляя восприятие себя народом как спасителей Отечества. Усиление беспорядков и накала политической борьбы делало аргументы белых вождей более убедительными и приводило к автоматическому восприятию белых как союзников той частью населения, что психологически не принимала беспорядки. Однако вскоре этот лозунг о законности и правопорядке проявился в отношении населения к белым с совершенно неожиданной для них стороны и, к удивлению многих, сыграл на руку большевикам, став одной из причин их итоговой победы в Гражданской войне^[36]:

Участник Белого сопротивления, а впоследствии — его исследователь — генерал А. А. фон Лампе свидетельствовал, что лозунги большевистских лидеров, игравших на низменных инстинктах толпы, вроде «Бей буржуев, грабь награбленное», и говоривших населению, что каждый может взять всё, что угодно, были бесконечно более притягательны для пережившего катастрофическое падение нравов в результате 4-летней войны народа, нежели лозунги белых вождей, говоривших, что каждому причитается лишь то, что положено по закону^[37].

Продолжая далее свою мысль, фон Лампе писал, что «красные отрицали решительно всё и возвели в закон произвол; белые, отрицая красных, конечно не могли не отрицать и применяемые красными методы произвола и насилия…… Белые не сумели или не смогли быть фашистами, которые с первого момента своего бытия стали бороться методами своего противника! И, быть может, именно неудачный опыт белых и научил впоследствии фашистов?»

Вывод генерала фон Лампе был следующим^[36]:

Большой проблемой для Деникина и Колчака был сепаратизм казачества, особенно кубанского. Хотя казаки были самыми организованными и злейшими врагами большевиков, они стремились прежде всего к освобождению от большевиков своих казачьих территорий, с трудом подчинялись центральной власти и неохотно воевали за пределами своих земель.

Белые вожди мыслили будущее устройство России как демократического государства в его западноевропейских традициях, адаптированное к реалиям российского политического процесса. Российская демократия должна была базироваться на народовластии, ликвидации сословного и классового неравенства, равенстве всех перед законом, зависимости политического положения отдельных национальностей от их культуры и их исторических традиций^[38]. Так, Верховный Правитель России адмирал Колчак утверждал, что: «Новая свободная Россия будет создана на единении правительственной власти с народом». А. И. Деникин писал, что «после… …неизбежной, но кратковременной борьбы разных политических течений в России установился бы нормальный строй, основанный на началах права, свободы и частной собственности»^[39].

Верховный Правитель указывал на устранение большевиками автономии местного самоуправления и первой задачей в своей политике ставил установление всеобщего избирательного права и свободную работу земских и городских учреждений, что в совокупности считал началом возрождения России. Он говорил, что соберёт Учредительное собрание только тогда, когда вся Россия будет очищена от большевиков и в ней наступит правопорядок. Александр Васильевич утверждал, что он разгонит собрание, избранное Керенским, в случае, если оно соберётся самочинно. Колчак также говорил, что при созыве Учредительного собрания будет ориентироваться только на государственно здоровые элементы. «Вот такой я демократ», — подытоживал Колчак. По мнению теоретика русской контрреволюции Н. Н. Головина из всех белых вождей один только адмирал Колчак «нашёл в себе мужество не сойти с государственной точки зрения».

Политика «непредрешенчества» и стремление к созыву Учредительного собрания не были, всё же, общепризнанной тактикой. Белая оппозиция в лице крайних правых — в первую очередь верхов офицерства — требовала монархических знамён, осенённых призывом «За Веру, Царя и Отечество!». Эта часть Белого движения смотрела на борьбу против большевиков, опозоривших Россию Брест-Литовским миром, как на продолжение Великой войны. Такие взгляды высказывали, в частности М. В. Родзянко и В. М. Пуришкевич. «Первая шашка Империи» генерал от кавалерии граф Ф. А. Келлер, с 15 ноября 1918 года осуществлявший общее командование всеми белыми войсками на Украине, критиковал Деникина за «неопределённость» его политической программы и объяснял ему этим свой отказ присоединиться к его Добровольческой армии: «Народ ждёт Царя и пойдёт за тем, кто обещает вернуть его!»

Резюмируя анализ политических и идеологических моделей, предлагаемых белыми правителями, историк и исследователь Белого движения и Гражданской войны В. Д. Зимина пишет^[40]:

Белое движение и Национальное учредительное собрание[править | править код]

Ещё в сентябре 1917 года во время нахождения будущих вождей Белого движения в заключении в Быхове в «быховской программе», которая являлась плодом коллективного труда «узников» и основные тезисы которой перешли в «проект конституции генерала Корнилова» — самую первую политическую декларацию Белого движения, которая была подготовлена в декабре 1917 — январе 1918 Л. Г. Корниловым говорилось: «Разрешение основных государственно-национальных и социальных вопросов откладывается до Учредительного Собрания…»^[41] В «конституции…» эта мысль была детализирована: «Правительство, созданное по программе генерала Корнилова, ответственно в своих действиях только перед Учредительным Собранием, коему она и передаст всю полноту государственно-законодательной власти. Учредительное Собрание, как единственный хозяин Земли Русской, должно выработать основные законы русской конституции и окончательно сконструировать государственный строй».

Так как главной задачей белого движения была борьба с большевизмом, то белые лидеры не вводили в повестку дня никаких иных задач государственного строительства пока эта основная задача не была бы разрешена. Такая непредрешенческая позиция была теоретически ущербна, но, по мнению историка С. Волкова, в условиях, когда отсутствовало единство по этому вопросу даже среди лидеров белого движения, не говоря о том, что в их рядах присутствовали сторонники самых разных форм будущего государственного устройства России, представлялась единственно возможной^[26].

Военные действия[править | править код]

Верховный главнокомандующий Русской армией — адмирал А. В. Колчак.

Борьба на Северном Кавказе и Юге России[править | править код]

Ядром Белого движения на юге России стала Добровольческая армия, созданная в начале 1918 г. под руководством генералов Алексеева и Корнилова в Новочеркасске. Районами первоначальных действий Добровольческой армии были Область Войска Донского и Кубань.
После гибели генерала Корнилова во время неудавшегося штурма Екатеринодара командование белыми силами перешло к генералу Деникину. В июне 1918 года 8-тысячная Добровольческая армия начинает свой второй поход на поголовно восставшую против большевиков Кубань^[42]. Разгромив кубанскую группировку красных в составе трёх армий (около 90 тысяч штыков и сабель), добровольцы и казаки 17 августа берут Екатеринодар, а к концу августа полностью очищают территорию Кубанского войска от большевиков (см. также Развёртывание войны на Юге).

Зимой 1918—1919 гг. войска Деникина установили контроль над Северным Кавказом, разгромив и уничтожив действовавшую там 90-тысячную 11-ю армию красных. Отбив в марте—мае наступление Южного фронта красных (100 тысяч штыков и сабель) в Донбассе и Маныче, 17 мая 1919 года Вооружённые силы Юга России (70 тысяч штыков и сабель) перешли в контрнаступление. Они прорвали фронт и, нанеся тяжёлое поражение частям Красной армии, к концу июня овладели Донбассом, Крымом, 24 июня — Харьковом, 27 июня — Екатеринославом, 30 июня — Царицыном. 3 июля Деникин поставил своим войскам задачу овладеть Москвой.

В ходе наступления на Москву (подробнее см. Поход Деникина на Москву) летом и осенью 1919 1-й корпус ВСЮР под командованием ген. Кутепова взял Курск (20 сентября), Орёл (13 октября) и начал движение на Тулу. 6 октября части ген. Шкуро заняли Воронеж. Однако сил для развития успеха у белых не хватило. Поскольку основные губернии и промышленные города центральной России находились в руках красных, последние имели преимущество как в численности войск, так и в вооружении. К тому же польский лидер Пилсудский предаёт Деникина и, вопреки договорённости, в разгар наступления на Москву заключает с большевиками перемирие, временно прекратив военные действия и позволив красным перебросить с неугрожаемого более их фланга дополнительные дивизии в район Орла и увеличить и без того подавляющее количественное преимущество перед частями ВСЮР. Деникин позднее (в 1937 г.) напишет, что предприми поляки в этот момент какие-нибудь минимальные военные усилия на своём фронте, советская власть бы пала, напрямую заявив, что Пилсудский спас советскую власть от гибели^[39]. Кроме того Деникину пришлось в создавшейся сложнейшей ситуации снимать с фронта значительные силы и отправлять их в район Екатеринослава против Махно, прорвавшего в районе Умани фронт белых, и своим рейдом по Украине в октябре 1919 года разрушившего тылы ВСЮР. В результате этого наступление на Москву провалилось, и под натиском превосходящих сил Красной армии войска Деникина начали отступление на юг.

10 января 1920 красные заняли Ростов-на-Дону — крупный центр, открывавший дорогу на Кубань, а 17 марта 1920 Екатеринодар. Белые с боями отступили к Новороссийску и оттуда морем переправились в Крым. Деникин ушёл в отставку и покинул Россию (подробнее см. Битва за Кубань).
Таким образом, к началу 1920 Крым оказался последним бастионом Белого движения на юге России (подробнее см. Крым — последний бастион Белого движения). Командование армией принял генерал-лейтенант барон П. Н. Врангель. Численность армии Врангеля составляла в середине 1920 около 25 тыс. человек^[43]. Летом 1920 Русская армия генерала Врангеля предприняла успешное наступление в Северной Таврии. В июне был занят Мелитополь, разбиты значительные силы красных, в частности уничтожен конный корпус Жлобы. В августе была предпринята высадка десанта на Кубань под командованием генерала С. Г. Улагая, однако эта операция закончилась неудачей.

На северном фронте Русской армии всё лето 1920 в Северной Таврии шли упорные бои. Несмотря на некоторые успехи белых (был занят Александровск), красные в ходе упорных боёв заняли стратегический плацдарм на левом берегу Днепра у Каховки, создав угрозу Перекопу. Несмотря на все усилия белых, ликвидировать плацдарм не удалось.

Положение Крыма облегчалось тем, что весной и летом 1920 крупные силы красных были отвлечены на западе, в войне с Польшей. Однако в конце августа 1920 Красная Армия под Варшавой была разбита, а 12 октября 1920 года поляки подписали перемирие с большевиками, и правительство Ленина бросило все свои силы на борьбу с белой армией. Кроме основных сил Красной Армии, большевикам удалось привлечь на свою сторону армию Махно, которая также приняла участие в штурме Крыма.

Для штурма Крыма красные стянули значительные силы (до 200 тыс. человек против 35 тысяч у белых). Наступление на Перекоп началось 7 ноября. Бои отличались необычайным упорством с обеих сторон и сопровождались беспрецедентными потерями^[44].
Несмотря на гигантское превосходство в живой силе и вооружении, красные войска несколько дней не могли сломить оборону защитников Крыма, и только после того, как, форсировав вброд мелководный Чонгарский пролив^[45], части Красной армии и союзные им отряды Махно зашли в тыл основных позиций белых (см. схему), а 11 ноября махновцами под Карповой Балкой был разбит конный корпус Барбовича, оборона белых была прорвана. Красная армия ворвалась в Крым. К 13 ноября (31 октября) армия Врангеля и множество гражданских беженцев на кораблях Черноморского флота отплыли в Константинополь. Общая численность покинувших Крым составила около 150 тыс. человек^[43].

Борьба на Урале[править | править код]

См. Уральская армия

Борьба в Поволжье[править | править код]

• • Народная армия — Генерального штаба генерал-лейтенант В. О. Каппель

Борьба в Сибири и на Дальнем Востоке[править | править код]

• Восточный фронт — адмирал А. В. Колчак,
  • М. К. Дитерихс (20 июня — 4 ноября 1919);
  • К. В. Сахаров (4 ноября — 9 декабря 1919);
  • В. И. Оберюхтин, врид (9-11 декабря 1919);
  • В. О. Каппель (11 декабря 1919 — 25 января 1920);
  • С. Н. Войцеховский (25 января — 20 февраля 1920);
  • Сибирская армия
  • Западная армия
  • Уральская армия
  • Оренбургская отдельная армия

Борьба в Средней Азии[править | править код]

• См. Туркестанская военная организация

Борьба на Севере[править | править код]

• Северный фронт — генерал Миллер

Борьба на Северо-Западе[править | править код]

Белое движение на Северо-западе России началось достаточно поздно — осенью 1918 года, когда уже год шла борьба. Оно действовало в сложной международно-политической обстановке, территория Балтии была оккупирована германскими войсками в 1917—1918 годах, затем после поражения Германии в ноябре 1918 года началась эвакуация оккупированных территорий, на освобождавшиеся области мгновенно начали наступление красные. На этих территориях уже образовались новые независимые национальные республики. Они оказались беззащитными перед наступлением красных. Одновременно часть германских войск выступавших уже как добровольцы приняли участие в обороне балтийского края от красных в обмен на получение в собственность участков земли. Среди бывших чинов Русской Императорской армии оказавшихся после революции на территории новых государств осенью 1918 года зародилось патриотическое движение и они приняли участие в первоначальном этапе борьбы совместно с немцами и армиями балтийских республик — Отдельный корпус Северной армии, ставшая летом 1919 года — белой Северо-Западной армией.

С одной стороны, к осени 1919 года образовалась Западная Добровольческая армия, сформированная в частности, бывшими офицерами Украинской державы Скоропадского. Командующий ЗДА генерал-майор П. Р. Бермондт-Авалов придерживался прогерманской ориентации и взаимодействовал с немецким балтийским корпусом Р. фон дер Гольца. При поддержке Бермондт-Авалова и Гольца было сформировано Северо-западное правительство во главе с генералом Бискупским. Обе белые армии северо-запада России комплектовались в том, числе из части русских военнопленных Великой войны которые смогли и захотели прибыть на балтийский фронт белой борьбы из германского плена.

Вклад Западной Добровольческой армии в борьбу с красными ограничился эпизодическими стычками и фактически саботировался Аваловым. Генерал Н. Н. Юденич несколько раз отправил ему приказ явиться с частями ЗДА (ок. 50 тыс. штыков и сабель, авиация (!) на петроградский фронт, затем выехал лично (!), чтобы заставить того исполнить свой приказ. Тем не менее Авалов преступным образом уклонился от исполнения приказа, тем самым поставив СЗА в катастрофическое положение на подступах к Петрограду. Резервы которые так были необходимы для взятия Петрограда не пришли в боевые порядки. В то время как Троцкий смог перебросить укрепления к городу который висел на волоске, так как оборонять его со стороны красных было некому. Бермондт-Авалов потерпел бездарное поражение в боях с войсками независимой Латвии, а его армия была интернирована, большая часть его сторонников оказалась в Германии.

С другой стороны, генерал Николай Юденич возглавил на территории Эстонии уже бившуюся с конца 1918 года Северо-Западную армию для борьбы с красными. Армия насчитывала от 5,5 до 17500 тысяч солдат и офицеров.

11 августа 1919 в Таллине под возмутительным давлением англичан было создано Правительство Северо-Западной области (Председатель Совета министров, министр иностранных дел и финансов — Степан Лианозов, военный министр — Николай Юденич, морской министр — Владимир Пилкин и др.). В этот же день Правительство Северо-Западной области также под нажимом англичан, обещавших за это признание вооружение и снаряжение для армии, признало государственную независимость Эстонии. Однако общероссийское правительство Колчака не утвердило это решение.

После признания независимости Эстонии Правительством Русской Северо-Западной области Великобритания оказала ему финансовую помощь, а также осуществила незначительные поставки вооружения и боеприпасов.

Белая армия дважды пыталась взять Петроград в 1919 году (весной в мае под командованием генерала А. Родзянко и осенью в октябре под командованием генерала Н. Юденича), но всякий раз неудачно.

Весеннее наступление (5,5 тысяч штыков и сабель у белых против 20 тысяч у красных) Северного корпуса (с 1 июля Северо-Западная армия) на Петроград началось 13 мая 1919 года. Белые прорвали фронт под Нарвой и движением в обход Ямбурга принудили красных к отступлению. 15 мая они овладели Гдовом. 17 мая пал Ямбург, а 25 мая — 2-я Эстонская дивизия полковника Пускара — Псков. К началу июня белые вышли на подступы к Луге и Гатчине, угрожая Петрограду. Но красные перебросили резервы под Петроград, доведя численность своей группировки, действовавшей против Северо-Западной армии, до 40 тысяч штыков и сабель, и в середине июля перешли в контрнаступление. В ходе тяжелых боев они оттеснили малочисленные части Северо-Западной армии за реку Лугу, а 28 августа захватили Псков.

Осеннее наступление на Петроград. 12 октября 1919 Северо-Западная армия (20 тысяч штыков и сабель против 40 тысяч у красных) прорвала советский фронт у Ямбурга и стремительно продвигаясь тремя колоннами вышла с боями к 20-му октября 1919, взяв Царское село, вышла к пригородам Петрограда. Белые овладели Пулковскими высотами и на крайнем левом фланге — белая 5-я Ливенская дивизия ворвалась в предместье Лигово, а разъезды разведчиков завязали бои у Ижорского завода. Но, не имея резервов и не получив поддержки от Финляндии и Эстонии, после десятидневных ожесточённых и неравных боёв под Петроградом с красными войсками (численность которых выросла до 60 тысяч человек) Северо-Западная армия овладеть городом не смогла. Финляндия и Эстония отказали в помощи, поскольку руководство этой белой армии так и не признало независимость этих стран. 1 ноября началось отступление Северо-Западной Белой армии.

Армия Юденича с упорными боями к середине ноября 1919 года отступила на территорию Эстонии. После подписания между РСФСР И Эстонией Тартуского мирного договора 15 тысяч солдат и офицеров Северо-Западной Армии Юденича, по условиям этого договора, были сначала разоружены, а затем 5 тысяч из них — схвачены эстонскими властями и отправлены в концлагеря, огромное количество северо-западников погибло от страшной эпидемии тифа, им не оказывалась никакая помощь ни союзниками, ни эстонскими властями. Спасая своих солдат от эпидемии умер среди них генерал Казимир Антонович Ежевский.

Несмотря на исход Белых армий с родной земли как результат Гражданской войны, в исторической перспективе Белое движение отнюдь не потерпело поражения: оказавшись в изгнании, оно продолжило вести борьбу против большевиков в Советской России и за её пределами.^[46]

Причины поражения белых[править | править код]

По мнению предпринявшего попытку научной оценки Белого движения историка генерала Н. Н. Головина, одна из причин неудачи Белого движения состояла в том, что в отличие от его первого этапа (весна 1917 — октябрь 1917) с его позитивной идеей, ради служения которой Белое движение и появилось — исключительно для целей спасения разрушающейся государственности и армии, после октябрьских событий 1917 года и разгона большевиками Учредительного собрания, которое было призвано мирно решить вопрос о государственном устройстве России после Февральской революции 1917 года, контрреволюция утратила позитивную идею, понимаемую как общий политический и/или социальный идеал. Теперь с подобной функцией уже могла выступать лишь идея негативного характера — борьба против разрушительных сил революции^[47].

По мнению И. Л. Солоневича и некоторых других авторов, основные причины поражения Белого дела заключались в отсутствии у белых монархического лозунга. Солоневич также приводит информацию, что с таким объяснением причин неудачи белых и победы большевиков был согласен один из лидеров большевиков — организатор Красной армии Лев Троцкий. В подтверждение этому Солоневич приводил цитату, по его словам, принадлежавшую Троцкому:
«Если бы белогвардейцы догадались выбросить лозунг Кулацкого царя, — мы не удержались бы и двух недель»^[48][49].

В то же время, по мнению историка С. В. Волкова, тактика невыдвижения монархических лозунгов в условиях Гражданской войны была единственно верной. Он приводит подтверждающий это пример Южной и Астраханской белых армий, открыто выступавших с монархическим знаменем, и уже к осени 1918 года потерпевших полное поражение из-за неприятия монархических идей крестьянством.

Если рассматривать борьбу идей и лозунгов белых и красных во время Гражданской войны, то следует констатировать, что в идеологическом авангарде демагогии шли большевики, сделавшие первыми шаг в сторону потакания низменным и пораженческим установками на прекращение Великой войны и развёртывание т. н. «мировой революции», заставляя белых защищаться с их главным лозунгом «Великой и Единой России»^[50], понимаемым как обязательность восстановления и соблюдения территориальной целостности России и довоенных границ 1914 года. При этом «целостность» воспринималась как тождество понятию «Великороссия». Отойти от общепризнанного курса на «Единую и неделимую Россию» пробовал в 1920 году барон Врангель, чей руководитель Управления внешних сношений П. Б. Струве заявлял, что «Россия должна будет соорганизоваться на федеративных началах путём свободного соглашения создавшихся на её территории государственных образований.»

Уже находясь в эмиграции, белые сожалели, что не смогли сформулировать более чётких политических лозунгов, учитывавших изменения российских реалий, — об этом свидетельствовал генерал А. С. Лукомский.

Согласно российским историкам Александру Ушакову и Владимиру Федюку, в неразрешимую проблему для белых превратился национальный вопрос: единственным методом его разрешения было бы признание права окраин бывшей империи на отделение, но именно этого белые, в отличие от большевиков, не готовы были признать даже на словах, так как одной из немногих скреп, связующих Белое движение, был лозунг «единой и неделимой России»^[51].

Белое движение имело все шансы победить в гражданской войне, предрешенного итога борьбы не было. Возможность победы была достаточно высока — к примеру, летом 1918 года или осенью 1919 года она заключалась прежде всего не в политических лозунгах — которые каждый понимал по-своему в неграмотной стране, а в первую очередь в военном успехе. Поддержка населения одной из сторон как фактор мобилизации сил имел значение, но также важным было и профессионально воспользоваться этим преимуществом. Например, Западная армия Колчака имела численный состав весной 1919 года около 300—400 тыс. штыков и сабель, но отсутствие большого количества мотивированных офицерских кадров среднего звена свело численное превосходство к нулю. Критическое отсутствие резервов у белых во время решающих боёв на курском и петроградском направлениях осенью 1919 года сыграло роковую роль. Большинство населения бывшей Российской империи не принимало никакого участия в гражданской войне, пассивно наблюдая за противостоянием.

Белое движение в эмиграции[править | править код]

Белая эмиграция, которая с 1919 года приняла массовый характер, сформировалась в ходе нескольких этапов. Первый этап связан с эвакуацией Вооруженных Сил Юга России генерал-лейтенанта А. И. Деникина из Новороссийска в феврале 1920 года. Второй этап — с уходом Русской армии генерал-лейтенанта барона П. Н. Врангеля из Крыма в ноябре 1920 года, третий — с поражением войск адмирала А. В. Колчака и эвакуацией японской армии из Приморья в 1920-1921 годах.

После эвакуации Крыма остатки Русской армии были размещены в Турции, где генерал П. Н. Врангель, его штаб и старшие начальники получили возможность восстановить её как боевую силу. Ключевой задачей командования стало, во-первых, добиться от союзников по Антанте материальной помощи в необходимых размерах, во-вторых, парировать все их попытки разоружить и распустить армию и, в-третьих, дезорганизованные и деморализованные поражениями и эвакуацией части в кратчайший срок реорганизовать и привести в порядок, восстановив дисциплину и боевой дух.

Юридическое положение Русской армии и военных союзов было сложным: законодательство Франции, Польши и ряда других стран, на территории которых они располагались, не допускало существование каких-либо иностранных организаций, «имеющих вид устроенных по военному образцу соединений». Державы Антанты стремились превратить отступившую, но сохранившую свой боевой настрой и организованность русскую армию в сообщество эмигрантов. «Ещё сильнее, чем физические лишения, давила нас полная политическая бесправность. Никто не был гарантирован от произвола любого агента власти каждой из держав Антанты. Даже турки, которые сами находились под режимом произвола оккупационных властей, по отношению к нам руководствовались правом сильного» — писал Н. В. Савич, ответственный за финансы сотрудник Врангеля. Именно поэтому Врангель принимает решение о переводе своих войск в славянские страны.

Весной 1921 года барон П. Н. Врангель обратился к болгарскому и югославскому правительствам с запросом о возможности расселения личного состава Русской армии в Югославию. Частям было обещано содержание за счёт казны, включавшее в себя паёк и небольшое жалование. 1 сентября 1924 года П. Н. Врангель издал приказ об образовании Русского Обще-Воинского Союза (РОВС). В него включались все части, а также военные общества и союзы, которые приняли приказ к исполнению. Внутренняя структура отдельных воинских подразделений сохранялась в неприкосновенности. Сам же РОВС выступал в роли объединяющей и руководящей организации. Его главой стал главнокомандующий, общее управление делами РОВС сосредотачивалось в штабе Врангеля. С этого момента можно говорить о превращении Русской армии в эмигрантскую воинскую организацию. Русский Обще-Воинский Союз стал законным преемником Белой армии. Об этом можно говорить, ссылаясь на мнение его создателей: «Образование РОВСа подготавливает возможность на случай необходимости, под давлением общей политической обстановки, принять Русской армии новую форму бытия в виде воинских союзов». Эта «форма бытия» позволяла выполнять главную задачу военного командования в эмиграции — сохранение имеющихся и воспитание новых кадров армии^[52].

Неотъемлемой частью противостояния военно-политической эмиграции с режимом большевиков на территории России стала борьба спецслужб: разведывательно-диверсионных групп РОВС с органами ОГПУ — НКВД, происходившая в различных регионах планеты^[53].

Белая эмиграция в политическом спектре Русского зарубежья[править | править код]

Политические настроения и пристрастия начального периода русской эмиграции представляли собой достаточно широкий спектр течений, практически полностью воспроизводивший картину политической жизни дооктябрьской России. В первой половине 1921 года характерной чертой было усиление монархических тенденций, объяснявшихся, прежде всего, желанием рядовых беженцев сплотиться вокруг «вождя», который мог бы защитить их интересы в изгнании, а в будущем обеспечить возвращение на родину. Такие надежды связывались с личностью П. Н. Врангеля и Великого Князя Николая Николаевича, которому генерал Врангель переподчинил РОВС как верховному главнокомандующему.

Белая эмиграция жила надеждой на возвращение в Россию и освобождение её от тоталитарного режима коммунизма. Однако эмиграция не была едина: с самого начала существования Русского Зарубежья в нём наметилась ожесточённая борьба сторонников примирения с установившимся в подсоветской России режимом («сменовеховцы») и сторонниками непримиримой позиции по отношению к коммунистической власти и её наследию. Белая эмиграция во главе с РОВСом и Русской православной церковью за рубежом составила лагерь непримиримых противников «антинационального режима в России».
В тридцатых годах часть эмигрантской молодёжи, дети белых борцов, решила перейти в наступление на большевиков. Это была национальная молодёжь русской эмиграции, сперва назвавшаяся «Национальный Союз Русской Молодёжи», впоследствии переименовавшаяся в «Национально-Трудовой Союз Нового Поколения» (НТСНП). Цель была простая: противопоставить марксизму-ленинизму другую идею, основанную на солидарности и патриотизме. В то же время НТСНП никогда не ассоциировал себя с Белым движением, критиковал Белых, считая себя политической партией принципиально нового типа. Это в итоге привело к идейному и организационному разрыву НТСНП с РОВСом, продолжавшим оставаться на прежних позициях Белого движения и критически относившемуся к «нацмальчикам» (так в эмиграции стали называть членов НТСНП).

В 1931 году в Харбине на Дальнем Востоке, в Маньчжурии, где проживала большая русская колония, в среде части русской эмиграции образовалась также Российская фашистская партия. Партия была создана 26 мая 1931 года на 1-м съезде русских фашистов, проходившем в Харбине. Лидером Российской Фашистской партии являлся К. В. Родзаевский.

Во время японской оккупации Маньчжурии было создано Бюро русских эмигрантов во главе со Владимиром Кислицыным.

Казачество[править | править код]

В Европу эмигрировали и казачьи части. Русские казаки появились на Балканах. Все станицы, точнее — лишь станичные атаманы и правления, — подчинялись «Объединенному совету Дона, Кубани и Терека» и «Казачьему союзу», которые возглавлялись Богаевским.

Одной из самых крупных была Белградская общеказачья станица имени Петра Краснова, основанная в декабре 1921 и насчитывавшая 200 человек. К концу 20-х годов численность её сократилась до 70—80 человек. Долгое время атаманом станицы состоял подъесаул Н. С. Сазанкин. Вскоре из станицы ушли терцы, образовав свою станицу — Терскую. Оставшиеся в станице казаки вступили в РОВС и она получила представительство в «Совете военных организаций» IV отдела, где новый атаман генерал Марков имел одинаковое с другими членами совета право голоса.

В Болгарии к концу 20-х годов насчитывалось не более 10 станиц. Одной из самых многочисленных была Калединская в Анхиало (атаман — полковник М. И. Караваев), образованная в 1921 в количестве 130 человек. Менее чем через десять лет в ней осталось только 20 человек, причем 30 уехало в Советскую Россию. Общественная жизнь казачьих станиц и хуторов в Болгарии состояла в помощи нуждающимся и инвалидам, а также в проведении военных и традиционных казачьих праздников.

Бургасская казачья станица, образованная в 1922 в количестве 200 человек к концу 1920-х годов насчитывала также не более 20 человек, причём половина из первоначального состава вернулась домой.

Отношение к Белому движению в пост-советской России и реабилитация участников движения[править | править код]

Историк С. В. Волков обратил внимание на то, что хотя все установки и лозунги Белого движения (а именно: отрицание классовой борьбы и проповедование идей национального единства взамен, возрождение российской государственности, экономические свободы) оказались востребованы в пост-советской России, однако власть в России в последней декаде XX века и в начале XXI века отождествляла себя не с исторической (Белой) Россией, а коммунистической, против которой белые боролись. Историк видит в этом основное противоречие в жизни пост-советского российского общества: «белые» идеи и устремления проводятся теми, кто имеет «красное» происхождение и убеждения и наиболее наглядно это проявляется в отношении к самому историческому Белому движению, которое до сих пор не признано властями России в качестве своих предшественников^[54].

В 2006 году В. Жириновским был внесён законопроект «О реабилитации участников Белого движения», который не был принят Госдумой в 1 чтении^[55]. Законопроект был внесён в связи с тем, что, как указывалось в пояснительной записке к законопроекту, на участников Белого движения закон «О реабилитации жертв политических репрессий» фактически не распространяется^[56].

Историк и автор множества работ по истории белого движения, Кирилл Александров высказался в 2008 году в интервью Радио «Свобода» по поводу реабилитации генерала Петра Краснова, которую инициировал депутат Госдумы от партии «Единая Россия» атаман Войска Донского Виктор Водолацкий. К. Александров обратил внимание на саму юридически и исторически неграмотную постановку вопроса о реабилитации в Российской Федерации, которая считает себя правопреемницей Советской России, деятелей, либо Белого движения, которое было сознательным и активным врагом советского государства всю историю его существования и никогда не отрицало своего негативного отношения к нему и своих действий, направленных на разрушения этого государства, либо вообще любого человека, который был репрессирован советской властью, независимо от того, боролся он против этой власти активно, с оружием в руках или был её невинной жертвой. Будь-то деятели Русского освободительного движения. Реабилитация таких деятелей таким государством юридически невозможна. Более того, по мнению историка, даже кощунственно ставить вопрос об этом. Реабилитация сознательных врагов советской власти станет возможна только тогда, когда в Российской Федерации будет дана юридическая оценка всем тем преступлениям, которые совершили большевики, начиная с 25 октября 1917 года, считает учёный^[57].

В 2017 году планировалось создание Культурного центра «Белое наследие»^[58].

Проект «Белые воины»[править | править код]

В рамках проекта «Белые воины» (создан в конце 1990-х, по инициативе предпринимателя Александра Алекаева; в 2004 году проект получил благословение Святейшего Патриарха Алексия II^[59]), издательством «Посев» и издательством «Достоинство»^[60] были выпущены книги, посвященные судьбам вождей Белого движения; среди них^[61][62][63]:

• «Марков и марковцы»;
• «Каппель и каппелевцы»;
• «Генерал Дитерихс»;
• «Дроздовский и дроздовцы»;
• «Граф Келлер»;
• «Верная гвардия»;
• «Генерал Кутепов»^[64];
• «Генералы Великой войны» (В.И. Гурко, Н.Н. Духонин, А.М. Каледин и П.К. Ренненкампф)^[60];
• «Генерал Ренненкампф»^[65].

Одиннадцатая книга серии была посвящена генералу Б. В. Геруа.^[66][67] (Портреты к книгам, как и к юбилейному календарю 2009 года, выполнили трое художников: В. Мирошниченко, Д. Трофимов, Р. Былинская; портреты к юбилейному календарю 2014 года написал Дмитрий Трофимов).^[68][69]

Выступая на презентации проекта в ГАРФ в 2007 году, научный редактор серии Василий Цветков заявил, что первостепенной задачей при выпуске их книг является знакомство читателя с неизвестными ранее историческими документами из архивных фондов. Александр Алекаев, руководитель проекта, отметил, что «работа, проделанная всеми энтузиастами изучения истории Русской армии и Белого движения, восстановления о них исторической правды, постепенно начинает приносить результаты. Пусть медленно, и не всегда как хотелось бы, но общественное мнение, тем не менее, меняется в лучшую сторону».^[63]

Другим направлением проекта является увековечивание памяти героев Белого движения. А. Алекаев стал инициатором открытия в городе Сальске памятника одному из полководцев Белой армии, генералу Маркову. В 2002 году было принято решение о необходимости создания статуи. Уже в следующем году, несмотря на возражения части сальской общественности, город согласился на установку монумента. Памятник из бронзы, спроектированный Народным художником России Владимиром Суровцевым, был воздвигнут в Сальске в 2003 году, недалеко от места гибели генерала.^[70]

Ещё до установки памятника С Л. Маркову, в 2002 году активисты проекта передали в Новочеркасск, в дар Вознесенскому собору, киот св. преподобного Сергия Радонежского, небесного покровителя Сергея Леонидовича, вырезанный из ценных пород дерева. Подобные же киоты, выполненные по образцу храмовых киотов русского Зарубежья (Свято-Троицкая церковь в Белграде, храм Св. Александра Невского в Париже) в разное время были установлены и в других российских храмах, в память о героях Белого дела: В. О. Каппеля (2005; Казанский кафедральный собор Читы)^[71]; М. Г. Дроздовского (2013; Екатерининский собор в Краснодаре); Н. С. Тимановского (2016; там же); А. В. Колчака (2020; Троицкая церковь «Кулич и Пасха» в Санкт-Петербурге)^[72] (авторы работ — московские художники Дмитрий Трофимов и Андрей Вуколов).^[73]

По словам основателя проекта, идея последнего воплощается в триаде «книга — киот — памятник»: сначала научная биография, затем — «молитвенная, церковная память», затем — скульптура или мемориальная доска, как память общественная.^[72]

Широкий общественный отклик получило возвращение останков генерала Каппеля в Россию.^[74] Мероприятие состоялось при активной поддержке российских дипломатов и лично министра иностранных дел Сергея Лаврова^[71] и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.^[75] Поисковая экспедиция, организованная А. Алекаевым, в декабре 2006 года прибыла в Харбин, где, возле Иверской церкви, обнаружила могилу генерала.^[76] Вскоре гроб с останками В. О. Каппеля отправили в Россию. Здесь, на всем пути его следования (в Иркутске, Новосибирске, Чите, Омске, Екатеринбурге), поезд торжественно встречали представители русского духовенства и казачества.^[77] В январе 2007 года останки В. О. Каппеля были захоронены в некрополе Донского монастыря в Москве, рядом с могилами русского философа И. А. Ильина и белого генерала А. И. Деникина.^[75] На церемонию погребения (13.01.2007) собралось до тысячи человек (в том числе, члены Федерального собрания^[78][79], военачальники, участники военно-исторических и патриотических обществ); литию совершил епископ Егорьевский Марк.^[80] Каменный памятник на могиле генерала Каппеля установили в сентябре того же года.^[77] На месте захоронений, в мае 2009 года, по распоряжению Владимира Путина, был открыт Мемориал белым воинам.

См. также[править | править код]

Примечания[править | править код]

Литература[править | править код]

• Булгаков М. А. Грядущие перспективы
• А.Ветлугин «Авантюристы гражданской войны». Париж, 1921
• Волков С. В. Белое движение и современность
• Деникин А. И. Очерки русской смуты: — Т. I−V.. — Париж; Берлин: Изд. Поволоцкого; Слово; Медный всадник, 1921−1926.; М.: «Наука», 1991.; Айрис-пресс, 2006. — (Белая Россия). — ISBN 5-8112-1890-7.
• Деникин А. И. Большевистское наследие в освобождённых районах
• Дуров В. Символика белого движения // Советский музей. — 1991. — № 5.
• Зинаида Гиппиус. Дневники
• Зимина В. Д. Белое дело взбунтовавшейся России: Политические режимы Гражданской войны. 1917−1920 гг. — М.: Рос. гуманит. ун-т, 2006. — 467 с. — (История и память). — ISBN 5-7281-0806-7..
• Ильин И. А. Кто правит в России?
• Ильин И. А. Белая Идея
• Ильин И. А. О русском фашизме
• За спиной Колчака: док. и материалы / под ред. А. В. Квакина. — М. : Аграф, 2005 (Киров: ОАО Дом печати — Вятка). — 511 с.;
• Окрест Колчака: документы и материалы / сост. А. В. Квакин. — Москва: Аграф, 2007. — 511 с.;
• Кирмель Н. С. Белогвардейские спецслужбы в Гражданской войне. 1918−1922 гг. Монография. — М.: Кучково поле, 2008. — 512 с. — ISBN 978-5-9950-0020-4..
• Кулаков В. В. Структура и социальный состав белого движения Юга России (1917−1920 гг.)
• Лазарев С. Е. Агитационно-массовое искусство Белого движения // Россия в Гражданской войне. 1918—1922: Энциклопедия: в 3 т. / отв. ред. А. К. Сорокин. Т. 1: А—З. М.: Политическая энциклопедия, 2020. С. 47—52.
• Лампе А. А., фон. Причины неудачи вооружённого выступления белых. — М., 1991.
• Мельгунов С. П. «Золотой немецкий ключ» к большевистской революции
• Митрофанов Г. Духовно-нравственное значение Белого Движения
• Попов А. В. Загадка генерала Болдырева: новые документы по истории белой Сибири // История белой Сибири. Материалы III международной научной конференции. — Кемерово, 1999. — С. 48-54
• Попов А. В. Военные музеи и архивы русского зарубежья // Вестник архивиста. — 2003. — № 2 — С. 209—223
• Росс Н. Г. Пути Добровольческого движения 1918−1919 гг. — 1-е. — Лос-Анджелес: Издание главной квартиры ОРЮР Западно-Американский отдел ОРЮР−НОРС, 1996. — 96 с.
• Цветков В. Ж. Белое дело в России. 1917−1918 гг.: формирование и эволюция политических структур Белого движения в России / Науч.рецензенты А. В. Лубков, А. Д. Степанский, Д. О. Чураков. — М.: Посев. — 2008..
• Белое движение / В. Ж. Цветков // «Банкетная кампания» 1904 — Большой Иргиз. — М. : Большая российская энциклопедия, 2005. — С. 229—230. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—2017, т. 3). — ISBN 5-85270-331-1.
• Ципкин Ю. Н. Белое движение в России и его крах (1917−1922 гг.) : Учебное пособие. — Хабаровск: Хабар. гос. пед. ун-т, 2000. — 120 с. — ISBN 5-87155-096-7.
• Ципкин Ю. Н. Являлось ли Белое движение буржуазно-демократической альтернативой Советской власти?
• Красный террор в годы Гражданской войны: По материалам Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков. Под ред. докторов исторических наук Ю. Г. Фельштинского и Г. И. Чернявского — London, 1992.
• Шишкин В. И. Революционные комитеты Сибири в годы гражданской войны (август 1919 – март 1921 гг.). — Новосибирск: Наука, Сибирское отделение. — 1978.
• Шишкин В. И. Процесс над колчаковскими министрами. Май 1920. — М.: Международный фонд «Демократия». — 2003.
• Шишкин В. И. Военный и морской министр Временного Всероссийского правительства А. В. Колчак // Вестник НГУ. Серия: История, филология. — Т. 7. — Вып. 1: История. — С. 54–65. — Новосибирск, 2008.
• Шишкин В. И. Создание Совета Верховного правителя А. В. Колчака (20–21 ноября 1918 г.) // Гуманитарные науки в Сибири. — № 3. — С. 96–99. — Новосибирск. — 2012.

Ссылки[править | править код]

• Пропагандистская война: белые против красных — передача радиостанции «Эхо Москвы» совместно с журналом «Знание — сила»
• Общественно-исторический клуб «Белая Россия»
• Белое движение в лицах — Хронос
• Белое движение в годы гражданской войны в России (1917—1922 гг.)
• Белое движение в Крыму — Крымология
• Сайт Дроздовского Объединения
• Князь Анатолий Ливен и Ливенцы
• Сайт «Антибольшевистская Россия»
• Белая Гвардия
• Союз Православных Офицеров. Белое движение
• Возрождение Державы
• Сайт рабочей группы Программы «Галлиполийское дело»
• «Крым в 1920 году»…
• Вологодское Дроздовское объединение
• Официальный сайт I Отдела Русского Обще-Воинского Союза (РОВС)
• Официальная группа II Отдела РОВС (Малороссия, Крым)
• «Память Чести» — Фонд по увековечению памяти участников Белого движения
• Сайт историка Сергея Владимировича Волкова
• Добровольческий Корпус
• Военная форма Белой Армии Архивная копия от 4 марта 2016 на Wayback Machine
• Белое Движение — крупный тематический паблик Facebook
• Белое Движение — Россия в красках
• Левитский В. М. Борьба на Юге: Факты. Люди. Настроения

<a href=» http://www.rusk.ru/vst.php?idar=420252″> Главы из книги «В борьбе за белую Россию»</a>

15 ноября 1917 года был создан первый фронт Белой борьбы — Южный. Именно тогда в донскую столицу — Новочеркасск приехал генерал Михаил Васильевич Алексеев, положивший начало формированию из добровольцев, офицеров и юнкеров вооруженной силы, получившей впоследствии название Добровольческой армии». Протекало это формирование с большими трудностями.

Если выборный Атаман Войска Донского, благороднейшая личность, генерал А.М. Каледин, был готов оказать генералу Алексееву полное содействие, то местное войсковое правительство, в состав которого были введены и представители не казачьего населения Дона, настаивали на разоружении и роспуске добровольческих частей. Большим затруднением был недостаток вооружения и снабжения, не говоря уже о почти полном отсутствии денежных средств, а также, и это может быть главная трудность психологического и социального характера, — в Добровольческую армию поступали офицеры, юнкера, кадеты и другая учащаяся молодежь и почти совсем не поступали солдаты. Так Добровольческая армия с самого приобретала характер не «всенародного ополчения», как это было задумано, а некой «офицерской» части, морально и социально оторванной от народных масс.

7 января 1918 года приехавший в Новочеркасск генерал Лавр Георгиевич Корнилов вступил в командование армией. Генерал Алексеев взял на себя гражданское управление территорией, которая могла быть занята Добровольческой армией, внешние сношения и финансы, а за генералом Калединым осталось управление областью Войска Донского. Армия к тому времени насчитывала всего 4.000 бойцов. На Дону положение создалось очень неблагоприятное, так как донское казачество воевать вовсе не хотело. Возвращающиеся с фронта полки сдавали оружие красным отрядам и расходились по станицам. На призыв своих выборных атаманов стать на защиту Дона не откликались ни казаки-фронтовики, ни старики. Видя это, генерал Каледин сложил с себя атаманские полномочия и 11 февраля выстрелом из револьвера покончил жизнь самоубийством.

В начале февраля, придя к убеждению в бесцельности и безнадежности дальнейшего пребывания армии на Дону, генерал Корнилов решил увести добровольцев на Кубань, где по слухам, в Екатеринодаре находилось большое число верных кубанских казаков, соединение с которыми должно было увеличить армию. Так 27 февраля начался легендарный 1-й Кубанский ледяной поход.

Добровольческая армия образца 1-го Кубанского похода была, как назвал ее один военный историк, «военно-исторической загадкой». Любовь к Родине и вера в вождя двигали эту горсть плохо вооруженных людей на беспримерный в военной истории поход. Без надежды на помощь, без тыла, без снарядов Добровольческая армия, высоко подняв знамя Единой Великой России, пошла против заливавшей страну красной волны навстречу неизвестному будущему. Вряд ли за всю свою военную историю в России была когда-нибудь армию равная по героизму добровольцам Корнилова. Великие потрясения великой страны породили великую по духу горсть героев.

Медленно продвигаясь по Кубани, соединившись с кубанскими добровольцами (3.000 человек), доведя свою численность до 6.000 бойцов, армия подошла к Екатеринодару, занятому, как оказалось, сильным отрядом красных (20.000 человек). 10 апреля начался штурм Екатеринодара, продолжавшийся три дня. На четвертый день ожесточенных боев, 13 апреля 1918 года генерал Корнилов был убит разорвавшейся в помещении его штаба гранатой. Гибель Корнилова решила участь штурма. Впечатление, произведенное ею на добровольцев и тяжелые потери, понесенные армией, делали продолжение штурма бессмысленным, и первой задачей нового командующего генерала Антона Ивановича Деникина стало спасение армии от полного уничтожения. Он отвел ее от Екатеринодара по направлению к Дону, откуда были получены сведения о восстании донцов.

Первый Кубанский поход был закончен. Выступив в составе около 4.000 человек армия вернулась численностью до 5.000 человек, пополненная кубанцами, вывезя с собой до 1.500 раненных. Добровольческая армия прошла 1.000 километров за 80 дней похода, из которых 44 она провела в боях. В кубанских степях она оставила прах погибшего вождя и 400 могил начальников и воинов.

Могила генерала Л.Г. Корнилова, похороненного тайно в степи вместе с полковником М.О. Нежинцевым, командиром Корниловского полка, была после ухода армии обнаружена. Большевики привели тело генерала в Екатеринодар где, после невероятных издевательств над ним, сожгли его, а прах развеяли по ветру.

Но отступление добровольцев от Екатеринодара вовсе не означало неудачу похода. Поражение под стенами кубанской столицы восполнялось тем, что добровольцы, вернувшись на Дон, к своей исходной точке, принесли с собой веру в возможность борьбы и эту веру они вливали в сердца тех, кто ее потерял. Духовная сила, которую добровольцы привезли из кубанских степей, создала Добровольческой армии ореол надежды России.

Октябрьский переворот и Брест-Литовский мир окончательно развалили старую Русскую армию. Из всего ее многомиллионного состава на службе у большевиков осталось около 30.000 человек, главным образом латышских стрелков, матросов, солдат броневых частей и заамурцев. Но уже военные действия против Украины и Дона в конце 1917 — начале 1918 года показали большевикам необходимость организации регулярной армии. Большевики, под руководством созданного Высшего военного совета во главе с Л.Д. Троцким прежде всего приступили к упорядочению стихийно создавшихся местных формирований в виде отрядов и просто банд. Если формируемая сначала на добровольческих началах, а затем с июня 1918 года на принципе обязательной воинской повинности, красная армия насчитывала в мае 1918 года 300.000 человек, то уже в начале 1919 года ее численность возросла до 1 миллиона, а к концу Гражданской войны достигла 3-х миллионов человек. Учреждение в апреле 1918 года института политических комиссаров в каждой воинской части позволило Советской власти достаточно широко использовать офицеров старой Русской армии, что оказало красным большую помощь в деле создания регулярной вооруженной силы.

Когда Добровольческая армия, возвратилась на Дон из 1-го Кубанского похода и стала готовиться к новому выступлению, перед командованием армии встал вопрос о выборе операционного направления. Конечно, главная цель — освобождение Москвы и свержение Советской власти, не вызывала сомнений ни у кого. Но пути ее достижения вызывали разногласия. Некоторые (генерал П.Н. Врангель) настаивали на немедленном движении Добровольческой армии совместно с донцами на Царицын, который помимо возможности установления связи с уральскими казаками, мог дать добровольцам чисто русскую, независимую от казачьих областей базу (там также имелись пушечный и снарядный заводы и громадные запасы военного имущества). На Волге можно было также рассчитывать и на сочувственное настроение населения Саратовской губернии, в которой к тому времени уже были восстания против большевиков. Но генерал Деникин решил поставить ближайшей задачей армии освобождение Задонья и Кубани, обосновывая это тем, что Добровольческую армию связывало нравственное обязательство перед кубанцами, пошедшими с добровольцами не только чтобы спасти Россию, но и освободить свои станицы от большевиков.

22 июня 1918 года Добровольческая армия силою около 9.000 человек выступила в свой 2-й Кубанский поход и почти сразу же понесла незаменимую потерю: 25 июня, в бою под станицей Шаблиевкой был смертельно ранен генерал Сергей Леонидович Марков, легендарный герой, горевший любовью к Родине патриот.

С этого дня 1-й офицерский полк получил в память своего первого командира наименование 1-й офицерский генерала Маркова полк. Ведя тяжелые бои и неся большие потери, Добровольческая армия силой до 40.000 человек, благодаря притоку в ее ряды кубанцев, овладела в августе Екатеринодаром и Новороссийском. Длительные и напряженные бои у Армавира и Ставрополя закончились победой лишь в ноябре и стоили армии больших потерь. Под Ставрополем, лично ведя свою дивизию в контратаку, был ранен начальник 3-й дивизии, герой похода Яссы — Дон, генерал Михаил Гордеевич Дроздовский, умерший от ран в январе 1919 года. После гибели генерала Маркова армия потеряла еще одного легендарного героя. 2-й офицерский полк стал с этого времени называться 2-м офицерским генерала Дроздовского полком.

8 октября после долгой и тяжелой болезни скончался основоположник Белого движения и Верховный руководитель армии генерал М.В. Алексеев. Кончина отозвалась глубокой скорбью в сердцах добровольцев, которым он отдал свои последние силы. Объединив в своем лице командование и гражданское управление генерал А.И. Деникин принял звание Главнокомандующего. После взятия Ставрополя и в продолжение еще двух месяцев, в тяжелых боях, преодолевая упорное сопротивление 75-тысячной 11-й красной армии 25-тысячная Кавказская группа Добровольческой армии под командованием генерала В.З. Май-Маевского продолжала выполнять поставленную задачу освобождая Северный Кавказ и занимая западное побережье Каспийского моря. В декабре 1918 года, для осуществления единого командования, генерал Деникин по соглашению с атаманами Донского и Кубанского войск, вступил в командование всеми сухопутными и морскими силами, действующими против большевиков на Юге, приняв должность Главнокомандующего Вооруженными силами Юга России. 10 января 1919 года командующим Добровольческой армией, возглавляемой до сих пор самим Деникиным, был назначен генерал П.Н. Врангель. Продвигаясь с боями на восток к Каспийскому морю белые сильно теснили красных. Один за другим падали города Георгиевск, Моздок, Кизляр. 5 февраля генерал П.Н. Шатилов занял Грозный, а 10-го после ожесточенных уличных боев, продолжавшихся семь дней, дивизия генерала А.Г. Шкуро и пластунская бригада генерала А.А. Геймана овладели Владикавказом. Северо-Кавказская операция Добровольческой армии закончилась. В пределах Северного Кавказа не осталось ни одной организационной группы красных войск.

Из 124 тысяч составлявших войска фронта, красными во время отступления, было оставлено до 50.000 раненых и больных сыпным тифом и около 30.000 погибло в боях и рассеялось в предгорьях Кавказа. К середине февраля 1919 года Кавказская Добровольческая армия, имея обеспеченный и относительно мирный тыл, получила, наконец, возможность повернуть на север для выполнения своей основной задачи.

Перед Главнокомандующим Вооруженными силами Юга России встал вопрос: направить ли главные силы на взятие Царицына и тем самым бросить на произвол судьбы Дон и оставить большевикам Донецкий бассейн, или же, не оставляя Царицынского направления, сохранить во что бы то ни стало Каменноугольный бассейн, этот важнейший плацдарм для будущего наступления на Москву и тем самым не дать погибнуть Дону.

Генерал Деникин остановился на втором решении и с февраля 1919 года с Северного Кавказа на Дон потянулись кубанские и терские дивизии. С конца февраля началось жестокое противостояние в Донецком бассейне. Красные несколько раз переходившие в наступление, даже имея первоначальный успех, неизменно отбрасывались в исходное положение пехотой и бронепоездами, добровольцами генерала Май-Маевского, кубанцами Шкуро. В бесчисленных атаках добровольцы, несли тяжелые потери, но сами наносили противнику еще большие, расстраивая его морально и наводя панику в его ближайших тылах. В конце апреля обозначилась серьезная угроза вдоль железнодорожной линии Царицын — Тихорецкая. Перейдя в наступление, 10-я красная армия отбросила находившиеся перед ней слабые заслоны донцев и сборного отряда генерала А.П. Кутепова, и оказалась в одном переходе от Новочеркасска. Для парирования этой угрозы была спешно сосредоточена группа войск под командованием генерала П.Н. Врангеля, которая в трехдневном бою под станцией Великокняжеской взяла в плен более 15.000 пленных и 55 орудий. Расстроенная и деморализованная 10-я красная армия поспешно отступила на Царицын, преследуемая белыми. Начало мая стало поворотным моментом в судьбе Вооруженных сил Юга России. Большевицкий фронт дрогнул и все белые армии Юга — от Каспийского до Черного морей, — перешли в наступление. 30 мая Кавказская группа заняла Царицын, а ее передовые части подходили к Саратову.

25 июня Добровольческая армия заняла Харьков, 19-го генерал Шкуро овладел Екатеринославом, а к 1 июля генерал Шиллинг освободил от большевиков Крым. Разгром противника на фронте Добровольческой армии был полный. Троцкий писал в то время в одном из своих приказов: «Армия находится в состоянии полного упадка. Боеспособность частей пала до последней степени. Случаи бессмысленной паники наблюдаются на каждом шагу».

3 июня, в только что взятом Царицыне, генерал Деникин издал знаменитую директиву армиям: «Имея конечной целью захват сердца России — Москвы, приказываю…» Далее указывались направления движений армий, причем для Кавказской назывались такие пункты как Саратов, Пенза, Нижний Новгород, Владимир, Воронеж и другие города. В задачу Добровольческого корпуса ставилось наступление на Москву по кратчайшему направлению через Курск, Орел и Тулу, с обеспечением себя с запада занятием Киева и других переправ через Днепр и Десну. Директива эта, получившая в военных кругах название «Московской», потом, в дни неудач белых армий Юга, осуждалась за якобы чрезмерный оптимизм. Но ее оптимизм покоился на реальной почве: еще никогда Советская власть не была в более тяжелом положении и не испытывала большей тревоги за свою судьбу, чем в то время. Обстановка представлялась Советам, не исключая самого Ленина, критической, и в народные массы был брошен лозунг: «Все на борьбу с Деникиным!»

После весенних поражений красное командование напрягало все свои силы, чтобы восстановить Южный фронт. Был смещен ряд неудачных военачальников. Революционные, заградительные и карательные отряды применяли жестокий террор для установления в войсках дисциплины. Новые мобилизации усилили приток пополнений, и армии Южного фронта были усилены новыми дивизиями. Этими мерами красному командованию удалось довести численность своих армий до 180.000 человек. Если 10-й красной армии удалось к сентябрю оттеснить малочисленную Кавказскую группу к Царицыну, то удар по Харькову окончился полной неудачей и Добровольческий корпус преследовал отступавшие части красных армий с огромным порывом, неудержимо продвигаясь на Воронеж и Курск. На всем фронте добровольцы генерала Май-Маевского захватывали тысячи пленных, большие трофеи.

30 августа войска генерала Н.Э. Бредова вошли в Киев, 20 сентября корпус генерала Кутепова овладел Курском, 30 сентября генерал Шкуро занял Воронеж. 14 октября корниловцы, заняв Орел, продолжали движение на Тулу, а 5-й кавалерийский полк генерала Я.Д. Юзефовича занял Новгород-Северский. Ко второй половине октября фронт Вооруженных сил Юга протянулся от Астрахани на Царицын — Воронеж — Орел и Киев. Всего 98.000 человек белых противостояли 150.000 тысячам красных. Это был момент, когда белым армиям в ценою неимоверных усилий и жертв удалось как можно ближе за всю Гражданскую войну подойти к Москве. Долгожданная победа казалась такой возможной!

Но видя наступающую катастрофу, красное командование разработало план новой операции, имевшей целью уничтожение ядра Добровольческой армии. 22 сентября Главковерх Каменев, бывший офицер старой Русской армии, отдал директиву о переброске на Южный фронт наиболее крепкой и надежной латышской дивизии и конницы С.М. Буденного, которые стали теснить белых и в частности, корпус генерала Кутепова. Ввиду отсутствия стратегических резервов, занятых в тылу борьбой с бандами Махно, парировать удары красных добровольцам было нелегко. Со второй половины октября красные на всем фронте перешли в наступление. Началось сражение, которому было суждено решить участь всей кампании. Ведя непрекращающиеся кровавые бои, войска генерала Кутепова были вынуждены оставит Орел и Курск. В дальнейшем, уже изнуренная боями, несшая большие потери и не получавшая пополнений Добровольческая армия медленно отходила на Юг.

Так, преследуемая красной конницей Буденного, получившей задание не допустить отхода белых на Дон, армия отходила, увозя с собой раненых. Это была горсть добровольцев, выбившихся из сил в ходе многоверстного отступления, жестоких, беспрерывных боев и всевозможных лишений. Артиллерия и обозы увязали в непролазной грязи и в снегу, люди сутками не спали и не ели, но, руководимые железной рукой генерала Кутепова, сохранили свой высокий дух. Один за другим оставлялись города, освобожденные во время летнего наступления добровольцев. Были оставлены Полтава, Харьков, Екатеринослав и многие другие города, восторженно встречавшие ранее белых.

8 января 1920 года были оставлены Новочеркасск и Ростов. После оставления Киева, войска Киевской области и действовавшая на правом берегу Днепра Новороссийская группа войск, были объединены и отходили, ведя бои с повстанческими бандами и с частями красной армии. Длившееся месяцы отступление привело эти войска к берегам Черного моря. Генерал Шиллинг отдал директиву — полевым войскам под начальством генерала Бредова, минуя Одессу, отходить в Бессарабию, а на генерала Стесселя было возложено прикрытие эвакуации Одессы. Английское морское командование дало гарантию, что части эти будут вывезены на английских военных судах в последний момент. Но случилось иначе. Отряд генерала Бредова, подойдя к Днестру, был встречен румынскими пулеметами и ему пришлось повернуть на север. Продвигаясь с боями вдоль Днестра, отряд пришел в Польшу, где между генералом Бредовым и Польским командованием был заключен договор о временном нахождении и последующей перевозке чинов отряда с находившимися при них семьями на территорию занятую войсками генерала Деникина.

Не менее трагично разворачивались события в Одессе. 7 февраля большевики вошли в город и отступавшие под пулеметным огнем отряды белых собрались на молу. Только часть людей сумела попасть на английские суда. Оставшиеся перешли в наступление и прорвавшись через город, направились к Днестру. Многие погибли.

Отойдя на левый берег Дона, добровольцы и донцы заняли фронт по Дону. На главном ростовском направлении стоял Добровольческий корпус генерала Кутепова, а выше по Дону — Донской корпус генерала Сидорина. После нескольких дней относительного затишья наступление красных возобновилось. Переправившись через Дон, части красной армии были с большими для них потерями отброшены назад. 20 февраля Добровольческий корпус стремительной атакой взял Ростов, в то время как Донской корпус овладел станицей Аксайской на путях к Новочеркасску. Это были последние светлые проблески на фоне общей неудачной батальной картины. Дальнейшее продвижение на север не могло получить развития, так как конница Буденного прорвала фронт Кавказского корпуса и вышла в глубокий тыл белых.

22 февраля добровольцы вторично оставили Ростов. 11 марта генерал Кутепов в полном согласии со строевыми начальниками Добровольческого корпуса, доложил генералу Деникину, что создавшаяся обстановка требует немедленного принятия мер для сохранения и спасения офицерских кадров и всех бойцов за идеи добровольческого движения. В самой форме такого обращения к своему Главнокомандующему Деникин усмотрел недоверие и в этот день он бесповоротно решил оставить свой пост после эвакуации в Крым. «Этот день, — написал позже генерал Деникин, — был одним из тяжелых в моей жизни».

Совершенно потеряв после оставления 17 марта Екатеринодара волю к сопротивлению два донских корпуса и присоединившийся к ним кубанский, нестройной толпой, вперемежку с тысячами беженцев, двинулись по направлению к Новороссийску, грозя затопить собой весь тыл Добровольческой армии и отрезать ее от Новороссийска. Многие казаки бросали оружие. Всякая связь между штабами была потеряна. Одновременная эвакуация всех белых частей через Новороссийск была немыслима. Погрузить всех, не говоря уж об артиллерии, обозах, лошадях и запасах, которые приходилось бросать, было немыслимо. Войска отходили от Кубани к Новороссийску очень быстро, а на рейде порта стояло слишком мало судов. Дороги к Новороссийску были забиты брошенными и испорченными орудиями и повозками, а в самом городе, переполненном сверх всякой меры, шла борьба за место на пароходе, борьба за спасение. Много человеческих драм разыгралось в те страшные дни.

Вечером 26 марта Штаб Главнокомандующего, Штаб Донского Атамана и командующего Донским корпусом были посажены на пароход «Цесаревич Георгий». Генерал Деникин с начальником штаба перешли на русский миноносец «Капитан Сакен». Посадка войск продолжалась всю ночь. Часть добровольцев, в том числе 3-й Дроздовский полк и несколько полков донцов, не попавшие на суда, пошли береговой полосой. Некоторые из них были подобраны береговыми судами, остальные, столкнувшись с преграждавшим путь большим отрядом «зеленых», рассеялись, частью уйдя в горы, частью сдавшись.

Всего из Новороссийска удалось эвакуировать около 25.000 добровольцев. На маленьком Крымском полуострове сосредоточилось все, что осталось от недавно еще грозных Вооруженных сил Юга России. Войска были сведены в три корпуса: Крымский, Добровольческий и Донской, насчитывавшие в своих рядах 35.000-40.000 бойцов при 100 орудиях и при почти полном отсутствии материальной части, обозов и лошадей. Считая задачу перевозки и устройства армии в Крыму выполненной, генерал Деникин смог привести в исполнение свое решение оставить пост Главнокомандующего. Полагая необходимую внутреннюю связь армии с ее вождем нарушенной, генерал Деникин поручил генералу Драгомирову собрать старших начальников армии и флота на Военный совет для избрания нового Главнокомандующего. Все попытки заставить Деникина изменить свое решение наталкивались на непреклонный и бесповоротный отказ генерала. На состоявшемся 4 апреля 1920 года совещании было постановлено просить Главнокомандующего назначить своим преемником генерала Врангеля. Получив это донесение генерал Деникин сразу же отдал приказ: «? 1. Генерал-лейтенант Врангель назначается Главнокомандующим Вооруженными силами Юга России и ? 2: Всем, честно шедшим со мной в тяжелой борьбе, низкий поклон. Господи, дай победу армии, спаси Россию». В тот же вечер, на борту английского миноносца, генерал Деникин покинул Россию, отправившись в изгнание, длившееся 27 лет. Он умер в 1947 году, 74-х лет от роду.

Начинался последний период Гражданской войны на Юге России.

Встав во главе Вооруженных сил Юга России, генерал Врангель полностью отдавал себе отчет в тяжелом, почти безвыходном положении, в котором находилась армия в Крыму. Он говорил, что при отсутствии помощи союзников нет возможности рассчитывать на успешное продолжение борьбы и единственное, что он может обещать, это не склонить знамени перед врагом и сделать все, чтобы вывести армию и флот с честью из создавшегося положения. Для этого он поставил себе целью: «Создать хотя бы на клочке русской земли такой порядок и такие условия жизни, которые потянули бы к себе все помыслы и силы стонущего под красным игом народа».

Осуществление этой цели наталкивалось на отчаянное экономическое положение, создавшееся в бедном природными ресурсами Крыму. Выход в богатые южные уезды Северной Таврии был жизненно необходим. Между тем красные укрепляли свой ближайший тыл, что указывало на их стремление прочнее закрыть выход с Крымского полуострова.

Войска генерала Врангеля, переименованные в это время из Добровольческой в Русскую армию представляли собой уже серьезную силу численностью в 40.000 человек с приведенной в порядок материальной частью. Войска успели отдохнуть и оправиться от тяжелого поражения. Хотя бы временно можно было быть спокойным за участь Крыма.

В это время начавшаяся Советско-польская война отвлекла внимание красного командования. Создавшиеся благоприятные обстоятельства требовали от белых скорейшего перехода в наступление. 7 июня корпуса генерала Кутепова на Перекопском участке фронта перешли в наступление с задачей отбросить красных за Днепр. Пять дней продолжались жестокие бои. Отчаянно защищавшиеся красные были отброшены на правый берег Днепра, потеряв 8.000 пленными, 30 орудий и оставив при отступлении большие склады боевых припасов. Задача, поставленная войскам, была выполнена и выходы из Крыма были открыты. Пять с половиной месяцев длилась борьба Русской армии на равнинах Северной Таврии. Оценивая боевой дух Белого воинства, ЦК коммунистической партии в «директивном письме, разосланном во все организации писал: «солдаты Врангеля сплочены в части великолепно, дерутся отчаянно и сдаче в плен предпочитают самоубийство».

Были в этой борьбе и победы, были и неудачи. Но главной чертой всех боевых действий была их непрерывность. Затихая на одном участке фронта, бои сейчас же вспыхивали на другом, куда перебрасывались только что вышедшие из боя белые полки. И если красные, обладая численным превосходством, могли сменять одни дивизии другими, то на белой стороне везде и всюду дрались со все новыми и новыми красными частями, неся тяжелые и невосполнимые потери одни и те же корниловцы, марковцы, дроздовцы и некоторые другие части. Мобилизации в Крыму и в Северной Таврии исчерпали людские ресурсы. По сути единственным источником пополнения, за исключением прибывших из Польши нескольких тысяч «бредовцев», оставались военнопленные красноармейцы. Но влитые в белые войска, они понижали их боеспособность. Русская армия буквально таяла в то время как заключенный 12 октября Советской Россией мир с Польшей позволил красному командованию перебросить с Западного фронта на Южный большую часть освободившихся сил и довести численность войск до 133.000 человек против 30.000-35.000 бойцов Русской армии.

Учитывая создавшуюся обстановку, генералу Врангелю предстояло решить вопрос — продолжать ли бои в Северной Таврии или же отвести армию в Крым и обороняться на позициях Перекопа. Но отход в Крым обрекал армию и население на голод и другие лишения и, кроме того, на прекращение всякой помощи со стороны Франции, только что признавшей правительство Юга России «де факто». Засев в Крыму, Русская армия потеряла бы всякий интерес со стороны западных держав. На совещании генерала Врангеля со своими ближайшими помощниками было принято решение принять бой в Северной Таврии. Со своей стороны командование красным Южным фронтом достигнув, наконец, путем постоянного усиления новыми дивизиями четверного превосходства в силах, сочло возможным перейти на всем фронте в решительное наступление с целью нанести белым войскам окончательное поражение и овладеть Крымом.

28 октября начались страшные бои, продолжавшиеся неделю. Все пять красных армий Южного фронта двинулись в наступление с задачей отрезать путь отступления Русской армии в Крым.

29 октября красные, тесня отходящие части генерала Витковского, пытались овладеть Перекопской укрепленной позицией, но были отброшены. Повторная атака, произведенная на другой день, также не имела успеха. Белые медленно отступали, не давая себя окружить. Но силы были слишком не равны, и в результате сражение в Северной Таврии закончилось тем, что красные овладели всей территорией, захваченной у них в течении лета. Русской армии удалось в полном порядке отойти к Крыму, но она понесла жестокие потери убитыми, ранеными и обмороженными — ранние морозы доходили до 14-15 градусов ниже нуля, а одеты войска были по-летнему. Армия была цела, но ее боеспособности был нанесен жестокий удар. Становилось ясно, что предел сопротивляемости войск был уже превзойден и никакие укрепления не смогут остановить врага. Несмотря на это, удерживать позиции на перешейках хотя бы еще несколько дней было крайне необходимо, чтобы избежать повторения Новороссийской катастрофы.

Сразу же после принятия на себя командования армией, генерал Врангель посчитал необходимым обезопасить армию и население на случай несчастья на фронте, и приказал разработать план эвакуации Крыма, который к этому времени был готов. Но отдать сейчас же после отхода в Крым приказ армии о движении к портам погрузки было невозможно. Необходимо было выиграть время для прибытия судов в порты и для погрузки раненых и больных.

В ночь на 8 ноября красные вновь двинулись в наступление. В течение трех дней и четырех ночей на всей линии Перекопского перешейка чередовались яростные атаки пехоты и конницы 6-й красной армии и контратаки пехотных частей генерала Кутепова и конницы генерала Барбовича. Под натиском превосходящих сил противника, отходя с тяжелыми потерями, особенно в командном составе (корниловцы, например, потеряли ранеными командующего дивизии и командиров всех трех полков), белые бойцы явили в этих последних боях яркий пример своей стойкости, сознания воинского долга и высокого самопожертвования. Свидетельством этому могут служить потери, понесенные красными. Командующий красным Южным фронтом доносил 12 ноября Ленину: «Потери наши чрезвычайно тяжелы, некоторые дивизии потеряли 3/4 своего состава, а общая убыль достигает убитыми и ранеными при штурме перешейков не менее 10.000 человек». В ночь на 11 ноября две красные дивизии прорвали последнюю позицию белых, открыв себе дорогу на Крым.

Получив это донесение, генерал Врангель отдал войскам директиву — оторвавшись от противника идти к судам для погрузки на суда. Одновременно он подписал приказ, объявляющий населению об оставлении армией Крыма и о посадке на суда всех, кто разделял с армией ее крестный путь и тех, кому угрожала непосредственная опасность от насилия врага. Войска продолжали отход: 1-й и 2-й корпуса на Евпаторию и Севастополь, конница генерала Барбовича на Ялту, кубанцы на Феодосию, донцы на Керчь. Еще днем 10 ноября генерал генерал Врангель пригласил представителей русской и иностранной печати и ознакомил их с создавшимся положением: «Армия, сражавшаяся не только за честь и свободу своей Родины, но и за общее дело мировой культуры и цивилизации, оставленная всем миром — истекает кровью. Горсть раздетых, голодных, выбившихся из сил героев еще продолжает отстаивать последнюю пядь родной земли и будет держаться до конца, спасая тех, кто искал защиты за их штыками». В Севастополе погрузка лазаретов и многочисленных управлений шла в полном порядке. Последнее прикрытие погрузки было возложено на заставы юнкеров Алексеевского, Сергиевского артиллерийского и Донского Атаманского училищ и частей генерала Кутепова. Закончить всю погрузку было указано к 12 часам 14 ноября.

Около 10 часов генерал Врангель с командующим флотом обошел на катере грузившиеся суда. Юнкера выстроились на площади. Поздоровавшись с ними, генерал Врангель поблагодарил их за славную службу и отдал им приказ грузиться. В 14 часов 40 минут катер с генералом Врангелем на борту отошел от пристани и направился на крейсер «Генерал Корнилов». Суда одно за другим выходили в море… Генерал Врангель, как и обещал, с честью вывел армию и флот из создавшейся ситуации. На 126 судах было вывезено около 146.000 человек, в том числе 50.000 чинов армии и 6.000 раненых. Остальные — личный состав военных и административных тыловых учреждений, в небольшом количестве семьи военнослужащих, гражданские беженцы. Пароходы вышли в море переполненные до крайности. Все трюмы, палубы, проходы, мостики были буквально забиты людьми. Переезд по морю до Константинополя длился несколько дней и сопровождался большими лишениями для голодных и измученных людей. Вооруженная борьба с большевиками на Юге России была окончена так, как и обещал генерал Врангель: не позорной сдачей на милость победителя, а с оружием в руках, сопротивлением врагу до последней пяди на русской земли.

From Wikipedia, the free encyclopedia

White movement Бѣлое движенiе Белое движение
Russian flag commonly used by the Whites
Leaders	Volunteer Army/AFSR: Lavr Kornilov (1917–1918) Anton Denikin (1918–1920) Pyotr Wrangel (1920) In Transbaikal: Grigory Semyonov (1917–1921) PA-RG: Alexander Kolchak (1918–1920) North-West Army: Nikolai Yudenich (1919–1920) Also: Mikhail Diterikhs (1922) Anatoly Pepelyayev (1923)
Dates of operation	In Russia: 1917–1923 Abroad: until the 1990s[citation needed]
Ideology	Majority: Anti-Bolshevism Anti-Sovietism Russian nationalism Statism Factions: Monarchism (Tsarism) Republicanism Orthodox nationalism Pan-Slavism Liberalism Democratic socialism
Size	3,400,000 (peak)
Allies	Allied interventionist states:  United Kingdom  United States  Japan China[1]  France  Czechoslovakia  Canada  Poland  Greece  Italy  Romania Serbia / Kingdom of Serbs, Croats and Slovenes Other states and factions: Don cossacks Kuban cossacks  Estonia  Latvia Armenia Mongolia Landeswehr Right SRs Ukrainian State
Opponents	1917–1922: German Empire(-1918) Russian SFSR  Far Eastern Republic Ukrainian SSR 1922:  Soviet Union Latvian SSR CWP of Estonia Mongolian People’s Party Chinese communists Makhnovschyna Green armies Left SRs Ukrainian People’s Republic Georgia Mountainous Republic
Battles and wars	1917–1923: Russian Civil War Southern Front Northern Front Eastern Front Yakut Revolt 1921: Mongolian Revolution 1924: June Revolution in Albania[2] 1929: Sino-Soviet conflict 1934: Soviet invasion of Xinjiang[3] 1937: Islamic rebellion in Xinjiang[4]
Preceded by Russian Imperial Army Succeeded by White émigrés

The White movement (Russian: pre–1918 Бѣлое движеніе / post–1918 Белое движение, tr. Beloye dvizheniye, IPA: [ˈbʲɛləɪ dvʲɪˈʐenʲɪɪ])^[a] also known as the Whites (Бѣлые / Белые, Beliye), was a loose confederation of anti-communist forces that fought the communist Bolsheviks, also known as the Reds, in the Russian Civil War (1917–1923) and that to a lesser extent continued operating as militarized associations of rebels both outside and within Russian borders in Siberia until roughly World War II (1939–1945). The movement’s military arm was the White Army (Бѣлая армія / Белая армия, Belaya armiya), also known as the White Guard (Бѣлая гвардія / Белая гвардия, Belaya gvardiya) or White Guardsmen (Бѣлогвардейцы / Белогвардейцы, Belogvardeytsi).

During the Russian Civil War, the White movement functioned as a big-tent political movement representing an array of political opinions in Russia united in their opposition to the Bolsheviks—from the republican-minded liberals and Kerenskyite social democrats on the left through monarchists and supporters of a united multinational Russia to the ultra-nationalist Black Hundreds on the right.

Following the military defeat of the Whites, remnants and continuations of the movement remained in several organizations, some of which only had narrow support, enduring within the wider White émigré overseas community until after the fall of the European communist states in the Eastern European Revolutions of 1989 and the subsequent dissolution of the Soviet Union in 1990–1991. This community-in-exile of anti-communists often divided into liberal and the more conservative segments, with some still hoping for the restoration of the Romanov dynasty.

Structure and ideology[edit]

In the Russian context after 1917, «White» had three main connotations which were:

1. Political contra-distinction to «the Reds», whose Red Army supported the Bolshevik government.
2. Historical reference to absolute monarchy, specifically recalling Russia’s first Tsar, Ivan III (reigned 1462–1505),^[5] at a period when some styled the ruler of Muscovy Albus Rex («the White King»).^[6]
3. The white uniforms of Imperial Russia worn by some White Army soldiers.

Ideology[edit]

Above all, the White movement emerged as opponents of the Red Army.^[7] The White Army had the stated aim to keep to reverse the October Revolution and remove the Bolsheviks from power before a constituent assembly (dissolved by the Bolsheviks in January 1918) can be convened.^[8] They worked to remove Soviet organizations and functionaries in White-controlled territory.^[9]

Overall, the White Army was nationalistic^[10] and rejected ethnic particularism and separatism.^[11] The White Army generally believed in a united multinational Russia and opposed separatists who wanted to create nation-states.^[12] British parliamentary influential leader Winston Churchill (1874–1965) personally warned General Anton Denikin (1872–1947), formerly of the Imperial Army and later a major White military leader, whose forces effected pogroms and persecutions against the Jews:

[M]y task in winning support in Parliament for the Russian Nationalist cause will be infinitely harder if well-authenticated complaints continue to be received from Jews in the zone of the Volunteer Armies.^[13]

Aside from being anti-Bolshevik and anti-communist^[14] and patriotic, the Whites had no set ideology or main leader.^[15] The White Armies did acknowledge a single provisional head of state in a Supreme Governor of Russia in a Provisional All-Russian Government, but this post was prominent only under the leadership in the war campaigns during 1918–1920 of Admiral Alexander Kolchak, formerly of the previous Russian Imperial Navy.^[16]

The movement had no set foreign policy. Whites differed on policies toward the German Empire in its extended occupation of western Russia, the Baltic states, Poland and Ukraine on the Eastern Front in the closing days of the World War, debating whether or not to ally with it. The Whites wanted to keep from alienating any potential supporters and allies and thus saw an exclusively monarchist position as a detriment to their cause and recruitment. White-movement leaders, such as Anton Denikin, advocated for Russians to create their own government, claiming the military could not decide in Russians’ steads.^[17] Admiral Alexander Kolchak succeeded in creating a temporary wartime government in Omsk, acknowledged by most other White leaders, but it ultimately disintegrated after Bolshevik military advances.^[18]

Some warlords who were aligned with the White movement, such as Grigory Semyonov and Roman Ungern von Sternberg, did not acknowledge any authority but their own. Consequently, the White movement had no unifying political convictions, as members could be monarchists, republicans,^[19] rightists, or Kadets.^[20] Among White Army leaders, neither General Lavr Kornilov nor General Anton Denikin were monarchists, yet General Pyotr Nikolayevich Wrangel was a monarchist willing to soldier for a republican Russian government. Moreover, other political parties supported the anti-Bolshevik White Army, among them the Socialist Revolutionary Party, and others who opposed Lenin’s Bolshevik coup in October 1917. Depending on the time and place, those White Army supporters might also exchange right-wing allegiance for allegiance to the Red Army.

Unlike the Bolsheviks, the White Armies did not share a single ideology, methodology, or political goal. They were led by conservative generals with different agendas and methods, and for the most part they operated quite independently of each other, with little coordination or cohesion. The composition and command structure of White armies also varied, some containing hardened veterans of World War I, others more recent volunteers. These differences and divisions, along with their inability to offer an alternative government and win popular support, prevented the White armies from winning the Civil War.^[21][22]

Structure[edit]

White Army[edit]

The Volunteer Army in South Russia became the most prominent and the largest of the various and disparate White forces.^[7] Starting off as a small and well-organized military in January 1918, the Volunteer Army soon grew. The Kuban Cossacks joined the White Army and conscription of both peasants and Cossacks began. In late February 1918, 4,000 soldiers under the command of General Aleksei Kaledin were forced to retreat from Rostov-on-Don due to the advance of the Red Army. In what became known as the Ice March, they traveled to Kuban in order to unite with the Kuban Cossacks, most of whom did not support the Volunteer Army. In March, 3,000 men under the command of General Viktor Pokrovsky joined the Volunteer Army, increasing its membership to 6,000, and by June to 9,000. In 1919 the Don Cossacks joined the Army. In that year between May and October, the Volunteer Army grew from 64,000 to 150,000 soldiers and was better supplied than its Red counterpart.^[23] The White Army’s rank-and-file comprised active anti-Bolsheviks, such as Cossacks, nobles, and peasants, as conscripts and as volunteers.

The White movement had access to various naval forces, both seagoing and riverine, especially the Black Sea Fleet.

Aerial forces available to the Whites included the Slavo-British Aviation Corps (S.B.A.C.).^[24] The Russian ace Alexander Kazakov operated within this unit.

Administration[edit]

The White movement’s leaders and first members^[25] came mainly from the ranks of military officers. Many came from outside the nobility, such as generals Mikhail Alekseev and Anton Denikin, who originated in serf families, or General Lavr Kornilov, a Cossack.

The White generals never mastered administration;^[26] they often utilized «prerevolutionary functionaries» or «military officers with monarchististic inclinations» for administering White-controlled regions.^[27]

The White Armies were often lawless and disordered.^[8] Also, White-controlled territories had multiple different and varying currencies with unstable exchange-rates. The chief currency, the Volunteer Army’s ruble, had no gold backing.^[28]

Ranks and insignia[edit]

Theatres of operation[edit]

The Whites and the Reds fought the Russian Civil War from November 1917 until 1921, and isolated battles continued in the Far East until 1923. The White Army—aided by the Allied forces (Triple Entente) from countries such as Japan, the United Kingdom, France, Greece, Italy and the United States and (sometimes) the Central Powers forces such as Germany and Austria-Hungary—fought in Siberia, Ukraine, and the Crimea. They were defeated by the Red Army due to military and ideological disunity, as well as the determination and increasing unity of the Red Army.

The White Army operated in three main theatres:

Southern front[edit]

White organising in the South started on 15 November 1917, (Old Style) under General Mikhail Alekseev (1857–1918). In December 1917, General Lavr Kornilov took over the military command of the newly named Volunteer Army until his death in April 1918, after which General Anton Denikin took over, becoming head of the «Armed Forces of the South of Russia» in January 1919.

The Southern Front featured massive-scale operations and posed the most dangerous threat to the Bolshevik Government. At first it depended entirely upon volunteers in Russia proper, mostly the Cossacks, among the first to oppose the Bolshevik Government. On 23 June 1918, the Volunteer Army (8,000–9,000 men) began its so-called Second Kuban Campaign with support from Pyotr Krasnov. By September, the Volunteer Army comprised 30,000 to 35,000 members, thanks to mobilization of the Kuban Cossacks gathered in the North Caucasus. Thus, the Volunteer Army took the name of the Caucasus Volunteer Army. On 23 January 1919, the Volunteer Army under Denikin oversaw the defeat of the 11th Soviet Army and then captured the North Caucasus region. After capturing the Donbas, Tsaritsyn and Kharkiv in June, Denikin’s forces launched an attack towards Moscow on 3 July, (N.S.). Plans envisaged 40,000 fighters under the command of General Vladimir May-Mayevsky storming the city.

After General Denikin’s attack upon Moscow failed in 1919, the Armed Forces of the South of Russia retreated. On 26 and 27 March 1920, the remnants of the Volunteer Army evacuated from Novorossiysk to the Crimea, where they merged with the army of Pyotr Wrangel.

Eastern (Siberian) front[edit]

The Eastern Front started in spring 1918 as a secret movement among army officers and right-wing socialist forces. In that front, they launched an attack in collaboration with the Czechoslovak Legions, who were then stranded in Siberia by the Bolshevik Government, who had barred them from leaving Russia, and with the Japanese, who also intervened to help the Whites in the east. Admiral Alexander Kolchak headed the eastern White Army and a provisional Russian government. Despite some significant success in 1919, the Whites were defeated being forced back to Far Eastern Russia, where they continued fighting until October 1922. When the Japanese withdrew, the Soviet army of the Far Eastern Republic retook the territory. The Civil War was officially declared over at this point, although Anatoly Pepelyayev still controlled the Ayano-Maysky District at that time. Pepelyayev’s Yakut revolt, which concluded on 16 June 1923, represented the last military action in Russia by a White Army. It ended with the defeat of the final anti-communist enclave in the country, signalling the end of all military hostilities relating to the Russian Civil War.

Northern and Northwestern fronts[edit]

Headed by Nikolai Yudenich, Evgeni Miller, and Anatoly Lieven, the White forces in the North demonstrated less co-ordination than General Denikin’s Army of Southern Russia. The Northwestern Army allied itself with Estonia, while Lieven’s West Russian Volunteer Army sided with the Baltic nobility. Authoritarian support led by Pavel Bermondt-Avalov and Stanisław Bułak-Bałachowicz played a role as well. The most notable operation on this front, Operation White Sword, saw an unsuccessful advance towards the Russian capital of Petrograd in the autumn of 1919.

Post-Civil War[edit]

The defeated anti-Bolshevik Russians went into exile, congregating in Belgrade, Berlin, Paris, Harbin, Istanbul, and Shanghai. They established military and cultural networks that lasted through World War II (1939–1945), e.g., the Russian community in Harbin and the Russian community in Shanghai. Afterward, the White Russians’ anti-Communist activists established a home base in the United States, to which numerous refugees emigrated.

Moreover, in the 1920s and the 1930s the White Movement established organisations outside Russia, which were meant to depose the Soviet Government with guerrilla warfare, e.g., the Russian All-Military Union, the Brotherhood of Russian Truth, and the National Alliance of Russian Solidarists, a far-right anticommunist organization founded in 1930 by a group of young White emigres in Belgrade, Yugoslavia. Some White émigrés adopted pro-Soviet sympathies and were termed «Soviet patriots». These people formed organizations such as the Mladorossi, the Eurasianists, and the Smenovekhovtsy. A Russian cadet corps was established to prepare the next generation of anti-Communists for the «spring campaign»—a hopeful term denoting a renewed military campaign to reclaim Russia from the Soviet Government. In any event, many cadets volunteered to fight for the Russian Corps during the Second World War, when some White Russians participated in the Russian Liberation Movement.^[29]

After the war, active anti-Soviet combat was almost exclusively continued by the National Alliance of Russian Solidarists. Other organizations either dissolved, or began concentrating exclusively on self-preservation and/or educating the youth. Various youth organizations, such as the Russian Scouts-in-Exteris, promoted providing children with a background in pre-Soviet Russian culture and heritage. Some supported Zog I of Albania during the 1920s and a few independently served with the Nationalists during the Spanish Civil War. White Russians also served alongside the Soviet Red Army during the Soviet invasion of Xinjiang and the Islamic rebellion in Xinjiang in 1937.

Prominent people[edit]

[edit]

After the February Revolution, in western Russia, Finland, Estonia, Latvia and Lithuania declared themselves independent, but they had substantial Communist or Russian military presence. Civil wars followed, wherein the anti-communist side may be referred to as White Armies, e.g. the White Guard-led, partially conscripted army in Finland (valkoinen armeija) who fought against Soviet Russia-sponsored Red Guards. However, since they were nationalists, their aims were substantially different from the Russian White Army proper; for instance, Russian White generals never explicitly supported Finnish independence. The defeat of the Russian White Army made the point moot in this dispute. The countries remained independent and governed by non-Communist governments.

See also[edit]

Notes[edit]

References[edit]

Footnotes[edit]

Bibliography[edit]

• Kenez, Peter (1980). «The Ideology of the White Movement». Soviet Studies. 32 (32): 58–83. doi:10.1080/09668138008411280.
• Kenez, Peter (1977). Civil War in South Russia, 1919–1920: The Defeat of the Whites. Berkeley: University of California Press.
• Kenez, Peter (1971). Civil War in South Russia, 1918: The First Year of the Volunteer Army. Berkeley: University of California Press.

External links[edit]

• Anti-Bolshevik Russia in pictures
• Museum and Archives of the White Movement
• (in Russian) Memory and Honour Association
• (in Russian) History of the White Movement